Какие приемы сатирического изображения гротеск. Сатирическое произведение

ПОВЕСТЬ О ШЕМЯКИНОМ СУДЕ - произведение демократической литературы XVII в. , представляющее собой русскую сатирическую переработку сказочного сюжета о мудрых решениях праведного судьи, широко распространенного как в фольклорных записях, так и в литературных переработках.

В первой части П. рассказывается о том, как главный герой совершает три преступления (отрывает хвост у лошади, принадлежавшей его богатому брату; упав с полатей, зашибает насмерть сына попа; бросившись с моста, убивает старика, которого сын вез в баню) . Во второй части описано, как бедняк показывает неправедному судье Шемяке завернутый в платок камень, который судья принимает за посул - мешок с деньгами, за что и приговаривает богатому брату отдать лошадь бедняку, пока у нее не отрастет новый хвост, попу наказывает отдать попадью до тех пор, пока бедняк не “добудет ребенка”, а сыну убитого старика предлагает также броситься с моста на убийцу. Истцы предпочитают откупиться, чтобы не исполнять решений судьи. Шемяка же, узнав, что бедняк показывал ему камень, возблагодарил Бога: “яко бы я не по нем судил, а он бы меня ушип”.

Мотив обмана камнем на суде, используемый русским автором для создания сатирического произведения на основе сказочного сюжета, бытует в мировом фольклоре, органично включаясь в сказки, различные по сюжету. В XVI в. польским писателем Николаем Реем из Нагловиц была сделана литературная обработка мотива.

П. встречается как в прозаических, так и в стихотворных вариантах. Старший из известных списков прозаического текста относится к концу XVII в. В XVIII в. прозаический текст был переложен неравносложным силлабическим стихом; существуют также переложения произведения тоническим стихом и шестистопным ямбом. Начиная с 1-й пол. XVIII в. появляются лубочные издания (Ровинский Д. Русские народные картинки. - СПб. , 1881.- Кн. 1.- С. 189-192), воспроизводящие в сокращенном виде сюжет произведения (переиздавались 5 раз, вплоть до издания с цензурной пометой 1838 г.) . На протяжении XVIII-XX вв. появляются многочисленные литературные обработки П. ; в 1-й трети XIX в. произведение дважды переводилось на немецкий язык. Название повести - “Шемякин суд” - стало народной поговоркой.

БИЛЕТ 1.

Символ

Аллегория

Отличие : символ Аллегория

X Аллегорией

БИЛЕТ 2.

Гипербола

Гротеск

БИЛЕТ 3.

БИЛЕТ 4.

БИЛЕТ 5.

БИЛЕТ 6.

Силлабическая система стихосложения.

Внешним признаком соизмеримости силлабического стиха явл одинаковое число слогов в стихотворной строке (силлаба - слог, в русском стиховедении его раньше называли слогочислительным стихом). Размеры: 11сложный, 12сложный и 13сложный - самый популярный в русской поэзии. Ударение в нём приходится на предпоследний слог строки, выдерживается в середине строки (на 6-м, чаще, на 7-м слоге в 13сложнике). Ударения, избегающие стыков, те расположения их подряд, без отделения безударными слогами, расположены в известном отношении к ударениям в середине и в конце строки, те тоже на более или менее определенных местах. В этих стихах, несмотря на то, что ударения расположены более или менее свободно, всё же имеется сходство с их расположением внутри строк. Ритм стиха характеризуется тем, что он состоит из строк, имеющих одинаковое число слогов, объединённых парной женской рифмой (ударением на предпоследнем слоге и звуковым поворотом, связывающим смежные строки), с ударениями, постоянно приходящими посередине строки и в конце её (на предпоследнем слоге) и более или менее сходно расположенными внутри строки, хотя и с большими вариациями.

X От греч. Syllabe – слог.

Система построения стиха, в основе которой лежит равносложие , т.е. – одинаковое количество слогов в каждой стихотворной строке. Как правило, это число было равно одиннадцати и тринадцати. В середине строки присутствовала цезура - внутристиховая пауза. Эмоциональное движение в стихе почти не наблюдалось, ибо в основной своей массе произведения были религиозно-моральной направленности и имели поучающий характер, яркий пример чему - творчество белорусского поэта Симеона Полоцкого.

Но существовали и свои исключения: поэт-силлабик молдавского происхождения Антиох Кантемир писал сатирические стихи, частенько направляя свои стрелы против фигур церкви и высшего света. Он ратовал за оживление силлабического стиха, использовал различные ритмические приемы, пытался создать новую систему стихосложения, отойти от силлабики.

Принцип равносложия был присущ поэзии тех народов, в языках которых ударение закреплено за определенными слогами в слове (во французском – за последним, в польском – за предпоследнем, в чешском – за первым и т.д.). Но для языков, в которых, как в русском языке, ударения падали на различные по месту их нахождения слоги (так называемое беглое ударение), силлабическая система оказалась малопригодной: подлинной ритмической соизмеримости стихов она создать не могла.

Но данная система оставила в дар более поздним системам довольно большое наследие. Так, женская рифма, единственно допустимая в силлабике, занимает сегодня очень прочные позиции; смежная рифмовка, которая одна могла соединять строки-предложения в стихи - любима нами и поныне.

Так что можно сказать, что заимствование данной системы у других народов стало просто революционным событием для русского стихосложения. На пустое поле, по которому лишь бродили многочисленные представители народного песенного стиха, вступила готовая система, сумевшая практически из ничего создать литературу и дать нам множество достойных поэтов. И уж точно не слыхали бы мы ничего о гении Пушкина, если бы развитие шло своим, эволюционным путем.

БИЛЕТ 7.

БИЛЕТ 8.

Силлабо-тоническая система стихосложения. Трёхсложные размеры.

X Силлабо-тоническая система стихосложения

От греч. Syllabe – слог и греч. Tonos – напряжение, ударение.
Заслуга преобразования русского стиха принадлежит В.К.Тредиаковскому и особенно М.В.Ломоносову. Тредиаковский еще в 30-е гг. 18-го в. выступил со стихами, основанными на отличных от силлабической системы принципах стихосложения.
Ритмическими единицами стиха в силлабо-тонической (слогоударной ) системе явились, как и в метрической, стопы. В русском стихе стопой стали называть ударный слог с примыкающими к нему безударными.
Сущность силлабо-тонической системе состоит в том, что в стихотворной строке ударные и безударные слоги чередуются по определенной схеме и образуют так называемые двусложные и трехсложные размеры. В двусложных размерах различают хорей и ямб . Расстановка в строке всех возможных ударений осуществима лишь в том случае, когда строка состоит из коротких одно-, дву- и трехсложных слов.
Но уже Ломоносов признал, что так писать стихи "трудновато", потому что в языке очень много слов длинных, и в полноударной стихотворной строке они не поместятся. Поэтому расстановка ударений строго не соблюдается – они не должны падать на "чужие" места, зато пропускать их можно – от этого ритмическое звучание не страдает, наоборот, стих звучит более разнообразно. В этом случае могут возникать два безударных слога подряд – они образуют группу из безударных слогов, которую называют по аналогии с античным стихом пиррихием . Иногда слова стекаются таким образом, что возникают два подряд ударных слога (спондей ). В русских двусложных размерах особенно часты различные сочетания стоп ямба и хорея с пиррихиями.
В трехсложных размерах в зависимости от местоположения ударного слога различают: дактиль – с ударением на первом слоге стопы, амфибрахий – с ударением на среднем слоге и анапест – на последнем, третьем слоге стопы.
Последовательность таких групп ударных и безударных слогов (стоп) в строке и создает стихотворный размер . Теоретически количество стоп в стихотворной строке может быть любым – от одной и больше, на практике же протяженность строки бывает в двусложных размерах (хорей, ямб) от 2 до 6 стоп, а в трехсложных (дактиль, амфибрахий, анапест) – от 2 до 4.
Итак, основных размеров русского классического стиха пять: хорей, ямб, дактиль, амфибрахий, анапест.

Трехсложные размеры

Дактиль - трехсложный размер с ударением в стопе на первом слоге (схема стопы дактиля -ÈÈ), а в стихе в целом - на первом, четвертом, седьмом, десятом, тринадцатом и т.д.

Как хорошо ты, о море ночное,-
Здесь лучезарно, там сизо-темно...
В лунном сиянии, словно живое,
Ходит, и дышит, и блещет оно.

-ÈÈ -ÈÈ -ÈÈ -È
-ÈÈ -ÈÈ -ÈÈ -
-ÈÈ -ÈÈ -ÈÈ -È
-ÈÈ -ÈÈ -ÈÈ -

Амфибрахий - трехсложный размер с ударением в стопе на втором слоге (схема стопы амфибрахия È-È), а в стихе в целом - на втором, пятом, восьмом, одиннадцатом и т.д.

В песчаных степях аравийской земли
Три гордые пальмы высоко росли

È-È È-È È-È È-
È-È È-È È-È È-

Анапест - трехсложный размер с ударением в стопе на третьем слоге (схема стопы анапеста ÈÈ-), а в стихе в целом - на третьем, шестом, девятом, двенадцатом и т.д.

Прозвучало над ясной рекою,
Прозвенело в померкшем лугу,
Прокатилось над рощей немою,
Засветилось на том берегу.

ÈÈ- ÈÈ- ÈÈ- È
ÈÈ- ÈÈ- ÈÈ-
ÈÈ- ÈÈ- ÈÈ- È
ÈÈ- ÈÈ- ÈÈ-

БИЛЕТ 9.

Проза и поэзия. Ритмичность художественной речи.

Среди различных видов речи речь художественная занимает особое место. С помощью слов художественной речи писатели воспроизводят те индивидуальные черты своих персонажей и подробности их жизни, которые составляют предметный и внутренний мир произведения. Мало того, что художественная речь может “вбирать” в себя речь любого другого стилистического пласта, но она еще и является образно-экспрессивной. Т.е. речь, например, научная передает человеку лишь знания, а речь художественная призвана, чтобы передать настроение. И если художник будет умело использовать стилистические пласты, говоры, диалекты, то он сможет это сделать. Если реализм писателя глубок, то он будет писать речь для своего героя, чтобы передать его соц. положение, настроение и т.д. Хороший пример - “Горе от ума” Грибоедова. Речь Скалозуба, например, неотесанна и груба, как и он сам. Увлекались словами местных и соц. диалектов писатели 20-х, 30-х гг. Описывая героев-революционеров, они применяли новый для тех времен “советский” язык. Итак, мы выяснили, что художественная речь не всегда соответствует нормам литературного языка. Однако определение границ диалектности, литературности и (что хотелось бы подчеркнуть особо) приличия - вопрос очень спорный. Как раз определением приличия художественного произведения в частности и занимаются цензоры или литературные критики.

Подробнее читайте Поспелова. Страницу сами найдете, мне в лом. J

БИЛЕТ 10.

Олицетворение и образный параллелизм. Их место в системе литературы.

Олицетворение - перенесение человеческих черт на неодушевлённые предметы и явления. Олицетворения, как и метафоры, основаны на отождествлении явлений природы, растительного и животного мира с сознательной жизнью и деятельностью людей по принципу сходства между ними. «Сердце говорит», «река играет», и так далее - примеры олицетворения. К олицетворению часто прибегал Некрасов в своей поэме «Кому на Руси жить хорошо». Он олицетворяет, к примеру, образ эха: «Ему одна заботушка, честных людей поддразнивать, пугать ребят и баб!».

Образный параллелизм - традиционный вид словесно-предметной изобразительности. Изображение природы в образном параллелизме всегда на первом месте (это первый член), а изображение человеческих действий и отношений - на втором (второй член). Между первым и вторым членами существует прямая связь. Такая разновидность образности называется прямым двучленным параллелизмом. Отношения, возникающие в природе, как бы проясняют действия и отношения людей. Образный параллелизм очень часто встречается в обрядовой и бытовой народной песне. Своеобразное применение образный параллелизм получил и в эпической литературе. Как средство образного познания, как способ усиления эмоциональной выразительности. Таков «психологический» параллелизм в Толстом «Войне и мире». (С чувством безнадёжного разочарования в жизни едет князь Андрей в усадьбу Ростовых и по дороге видит дуб, весь иссохший, обломанный. У Ростовых встречается Андрей с Наташей и оживает. По дороге обратно он видит, что дуб этот тоже ожил...)

X Примеры олицетворений :

А и горе, горе, гореваньице!

А и лыком горе подпоясалось,

Мочалами ноги изопутаны.

Нар. песня

Олицетворение зимы:

Ведь уж осень на двор

Через прясло глядит.

Вслед за нею зима

В теплой шубе идет,

Путь снежком порошит,

Под санями хрустит... Кольцов

БИЛЕТ 11.

БИЛЕТ 12.

БИЛЕТ 13.

БИЛЕТ 14.

БИЛЕТ 15.

БИЛЕТ 16.

БИЛЕТ 17.

БИЛЕТ 18.

БИЛЕТ 19.

БИЛЕТ 20.

БИЛЕТ 21.

Инверсия как одно из средств художественной выразительности.

Инверсия - (от лат. Inversio - переворачивание) - фигура слова: нарушение естественного порядка слов. Ставя то или иное слово, несущее основную смысловую нагрузку, на необычное для него место во фразе, писатель тем самым обращает на него особенное внимание.

Первый фактор определяет порядок главных членов предложения - подлежащего и сказуемого. Второй фактор применения обычного порядка слов – синтаксические нормы различных национальных языков. Это условие инверсии второстепенных членов предложения. Дополнения и обстоятельства в форме существительных, стоящие перед управляемыми ими словами, воспринимаются в русском языке как инверсированные. Особенно распространённый вид инверсии - постановка эмоционального определения, эпитета в форме прилагательного или наречия после определяемого им слова. Дальнейшее развитие инверсии заключается в том, что слова в предложении не только меняются местами, но и при этом разъединяются те из них, которые должны бы стоять рядом.

X Инверсия (от лат. inversio - переворачивание, перестановка), изменение обычного порядка слов в предложении. И., как правило, используется для выделения переставленного элемента предложения или для придания всему предложению особого смысла. В языках с фиксированным порядком слов И. имеет грамматическую нагрузку, например для образования вопросительных предложений в русском, английском, французском языках. И. - один из способов реализации актуального членения предложения. Например: русское «Видел я отца», немецкое Den Sohn liebt die Mutter - «Сына любит мать». Нередко формы И., не принятые в обычной речи, используются в поэзии; например, у А. С. Пушкина: «Минутных жизни впечатлений Не сохранит душа моя...», или: «Под вечер, осенью ненастной, В далёких дева шла местах...».

X Актуальное членение предложения, функциональная перспектива предложения, лингвистический термин, означающий членение предложения, исходящее из выражения им конкретного смысла в контексте данной ситуации. При А. ч. п. выделяются то, что считается известным или может быть легко понято (исходная точка, основа, тема), то, что сообщается об исходной точке высказывания (ядро, рема), и элементы перехода, например: «он (тема) оказался (переход) прекрасным учителем (рема)». А. ч. п. противопоставляется формальному членению предложения на грамматические элементы. Если тема предшествует реме, порядок слов в предложении называется объективным, в противном случае - субъективным, например: «отец (тема) идёт (рема)» - если ждут отца; «отец (рема) идёт (тема)» - если услышали шаги. А. ч. п. выражается порядком слов, интонацией и др. средствами. [Ну это уже для совсем извращенцев – это чтобы сразу автозачет поставили;) на все время обучения ]

БИЛЕТ 22.

БИЛЕТ 23.

Непосредственное выражение автором эпического произведения своих мыслей и чувств раскрываются в лирических отступлениях. Такие отступления бывают только в эпических произведениях. Их композиционная роль очень многообразна: с их помощью писатели усиливают нужное восприятие и оценку читателями персонажей, их характеров и поведения. (Гоголь о Плюшкине)

Даёт оценку изображённой жизни в целом

Раскрывают характер и задачу произведения, преследуемую автором

Лирические отступления непосредственно вводят читателя в мир авторского идеала и помогают выстроить образ автора как живого собеседника. Писатели 19 века постоянно прибегали к форме лирических отступлений. Гоголь («Мёртвые души» - отступления о дороге, о толстых и тонких помещиках, о чинопочитании, о русском народе - птице-тройке и т.д.), Пушкин в «Евгении Онегине» (о московских нравах, петербургских нравах - балы, театры) Существует также форма от первого лица (когда автор присутствует в повествовании). Ремарки - авторские замечания о поведении или характере персонажей.

А сюда же можно ввернуть интермедии Симеона Полоцкого – это, конечно же, кто читал .

БИЛЕТ 24.

БИЛЕТ 25.

БИЛЕТ 26.

Многозначность слова в художественном произведении. Его иносказательное значение. А. А. Потебня «О внешней и внутренней форме слова».

Иносказательные слова и обороты (метонимии, метафоры, синекдохи, иронии, олицетворения и др.) используются авторами для обогащения своего языка. Некоторые авторы создают новые, более сложные конструкции иносказательной речи (разв. метафоры). Процесс усложнения словесной изобразительности начался еще в устном народном творчестве и продолжается по сей день. В речевом контексте произведения авторы создают новые эмоционально-изобразительные оттенки значения слов. Это в большей степени относится к поэтам, нежели к писателям-прозаикам. В поэзии времен русского классицизма широко использовался принцип использования синекдох. Также в русской классике преобладали метонимические принципы иносказательности. Например, метонимия места (“Петрополь с башнями дремал” - Державин). Или метонимия признака (“Но где твой трон сияет в мире?” - Державин). Или метонимия принадлежности, основанная часто на том, что различные явления природы или жизни обозначались именами античных богов (“В полях кровавых Марс страшился” - Ломоносов; Марс - бог войны). В начале 19 в. на смену метонимической поэзии приходит поэзия метафорическая. Она развивалась в осн. поэтами-романтиками (Жуковский, Карамзин) - “Страна, где я расцвел в тени уединения” - Жук. Продолжали начинание Жуковского Тютчев, Фет, потом - Блок (“Когда кружилась над лесом печаль”). Блок активно использовал развернутую, сложную метафору (это когда на основе одной метафоры рождается другая) - пример: Блок называет глаза женщины звездами. А звезды могут гаснуть: “погасли звезды синих глаз”. Все эти примеры касаются поэтов, однако и прозаики использовали иносказания (в осн. - метафоры). Горький “Мать”: Павел махнул знаменем, оно распласталось в воздухе и поплыло вперед, озаренное солнцем, красно и широко улыбаясь. Богата на иносказания художественная речь Гоголя, Тургенева.

В общем, вы уже поняли, что здесь все то же самое. Читайте Потебню (дал же Бог фамилию) в хрестоматии, там все есть. Неинтересно, правда, но что делать?

БИЛЕТ 27.

БИЛЕТ 1.

Образы-символы и образы-аллегории. Различие между аллегорией и символом.

Из прямого двучленного образного параллелизма произошёл такой значительный вид словесно-предметной изобразительности, как СИМВОЛ.

Символ - это самостоятельный художественный образ, который имеет эмоционально-иносказательный смысл, основанный на сходстве явлений жизни.

Появление символических образов было подготовлено длительной песенной традицией. Изображение жизни природы стало знаменовать собой жизнь человека, оно получило тем самым иносказательное, символическое значение. Первоначально образы-символы представляли собой изображения природы, вызывающие эмоциональные аналогии с человеческой жизнью. Традиция эта сохраняется до сих пор. Наряду с ней иносказательное, символическое значение нередко стали получать в литературе и изображения отдельных людей, их действий и переживаний, знаменующие какие-то более общие процессы человеческой жизни. (У Чехова).

Аллегория - иносказательный образ, основанный на сходстве явлений жизни и могущий занимать большое, иногда даже центральное место в словесном произведении. (Схоже с символом)

Отличие : символ изображает явление жизни в прямом, самостоятельном значении, его иносказательность проясняется только потом, при свободном проникновении эмоциональных ассоциаций. Аллегория же - это предвзятое и нарочитое средство иносказания, в котором изображение того или иного явления жизни сразу обнаруживает своё служебное, переносное значение.

X Аллегорией называется распространенная метафора. В метафоре переносное значение ограничивается одним словом, в аллегории же оно распространяется на целую мысль и даже на ряд соединенных в одно целое мыслей. Примеры кратких аллегорий представляют пословицы: "На обухе плетью рожь молотит (скупой)"; "Слово молвит - рублем подарит (разумный)". Более сложный вид аллегорий представляют басни и притчи. Некоторые произведения поэтов - аллегорического характера ("Пророк" Пушкина).

БИЛЕТ 2.

Сатирическая и психологическая гипербола. Понятие гротеска.

Гипербола – стилистическая фигура, художественный прием, основанный на преувеличении явления. Преувеличение тех или иных свойств изображаемого предмета или явления вводится в произведение для большей выразительности.

Гипербола - один из самых древних видов художественных приемов. Устное народное творчество наряду с олицетворениями имело и преувеличения (это объясняется тем, что люди все передавали из уст в уста и, как водится, преувеличивали). Наблюдалась в основном гиперболизация сил природы (языческие боги). Примером могут служить мифы, произведения древних греков, даже “Апокалипсис” Иоанна Богослова. Здесь и родился психологический аспект гиперболы (чтобы показать мощь богов, например, их рисовали семирукими, восьмиглазыми, девятиголовыми и огромными, как гора Олимп). Начиная с эпохи Возрождения, гипербола превратилась в средство выражения собственно художественного содержания. С особой силой она стала применяться как прием комический, сатирический (особенно ярко у Свифта). Далее, в русской литературе, приемом гиперболы активно пользовался Гоголь (“Мертвые души”). Из сатирической гипербола выросла в гротеск (“Нос” - гротеск, фантастика и реальное изменение жизни человека). Гротеск - вид художественной образности, обобщающий и заостряющий жизненные отношения посредством причудливого и контрастного сочетания реального и фантастического, трагического и комического, прекрасного и безобразного. Резко смещая формы самой жизни, создает особый гротескный мир, который нельзя понимать буквально и расшифровывать как аллегорию (воплощение какой-то идеи в конкретных художественных образах и формах).

Писателями, поэтами, драматургами и создано множество ярких сатирических произведений, в которых силой художественного слова высмеиваются социальные и нравственные пороки, мешающие нормальному развитию жизни. Обличение зла и несправедливости средствами искусства - древнейшая традиция, человечеством на этом пути накоплен огромный опыт.
Сделать смешным дурное и плохое - значит обесценить, снизить его, побудить в людях желание избавиться от отрицательных черт. Сатирическая литература, как никакая другая, обладает сильным воспитательным воздействием, хотя, конечно, далеко не всем нравится узнавать себя в героях сатирической комедии или басни. Всякое сатирическое произведение: басня, комедия, сказка, роман, - обладает рядом специфических особенностей, которые присущи только им. Во-первых, это очень большая степень условности изображаемого, пропорции реального мира в сатирическом произведении смещены и искажены, сатирик сознательно сосредоточен только на отрицательных сторонах действительности, которые предстают в произведении в гипертрофированном, часто фантастическом, виде. Помните признание Гоголя о том, что в «Ревизоре» писатель «хотел собрать все дурное в России и разом посмеяться над всем». Но это, по признанию писателя, «видный миру смех» сквозь «незримые, неведомые ему слезы», сатирик оплакивает погибший идеал человека в своих карикатурных, часто отталкивающих героях. Сатирический писатель должен обладать особым талантом создания комического, т.е. смешного, в литературном произведении. Это разнообразные комические сюжетные коллизии, алогичные, абсурдные ситуации, использование говорящих имен и фамилий и др. Наиболее важными художественными приемами, позволяющими создать сатирические образы, являются следующие (см. схему 6).


Ирония (eironeia греч., насмешка, притворство) - прием осмеяния, когда прямой и скрытый смысл сказанного противоречат друг другу, когда под маской мнимой серьезности скрывается колкая, язвительная насмешка.
Градоначальник Бородавкин «предводительствовал в кампании против недоимщиков, причем спалил тридцать три деревни и, с помощью сих мер, взыскал недоимок два рубля с полтиною».
М. Салтыков-Щедрин. «История одного города»
Диалоги героев, в которых используется ирония, - также распространенный прием в сатирических произведениях, комический эффект возникает потому, что один из героев не чувствует иронического подтекста.
Сарказм (sakasmos греч. буквально рву мясо) - язвительная, жестокая насмешка, высказанная прямо, без
полунамеков.
Угрюм-Бурчеев - один из градоначальников в «Истории одного города» М. Салтыкова-Щедрина - описан исключительно в саркастических тонах:
«Перед глазами зрителя восстает чистейший тип идиота, принявшего какое-то мрачное решение и давшего себе клятву привести его в исполнение».
«Я пришел через две недели и был принят какой-то девицей со скошенными к носу от постоянного вранья глазами».
М. Булгаков «Мастер и Маргарита»
Гипербола - преувеличение, яркий и, пожалуй, один из важнейших сатирических приемов, поскольку преувеличение, утрирование отрицательных черт, является законом сатирического изображения действительности, не случайно В. Маяковский называл сатиру «взглядом на мир сквозь увеличительное стекло».
Гипербола может быть словесной («пренеприятное известие»), однако чаще встречается развернутая гипербола, когда нагнетание множества схожих деталей преувеличивает какую-то черту до абсурда.
По законам гиперболизации часто строятся целые эпизоды, например, знаменитая «сцена вранья» из «Ревизора», когда Хлестаков за десяток минут из мелкого чиновника произвел себя в директора департамента, у которого в подчинении «курьеры, курьеры, курьеры... можете представить себе тридцать пять тысяч одних курьеров!»
Гипербола часто совмещается с гротеском и фантастикой.
Фантастика (phantastike греч. способность к воображению) - изображение абсолютно невозможных, алогичных, невероятных ситуаций и героев.
В сатирических произведениях фантастика очень часто используется вместе с гротеском и гиперболой, часто их невозможно разделить, как, например, в стихотворении В. Маяковского «Прозаседавшиеся»: «Вижу: сидят людей половины. О дьявольщина! Где же половина другая?!».
Гротеск (grotesque фр. причудливый, затейливый) - самый сложный сатирический прием, который заключается в неожиданном, на первый взгляд невозможном сочетании высокого и низкого, смешного и ужасного, прекрасного и безобразного.
В гротеске присутствуют элементы фантастики и преувеличения, поэтому в нем заключается очень сильный импульс эмоционально-психологического воздействия на читателя, гротеск поражает, будоражит воображение, призывая посмотреть на действительность с новой, часто парадоксальной точки зрения. К гротеску особенно часто прибегали в своем творчестве М.Е. Салтыков-Щедрин и М.А. Булгаков.
Иногда на гротескной ситуации может строиться сюжет всего произведения (повесть М. Булгакова «Собачье сердце»). / / / Приемы сатирического изображения в романе Салтыкова-Щедрина «История одного города»

Роман известного мастера сатиры Салтыкова-Щедрина « » стал наглядной картиной жизни общества при самодержавном строе в царской России. Несмотря на приемы сатирического изображения – гротеск, метафору, аллегорию, фантастические элементы, гиперболу - читатели ярко увидели реальность того времени.

Действия романа происходят в городе Глупове. Это место вы не найдете на карте, так как оно является вымыслом автора. Здесь живут глуповцы и их градоначальники. Начальники отображают разные пороки настоящих управленцев. В романе рассказывается о них в отдельных главах, а также есть их общая опись. Этот термин вводится не случайно, а для того чтобы подчеркнуть неодушевленность и ограниченность образов городских начальников. Они, в сущности, являются простыми марионетками своих алчных побуждений – наживы и славы.

Салтыков-Щедрин в начале своего романа заверяет читателей, что данное произведение является найденной им рукописью. То есть, оно достоверно отображает уклад жизни города с названием Глупов. Таким приемом автор еще раз уточняет свою идею – под маской вымышленного города отобразить жизнь современной ему России. А именно – указать на пороки общественного строя при самодержавии. Новаторским было то, что писатель осмеивает не только лишь власть, но и серую массу жителей, терпящую насилие.

Образы персонажей автор формировал, используя сатирические приемы – гиперболу, аллегорию, элементы фантастики. В целом вышли яркие гротескные портреты. В каждом герое была некая странная особенность, которая удивляла, ужасала или просто вызывала смех. Однако в ней обязательно был заложен важный символический смысл. Так, к примеру, градоначальник с органчиком вместо головы олицетворял собой ограниченность и бездушность самодержавной системы.

Ярче всех изображен последний градоначальник – . В нем угадывается реальная историческая личность – реформатор Аракчеев. Поэтому в этом образе больше мистических приемов, чем комических. Таким образом мы понимаем, что данным персонажем автор обобщает все пороки самодержавия. А здесь уже нет места комизму. Создавая портрет Угрюм-Бурчеева автор не жалел самых острых приемов сатиры. Он прямолинеен на столько, что желал, дабы все жители постоянно маршировали вдоль прямых линий. И вообще весь Глупов должен был стать похожим на «идеальную» казарму. Угрюм-Бурчеев учитывал только свои желания, не считаясь с народом. Поэтому его правление заканчивается трагично – он исчезает под действием неведомой стихии. По этой стихией угадывается сила народа.

Используемая в некоторых частях романа форма летописи позволяет автору усилить комичность. Канцелярская речь, переплетенная с просторечьем, поговорками и пословицами, вызывает недоумение и смех.

Салтыков-Щедрин отлично владел «эзоповым языком». Свой роман он назвал летописью, а себя нарек простым издателем. Используя такой способ, автор смог обезопасить себя от цензуры и мести вышестоящих лиц того времени. Поэтому он смело описывал события действительности и намекал на исторических личностей, ведь все это происходило в вымышленном городе Глупове. А что можно предъявить вымыслу писателя? Хотя понятливые читатели легко угадывали подтекст иронического романа.

Опись событий в Глупове прекратилась с исчезновением последнего градоначальника Угрюм-Бурчеева. На нем будто бы история прекратила течение свое. Но прекратила ли вовсе или просто потекла в своем природном русле? Салтыков-Щедрин верил в крушение «глуповского строя» в реальности.