Питание и спорт 

Американская литература: элитарная и массовая. Американская литература первой половины xx века

Американская литература , североамериканская литература , литература США - литература , написанная на территории США и бывших колоний, в основном на английском языке. Хотя её история заметно короче, чем у литературы европейских и азиатских стран, со второй половины XIX в. американская литература получила широкое развитие и самобытное значение. США подарили мировой литературе таких классиков как Марк Твен , Эдгар По , Эрнест Хемингуэй , Рэй Брэдбери и многих других. В начале XXI века в США ежегодно издаётся и продаётся больше книг, чем в любой другой стране мира .

Энциклопедичный YouTube

    1 / 1

    Современная американская литература

Субтитры

История

Эпоха колонизации

Первый период североамериканской литературы охватывает время от до 1765 г. Это эпоха колонизации, господства пуританских идеалов, патриархально благочестивых нравов, поэтому ранняя американская литература сводится преимущественно к богословским произведениям и церковным гимнам, а также, несколько позже, к историческим и политическим трудам. Издан был сборник «Bay Psalm Book» (); писались стихи и поэмы на разные случаи, преимущественно патриотического характера («The tenth muse, lately sprung up in America» Анны Брэдстрит , элегия на смерть Натаниэля Бэкона , стихи В. Вуда, Дж. Нортона, Уриана Ока, национальные песни «Lovewells" fight», «The song of Bradoec men» и др.).

Прозаическая литература того времени посвящена была, главным образом, описаниям путешествий и истории развития колониальной жизни. Наиболее выдающимися богословскими писателями были Гукер, Коттон , Роджер Уильямс, Бэйльс, Дж. Уайз, Ионатан Эдвардс. В конце XVIII века началась агитация за освобождение негров. Поборниками этого движения в литературе явились Дж. Вульманс, автор «Some considerations on the Keeping of negroes» (), и Ант. Бенезет, автор «A caution to Great Britain and her colonies relative to enslaved negroes» (). Переходом к следующей эпохе послужили произведения Бенджамина Франклина - «Путь к изобилию», «Речь отца Авраама» и др.; он основал «Альманах бедного Ричарда».

Эпоха революции

Второй период североамериканской литературы, с по 1790 год , охватывает эпоху революции и отличается развитием публицистики и политической литературы. Главнейшие писатели по вопросам политики были одновременно государственными деятелями: Сэмюэл Адамс , Патрик Генри , Томас Джефферсон , Джон Куинси Адамс , Дж. Матисон, Александр Гамильтон , Дж. Стрэй, Томас Пейн . Историки: Томас Геччинсон, сторонник англичан, Иеремия Белькнап, Дав. Рамсэй и Вильям Генри Драйтон, приверженцы революции; затем Дж. Маршал, Роб. Проуд, Абиэль Гольмес. Богословы и моралисты: Самуэль Гопкинс, Уильям Уайт, Дж. Муррэй.

XIX век

Третий период охватывает всю североамериканскую литературу XIX века . Подготовительной эпохой была первая четверть века, когда вырабатывался прозаический стиль. «Sketch-book » Вашингтона Ирвинга () положила начало полуфилософской, полупублицистической литературе то юмористических, то поучительно-моралистических очерков. Здесь особенно ярко отразились национальные черты американцев - их практичность, утилитарная мораль и наивный жизнерадостный юмор, сильно отличающийся от саркастического, угрюмого юмора англичан.

Особое место в литературе 50-х годов занимает роман Джерома Сэлинджера «Над пропастью во ржи ». Это вышедшее в свет в 1951 году произведение стало (особенно, среди молодежи) культовым. Книги начали поднимать темы, ранее запретные. Известная поэтесса Элизабет Бишоп не скрывала своей любви к женщинам; среди других писателей можно отметить Трумена Капоте . В американской драматургии 50-х годов выделяются пьесы Артура Миллера и Теннесси Уильямса . В 60-е годы получают известность пьесы Эдварда Олби («Случай в зоопарке», «Смерть Бесси Смит», «Кто боится Вирджинии Вулф?», «Всё в саду»). Одним из известных исследователей американской литературы XX века был переводчик и литературный критик А. М. Зверев . Разнообразие американской литературы никогда не позволяет одному движению полностью вытеснить другие; после битников 50-60-х (Джек Керуак , Лоуренс Ферлингетти , Грегори Корсо , Аллен Гинзберг) самой заметной тенденцией стал - и продолжает быть - постмодернизм (например, Пол Остер , Томас Пинчон). Широкую известность в последнее время получили книги писателя-постмодерниста Дона Делилло.

В США получили широкое развитие научная фантастика и литература ужасов , а во второй половине XX века - фэнтези . Первая волна американской НФ, в которую входили Эдгар Райс Берроуз , Мюррей Лейнстер , Эдмонд Гамильтон , Генри Каттнер , была преимущественно развлекательной и породила поджанр «космическая опера », описывавший приключения первопроходцев космоса. К середине XX века в США начала преобладать более сложная фантастика. Среди всемирно известных американских фантастов - Рэй Брэдбери , Роберт Хайнлайн , Фрэнк Херберт , Айзек Азимов , Андре Нортон , Клиффорд Саймак , Роберт Шекли . Литература этих авторов отличается обращением к сложным социальным и психологическим вопросам, развенчанием утопии, аллегоричностью. В США зародился такой поджанр научной фантастики, как киберпанк (Филип К. Дик , Уильям Гибсон , Брюс Стерлинг), описывающий будущее, изменённое и обесчеловеченное под влиянием высоких технологий. К XXI веку Америка остаётся одним из главных центров фантастики, благодаря таким авторам как Дэн Симмонс , Орсон Скотт Кард , Лоис Буджолд , Дэвид Вебер , Нил Стивенсон , Скотт Вестерфельд , и другие.

Большинство популярных авторов в жанрах ужасов XX века - американцы. Классиком литературы ужасов первой половины века был Говард Лавкрафт , создатель «Мифов Ктулху », впитавших в себя наследие американской готики По. Во второй половине столетия жанр ужасов был отточен такими авторами как Стивен Кинг , Дин Кунц , Джон Уиндем . Расцвет американского фэнтези начался в 1930-е годы с Роберта Говарда , автора цикла рассказов «Конан », продолжающего традиции американской и английской приключенческой литературы. Во второй половине XX века жанр фэнтези был развит такими авторами как Роджер Желязны , Пол Уильям Андерсон , Урсула Ле Гуин . Самый популярный американский автор фэнтези в XXI веке - Джордж Р. Р. Мартин , создатель «Игры престолов », квазиреалистического исторического романа о вымышленном средневековье. Среди других заметных представителей жанра в конце XX и начале XXI веков - Роберт Джордан , Тэд Уильямс , Глен Кук .

Литература иммигрантов

Большую роль в американской литературе двадцатого века сыграли эмигранты. Трудно переоценить скандал, который вызвала «Лолита» . Очень заметную нишу составляет американская еврейская литература, часто юмористическая: Зингер , Беллоу , Рот , Маламуд . Одним из самых известных чернокожих писателей был Болдуин . Известность завоевали грек Евгенидис и китаянка Эми Тан . К пяти наиболее значительным китайско-американским писательницам относятся: Эдит Мод Итон, Дайана Чанг, Максин Хонг Кингстон, Эми Тан и Гиш Джен. Мужскую китайско-американскую литературу представляют Луи Чу, автор сатирического романа «Вкуси чашу чая», и драматурги Фрэнк Чин и Дэвид Генри Хванг. Сол Беллоу в 1976 году стал лауреатом Нобелевской премии по литературе. Большим успехом пользуется творчество итало-американских авторов (Марио Пьюзо , Джон Фанте , Дон Делилло).

Литература

  • Традиции и мечта. Критический обзор английской и американской прозы с 20-х годов до сегодняшнего дня. Пер. с англ. М., «Прогресс», 1970. - 424 с.
  • Американская поэзия в русских переводах. XIX-XX вв. Сост. С. Б. Джимбинов. На англ. яз с параллельным русск. текстом. М.: Радуга.- 1983.- 672 с.
  • Американский детектив. Сборник повестей писателей США. Пер. с англ. Сост. В. Л. Гопман. М. Юрид. лит. 1989 г. 384с.
  • Американский детектив. М. Лад 1992. - 384 с.
  • Антология поэзии битников. Пер. с англ. - М.: Ультра. Культура, 2004, 784 с.
  • Антология негритянской поэзии. Сост. и пер. Р. Магидов. М., 1936.
  • Балдицын П. В. Творчество Марка Твена и национальный характер американской литературы. – М.: Издательство «Икар», 2004.
  • Белов С. Б. Бойня номер «X». Литература Англии и США о войне и военной идеологии. - М.: Сов. писатель, 1991. - 366 с.
  • Беляев А. А. Социальный американский роман 30-х годов и буржуазная критика. М., Высшая школа, 1969.- 96 с.
  • Бернацкая В. И. Четыре десятилетия американской драмы. 1950-1980 гг. - М.: Рудомино, 1993. - 215 с.
  • Боброва М. Н. Романтизм в американской литературе XIX века. М., Высшая школа, 1972.-286 с.
  • Брукс В. В. Писатель и американская жизнь: В 2 т.: Пер. с англ. / Послесл. М.Мендельсона. - М.: Прогресс, 1967-1971
  • Венедиктова Т. Д. Поэтическое искусство США: Современность и традиция. - М.:Изд-во МГУ, 1988 - 85с.
  • Венедиктова Т. Д. Обретение голоса. Американская национальная поэтическая традиция. - М., 1994.
  • Венедиктова Т. Д. «Разговор по-американски»: дискурс торга в литературной традиции США. - М.: Новое литературное обозрение, 2003. −328 с. ISBN 5-86793-236-2
  • Ван Спанкерен, К. Очерки американской литературы. Пер. с англ. Д. М. Курса. - М. : Знание, 1988 - 64с.
  • Ващенко А. В. Америка в споре с Америкой (Этнические литературы США) - М.: Знание, 1988 - 64с.
  • Гайсмар М. Американские современники: Пер. с англ. - М.: Прогресс, 1976. - 309 с.
  • Гиленсон, Б. А. Американская литература 30-х годов XX века. - М. : Высш. шк., 1974. -
  • Гиленсон Б. А. Социалистическая традиция в литературе США.-М., 1975.
  • Гиленсон Б. А. История литературы США: Учебное пособие для вузов. М.: Академия, 2003. - 704 с. ISBN 5-7695-0956-2
  • Дюшен И.,Шерешевская Н. Американская детская литература.// Зарубежная детская литература. М., 1974. С.186-248.
  • Журавлев И. К. Очерки по истории марксистской литературной критики США (1900-1956). Саратов, 1963.- 155 с.
  • Засурский Я. Н. История американской литературы: В 2 т. М, 1971.
  • Засурский Я. Н. Американская литература XX века.- М., 1984.
  • Зверев А. М. Модернизм в литературе США, М., 1979.-318 с.
  • Зверев А. Американский роман 20-30-х годов. М., 1982.
  • Зенкевич М., Кашкин И. Поэты Америки. XX век. М., 1939.
  • Злобин Г П. По ту сторону мечты: Страницы американской литературы XX века. - М.: Худож. лит., 1985.- 333 с.
  • История любви: Американская повесть XX века / Сост. и вступ. ст. С. Б. Белова. - М.: Моск. рабочий, 1990,- 672 с.
  • Истоки и формирование американской национальной литературы XVII-XVIII вв. / Под ред. Я. Н. Засурского. - М.: Наука, 1985. - 385 с.
  • Левидова И. М. Художественная литература США в 1961-1964 гг. Библиогр. обзор. М., 1965.-113 с.
  • Либман В. А. Американская литература в русских переводах и критике. Библиография 1776-1975. М., «Наука», 1977.-452 с.
  • Лидский Ю. Я. Очерки об американских писателях XX века. Киев, Наук. думка, 1968.-267 с.
  • Литература США. Сб. статей. Под ред. Л. Г. Андреева. М., МГУ, 1973.- 269 с.
  • Литературные связи и традиции в творчестве писателей Западной Европы и Америки XIX-XX вв.: Межвуз. сб. - Горький: [б. и.], 1990. - 96 с.
  • Мендельсон М. О. Американская сатирическая проза XX века. М., Наука, 1972.-355 с.
  • Мишина Л. А. Жанр автобиографии в истории американской литературы. Чебоксары: Изд-во Чуваш, ун-та, 1992. - 128 с.
  • Морозова Т. Л. Образ молодого американца в литературе США (битники, Сэлинджер,Беллоу, Апдайк). М.,"Высшая школа" 1969.-95 с.
  • Мулярчик А. С. Спор идет о человеке: О литературе США второй половины XX века. - М.: Сов. писатель, 1985.- 357 с.
  • Николюкин А. Н. - Литературные связи России и США: становление лит. контактов. - М.: Наука, 1981. - 406 с., 4 л. ил.
  • Проблемы литературы США XX века. М., «Наука»,1970.- 527 с.
  • Писатели США о литературе. Сб. статей. Пер. с англ. М., «Прогресс», 1974.-413 с.
  • Писатели США: Краткие творческие биографии / Сост. и общ. ред. Я. Засурского, Г. Злобина, Ю. Ковалева. М.: Радуга, 1990. - 624 с.
  • Поэзия США: Сборник. Пер.с англ. / Сост., вступ. статья, коммент. А.Зверева . М.: «Художественная литература». 1982.- 831 с.(Библиотека литературы США).
  • Оленева В. Современная американская новелла. Проблемы развития жанра. Киев, Наук. думка, 1973.- 255 с.
  • Осипова Э.Ф. Американский роман от Купера до Лондона. Очерки по истории романа США XIX века.СПб.: Нестор-История, 2014.- 204 с. ISBN 978-5-4469-0405-1
  • Основные тенденции развития современной литературы США. М.: «Наука», 1973.-398 с.
  • От Уитмена до Лоуэлла: Американские поэты в переводах Владимира Британишского. М.: Аграф, 2005-288 с.
  • Разница во времени: Сборник переводов из современной американской поэзии / Сост. Г. Г. Уланова. - Самара, 2010. - 138 с.
  • Ромм А. С. Американская драматургия первой половины XX века. Л., 1978.
  • Самохвалов Н. И. Американская литература XIX в.: Очерк развития критического реализма. - М.: Высш. школа, 1964. - 562 с.
  • Слышу, поет Америка. Поэты США. Составил и перевел И.Кашкин М. Издательство. Иностранной литературы. 1960. - 174с.
  • Современная американская поэзия. Антология. М.:Прогресс, 1975.- 504 с.
  • Современная американская поэзи в русских переводах. Составители А. Драгомощенко, В. Месяц. Екатеринбург. Уральское отделение РАН. 1996. 306 стр.
  • Современная американская поэзия: Антология / Сост. Эйприл Линднер. - М.: ОГИ, 2007. - 504 с.
  • Современное литературоведение США. Споры об американской литературе. М., Наука,1969.-352 с.
  • Сохряков Ю. И. - Русская классика в литературном процессе США XX века. - М.: Высш. шк., 1988. - 109, с.
  • Староверова Е. В. Американская литература. Саратов, «Лицей», 2005. 220 с.
  • Старцев А. И. От Уитмена от Хемингуэя. - 2-е изд., доп. - М.: Сов. писатель, 1981. - 373 с.
  • Стеценко Е. А. Судьбы Америки в современном романе США. - М.: Наследие, 1994. - 237с.
  • Тлостанова М. В. Проблема мультикультурализма и литература США конца XX века. - М.: РШГЛИ РАН «Наследие», 2000-400с.
  • Толмачев В. М. От романтизма к романтизму. Американский роман 1920-х годов и проблема романтической культуры. М., 1997.
  • Тугушева М. П. Современная американская новелла (Некоторые черты развития). М., Высшая школа, 1972.-78 с.
  • Финкелстайн С. Экзистенциализм и проблема отчуждения в американской литературе. Пер. Э. Медникова. М., Прогресс, 1967.-319 с.
  • Эстетика американского романтизма / Сост., вступ. ст. и коммент. А. Н. Николюкина. - М.: Искусство, 1977. - 463 с.
  • Шогенцукова Н.А. Опыт онтологической поэтики. Эдгар По. Герман Мелвилл. Джон Гарднер. М., Наука, 1995.
  • Nichol, «The American literature» ();
  • Knortz, «Gesch. d. Nord-Amerik-Lit.» ();
  • Stedman and Hutchinson, «The Library of Amer. liter.» ( -);
  • Mathews, «An introduction to Amer. liter.» ().
  • Habegger A. Gender, fantasy and realism in American literature.N.Y.,1982.
  • Alan Wald. Exiles from a Future Time: The Forging of the Mid-Twentieth Century Literary Left. Chapel Hill: University of North Carolina Press, 2002. xvii + 412 pages.
  • Blanck, Jacob, comp. Bibliography of American literature . New Haven, 1955-1991 . v.l-9. R016.81 B473
  • Gohdes, Clarence L. F. Bibliographical guide to the study of the literature of the U.S.A. 4th ed., rev. & enl. Durham, N.C., 1976. R016.81 G55912
  • Adelman, Irving and Dworkin, Rita. The contemporary novel; a checklist of critical literature on the British and American novel since 1945. Metuchen, N.J., 1972. R017.8 Ad33
  • Gerstenberger, Donna and Hendrick, George. The American novel; a checklist of twentieth-century criticism. Chicago, 1961-70. 2v. R016.81 G3251
  • Ammons, Elizabeth. Conflicting Stories: American Women Writers at the Turn into the Twentieth Century. New York: Oxford Press, 1991
  • Covici, Pascal, Jr. Humor and Revelation in American Literature: The Puritan Connection. Columbia: University of Missouri Press, 1997.
  • Parini, Jay, ed. The Columbia History of American Poetry. New York: Columbia University Press, 1993.
  • Wilson, Edmund. Patriotic Gore: Studies in the Literature of the American Civil War. Boston: Northeastern University Press, 1984.
  • New Immigrant Literatures in the United States: A Sourcebook to Our Multicultural Literary Heritage by Alpana Sharma Knippling (Westport, CT: Greenwood, 1996)
    • // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
  • Зверев А. М. Американский военный роман последних лет: Обзор // Современная художественная литература за рубежом. 1970. № 2. С. 103-111.
  • Зверев А. М. Русская классика и становление реализма в литературе США // Мировое значение русской литературы ХIХ века. М.: Наука, 1987. С. 368-392.
  • Зверев А. М. Распавшийся ансамбль: Знаем ли мы американскую литературу? // Иностранная литература. 1992. № 10. С. 243-250.
  • Зверев А. М. Склеенная ваза: Американский роман 90-х: ушедшее и «текущее» // Иностранная литература. 1996. № 10. С. 250-257.
  • Землянова Л. Заметки о современной поэзии США.// Звезда, 1971.№ 5. С.199-205.
  • Мортон М. Детская литература США вчера и сегодня // Детская литература, 1973, № 5. С.28-38.
  • Уильям Киттредж, Стивен М. Краузер Великий американский детектив // «Иностранная литература», 1992, № 11, 282-292
  • Нестеров Антон. Одиссей и сирены: американская поэзия в России второй половины ХХ века // «Иностранная литература» 2007, № 10
  • Осовский О. Е., Осовский О. О. Единство многоголосия: проблемы литературы США на страницах ежегодника украинских американистов // Вопросы литературы. № 6. 2009
  • Попов И. Американская литература в пародиях // Вопросы литературы. 1969.№ 6. С.231-241.
  • Староверова Е. В. Роль Священного Писания в оформлении национальной литературной традиции США: поэзия и проза Новой Англии XVII столетия // Духовная культура России: история и современность / Третьи региональные Пименовские чтения. - Саратов, 2007. - С. 104-110.
  • Эйшискина Н.Перед лицом тревоги и надежд. Подросток в современной американской литературе.// Детская литература. 1969.№ 5. С.35-38.

В течение всей истории США европейские идеи питали духовную жизнь страны, получая своеобразное преломление и обогащаясь американским культурным опытом. Начиная с 30-х годов XIX века и вплоть до 20-х годов XX века Америка испытала влияние Кольриджа и Карлейля, Фурье и Оуэна, Жермены де Сталь и Ипполита Тэна, Дарвина и Спенсера, Толстого и Ницше, Маркса и Достоевского.

Мощным фактором воздействия на американскую философскую мысль и художественную культуру начала XX в. была русская литература. Кумирами американцев были Толстой, Тургенев, Достоевский, а несколько позднее — Горький и Чехов. Их читали и пропагандировали, восхищались психологической тонкостью созданных ими образов, глубиной изображения российской жизни, учились у них художественному мастерству.

Широкая популярность русской литературы в Америке не была явлением случайным. Литературы США и России начала XX в. находились на разных стадиях развития. После затянувшегося — по сравнению с Европой — периода романтизма в американскую литературу в конце XIX в. только начал широко входить новый художественный метод, высшей точкой которого стало творчество Марка Твена и Генри Джеймса. Золотой же век русской реалистической литературы, открывшийся творчеством Пушкина и Гоголя, близился к своему завершению, на пороге уже стоял век Серебряный. Богатейшее художественное наследие Толстого, Тургенева, Достоевского активно осваивалось Америкой по мере того, как оно становилось доступным в переводах.

Бунт против условностей и разного рода эстетических ограничений, стремление к обновлению литературного языка, выработке нового художественного метода предопределили необычайно большой интерес американцев к русской литературе. Осваивавшие прагматизм Уильяма Джеймса и Джона Дьюи американцы рубежа веков чувствовали необходимость социального и интеллектуального обновления и были готовы воспринять и оценить по достоинству новые идеи и художественные принципы. Настроения, охватившие многих писателей того времени, выразил Теодор Драйзер в статье "Перемены" (1916): "Не держаться слепо какой-то религиозной доктрины или системы государственного правления, теории морали или философии жизни, но быть готовым отбросить традиционные учения и обрести свободу и желание принять абсолютно новые правила— вот идеальное состояние ума" 1 . В том же году молодой, тогда еще неизвестный Дос Пассос заметил: "Мы обращаемся к русской литературе, потому что американская держит нас на голодном пайке" 2 . Слишком резкие слова писателя отражают определенное умонастроение — неудовлетворенность состоянием национальной литературы, ощущение некой паузы в ее развитии, быть может, даже упадка.

То было время, когда в Америке возник настоящий культ России. Атмосферу той поры определил Генри Мэй: "Куда ни посмотри, всюду можно видеть плоды славянского гения — и новые, и те, которые только сейчас стали популярными. Литературная и художественная критика пестрела русскими именами, такими, как Дягилев, Нижин-ский, Стравинский, Чехов, Достоевский". Далее критик приводит цитату из влиятельного журнала "Литерери дайджест" за 1913 г.: "Первенство в мире искусства и литературы теперь перешло к России" (2; р. 243).

Большое значение для знакомства американцев с русской литературой имело то обстоятельство, что произведения Тургенева, Толстого, Достоевского, а позже Горького и Чехова широко переводились и печатались как в Англии, так и в США. Главным переводчиком была англичанка Констанс Гарнет, совершившая настоящий подвиг — перевод собраний сочинений Толстого и Достоевского на английский язык 3 . В Америке произведения Толстого переводили Луиза Моод, Алина Делано и Элизабет Хэпгуд. Последняя осуществила переводы трактата Толстого "О жизни", его автобиографической трилогии и "Севастопольских рассказов", а также "Анны Карениной" и "Войны и мира" (совместно с Нэйтаном Доулом), причем последние два— с французского перевода. Луиза Моод перевела "Воскресение".

Распространению русской литературы в Америке способствовала деятельность издательств. Так, в 1915г. Альфред Нопф объявил о начале "Русского проекта". Решив специализироваться на выпуске русской литературы, издатель объяснил это просто: "Русская литература, подобно немецкой музыке, — лучшая в мире" (2; р. 291). Слова эти, заметим, принадлежат профессору Йейльского университета Уильяму Фелпсу, который предпослал их книге очерков о русских писателях 4 .

Важно, однако, отметить, что издательства не всегда решались печатать произведения русских писателей без купюр. Так, сокращению подверглись религиозный трактат Толстого "Царство Божие внутри вас" и роман "Воскресение". Даже такой верный последователь Толстого, как Эрнест Кросби, много сделавший для его популяризации в Америке, считал, что роман следует немного сократить, так, чтобы "вопросы пола в части повествовательной раскрывались менее откровенно" 5 .

Немаловажным фактором взаимодействия и взаимовлияния русской и американской литератур были личные контакты. Американские писатели и журналисты, влекомые интересом к стране, где происходили мощное политическое брожение и революционные перемены, а также любовью и уважением к ее культуре — особенно литературе, — стремились посетить Россию, стать очевидцами происходящих там событий, встретиться с писателями, чей авторитет в Америке был очень высок. Среди американцев, побывавших в России в начале XX в., можно назвать, в частности, писателей Генри Адамса и его брата Брукса Адамса. Их интересовала главным образом политическая ситуация в стране. Из своих поездок они вынесли впечатление, что страна стоит на пороге гигантских потресений, но воздерживались от предсказаний ее будущего. В статье, опубликованной в декабре 1900 г. в журнале "Атлантик мансли", Брукс Адаме писал: "Что принесет социалистическая революция в России, невозможно даже представить. Но, скорее всего, ее последствия ощутит весь мир" 6 .

Посещали Россию и журналисты самых разных политических ориентации — Альберт Рис Уильяме, Джеймс Крилмен, Эндрю Уайт, Стивен Бонсл, Лерой Скотт, Эрнест Кросби, Уильям Уоллинг, Джон Рид. Статьи и книги, которые они писали по возвращении в Америку, формировали представление соотечественников о России, общественных движениях, расстановке социально-политических сил и — не в последнию очередь — о ее духовной культуре.

Имел место и обратный процесс: русские писатели приезжали в Америку, знакомились с литературной жизнью США, а их непосредственные впечатления отражались в путевых заметках и рассказах, становились историческим фоном произведений. Но таких примеров немного, самый известный из них — поездка Горького в США, всколыхнувшая общественное мнение.

Определенное хотя и ограниченное— особенно по сравнению с тем влиянием и распространением, которое имели в США его социально-политические воззрения, — воздействие на американцев должны были оказать и лекции Петра Кропоткина о русской литературе, прочитанные им в Бостоне в 1901 г. В предисловии к публикации этих лекций он высказал очень тонкое понимание литературной ситуации в Америке и значения для нее знакомства с русской литературой: "В ней есть искренность и простота выражения, которая делает ее привлекательной для всякого, кому опротивела искусственность в литературе. Для нее характерно то, что она вводит в сферу искусства — поэзию, прозу, драму — почти все социальные и политические вопросы, которые в Западной Европе и Америке обсуждаются главным образом в публицистике и очень редко — в литературе" 7 .

Первым русским писателем, получившим национальное признание в США и "открывшим Россию американским читателям и писателям" (3; с. 123), стал Тургенев. Его влияние относится, прежде всего, к литературной жизни США второй половины XIX в., но оно сохранялось и позже. Интерес к его творчеству имел огромное значение для развития российско-американских литературных и культурных связей. Известно, что Тургеневым зачитывались Хэмлин Гарленд и Стивен Крейн, Фрэнк Норрис и Шервуд Андерсон, не говоря уже о Генри Джеймсе, для которого на протяжении всего его творческого пути произведения русского мастера оставались образцом художественного совершенства. Вслед за "Записками охотника" американские писатели открыли для себя и романы — "Рудин", "Отцы и дети", "Новь", "Дым", "Дворянское гнездо".

О глубоком влиянии на него русской литературы, и в частности Тургенева, писал Шервуд Андерсон, который постоянно читал и перечитывал Тургенева, Достоевского, Горького, Чехова. Его первое знакомство с русской литературой состоялось, по признанию самого писателя, примерно в 1911 г., когда он прочел "Записки охотника": "Помню, как у меня дрожали руки, когда я читал эту книгу. Я прочел ее запоем" 8 . В письме Роджеру Серджелу он отмечал то общее, что характерно для любимых им русских писателей: в Тургеневе, Толстом, Достоевском он нашел "трепетное отношение к человеческой жизни, отсутствие этого вечного дидактизма и самоуверенности, столь характерных для большинства западных писателей" (8; р. 118).

Интересным свидетельством неувядающего значения Тургенева для американского читателя является статья Джона Рида, опубликованная в 1919 г. в качестве предисловия к американскому изданию романа "Дым". Проницательный взгляд критика отмечает изящную форму и лаконизм стиля, яркие национальные черты, но, главное, острую общественную проблематику книги.

Давая общую характеристику творчества Тургенева, Джон Рид ставит ему в заслугу прежде всего пропагандистскую направленность произведений. Рид цитирует слова писателя о том, что он поклялся победить своего "врага"— крепостное право. Тема освобождения крестьян, отмечает Рид, пронизывает почти все творчество Тургенева, и эта последовательная и твердая позиция имела ощутимый общественный резонанс. "Записки охотника", по словам критика, разбудили общественное мнение и вызвали многочисленные протесты против крепостного права. Он повторяет услышанную где-то фразу: "Записки охотника" — это русская "Хижина дяди Тома". Сила Тургенева в том, полагает Рид, что он умел писать о политических проблемах без дидактизма, создавая правдивые картины народной жизни и давая читателю возможность сделать собственные выводы. Основной интерес для критика представляло изображение русского общества— и не только 60-х годов XIX в., "но и целой эпохи вплоть до 1917 г." 9: Тургенев показал слабость и безволие русской интеллигенции (в "Рудине" и "Дыме"), которая увлекалась западными либеральными идеями, но была неспособна принять революцию и отшатнулась от нее, когда она произошла. По словам Рида, Тургенев, принадлежал к "плеяде великих русских романистов, выступивших вслед за Гоголем". Его книги составили "правдивую летопись эпохи, безвозвратно отошедшей в прошлое" (9; с. 145, 146).

Оценивая роль Тургенева в американской и английской литературах рубежа XIX-XX веков, М. П. Алексеев замечал, что в нем искали опоры те писатели, которые старались найти выход из противоречий своего времени; он "будил их критическую мысль; у Тургенева учились они напряженному интересу к правде жизни, любви к человеку, ненависти к жестокости, лицемерию и корысти" 10 .

Действительно, Тургенев как мастер психологического письма, умевший точными, скупыми мазками передать душевное состояние героев, художник, тонко чувствовавший особенности русского характера, стал для американских писателей бесспорным авторитетом, у которого они учились писательскому мастерству.

В начале XX в., однако, влияние Тургенева несколько ослабевает: американцы открыли для себя Толстого. Возник даже своеобразный "культ Толстого", распространению которого во многом способствовал Уильям Дин Хоуэллс. Оценки, высказанные им в 80-е годы XIX в., с течением времени не претерпевают значительных изменений, но подтверждаются и развиваются в статьях, написанных на рубеже веков: "Философия Толстого" (1897) и "Лев Толстой" (1908). После смерти писателя последняя была перепечатана под заглавием "В чем причины славы Толстого".

Хоуэллс выделяет основную черту толстовской прозы — соединение этического и эстетического, пишет об умении писателя показывать беспощадную правду жизни, признает огромную нравственную силу его проповеди любви, терпимости, самопожертвования. Критик тесно связывает идеи философских и религиозных трактатов Толстого с его художественным творчеством, восхищается такими чертами толстовского таланта, как искренность, простота и безыскусственность, глубина художественного исследования характеров. Именно эти качества Толстого будут отмечать — вслед за Хоуэллсом — многие американские писатели XX в., а высшую его заслугу видеть в глубоком постижении жизни и гуманистическом пафосе. По словам Хэмлина Гарленда, другого страстного поклонника таланта Толстого, именно Хоуэллс больше, чем кто-либо другой из американцев, сделал для истолкования творчества русского писателя: "Он всегда видел в моралисте художника" (5; с. 162).

Популярности Толстого в Америке — хотя и очень по-разному — способствовали братья Уильям и Генри Джеймсы. Отношение Г. Джеймса к Толстому сформировалось в последние десятилетия XIX в., однако наиболее четко было высказано в статьях и письмах 1907-1910 годов. Он не разделял творческих принципов Толстого и его художественного метода, оставаясь до конца дней приверженцем Тургенева, но при этом признавал огромный масштаб его таланта. Хотя Г. Джеймс и предостерегал молодых "авторов от следования Толстому, его рекомендации имели, по-видимому, обратный эффект. Влияние Толстого по силе воздействия на души американцев можно уподобить стихии. Не мог ему противостоять и маститый американский писатель.

В отличие от Генри Джеймса, брат писателя, философ, психолог и один из основателей прагматизма Уильям Джеймс воздал должное могучей фигуре Толстого. Он писал о нем в книге "Многообразие религиозного опыта" (1902), которая оказала несомненное влияние на литературный процесс в США. Уильям Джеймс цитирует трактат Толстого "Исповедь", в котором он нашел подтверждение своих мыслей относительно возможности преодолеть болезненное раздвоение личности. Он говорит о явлении, свойственном отнюдь не только американцам, — борьбе двух начал: низменного и возвышенного, идеального и материального, греховного и праведного: "Душа человека являет собой арену борьбы между двумя враждующими началами — их сам человек осознает как природное и идеальное"; "у нас две жизни — природная и духовная; теряя одну, мы обретаем другую" 11 .

Уильям Джеймс словно вторит словам Толстого, который характеризовал Нехлюдова в начале романа "Воскресение" следующим образом": "В Нехлюдове, как и во всех людях, было два человека. Один — духовный, ищущий блага себе только такого, которое было бы благо и для других людей, и другой — животный человек, ищущий блага только себе и для этого блага готовый пожертвовать благом всего мира. В этот период <...> этот животный человек властвовал в нем и совершенно задавил духовного человека" 12 .

Для Уильяма Джеймса чрезвычайно важен тот факт, что Толстой сумел победить отчаяние и неверие в осмысленность жизни — своего рода онтологический скептицизм, о чем, по его мнению, и свидетельствует "Исповедь". Книга Толстого послужила философу для обоснования положения о внутренней гармонии, достигнуть которой можно путем постепенным (lysis), а не резким (crisis). Примечательно, что Джеймс обратился за положительными примерами именно к русской литературе.

В восьмой главе, озаглавленной "Раздвоение личности и пути обретения цельности", Уильям Джеймс писал о духовном кризисе Толстого и его преодолении с помощью религии, которая вернула писателя к жизни из бездны отчаяния. Среди мишеней толстовской социальной критики Джеймс называет "пошлость света, жестокую имперскую политику, ложь церкви, людское тщеславие, преступность государственных институтов" (11; р. 175). Восхищение талантом великого русского писателя он выразил метафорически: "Могучую натуру Толстого можно сравнить со старым дубом <...> Он отвергает роскошь, фальшь, жадность и жестокость, все условности нашей цивилизации, а вечные ценности видит в вещах более естественных и живых <...> Мало кто может последовать его примеру, ибо мы не обладаем такой природной мощью. Но мы хотя бы думаем, что неплохо было бы пойти по стопам Толстого" (11; р. 173).

Генри Джеймс с братом Уильямом в Кембридже. Фотография. 1905

Влияние Толстого на американских писателей начала XX в. было глубоким и многогранным. Несомненное воздействие его творчества испытали Шервуд Андерсон, Эптон Синклер, Теодор Драйзер. Шервуд Андерсон учился у Толстого художественному мастерству, что нашло отражение в его творчестве позднее, в конце 10-х — начале 20-х годов XX в. Эптон Синклер, получивший в начале века известность как автор остро-социальных романов "Джунгли" (1906), "Столица" (1908), "Менялы" (1908), видел в Толстом прежде всего "писателя-социалиста", бунтаря против социальной несправедливости, защитника обездоленных. Он особо выделял публицистику Толстого и роман "Воскресение", о котором отзывался высоко: "Эта книга <...> больше, чем какое-либо другое произведение, сделала для разрушения царизма" (3; с. 213). Синклер называл Толстого величайшим писателем мира, олицетворявшим русский гений и нравственную силу. Восхищение Толстым Эптон Синклер выразил и непосредственно, послав ему экземпляр только что вышедшего романа "Джунгли". Следы того, что Толстой читал книгу, видны в его статье "О значении русской революции", над которой писатель в то время работал (3; с. 161).

О воздействии творчества Толстого на художественный мир Драйзера можно судить как прямо, исходя из его собственных признаний, так и опосредованно, сопоставляя мировоззрение двух писателей, проблематику и поэтику их произведений. К опыту Толстого Драйзер обращался на протяжении всей творческой жизни, упоминал его в художественных произведениях, публицистике, письмах. Первыми произведениями Толстого, которые ему довелось прочесть еще в студенческие годы, были повести "Крейцерова соната" и "Смерть Ивана Ильича", а также некоторые трактаты Толстого. В раннем творчестве Драйзера влияние Толстого незримо присутствует в некой преломленной форме: толстовское требование простоты и беспощадной правдивости в искусстве, высказанное в трактате "Что такое искусство", должно было импонировать американскому писателю.

На формирование Драйзера в годы его студенческой юности повлияли столь разные писатели и философы, как Толстой, Спенсер, Дарвин, Гексли, Эмерсон, а позже — уже в 1908 г. — Ницше. «Я никогда не забуду главу о непознаваемом из "Основных начал" Спенсера, — писал он в автобиографической книге "На рассвете" {Dawn).— Меня она совершенно поразила» 13 . А вот другое признание, весьма важное для понимания мировоззрения Драйзера. Он следующим образом откликнулся на выход книги "Философия Ницше" (1908) в письме к Г. Менкену: "Ежели то, что Вы пишете в предисловии, передает смысл философии Ницше, то я могу считать себя его единомышленником (he and myself are hale fellows well met)" 1 4 . В другом письме Менкену (в 1916 г.) он признавался, что наибольшее воздействие на него оказали Гарди, Толстой и Бальзак (правда, о понятии "влияния" в применении к себе он высказывался очень осторожно). "После 1906 года или около того я познакомился с Тургеневым, Достоевским, Мопассаном, Флобером, Стриндбергом и Гауптманом, но не могу сказать, что они повлияли на меня, поскольку я узнал их слишком поздно" (14; v. 1, р. 215). "Анну Каренину" Толстого наряду с романами "Госпожа Бовари" Флобера и "Отцы и дети" Тургенева, а также повестью Бальзака "Отец Горио" он называл одним из величайших произведений мировой литературы (13; р. 186).

В 1893 г. Драйзер читал трактат Толстого "Так что же нам делать?" 15 , который к тому времени уже был переведен на английский язык. Тогда же он познакомился с религиозно-философским учением Толстого. Почти сорок лет спустя писатель вспоминал, как вместе с товарищем по колледжу обсуждал толстовские теории. Он сомневался в том, что их можно воплотить в жизнь: "Ведь хорошо известно, какова человеческая природа и как глубоко в наше сознание проник дарвиновский тезис о выживании наиболее приспособленных. <...> Толстой в своем трактате проповедует возврат к простой жизни и труду, который обеспечил бы человеку лишь самое необходимое. Призывает он не отвечать злом на зло — это древняя доктрина непротивления. Но как заставить людей принять постулат Толстого и сделать так, чтобы они поступали вопреки своим желаниям? Понятно, что вопрос этот очень сложен как с психологической, так и с биологической точек зрения. Ни он, ни я этой проблемы решить так и не смогли" (15; р. 362).

Драйзер вообще неприязненно относился к писателям, которых называл "моралистами" и "проповедниками" (religionists) (15; р. 543). Не удивительно, что эта сторона творчества Толстого не нашла отклика в его душе. В отличие от Хоуэллса, он не всегда "видел художника в моралисте". Толстого он ценил, прежде всего, как художника, а не создателя религиозно-философского учения, — слишком разными были их взгляды. Сам он об этом свидетельствует так: «Дороже всего мне был тогда (в студенческие годы.— Э. О.) Толстой-художник, автор "Крейцеровой сонаты и "Смерти Ивана Ильича" <...> Я был потрясен и восхищен жизненностью картин, которые мне в них открылись» (5; с. 555).

Драйзер, по его собственному признанию, стремился учиться художественному мастерству у Бальзака и Толстого. Однако в основе его мировоззрения лежали иные принципы. В это время он находился под сильным влиянием идей социал-дарвинизма, коего Толстой был яростным противником. В первом романе Драйзера "Сестра Керри" (1900) в изображении борьбы за существование, в которой побеждают отнюдь не самые достойные, чувствуется увлечение автора доктринами Г. Спенсера, но в целом книга выходит далеко за рамки этого учения. В ней также отчетливо видны черты натурализма, а влияние Толстого практически неразличимо.

Немецкий ученый Хорст-Юрген Герик видит в этом романе "стилистическую близость" (Affinitat) художественной манере Толстого 16 , с чем трудно согласиться. Скорее можно говорить о стилистической близости манере соотечественника Драйзера— Джека Лондона. Не случайно некоторые главы романа напоминают эссе Лондона, а также отдельные места из книги "Люди бездны", появившейся через три года после "Сестры Керри", однако в данном случае едва ли правомочно говорить о влиянии (и тогда уж о влиянии Драйзера на Лондона) — скорее речь здесь идет о типологических схождениях.

Моральный пафос, столь характерный для Толстого, был чужд Драйзеру, о чем он недвусмысленно говорил в письме одному из своих корреспондентов в январе 1919 г. По поводу романа Йохана Бойера "Большой голод" он писал: «По-моему, роман не должен походить на религиозный трактат. Идея его должна лежать скорее в материальной, чем в духовной плоскости. В жизни, конечно, присутствуют оба эти элемента, но художник преследует одну цель — показать жизнь в "целом" ("in the round") <...> Бойер — настоящий художник, хотя он и стремится воплотить духовное послание (если, конечно, можно назвать художником писателя, имеющего такой большой недостаток).

Он похож на Толстого в том отношении, что стремится поучать <... > Его книга напоминает проповедь, и этим мне не нравится. Чтобы увидеть эту ее слабость, достаточно сравнить ее с романом Салтыкова "Господа Головлевы", "Госпожой Бовари" Флобера, "Кузиной Бет-той" или "Отцом Горио" Бальзака» (14; v. I, p. 258). Кстати сказать, книгу Салтыкова-Щедрина "Господа Головлевы" Драйзер ценил очень высоко, а ее автора называл "величайшим писателем России, а может быть, и мира" (14; v. Ill, p. 847).

Как и Толстой, Драйзер стремился к беспощадной правде, но правдивость его имеет иные эстетические характеристики, чем правдивость Толстого. Так, в "Сестре Керри" показан неумолимый процесс деградации личности — постепенной физической деградации Джорджа Герствуда, который в жизненной битве "всех против всех" оказался одним из наименее приспособленных и погиб в бездне нью-йоркского Бауэри. Керри Мибер приспосабливается, однако ее жизненный успех сопровождается нравственной деградацией.

Иная картина предстает перед нами в "Дженни Герхардт" (1911). Вполне возможно, что на обрисовку главной героини романа оказали влияние женские образы из "Анны Карениной" — Долли Облонской и Кити Щербацкой. Эти женщины, в отличие от Анны Карениной, наделены даром самопожертвования и подлинной, а не эгоистической любви. В Дженни Герхардт есть что-то общее с этими толстовскими героинями.

В 1901 г. Толстой в интервью американскому журналисту Эндрю Уайту заметил, что литература Соединенных Штатов находится "не на гребне, а в глубокой впадине между высокими волнами" 17 . Если бы ему довелось прочесть романы Драйзера, он, возможно, смягчил бы свою оценку.

Тема искусства, впервые возникшая в творчестве Драйзера в "Сестре Керри" и развитая в романе "Гений" (1915), была отчасти подсказана автору статьей Толстого "Что такое искусство" 18 . Она, очевидно, произвела впечатление на Драйзера, хотя он разделял далеко не все эстетические взгляды Толстого. В "Сестре Керри" слышны отзвуки слов о "заразительности искусства 19 , для достижения которой, как считал Толстой, необходимы оригинальность, ясность передачи смысла и искренность. Драйзер наделил последним из этих качеств Керри Мибер, когда ей случилось сыграть единственный раз в любительской постановке мелодрамы Огастина Дэйли "В свете газовых фонарей". "Простота и безыскусственность" 20 , которые так захватили зрителей, — в глазах Драйзера, особенно ценные качества. Но писатель не сделал Керри великой актрисой, исходя из своей художественной задачи: показать параллельно два процесса — увядание ее актерского таланта и нравственную деградацию. Недаром ее игра в водевилях и оперетках не отличалась ни глубиной, ни оригинальностью, а слава ее была искусственно раздута.

Хотя Драйзер не разделял многих убеждений Толстого и скептически относился к его учению о непротивлении злу насилием, он счел своим долгом выступить в защиту писателя, когда в 1909 г. Теодор Рузвельт возглавил антитолстовскую кампанию в США. Бывший американский президент опубликовал в журнале "Аутлук" резкую статью, в которой взгляды Толстого называл "глупыми и фантастическими", а некоторые аспекты его учения (отказ от собственности, отрицание государства, философский анархизм, пацифизм и знаменитое непротивление злу насилием)— опасными и даже "аморальными" 21 . Он воспринял как "вмешательство" во внутренние дела Америки слова русского писателя, осудившего дискриминационную этническую политику американского правительства и войну с Испанией.

Эти идеи с большой силой прозвучали, в частности, в статье Толстого "К политическим деятелям" (1903), где он призвал американцев — вполне в духе Торо — к гражданскому неповиновению. "Мало известный американский писатель Торо,— писал в 1903 г. Толстой, — в своем трактате о том, почему человек обязан не повиноваться правительству, рассказывает, как он отказался заплатить американскому правительству 1 доллар подати, объясняя свой отказ тем, что не хочет своим долларом участвовать в делах правительства, разрешающего рабство негров. Разве не то же самое может и должен чувствовать по отношению своего правительства не говорю уже русский человек, но гражданин самого передового государства Америки с ее поступками на Кубе, Филиппинах, отношением к неграм, изгнанием китайцев..." (19; т. 35, с. 208-209).

Теодор Рузвельт опасался не зря. Метод, предложенный Торо и развитый Толстым, стал, как показала история, одним из способов выражения гражданского протеста. Это, видимо, понял и Теодор Драйзер, хотя в молодые годы, как уже отмечалось, он сомневался в действенности этического учения Толстого. Позже, в книге "Живые мысли Торо" (1939) он высоко оценил Торо как философа и "реформатора морали". Можно предположить, что и его собственные взгляды на теорию и практику гражданского неповиновения претерпели некоторое изменение. Защита Драйзером Толстого от инвектив Теодора Рузвельта свидетельствует о том, что противоречия в его оценках Торо и Толстого сглаживаются. Определенную роль в этом могли сыграть два фактора: чрезвычайная популярность Толстого в Америке и более глубокое знакомство Драйзера с его творчеством.

Обращает на себя внимание перекличка голосов и идей в русской и американской литературах: Толстой увидел много родственного у писателей США первой половины XIX в., которых занимали философские и социальные проблемы, волновавшие и его; в его душе находили отклик многие мысли Торо и Эмерсона, Гаррисона и Паркера. Они подкрепляли его собственные убеждения, давали толчок для раздумий и поисков. И наоборот, мысли Толстого-философа и выраженная в его художественных произведениях и трактатах гуманистическая философия, которая сочетала индивидуализм и общинность и учила людей в их собственной жизни, требующей ежедневно решений и поступков, неизменно следовать своим убеждениям и строить отношения на основах братской любви, завоевали ему в Америке множество почитателей и последователей.

Влияние Толстого сказалось и в американской журналистике. В начале века многие из тех, кто приезжал в Россию, считали своим долгом побывать в Ясной Поляне и побеседовать с великим писателем, что свидетельствует об огромном авторитете Толстого в США. Интерес этот был подготовлен как широким распространением русской литературы в Америке, так и развитием революционного движения в России.

В 1903 г. у Толстого в Ясной Поляне побывал корреспондент нью-йоркской газеты "Уорлд" Джеймс Крилмен. Взятое им интервью, перепечатанное во многих газетах, вызвало восторженные отклики американцев и было воспринято как обращение Толстого к американскому народу: русский писатель призывал американцев вернуться к идеалам, воплощенным в произведениях Торо, Эмерсона, Уиттьера, Гаррисона. Крилмен, хотя и не соглашался со многим в философии Толстого, считал его "величайшим из правдивейших людей" (5; с. 434).

Известный американский журналист и активный участник социалистического движения Уильям Инглиш Уоллинг посетил Россию в 1905-1907 годах в качестве корреспондента нескольких американских газет и журналов. Его репортажи, публиковавшиеся в журналах "Ин-депендент", "Аутлук", "Нэйшн", "Колльерс уикли", "Уорлд тудей", вошли в книгу "Послание России. Всемирное значение русской революции" (1908). Она выдержала несколько изданий и даже была переведена на русский язык и опубликована в Берлине.

Книга Уоллинга — ценное свидетельство очевидца, документ, отразивший атмосферу тех бурных лет, борьбу идей, противостояние различных политических и социальных сил. Американский журналист встречался с государственными деятелями, политиками, писателями, беседовал с Толстым, Горьким, Короленко, которого посетил во время поездки в Полтавскую губернию. Он с уважением отзывался о социальной проповеди Толстого, бунтарском духе Горького, говорил о политических воззрениях Короленко, которого называл "лучшим публицистом России" 23 .

Материалами для книги послужили не только личные впечатления и беседы. Уоллинг обращался к русским периодическим изданиям, выходившим за границей, таким, как "Корреспондант рюсс" или издававшийся в Париже ежемесячник эсеров "Русская трибуна", использовал статьи американских журналистов Альберта Эдвардса и Гарольда Уильямса в "Колльерс уикли" и "Харперс уикли", многие другие источники. Основанная на богатом историческом материале книга Уоллинга написана талантливым пером и включает в себя описания мест и событий в жанре путевого дневника, зарисовки характеров, публицистически яркие и эмоционально окрашенные обращения к читателю, философские размышления, отрывки из писем, официальных документов, периодической печати.

Для Уоллинга Россия 1905-1907 годов— единственная страна в мире, которая переживает духовное брожение, страна, опередившая других не только в социальной мысли и идеалах, но и во многих областях культурной жизни. "Под влиянием тяжких испытаний и великих страданий русский народ привык к более глубокой и интенсивной духовной жизни, а потому его новое слово, его послание миру должно глубоко поразить все страны" 24 . Настало время, писал в предисловии Уоллинг, "оценить значение первого акта великой революционной драмы. Второй акт еще не начался, а конец ее далеко впереди" (23; р. XII). В этих словах слышен отзвук беседы Уоллинга с Толстым. Они сохранили для нас еще одно свидетельство того, что великий русский писатель мог проникнуть в сокровенную суть событий, предугадать ход истории.

Фигура Толстого занимает в книге особое место. Автор считал его продолжателем революционных идей Руссо. "Толстой — величайший ныне противник капитализма в России и во всем мире", — писал Уоллинг, а его социальная программа хотя и кажется непрактичной, по сути дела является "величайшей угрозой существованию царизма" (23; р. 434). Писатель ценил Толстого как защитника угнетенного крестьянства, отмечал разоблачительную силу его публицистики.

В разговоре с Толстым, которого Уоллинг посетил в Ясной Поляне 12 мая 1906 г. (вскоре после созыва I Думы), он признался, что собирается прожить в России несколько лет, чтобы наблюдать за ходом революции. На это Толстой ответил, что ему нужно было бы пожить в России лет пятьдесят. "Русская революция — это величайшая драма, которая состоит из нескольких актов. Эта Дума— даже не первый акт, а всего лишь первая сцена первого акта, и, как всегда бывает с первыми сценами, она немного комична" (23; р. 7). В издании книги 1917 г. Уоллинг развил образ, найденный Толстым: "Второй акт, несомненно, будет сыгран в конце или незадолго до конца нынешней войны с Германией и Австрией" 25 . Слова Уоллинга оказались пророческими.

Во время встречи двух писателей зашла речь о методах социального протеста, возможности и оправданности насилия. По словам Уоллинга, Толстой заметил, что в этом отношении он "в значительной степени согласен с известными анархистами — Торо, Бакуниным, Кропоткиным, Прудоном и другими" (23; р. 449). Американский писатель, очевидно, понимал ограниченность позиции Толстого в этом вопросе. Однако он не высказался, подобно Короленко, против толстовской доктрины непротивления злу насилием, ибо видел, сколько зла приносит ответное насилие в деревне, где шла настоящая гражданская война. С другой стороны, он точно оценивал историческую бесперспективность терроризма, индивидуальных актов мщения, которые проводились "Боевой организацией" эсеров.

В книге Уоллинга содержится не только анализ революционной ситуации в России, но и размышления о развитии философской мысли Европы и Америки. Неприятие идей социал-дарвинизма заставило Уоллинга искать в российской культуре и философии противоположные явления. И он нашел их в толстовском учении 26 , в котором его привлекали проповедь духовности и нравственного совершенствования, нонконформизм и отрицание насилия. Под влиянием беседы с писателем он формулирует свое видение путей социального прогресса следующим образом: "Мы должны перестать противопоставлять общественный прогресс личному совершенствованию, прекратить попытки отстаивать принципы с помощью силы. Мы должны вместе с ним (Толстым. — Э. О.) осуществлять в своих действиях непротивление злу!" (23; р. 449) При этом Толстой, подчеркивает Уоллинг, понимает ненасилие как активное сопротивление злу.

Во многом благодаря знакомству с творчеством и личностью Толстого Уоллинг пришел к выводу о ведущей роли России в области духовной жизни. Для него "свет с Востока" (Lux Orientalis) исходил именно из России. Кстати сказать, пребывание Уоллинга в России — вместе с женой, Анной Струнской, и ее сестрой, Розой Струнской, — имело и другие последствия для расширения литературных контактов между двумя странами. Анна Струнская подарила Толстому второе издание книги "Письма о любви" (Письма Кемптона-Уэйса"), написанной ею вместе с Джеком Лондоном в 1902 г. Роза Струнская перевела на английский язык отрывки из дневников Толстого, а также книгу религиозных исканий Горького "Исповедь" 27 .

Взгляды Уоллинга и его русские впечатления не могли не повлиять на Джека Лондона, близко знакомого с ним через Анну Струнскую. Он совсем не случайно выбрал Уоллинга прототипом героя из неоконченного романа "Бюро убийств" (1911), сюжет которого косвенно связан с русскими событиями. Основной конфликт романа — столкновение двух идеологий: жизненной философии главы "Бюро убийств", Ивана Драгомилова, и социалиста Уинтера Холла, убежденного противника террора, осуществлявшегося "инициативной личностью". Прототипом Холла и послужил Уильям Уоллинг. Об этом говорит не только портретное сходство, но и целый ряд характерных деталей. Лондон называет своего героя "социалистом-миллионером", а именно эти слова употреблялись в американской прессе применительно к Уоллингу, внуку видного политического деятеля и наследнику большого состояния.

Подобно Уоллингу, Уинтер Холл — блестящий журналист, автор многих статей и книг. Он провел год в России, где стал свидетелем событий 1905 г., изучал тактику революционеров в борьбе с самодержавием. Он пришел к убеждению, что время "всадника на коне" миновало. В идейном споре с Драгомиловым Холл побеждает. Он доказывает своему оппоненту, что деятельность "Бюро убийств" антиобщественна или, как он говорил, "социально нецелесообразна". (Интересно, что в разговоре с Уоллингом Борис Савинков характеризовал действия русских террористов сходными словами.) Признав поражение, Драгомилов принимает заказ от Холла на уничтожение самого себя. В результате, устранив всех членов организации, он гибнет и сам. Холл и дочь Драгомилова, Груня, остаются жить, демонстрируя торжество принципов "гуманного социализма", лишенного всякого оттенка ницшеанства, принципы которого исповедовал Драгомилов.

Взгляды Уоллинга (а, возможно, и дело Азефа, о котором он мог получить сведения из печати или от знакомых) повлияли на оценку Лондоном методов русских революционеров. Эволюция в его взглядах на проблему насилия очевидна: если в эссе "Революция" он приветствовал взрыв бомбы Созонова, то в романе "Бюро убийств" недвусмысленно осудил эсеровскую тактику террора 28.

Влияние Толстого, его художественного творчества и социальных взглядов — как прямое, так и опосредованное (о чем говорит, в частности, описанный выше случай) — стало в начале XX в., быть может, наиболее значимой частью русско-американских литературных связей. В начале -века была осуществлена первая попытка поставить Толстого на сцене. Выбор пал на "Воскресение" 29. Инсценировка романа уже несколько лет шла в Париже, в театре "Одеон". Американская премьера состоялась в Нью-Йорке в феврале 1903 г. По мнению большинства критиков, спектакль оказался неудачным, поскольку не передавал сущности толстовского романа. Однако он дал толчок критическим дискуссиям о творчестве писателя. В одной из рецензий театральный обозреватель газеты "Ивнинг пост" писал о "Воскресении": "Книга содержит в себе много фантастического и утопического, что и останется таковым до тех пор, пока не произойдет коренное преобразование всего человечества. Но ее ценность состоит не в смаковании порока, не в скрупулезном описании нищеты и падения нравов, а в анализе причин, их породивших, в психологической проницательности автора, в пламенном человеколюбивом духе, пронизывающем книгу, в глубоком исследовании национальной жизни и обычаев, в горячем желании защитить человеческие интересы" (29; с. 194).

Интересно свидетельство Эрнеста Кросби, который в письме Толстому упоминал о виденной им пьесе американского драматурга (имени которого он не называет) "Леа Клешма", написанной под влиянием романа. Главная мысль пьесы, по словам Кросби, заключается в том, что даже в самом закоренелом преступнике есть искра добра (5; с. 398). Кроме "Воскресения", на нью-йоркской сцене были спустя некоторое время поставлены "Власть тьмы" (театр "Гилд", 1920), "Живой труп" (театр "Плимут", 1918), а также осуществлена инсценировка "Анны Карениной" (театр "Геральд", 1907) 30 .

Анонимный критик из "Ивнинг пост" довольно точно указал на причины колоссального влияния Толстого на американское сознание в начале века. То было время, когда американцы жаждали не только правды, выведенной на свет "разгребателями грязи", но и правды другого рода, в оправе утопической доктрины, построенной на фундаменте оптимистического мировоззрения, подобного тому, которое питало творчество трансценденталистов. Пуританские идеалы, сформировавшие американский характер, сохранили свое влияние и в XIX, и в XX веках, меняясь под воздействием перемен в социальной и духовной жизни. Не случайно проповеднический пафос автора "Воскресения" нашел столь живой отклик в душах многих американцев.

И все же Толстой воздействовал на американских писателей по-разному. Его воспринимали и оценивали, сообразуясь с особенностями мировоззрения, творческими установками, складом характера. Одни— таких было меньшинство (к их числу принадлежали Генри Джеймс и Теодор Рузвельт) — хотя и признавали художественный талант Толстого, не разделяли его веры в "религиозный принцип совести", а его учение в лучшем случае оставляло их равнодушными. Отвергали они и некоторые положения толстовской эстетики, требовавшей непримиримого к злу, чутко отзывающегося на боль и страдания человека, зовущего его к духовному самосовершенствованию искусства; им претил проповеднический пафос его поздних повестей, а рекомендации в духе Нагорной проповеди казались прекраснодушными и слишком возвышенными, чтобы следовать им в жизни.

Другие— их было большинство— напротив, воспринимали творчество Толстого как некое единство этического и эстетического (об этом лучше всего сказал Хоуэллс), восхищались художественным новаторством писателя, его глубинным демократизмом и масштабностью социальной критики. Не случайно среди тех, кто испытал влияние Толстого, были социалисты и радикалы (Эптон Синклер, Уильям Уоллинг, Майкл Голд 31), мыслители и философы (в частности, Уильям Джеймс), писатели, стремившиеся преодолеть все еще ощутимую в литературе "традицию благопристойности" и отразить беспощадную правду жизни (Джек Лондон, отчасти натуралисты).

Следующим этапом приобщения Америки к русской литературе было знакомство с творчеством Достоевского. Начало его относится к последнему десятилетию XIX в. Уже в 1889 г., после прочтения "Преступления и наказания", Хоуэллс призвал писателей учиться у Достоевского (позже, правда, он свое мнение изменил) 32 . Однако признание гениальности Достоевского пришло не сразу. Многие из американских писателей конца XIX века — Генри Джеймс, Стивен Крейн, Хэмлин Гарленд, Фрэнк Норрис — не приняли его, в основном по причинам эстетического характера. Генри Джеймс говорил об отсутствии у него композиционного единства, видел серьезный недостаток в том, что он назвал "пренебрежением к стилю", "рыхлостью" и "расточительностью" 33 .

В 10-20-е годы XX в. своеобразный культ Толстого стал постепенно уступать место увлечению Достоевским. Этому немало способствовало издание собрания сочинений писателя в переводе Констанс Гарнет. Не менее важно и то обстоятельство, что под влиянием событий Первой мировой войны общественное сознание было подготовлено к восприятию трагического мира Достоевского. Его популярность в конце 10-х годов совпала с поворотом в художественном сознании и изменением философской ориентации американских прозаиков, что позже отразилось в творчестве писателей "века джаза", в поэтике Дос Пассоса и Фолкнера. Первым это заметил, пожалуй, Рэндольф Борн. В 1917 г. в статье о творчестве Достоевского в журнале "Дайел" он писал о новизне художественного метода Достоевского, которую видел в показе глубин человеческой психики, болезненных страстей, "зловещих и гротескных вывертов человеческого мышления". Не случайно он резко высказывался против причисления романов Достоевского к литературе "нездоровой, патологической, вредной" 34 .

Автор статьи определил, какую именно роль предстояло сыграть Достоевскому в американской литературе и жизни: он был необходим для расширения художественного кругозора его соотечественников; им нужно было повзрослеть, "освободиться от напыщенности и предвзятости представлений о человеческой психологии" (34; с. 266). Необходимо было поколебать устоявшиеся принципы викторианской морали, закрепленные в литературе, разрушить эстетические табу. Это было под силу лишь большому таланту, художнику необычайной силы и особого видения жизни. Таким художником он считал Достоевского. Анализируя своеобразие его поэтики, Борн особо отмечает художественное новаторство писателя, такое качество, как сопричастность (immanence) художника, когда кажется, что автор не отстраняется от своих героев, а словно сливается с ними. В "Двойнике" и "Бесах" эта сопричастность доведена до предела. Свою мысль критик выразил так: "Произведение, кажется, само рассказывает себя" (34; с. 267). Значение Достоевского, по мнению Борна, состояло в том, что он помог писателям сменить эстетические ориентиры, а критикам — обосновать необходимость смелее отражать сложность мира.

Среди тех, кто восхищался талантом Достоевского, были Дос Пас-сое, Флойд Делл, Шервуд Андерсон. Дос Пассос читал и перечитывал "Преступление и наказание" в середине 10-х годов. Отмечая закат популярности Тургенева в эти годы, он говорил об особом значении поэтики Достоевского, его умении заставить читателя "всецело жить этим романом" (3; с. 250).

Примерно в то же время Флойд Делл объяснял причины необычайной популярности Достоевского в статье, посвященной его творчеству и опубликованной в 1915 г. в журнале "Нью ревью": "Искусство Достоевского раскрыло перед читателем бездонные глубины жизни и заставило писателей стремиться к достижению небывалых высот. Оно дало нам новое понимание правды" (3; с. 249). В другой статье, появившейся в 1916 г. в журнале "Мэссиз", он отметил, что великие русские писатели Толстой, Тургенев и Достоевский, изменили всю направленность литературы на английском языке.

Неоднократно писал и говорил о влиянии на него русской литературы Шервуд Андерсон. С произведениями Достоевского он познакомился в начале 10-х годов, когда уже опубликовал свой первый роман, но не создал еще знаменитого цикла рассказов "Уайнсбург, Огайо" (1919). Андерсон называл Достоевского единственным писателем, перед которым был "готов встать на колени" (8; р. 70). Во всей литературе, писал он, нет ничего равного "Братьям Карамазовым". Так же высоко он оценил и другие произведения Достоевского: "Бесов", "Идиота", "Записки из Мертвого дома".

О влиянии Достоевского на формирование Андерсона-художника можно судить уже по первому сборнику рассказов, отличавшемуся новизной тематики и смелостью в показе человеческой психики. Андерсону удалось вдохнуть новую жизнь в американский жанр новеллы, испытывавший в то время серьезный кризис. Он пошел против устоявшейся — и почти исчерпавшей себя — традиции и отказался от использования в рассказах экзотического фона, остросюжетной фабулы, эффектных или утешительных концовок. В "простых историях", составивших сборник "Уайнсбург, Огайо", он показал жизнь провинциального городка с ее маленькими радостями, низменными страстями и глубоко спрятанными трагедиями. Шервуд Андерсон расширил рамки рассказа, включив в него изображение иррациональных импульсов, странностей характера, чувств сострадания и смирения. Психологическая глубина новелл выделяла его среди других американских писателей той поры, и достигнута она была не без влияния Достоевского.

Высказывания многих писателей США, а главное — их творения, подтверждают верность суждений Рэндольфа Борна о том, что Достоевский стал мерилом для определения эстетической и моральной зрелости американцев, их способности воспринимать неприятные истины о самих себе и о человеческой природе вообще.

В начале XX в. Америка познакомилась еще с одним русским писателем, сначала по его произведениям, а затем и по выступлениям перед американской аудиторией — в Филадельфии и Провиденсе, Бостоне и Нью-Йорке. Речь идет о М. Горьком. В 1901 г. в Америке был опубликован перевод его повести "Фома Гордеев". На публикацию сразу же откликнулся Джек Лондон, написавший статью-рецензию, которая была напечатана в ноябрьском номере сан-францискско-го журнала "Импрешнз". Кроме повести, в начале века в США были изданы сборник рассказов "Двадцать шесть и одна" и роман "Мать", который Горький написал в Америке летом 1906 г. (он был опубликован в журнале "Эпплтон мэгезин" в 1907 г.). Позже, в начале 10-х годов, была переведена и напечатана пьеса "На дне", а в 1919 г. она была поставлена на американской сцене.

Художественный мир Горького стал для американских читателей настоящим потрясением, эстетическим открытием. Его произведения получили высокую оценку критики. В 1917 г. в журнале "Нью рипаблик" Рэндольф Борн опубликовал статью "В мире Максима Горького", в которой оценивал автобиографические книги писателя "Детство" и "В людях". Главное их достоинство, по мнению критика, — правда о невыносимых "мерзостях жизни". Чуткий аналитический взгляд критика уловил в его книгах основное: умение автора облечь в художественную форму мысль о способности русского человека противостоять злу. Ему импонирует оптимизм Горького, его неистребимая надежда, жажда жизни, любовь к людям, "стойкость души". Большим достоинством Горького критик считал то, что ему удалось "достичь равновесия между реализмом изображения и сочувствием художника" (34; с. 68, 269).

Русский опыт, запечатленный в книгах "Детство" и "В людях", помог Рэндольфу Борну обосновать собственные эстетические принципы: предпочтение искусства "морального", ответственного— искусству, далекому1от жизни народа. Пример Горького был для него аргументом в споре с американскими писателями, чье творчество, по его словам, "уводит человека исключительно в сферу фантазии и так примиряет его с существующим миром". Сила же Горького в том, что его произведения "отмечены не эскейпизмом и отстранением от реальности, но, напротив, плотной с ней связью и ее глубоким постижением" (34; с. 70). Секрет дарования русского писателя виделся Борну в глубоком постижении Горьким народной жизни, беспощадной правде изображения и глубинном оптимизме, который — это вполне очевидно — импонировал американскому критику. Недаром он цитирует особо понравившиеся ему слова из первой части горьковской трилогии: "Не только тем изумительна жизнь наша, что в ней так плодовит и жирен пласт всякой скотской дряни, но тем, что сквозь этот пласт все-таки победно прорастает яркое, здоровое и творческое... возбуждая несокрушимую надежду на возрождение наше к жизни светлой, человеческой" (34; с. 268). Критик отводил Горькому важное место в истории литературы, о чем свидетельствует высокая оценка им автобиографических книг писателя. Он назвал трилогию одним из величайших литературных жизнеописаний.

Горький воспринимался многими в Америке как продолжатель художественных традиций Толстого, выразитель революционных настроений в России. Так, в частности, относился к писателю Джек Лондон. Его рецензия на "Фому Гордеева" заслуживает того, чтобы сказать о ней подробнее.

Для американского писателя Горький — "подлинно русский" в своем восприятии и понимании жизни. Лондон, знакомый с творчеством Тургенева и Толстого (он читал "Дворянское гнездо" и "Севастопольские рассказы"), с большим уважением относился к русской литературе, ценил углубленный "самоанализ русских", страстность их социального протеста. Он использовал рецензию на повесть Горького не только для выражения собственных симпатий, но и для литературной полемики, направленной против авторов развлекательного чтива, сентиментальных и далеких от жизни романов (light and airy romances). "Из его стиснутого могучего кулака выходят не изящные литературные безделушки, приятные, усладительные и лживые, а живая правда — да, тяжеловесная, грубая и отталкивающая, но правда" (34; с. 209).

Фома Гордеев символизирует, в глазах Лондона, протест сильного, но сломленного средой человека, который мучительно задумывается над смыслом жизни — и не находит его. "... Вертясь в бешеном водовороте жизни, кружась в пляске смерти, вслепую гоняясь за чем-то безымянным, смутным, в поисках магической формулы, сути вещей, сокровенного смысла — искры света в кромешной тьме, словом, разумного оправдания жизни, Фома Гордеев идет к безумию и смерти" (34; с. 211). Он потерпел поражение в жизненной борьбе потому, что задумался о смысле жизни и проиграл преуспевающим купцам, которые "поют гимн силе", провозглашают свободу ничем не ограниченной, безжалостной конкуренции.

Примечательно, что тональность статьи Лондона отличается от той, которой окрашены другие выступления писателя тех лет: от написанной в том же 1901 г. статьи о Киплинге "Эти кости восстанут вновь" и целого ряда публицистических эссе, в которых конкуренция и борьба за существование представлены (вполне в духе Уильяма Самнера) как условия выживания сильнейших и наиболее приспособленных индивидуумов и рас.

Несомненно, на писателя произвела большое впечатление сама фигура Горького, в судьбе которого он увидел сходство с собственной судьбой. Автобиографический характер повести он отметил и прокомментировал так: в отличие от своего героя, автор нашел смысл жизни и обрел надежду. Пример Горького, очевидно, укрепил и надежду Лондона на то, что можно и в жизни, и в творчестве утверждать добро. Роман Горького Лондон оценил высоко — как "целительную книгу", которая пробуждает дремлющую совесть людей и может вовлечь их в "борьбу за человечество" (34; с. 212). Джек Лондон был, конечно, пристрастен в своих оценках. На его восприятие накладывала определенный отпечаток собственная философия жизни и приверженность художественному методу, отмеченному сильными чертами натурализма. Реализм Горького казался ему более действенным, чем художественный метод Толстого, а реализм Тургенева вообще казался "утомительным", если не сказать "скучным". Не разделяя философии Толстого, Лондон, конечно, не мог оценить глубину его художественных творений, но это не мешало ему считать Толстого великим писателем. Лондон заканчивает статью высокой похвалой Горькому, называя его последователем Толстого и Тургенева: "Мантия с их плеч упала на его молодые плечи, и он обещает носить ее с истинным величием" (34; с. 212).

Повесть Горького получила в Америке благожелательные рецензии, а одна из них, принадлежавшая перу Абрахама Кахана, была опубликована в журнале "Букмен" за 1902 г. и называлась "Мантия Толстого" (6; р. 158). Судя по названию, статья Лондона не осталась незамеченной.

О художественном методе Горького высоко отозвался и Хоуэллс. В одном из критических эссе 1902 г. он назвал его реализм "бурным и наглядным до осязаемости" 35 . в том же году с большой похвалой отзывался о рассказах Горького журнал "Дайел". Позже Ван Вик Брукс писал в том же журнале (v. LXII, 1917; в то время в его редакцию входили известные писатели и философы — Торстен Веблен и Джон Дьюи): "Америка и Россия во многом противоположны: Россия — богатейшая из стран в духовном отношении, Америка же — беднейшая; в социальном отношении Россия — беднейшая страна, а Америка— богатейшая" (2; р. 243). Слова эти напоминают вывод, сделанный Уильямом Уоллингом после пребывания в России в 1905-1907 годах, где он встречался с русскими писателями, публицистами и деятелями культуры.

Горький открыл перед читателем то, как выглядел мир "дна". Его босяки воспринимались как новые персонажи в литературе, хотя у них и был американский аналог— бродяги (hobo), описанные Джеком Лондоном. По словам американского исследователя Ивара Спек-тора, Горький "первым показал мир бродяг, и в этом заключается его основной вклад в русскую литературу" 36 . Но изображение социального дна американцы впервые увидели, конечно, не у Горького, а у Достоевского. Стремясь лучше выразить свои литературные предпочтения, критики не всегда бывали объективны. Сам факт подобной тенденциозности отчасти объясним глубоким впечатлением от прочтения новых произведений русской литературы.

Высокую оценку критиков получила пьеса Горького "На дне". Театральный обозреватель газеты "Нью-Йорк сан" Джеймс Хьюнекер в эссе, посвященном этой пьесе (он видел ее в постановке одного из берлинских театров), отмечал ее потрясающую правдивость и полное отсутствие театральности. Интересно, что он сравнил ее мизансцены с картинами маленьких голландцев Тенирса и Остаде 37 . "Разве можно показать глубже характер человека, потерявшего свое место в обществе? Пьеса Горького, хотя и вызывает порой чувство отвращения, пробуждает в нас жалость и ужас <...> В сравнении с пошлыми пьесками, сработанными в Париже, которые ежегодно попадают в Америку, эта драма изгоев общества заключает в себе моральный урок" (37; р. 283).

Характеризуя вкусы американского зрителя, требовавшего развлекательности, Хьюнекер высказал мысль о том, что пьеса Горького не будет иметь успеха в Америке и даже может навлечь гонения на автора. Опасения критика не оправдались. Пьеса была поставлена в 1919 г. Артуром Хопкинсом, хотя такого большого успеха, как в Германии, не имела (30; pp. 299-300).

В книге о русском театре в Америке Оливер Сейлер пишет о том, что до 1918 г. русские пьесы довольно редко ставились на американской сцене. Кроме уже упомянутых инсценировок двух романов и пьес Л. Н. Толстого он говорит о постановках исторической трилогии А. К. Толстого (нью-йоркский театр "Никербокер"), гоголевского "Ревизора", пьес Леонида Андреева "Дни нашей жизни" и "Анатэма". Упоминает он и о неудачной постановке "Чайки" Чехова в 1916 г. (30; pp. 299-305).

Ивар Спектор, который оценивал "На дне" уже в 40-е годы XX в., трактовал пьесу во многом иначе, чем Хьюнекер. Герои Горького, писал он, духовно богаче чеховских, "они расценивают нищету, в которой оказались, как условие свободы". Автор, по его выражению, "открыл целый мир в мире дна" (36; р. 245).

Популярность Горького в Америке начала XX в. можно объяснить как интересом к России, ее культуре и революционному движению, которым была охвачена страна, так и широким откликом в прессе на его произведения. Когда Горький приехал в Америку в апреле 1906 г., ему был приготовлен радушный прием. По свидетельству Уильяма Фелпса (4; pp. 219-220), на собрании, посвященном созданию фонда помощи русской революции, где присутствовал Горький, с краткой речью выступил Марк Твен. "Я всей душой, — сказал он, — сочувствую развернувшемуся в России движению за освобождение страны. Я уверен, что оно увенчается успехом. Всякое такое движение заслуживает одобрения и самого серьезного и единодушного содействия с нашей стороны..." 38

Однако уже на следующий день разразился скандал, который помешал Хоуэллсу (да и не только ему) лично приветствовать русского писателя на американской земле. Дело в том, что Горького не хотели размещать в гостиницах вместе с М. Ф. Андреевой. Кампанию против него в прессе начала газета "Уорлд", та самая, которая за три года до того опубликовала интервью Толстого. Раздавались требования выслать Горького из Америки. Сам он по этому поводу писал Д. Б. Красину в апреле 1906 г.: «Газета "Уорлд" поместила статью, в которой доказывала, что я, во-первых — двоеженец, во-вторых — анархист. Напечатала портрет моей первой жены с детьми, брошенной мной на произвол судьбы и умирающей с голода. Факт — позорный. Все шарахнулись в сторону от меня. Из трех отелей выгнали. Я поместился у одного американца-литератора и ждал — что будет?» 39

Инцидент с Горьким вызвал бурю возмущения в России 40 . С письмом протеста, опубликованным в газете "Раннее утро", выступила большая группа деятелей культуры, среди которых были Мамин-Сибиряк, Немирович-Данченко, Сологуб. Столь разная реакция в Америке и России объясняется отнюдь не политическими соображениями: в американской прессе господствовало понятие "благопристойности" (модификация ригористической пуританской морали), в России наблюдалась гораздо большая свобода убеждений. Понять атмосферу того времени в Америке помогает и тот факт, что даже Марк Твен — несмотря на свое свободомыслие — отказался от дальнейших встреч с писателем. Позже Хоуэллс заметил по этому поводу: "Он (Горький. — Э. О.), конечно, человек простой и великий писатель, но нельзя же делать такие вещи!" (6; р. 160) По прошествии нескольких лет этот эпизод вспоминал и Эптон Синклер, не простивший Хоуэллсу и Твену того, что они "отвернулись" от Горького (9; с. 184).

После возвращения в Россию Горький продолжал переписку с американскими коллегами. С ним встречались Джон Рид, А. Р. Уиль-ямс, а в конце 20-х годов — Теодор Драйзер. Последний отмечал, что многое в творчестве русского писателя было созвучно его собственному мировоззрению. Он относил пронизанные гуманистическим пафосом произведения Горького к литературе, которая пробуждает и направляет человеческую мысль.

В Америке, где в 10-е годы XX в., по признанию Флойда Делла, ощущался некий культурный голод, влияние русской литературы было в высшей степени благотворным. Кроме Тургенева, Толстого, Достоевского и Горького, американцы открыли для себя Чехова, чьи рассказы, а позже и пьесы (уже в 90-е годы XIX в.) стали появляться здесь в переводах.

Чехов был воспринят в Америке и Англии как писатель, достигший удивительной гармонии жизни и искусства, формы и содержания. Его неповторимый почерк и тонкий психологизм были высоко оценены не только писателями-реалистами начала века. Они нашли отклик в сердцах писателей-модернистов, искавших новых возможностей художественного письма и новых эстетических подходов к действительности. В Чехове они обрели своего кумира. Очарование чеховской прозы смогли оценить как нечто совершенно новое американские писатели, уже успевшие почувствовать гениальную мощь Толстого, лиризм и грустную поэтичность прозы Тургенева, ощутить свежесть писательской манеры Горького. Перед ними предстал незнакомый художественный мир, равного которому в то время в американской литературе, пожалуй, не было.

Восторженные отзывы о творчестве Чехова содержатся в дневниках Драйзера; его пьесы он относил к высшим достижениям литературы (14; v. 1, р. 118). О духовном родстве с писателем говорил Шервуд Андерсон. Создавая новый для американской литературы тип бессюжетной психологической новеллы, он опирался на опыт русских мастеров, в частности опыт Чехова-новеллиста.

Существует мнение, будто американский рассказ в 10-е годы XX в. начал терять некоторые характерные черты и стал "походить на русский", и случилось это благодаря влиянию Чехова (6; р. 191). Тот факт, что американские писатели ощущали необходимость обновления художественного языка новеллистики и обращались к русской литературе в поисках образцов, подтверждается словами Шервуда Андерсона. В письме переводчику своих произведений Петру Охрименко в 1923 г. он заметил: "У нас в Америке существует дурная традиция, которую мы заимствовали от англичан и французов: мы привыкли искать в рассказах, публикующихся в наших журналах, занимательный сюжет, всякие хитрые трюки (trickery and juggling). В результате человеческая жизнь отступает на второй план, становится неважной; сюжет не вырастает из естественной драмы жизни, порожденной сложным сплетением человеческих отношений. У вас же, в русской литературе, чувствуешь биение жизни в каждой странице" (8; р. 93).

Хотя подлинное знакомство с Чеховым состоялось после Первой мировой войны, когда начало выходить собрание сочинений писателя в 13 томах (1916-1922) в переводах Констанс Гарнет, предпосылки широкогЪ влияния Чехова на американских писателей в 30-40-е годы были заложены именно в начале века.

Литература США заимствовала из русской те черты, которые на американской почве еще не были достаточно развиты. В первые два десятилетия XX в. здесь не было художников, которые могли бы с такой откровенностью показать болезненные движения души и разрушительную природу страстей, как Достоевский; не было таланта такого космического масштаба, как Толстой, которому доступен психологически тонкий и точный анализ диалектики человеческой души и одновременно страстный социальный протест в соединении с программой нравственного совершенствования; не было писателя, который создавал бы изысканную прозу, отражавшую в то же время глубокое знание жизни народной, как это делал Тургенев. В Америке еще сказывалось наследие пуританизма с его многочисленными табу; живо было и наследие просветителей и трансценденталистов, идеализировавших человеческую природу; не ушла окончательно "традиция благопристойности", резко сужавшая горизонты художественного познания.

Русская литература — от Тургенева, Толстого и Достоевского до Чехова и Горького — явилась той силой, которая в сложный период развития американской литературы на рубеже XIX-XX веков сообщила ей новые импульсы, оказала мощное влияние на творческие установки ее писателей. Обращение к русской литературе помогало им открывать новые пути в искусстве, утверждать гуманистические идеалы, раздвигать рамки художественного познания.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Цит. по: Aaron D. Writers on the Left. Oxford & N. Y., Oxford University Press, 1977, p. 9.

2 Цит. по: May, Henry. The End of American Innocence. N. Y., Knopf, 1959, p. 243.

3 Подробнее о переводах русских писателей на английский язык см.: Нико-люкин А. Н. Взаимосвязи литератур России и США. М., Наука, 1987, с. 77-82, 159-168,238-240.

4 Phelps W. Essays on Russian Novelists. N. Y., 1917, p. VII.

5 Литературное наследство, т. 75. В 2-х кн. Толстой и зарубежный мир, кн. 1. М., Наука, 1965, с. 396.

6 Brewster D. East-West Passage. A Study in Literary Relationships. London, Allen and Unwin, 1954, p. 135.

7 Kropotkin P. Russian Literature. London, N. Y., McClure, 1905, p. V.

8 Anderson Sh. Letters. Selected and ed. by H. M. Jones. Boston. Little, Brown, 1953, p. 118.

9 Писатели США о литературе. М., Прогресс, 1974, с. 145.

10 Литературное наследство, т. 76. М., Наука, 1967, с. 506.

11 James W. The Varieties of Religious Experience. N. Y., Vintage Books, 1990, pp. 159, 155.

12 Толстой Л. Н. Собр. соч. в 12-ти тт., т. 11. М., 1959, с. 60.

13 Dreiser, Theodore. A Selection of Uncollected Prose. Ed. by Donald Pizer. Detroit, Wayne State Univ. Press, 1977, p. 185.

14 Dreiser, Theodore. Letters. Philadelphia, 1959, v. 1, p. 97.

15 Dreiser, Th. Dawn. N. Y., 1965, p. 362.

16 Gerigk, Horst-Jurgen. Die Russen in America. Dostojewskij, Tolstoj, Turgenjew und Tschechov in ihrer Bedeutung fur die Literatur der USA. Hurtgenwald, Guido Pressler Verlag, 1995, s. 453.

17 Уайт Э. Прогулки и беседы с Толстым // Иностранная литература, 1978, № 8, с. 227.

18 Об этом пишут Х. -Ю. Гёрик (16; s. 451-452) и Стивен Бреннан (Brennan S. "Sister Carrie" and the Tolstoyan Artist //Research Studies, 47, 1979, pp. 1-16).

19 Толстой Л. Н. Полное собр. соч., т. 30. М. -Л., Гослитиздат, 1951, с. 148.

20 Драйзер Т. Собр. соч. в 12-ти тт. М., Гослитиздат, 1955, т. 1, с. 216.

21 Roosevelt Th. Tolstoy // Outlook. XCII (1909, May 15), p. 105. Цит. по: Dreiser Th. Letters, v. I, рЛ53,

22 Русское слово. Нью-Йорк, 1909, 19 мая, с. 3. О влиянии нравственной проповеди Толстого на религиозных и социальных реформаторов в США писал И. Горбунов-Посадов. Во вступительной статье к переводу книги Эрнеста Кросби "Толстой и его миропонимание" {Count Tolstoy"s Philosophy of Life. Boston, 1896) он отметил, что многочисленные пацифистские и религиозные организации разного толка, включая экуменистические и буддистские, посылают Толстому свои издания. "Все они шлют в Ясную Поляну весть о себе" {Горбунов-Посадов И. Эрнест Кросби, поэт нового мира// Кросби Э. Толстой и его миропонимание. М., Посредник, 1911, с. XI).

23 Walling W. Russia"s Message. The True Import of the Revolution. London, 1909, p. 237.

24 Уоллинг У. Послание России. Berlin, 1910, с. 367.

25 Walling W. Russia"s Message. The People and the Czar. N. Y., 1917, p. 14.

26 Заметим попутно, что в Америке спор с представителями социал-дарвинизма вел последователь Толстого Эрнест Кросби. Об этом см.: Hofstadter R. Social Darwinism in American Thought. Philadelphia, Univ. of Pennsylvania Press; Lnd., Humphrey Milford, Oxford Univ Press, 1945, p. 167.

27 См.: Perry J. Jack London. An American Myth. Chicago, 1981, p. 109.

28 Подробнее об этом см.: Осипова Э. Ф. Первая русская революция в творчестве Джека Лондона // Русское революционное движение и проблемы развития литературы. Л., изд-во ЛГУ, 1989, с. 130-146.

29 Щёлокова Е. Н. Первая инсценировка романа "Воскресение" на американской сцене // Роман Л. Н. Толстого "Воскресение". Историко-функциональ-ное исследование. М., 1991, с. 188-194.

30 Sayler, Oliver. The Russian Theatre. N. Y., Brentano, 1922, pp. 297-299.

31 О восприятии Толстого Майклом Голдом пишет в книге воспоминаний "Долгое одиночество" (1952) журналист и редактор "Католик уоркер" Дороти Дэй: "Майклу нравилась та религия, которую проповедовал Толстой — религия без церкви и священнослужителей" {Aaron D. Writers on the Left, p. 85).

32 Подробно об этом см.: Николюкин AM. Взаимосвязи литератур России и США, с. 238-284.

33 James H. The Letters. Ed. by P. Lubbock. N. Y., Scribner, 1920, v. 2, p. 237.

34 Писатели США о литературе. М., Прогресс, 1982, т. 1, с. 265, 266.

35 W. D. Howells as Critic. Ed. by E. Cady. London and Boston, Routledge & Kegan Paul, 1973, p. 424.

36 Spector, Ivar. The Golden Age of Russian Literature. Caldwell, Idaho, 1948, p. 246.

37 Huneker, James. Maxim Gorky"s Nachtasyl // Huneker J. Iconoclasts. A Book of Dramatists. N. Y., Scribner, 1921, p. 277.

38 Твен М. Русская республика// Твен М. Собр. соч. в 12-ти тт., т. 11. М., Гослитиздат, 1961, с. 582.

39 Горький М. Собр. соч. в 30-ти тт. М., Гослитиздат, 1954, т. 28, с. 416.

40 Подробнее об этом эпизоде см.: Киреева И. В., Лунина И. Е. А. М. Горький и Марк Твен // Российская американистика в поисках новых подходов. М., 1998, с. 46-58.

Вконтакте

Несмотря на сравнительно короткую историю, американская литература внесла неоценимый вклад в мировую культуру. Хотя уже в XIX веке вся Европа зачитывалась мрачными детективными историями Эдгара По и прекрасными историческими поэмами Генри Лонгфелло, это были лишь первые шаги; именно на XX век приходится расцвет американской литературы . На фоне великой депрессия, двух мировых войн и борьбы против расовой дискриминации в Америке рождаются классики мировой литературы, лауреаты нобелевских премий, писатели, которые характеризуют своими произведениями целую эпоху.

Радикальные экономические и социальные изменения жизни американцев в 20-е и 30-е годы стали идеальной почвой для расцвета реализма , в котором отражалось стремление запечатлеть новые реалии Америки. Теперь вместе с книгами, целью которых являлось развлечь читателя и заставить его забыть об окружающих социальных проблемах, на прилавках появляются произведения, в которых явно показана необходимость изменения сложившегося социального порядка. Творчество реалистов отличалось большим интересом к разного рода социальным конфликтам, атаками на принятые обществом ценности и критикой американского образа жизни.

Среди самых выдающихся реалистов были Теодор Драйзер , Френсис Скотт Фицджеральд , Уильям Фолкнер и Эрнест Хемингуэй . В своих бессмертных произведениях они отражали истинную жизнь Америки, сочувствовали трагической судьбе юных американцев, прошедших первую мировую войну, поддерживали борьбу против фашизма, отрыто говорили в защиту рабочих и без стеснения изображали развращенность и душевную пустоту американского общества.

ТЕОДОР ДРАЙЗЕР

(1871-1945)

Теодор Драйзер родился в маленьком городке в штате Индиана в семье обанкротившегося мелкого предпринимателя. Писатель с детства познал голод, бедность и нужду , что позднее отразилось на тематике его произведений, а так же на блестящем описании жизни обычного рабочего класса. Его отец был строгим католиком, ограниченным и деспотичным, что заставило Драйзера ненавидеть религию до конца своих дней.

В шестнадцать лет Драйзеру пришлось оставить школу и подрабатывать, чтобы хоть как-то заработать себе на жизнь. Позднее он все же был зачислен в университет, но смог проучиться там лишь год опять же из-за проблем с деньгами . В 1892 Драйзер начинает работать репортёром в различных газетах, и в конце концов переезжает в Нью-Йорк, где становится редактором журнала.

Его первая значительная работа – роман «Сестра Керри» – выходит в 1900 году. Драйзер описывает близкую к его собственной жизни историю бедной деревенской девчушки, которая в поисках работы оправляется в Чикаго. Как только книга с трудом пробилась в печать, она сразу была названа противоречащей морали и снята с продажи . Спустя семь лет, когда стало слишком сложно прятать произведение от публики, роман все же появился на прилавках магазинов. Вторая книга писателя «Дженни Герхард» вышла в 1911 году также была разгромлена критиками .

Дальше Драйзер начинает писать цикл романов «Трилогия желаний»: «Финансист» (1912), «Титан» (1914) и незаконченный роман «Стоик» (1947). Его целью было показать, как в конце XIX века в Америке ведется «большой бизнес» .

В 1915 году выходит полу-автобиографический роман «Гений» , в котором Драйзер описывает трагическую судьбу молодого художника, чью жизнь сломила жестокая несправедливость американского общества. Сам писатель считал роман своим лучшим произведением , но критики и читатели встретили книгу негативно и она практически не продавалась .

Самой известной работой Драйзера является бессмертный роман «Американская трагедия» (1925). Это история о молодом американце, испорченном ложными моральными устоями США, из-за чего он становится преступником и убийцей. Роман отражает американский образ жизни , в котором бедность рабочих с окраины ярко выделяется на фоне достатка привилегированного класса.

В 1927 Драйзер посетил СССР и на следующий год выпустил книгу «Драйзер смотрит на Россию» , которая стала одной из первых книг о Советском Союзе , опубликованной писателем из Америки.

Также Драйзер поддерживал движение американского рабочего класса и написал несколько публицистических работ на эту тему – «Трагическая Америка» (1931) и «Америку стоит спасать» (1941). С неутомимой силой и мастерством истинного реалиста, он изображал окружающий его социальный строй. Однако, несмотря на то, насколько суровый мир представал перед его глазами, писатель никогда не терял веру в достоинство и величие человека и его любимой страны.

Помимо критического реализма, Драйзер творил в жанре натурализма . Он скрупулезно изображал на первый взгляд незначительные детали повседневной жизни своих героев, приводил реальные документы, порой очень длинные по размеру, четко расписывал действия, связанные с бизнесом и т.д. Из-за подобной манеры письма критики часто обвиняли Драйзера в отсутствии стиля и фантазии . К слову, несмотря на подобные осуждения, Драйзер был кандидатом на получение Нобелевской премии в 1930 году, так что сами можете судить об их правдивости.

Не спорю, может быть, иногда обилие мелких деталей сбивает с толку, но именно их повсеместное присутствие позволяет читателю наиболее четко представить действие и словно бы оказаться его непосредственным участником. Романы писателя большие по размеру и читать их бывает довольно сложно, но они, несомненно, являются шедеврами американской литературы, на которые стоит потратить время . Настоятельно рекомендуется любителям творчество Достоевского, которые уж точно смогут по достоинству оценить талант Драйзера.

ФРЕНСИС СКОТТ ФИЦДЖЕРАЛЬД

(1896-1940)

Френсис Скотт Фицджеральд – один из самых выдающихся американских писателей потерянного поколения (это молодые люди, призванные на фронт, иногда ещё не окончившие школу и рано начавшие убивать; после войны часто не могли адаптироваться к мирной жизни, спивались, заканчивали жизнь самоубийством, некоторые сходили с ума). Это были опустошенное изнутри люди, у них которых не осталось сил сражаться с коррумпированным миром богатства. Они пытаются заполнить свою душевную пустоту бесконечными удовольствиями и развлечениями.

Писатель родился в городе Сент-Пол, штат Миннесота, в обеспеченной семье, поэтому получил возможность обучаться в престижном Принстонском университете . В то время в университете царил соревновательный дух, под влияние которого попал и Фицджеральд. Он всеми силами пытался стать членом самых модных и известных клубов, которые манили своей атмосферой изысканности и аристократичности. Деньги для писателя были синонимами независимости, привилегированности, стиля и красоты, а бедность ассоциировалась со скупостью и ограниченностью. Позднее Фицджеральд понял ложность своих взглядов .

Он так и не доучился в Принстоне, но именно там началась его литературная карьера (он писал для университетского журнала). В 1917 писатель уходит добровольцем в армию, но его так и не участвует в настоящих военных действиях в Европе. В то же время он влюбляется в Зельду Сейр , происходившую из богатой семьи. Они поженились лишь в 1920, через два года поле оглушительного успешного выхода первой серьезной работы Фицджеральда «По ту сторону рая» , потому что Зельда не хотела выходить за бедного неизвестного мужчину. Тот факт, что прекрасных девушек привлекает лишь богатство, заставил писателя задуматься о социальной несправедливости , а Зельду впоследствии часто называли прототипом героинь его романов.

Достаток Фицджеральда растет прямо пропорционально популярности его романа, и вскоре супруги становятся олицетворением роскошного образа жизни , их даже стали называть королем и королевой своего поколения. Они жили шикарно и напоказ, наслаждались модной жизнью в Париже, дорогими номерами в престижных отелях, бесконечными вечеринками и приемами. Они постоянно выкидывали различные эксцентричные выходки, скандалили и пристрастились к алкоголю, а Фицджеральд даже начал писать статьи для глянцевых журналов того времени. Все это, несомненно, разрушало талант писателя , хотя даже тогда ему удалось написать несколько серьезных романов и историй.

Его основные романы появились между 1920 и 1934 годами: «По ту сторону рая» (1920), «Прекрасные и проклятые» (1922), «Великий Гэтсби», который является самым известным произведением писателя и считается шедевром американской литературы, и «Ночь нежна» (1934).


Лучшие истории Фицджеральда включены в сборники «Сказки века джаза» (1922) и «Все эти печальные молодые люди» (1926).

Незадолго до смерти в автобиографической статье Фицджеральд сравнил себя с разбитой тарелкой. Он умер от сердечного приступа 21 декабря 1940 года в Голливуде.

Основной темой практически всех работ Фицджеральда была развращающая сила денег , которая приводит к духовному разложению . Он считал богатых особым сословием, и только со временем начал осознавать, что оно основано на бесчеловечности, своей собственной бесполезности и отсутствии морали. Он осознавал это вместе со своими героями, которые были в основном автобиографическими персонажами.

Романы Фицджеральда написаны прекрасным языком, понятным и изысканным в одно и то же время, поэтому читатель с трудом может оторваться от его книг. Хотя после прочтения произведений Фицджеральда, несмотря на поражающее воображение путешествие в роскошный «век джаза» , остается ощущение опустошенности и тщетности бытия, его по праву считают одним из самых выдающихся писателей XX века.

УИЛЬЯМ ФОЛКНЕР

(1897-1962)

Уильям Катберт Фолкнер – один из ведущих романистов середины XX века, в Нью-Олбани, штат Миссисипи, в обнищавшей аристократической семье. Он учился в Оксфорде , когда началась Первая мировая война. Опыт писателя, полученный в это время, сыграл важную роль в формировании его характера. Он поступил в лётную военную школу , но война закончилась прежде, чем он успел завершить курс. После этого Фолкнер вернулся в Оксфорд и работал начальником почтового отделения в университете Миссисипи. В то же время он начал посещать курсы в университете и пробовать писать.

Его первая изданная книга, сборник стихотворений «Мраморный фавн» (1924), не был успешным . В 1925 году Фолкнер познакомился с писателем Шервудом Андерсоном , который оказал большое влияние на его творчество. Он порекомендовал Фолкнеру заниматься не поэзией, прозой , и дал совет писать об американском Юге , о месте, в котором Фолкнер рос и котором знает лучше всего. Именно в Миссисипи, а именно в вымышленном округе Йокнапатофа будут происходить события большинства его романов.

В 1926 Фолкнер написал роман «Солдатская награда» , который был близок по духу потерянному поколению. Писатель показал трагедию людей , вернувшихся к мирной жизни покалеченными как физически, так и душевно. Роман также не имел большой успех, но Фолкнер был признан как изобретательный писатель .

С 1925 по 1929 он работает плотником и маляром и успешно совмещает это с писательским трудом.

В 1927 выходит роман «Москиты» и в 1929 – «Сарторис» . В тот же год Фолкнер издает роман «Шум и ярость» , который приносит ему известность в литературных кругах . После этого он решает посвятить все свое время писательской деятельности. Его произведение «Святилище» (1931), история о насилии и убийстве, стала сенсацией и автор, наконец, обрел финансовую независимость .

В 30-е годы Фолнер пишет несколько готических романов: «Когда я умирала» (1930), «Свет в Августе» (1932) и «Авессалом, Авессалом!» (1936).

В 1942 году писатель публикует сборник рассказов «Сойди, Моисей» , в которую входит одно из его известнейших произведений – повесть «Медведь» .В 1948 Фолкнер пишет «Осквернитель праха» , один из важнейших социальных романов, связанных с проблемой расизма .

В 40-е и 50-е в свет выходят его лучшая работа – трилогия, состоящая из романов «Поселок» , «Город» и «Особняк» , посвященной трагической судьба аристократии американского Юга . Последний роман Фолкнера «Похитители» выходит в 1962, он также входит в сагу о Йокнапатофе и изображает историю прекрасного, но умирающего Юга. За этот роман, а также за «Притчу» (1954), темами которой является человечность и война, Фолкнер получил Пулитцеровские премии . В 1949 году писателю присудили «за значительный и с художественной точки зрения уникальный вклад в развитие современного американского романа» .

Уильям Фолкнер был одним из самых выдающихся писателей своего времени. Он принадлежал к Южной школе американских писателей . В своих произведениях он обращался к истории американского Юга, в особенности временам Гражданской войны.

В своих книгах он пытался разобраться с проблемой расизма , прекрасно понимая, что она ни столько социальная, сколько психологическая. Фолкнер видел афроамериканцев и белых неотрывно связанными друг с другом общей историей. Он осуждал расизм и жестокость, но был уверен, что и белые, и афроамериканцы не были готовы к законодательным мерам, поэтому Фолкнер в основном критиковал моральную сторону вопроса.

Фолкнер искусно владел пером, хотя часто утверждал, что мало интересуется техникой письма. Он был смелым экспериментатором и обладал оригинальным стилем. Он писал психологические романы , в которых большое внимание уделялось репликам персонажей, например, роман «Когда я умирала» выстроен как цепь монологов героев, иногда длинных, иногда в одно-два предложения. Фолкнер бесстрашно соединял противоположные по смыслу эпитеты, создавая сильный эффект, а его произведения часто имеют двусмысленный, неопределенный конец. Безусловно, Фолкнер умел писать так, чтобы взволновать душу даже самого привередливого читателя.

ЭРНЕСТ ХЕМИНГУЭЙ

(1899-1961)

Эрнест Хемингуэй — один из самых читаемых писателей XX века . Он является классиком американской и мировой литературы.

Он родился в Оук-Парке, штат Иллинойс, в семье провинциального доктора. Его отец увлекался охотой и рыбалкой, он научил сына стрелять и рыбачить , а также привил любовь к спорту и природе. Мать Эрнеста была религиозной женщиной, которая была целиком посвящена делам церкви. На почве разных взглядов на жизнь, между родителями писателя часто вспыхивали ссоры, из-за чего Хемингуэй не мог чувствовать себя спокойно дома .

Любимым местом Эрнеста был дом в северном Мичигане, где семья обычно проводила лето. Мальчик всегда сопровождал отца в различных вылазках в лес или на рыбалку.

В школе Эрнеста был одаренным, энергичным, успешным учеником и отличным спортсменом . Он играл в футбол, был членом команды по плаванью и занимался боксом. Хемингуэй также любил литературу, писал еженедельные обзоры, поэтические и прозаические произведения в школьные журналы. Однако школьные годы не были спокойными для Эрнеста. Атмосфера, созданная в семье его требовательной матерью, очень сильно давила на мальчика, так что он дважды сбегал из дома и работал на фермах чернорабочим.

В 1917 году, когда Америка вступила в Первую мировую войну, Хемингуэй хотел попасть в действующую армию , но из-за плохого зрения ему отказали. Он переехал в Канзас к своему дяде и начал работать репортером в местной газете The Kansas City Star . Журналистский опыт явно проглядывается в отличительном стиле письма Хемингуэя, немногословности, но при этом ясности и точности языка. Весной 1918 года он узнал, что Красному кресту требуются добровольцы на Итальянском фронте . Это был его долгожданный шанс оказаться в центре сражений. После недолгой остановки во Франции, Хемингуэй прибыл в Италию. Спустя два месяца, спасая раненного итальянского снайпера, писатель попал под огонь пулеметов и минометов и был тяжело ранен . Его забрали в больницу в Милан, где после 12 операций извлекли 26 осколков из тела.

Опыт Хемингуэя, полученный в войне , был очень важен для молодого человека и повлиял не только на его жизнь, но и на писательскую деятельность. В 1919 Хемингуэй возвращается героем в Америку. Вскоре он едет в Торонто, где начинает работать репортером на газету The Toronto Star . В 1921 Хемингуэй женится на молодой пианистке Хэдли Ричардсон, и чета переезжает в Париж , город, о котором давно мечтает писатель. Чтобы собрать материал для своих будущих рассказов, Хемингуэй путешествует по всему миру, посещая Германию, Испанию, Швейцарию и другие страны. Его первая работа «Три истории и десять поэм» (1923) не была успешной, но следующий сборник рассказов «В наше время» , вышедший в 1925 году, добился общественного признания .

Первый роман Хемингуэя «И восходит солнце» (или «Фиеста» ) опубликован в 1926 году. «Прощай, оружие!» , роман, изображающий Первую мировую войну и ее последствия, выходит в 1929 и приносит большую популярность автору . В конце 20-ых и в 30-е годы Хемингуэй выпускает два сборника рассказов: «Мужчины без женщин» (1927) и «Победитель не получает ничего» (1933).

Самыми выдающимися произведениями, написанными в первой половине 30-ых годов, являются «Смерть после полудня» (1932) и «Зелёные холмы Африки» (1935). «Смерть после полудня» повествует об испанской корриде, «Зелёные холмы Африки» и широко известный сборник «Снега Килиманджаро» (1936) описывают охоту Хемингуэя в Африке. Любитель природы , писатель мастерски рисует перед читателями африканские пейзажи.

Когда в 1936 году началась гражданская война в Испании , Хемингуэй поспешил к театру военных действий, но на этот раз как антифашистский корреспондент и писатель. Следующие три года его жизни тесно связаны с борьбой испанского народа против фашизма.

Он принял участие в съемке документального фильма «Земля Испании» . Хемингуэй написал сценарий и сам читал текст. Впечатление от войны в Испании отразились в романе «По ком звонит колокол» (1940), который сам писатель считал своей лучшей работой .

Глубокая ненависть к фашизму сделала Хемингуэя активным участником Второй мировой войны . Он организовал контрразведку против нацистских шпионов и охотился на своем катере за немецкими подводными лодками в Карибском море, после этого служил военным корреспондентом в Европе. В 1944 году Хемингуэй принимал участие в боевых полетах над Германией и даже, встав во главе отряда французских партизан, был одним из первых, кто освободил Париж от немецкой оккупации.

После войны Хемингуэй переехал на Кубу , иногда посещал Испанию и Африку. Он горячо поддерживал кубинских революционеров в их борьбе против сложившейся в стране диктатуры. Он много общался с простыми кубинцами и много работал над новой повестью «Старик и море» , которая считается вершиной творчества писателя. В 1953 году Эрнест Хемингуэй получил Пулитцеровскую премию за эту гениальную повесть, а в 1954 году Хемингуэю присудили Нобелевскую премию по литературе «за повествовательное мастерство, в очередной раз продемонстрированное в «Старике и море»».

Во время своего путешествия в Африку в 1953 году писатель попал в серьезную авиакатастрофу.

В последние годы жизни он был серьезно болен. В ноябре 1960 года Хемингуэй возвращается в Америку в городок Кетчум, штат Айдахо. Писатель страдал от ряда заболеваний , из-за чего его поместили в клинику. Он был в глубокой депрессии , так как считал, что агенты ФБР следят за ним, прослушивают телефонные разговоры, проверяют почту и банковские счета. В клинике это приняли как симптом психического заболевания и лечили великого писателя электрошоком. После 13 сеансов Хемингуэй потерял память и возможность творить . Он был в депрессии, страдал от приступов паранойи и все чаще задумывался о самоубийстве .

Через два дня поле выписки из психиатрической больницы, 2 июля 1961 года, Эрнест Хемингуэй застрелился из любимого охотничьего ружья в своем доме в Кетчуме, не оставив предсмертной записки.

В начале 80-ых годов дело Хемингуэя в ФБР было рассекречено, и факт слежки за писателем в его последние годы подтвердился.

Эрнест Хемингуэй был, безусловно, величайшим писателем своего поколения, обладавшим удивительной и трагичной судьбой. Он был борцом за свободу , яро выступал против войн и фашизма, причем не только посредством литературных работ. Он был невероятным мастером письма . Его стиль отличается лаконичностью, точностью, сдержанностью в описании эмоциональных ситуаций, конкретностью деталей. Разработанный им прием вошел в литературу под названием «принцип айсберга» , потому что писатель придавал основное смысл подтексту. Основной чертой его творчества была правдивость , он всегда был честен и искренен со своими читателями. Во время чтения его произведений появляется уверенность в достоверности событий, создается эффект присутствия.

Эрнест Хемингуэй – этот тот писатель, работы которого признаются настоящими шедеврами мировой литературы и чьи произведения, без сомнения, стоит прочитать каждому.

МАРГАРЕТ МИТЧЕЛЛ

(1900-1949)

Маргарет Митчелл родилась в Атланте, Джорджия. Она была дочерью адвоката, который был председателем Исторического Общества Атланты. Вся семья любила и интересовалась историей, и девочка росла в атмосфере рассказов о Гражданской войне .

Сначала Митчелл училась в Вашингтонской семинарии, а затем поступила в престижный женский Смитский колледж в штате Массачусетс. После учебы она начала работать в The Atlanta Journal . Она написала сотни эссе, статей и обзоров для газеты, и за четыре года работы доросла до репортера , но в 1926 получила травму лодыжки, что сделало ее работу невозможной.

Энергия и живость характера писательница прослеживались во всем, что она делала или писала. В 1925 году Маргарет Митчел вышла замуж за Джона Марша. С этого момента она начала записывать все те истории о Гражданской войне, которые слышала в детстве. Результатом этого стал роман «Унесенные ветром» , который был впервые опубликован в 1936 году. Писательница работала над ним в течении десяти лет . Это роман о Гражданской войне в Америке, рассказанный с точки зрения Севера. Главной героиней является, разумеется, прекрасная девушка по имени Скарлетт О’Хара, вся история крутиться вокруг ее жизни, семейной плантации, любовных отношений.

После выхода романа, американского классического бестселлера , Маргарет Митчелл быстро стала всемирно известной писательницей. Более 8 миллионов копий было продано в 40 странах. Роман был переведен на 18 языков. Он выиграл Пульцеровскую премию в 1937 году. Позднее был снят очень успешный фильм с Вивьен Ли, Кларком Гейблом и Лесли Говардом.

Несмотря на многочисленные просьбы поклонников о продолжении истории О’Хары, Митчелл не написала больше ни одного романа . Но имя писательницы, как и ее великолепное произведение, навсегда останется в истории мировой литературы.

6 голосов

Америка, как известно, была официально открыта генуэзцем Колумбом в 1492 году. Но по воли случая получила имя флорентийца Америго.

Открытие Нового Света явилось величайшим событием в глобальной истории человечества. Не говоря уже о том, что оно рассеяло много ложных представлений о нашей планете, что содействовало значительным сдвигам в экономической жизни Европы и вызвало волну эмиграции на новый континент, оно, кроме того, повлияло на изменение духовного климата в странах с христианским вероисповеданием (т.к. в конце века христиане как всегда ожидали «конец света», «страшный суд» и т.п.).

Америка дала обильную пищу для самых восторженных мечтаний европейских мыслителей об обществе без государства, без обычных для Старого Света социальных пороков. Страна новых возможностей, страна, где можно построить совсем другую жизнь. Страна, где все ново и чисто, где цивилизованный человек еще ничего не успел испортить. А ведь там можно избежать всех ошибок, совершенных в Старом Свете, – так думали европейские гуманисты в XVI, XVII веках. И все эти мысли, воззрения и надежды, конечно, находили отклик в литературе, как в европейской, так и в американской.

Однако в реальности все получилось совсем по-другому. История заселения новооткрытых земель выходцами из Европы была кровавой. А эту правду жизни решились показать далеко не все писатели того времени (в своих произведениях отразили это испанцы Лас Касаса и Гомара).

В речевом обиходе наших дней именем «Америка» обычно называют только часть того огромного континента, который был открыт в конце XVI столетия, а именно Соединенные Штаты. Об этой части американского континента и пойдет речь.

С XVII столетия началось заселение этой территории выходцами из Европы. Продолжалось оно и в XVIII, и в XIX веках. В XVII веке возникло государство, называвшееся Новой Англией и подчиненное английскому королю и парламенту. И лишь только в 70-е годы XVIII столетия 13 штатов набрали в себе силы, чтобы заставить Англию признать их независимость. Таким образом, появилось новое государство – Соединенные Штаты Америки.

Художественная литература в собственном смысле слова и в том качестве, которое позволяет ей войти в историю мировой литературы, начинается в Америке только в XIX веке, когда на литературной арене появились такие писатели, как Вашингтон Ирвинг и Джеймс Фенимор Купер.

В период первых поселенцев, в XVII столетии, когда только начиналось освоение новых земель, основание первых поселков – было еще не до литературы. Лишь некоторые поселенцы вели дневники, записи, хроники. Хотя душа их авторов еще жила Англией, ее политическими и религиозными проблемами. Особого литературного интереса они не представляют, а более ценны как живая картина первых поселенцев Америки, рассказ о нелегких днях обживания новых мест, тяжелых испытаниях и т.п. Вот несколько известных дневников: Джена Уинтропа за 1630-1649 гг., «История Новой Англии», Уильяма Бредфорда «История поселения в Плимуте» (1630-1651), Джона Смита «Общая история Виргинии, Новой Англии и Летних островов» (1624).

Из произведений чисто литературных следует, пожалуй, упомянуть о стихах поэтессы Анны Бредстрит (1612-1672), религиозно-назидательных, весьма посредственных, но тешивших сердца первых поселенцев (поэмы-диалоги «Квартеты»).

XVIII век

XVIII век в Америке проходит под флагом борьбы за независимоть. Центральное место занимают идеи Просвещения, пришедшие из Англии и Франции. В Новой Англии выросли города, были созданы университеты, стали выходить газеты. Появились и первые литературные ласточки: романы, создававшиеся под влиянием английской просветительской литературы и «готического» романа, Генри Брекенриджа (1748-1816) – «Современное рыцарство, или Приключения капитана Джона Фаррато и Тига О’Ригена, его слуги», Брокдена Брауна (1771-1810) – «Виланд», «Ормонд», «Артур Мервин»; поэмы Тимоти Дуайт (1752-1818) – «Завоевания Ханаана», «Гринфильд Хилл».

Вторая половина века ознаменовалась появлением большой группы поэтов, отражавших в своих произведениях политические страсти эпохи. Условно их разделяли на сочувствующих федералистам (самая известная группа – «университетские поэты») и сторонников революции и демократического правительства. Один из наиболее значимых поэтов, единомышленник Пейна и Джефферсона – Филипп Френо (1752 – 1832). В своих стихах ярко отразил политические события в стране, хотя позже разочаровался в новой американской действительности. В своих лучших стихах воспевал природу и размышлял о вечной жизни. Уже в творчестве Френо легко уловить зачатки романтизма, который полностью сформируется в США только в XIX веке.

Однако главное достояние американской литературы XVIII столетия составила ее просветительская публицистика с именами Бенджамина Франклина, Томаса Джефферсона и Томаса Пейна. Эти три человека вошли в историю общественной мысли Америки, они оставили заметный след в истории мировой литературы.

Томас Джефферсон (1743-1826), автор Декларации независимости, третий президент США, – личность бесспорно талантливая и оригинальная. Ученый, философ, изобретатель, обладавший большим и разносторонними познаниями, он должен быть упомянут в истории литературы как блестящий стилист, обладавший ясным, четким и образным языком литератора. Его «Заметки о Виргинии», его «Общий обзор прав Британской империи» ценились современниками не только за выражение в них мысли, но и за литературные достоинства. Математика, архитектура, астрономия, естественные науки, лингвистика (составление словарей индейских языков), история, музыка – все это составляло предмет увлечений и знаний этого человека.

Бенджамин Франклин (1706-1790) принадлежал к плеяде блестящих и универсальных умов XVIII века. Общественная мысль в Америке формировалась под воздействием этого могучего ума, гениального самоучки.

В течение 25 лет Франклин издавал знаменитый календарь «Альманах простака Ричарда», который в Америке выполнял роль своеобразной энциклопедии, собрания научных сведений и в то же время остроумных житейских наставлений. Он печатал газету. Организовал в Филадельфии публичную библиотеку, больницу, писал философские сочинения. Свою жизнь он описал в «Автобиографии» (вышла посмертно в 1791 г.). Его «Поучения простака Ричарда» обошли Европу. Многие европейские университеты даровали ему звание почетного доктора. Ну, и, наконец, он – политический деятель, выполнявший ответственные дипломатические миссии в Европе.

Томас Пейн (1737-1809) – талантливый, бескорыстный революционер и просветитель. Опубликовал памфлет «Здравый смысл». 10 января 1776 г. памфлет стал сенсацией дня. Он призывал американцев на войну за независимость, на революцию. Во время французской буржуазной революции Т. Пейн сражался на стороне повстанцев. Кроме того, перу Пейна принадлежит книга «Век разума» – выдающееся произведение американской просветительской мысли XVIII века. Книга, часть которой написана в парижской тюрьме, содержит в довольно резких выражениях осуждение христианства.

Американское просвещение не выдвинуло авторов такого масштаба, каким отличались просветители Англии, Франции, Германии. Мы не найдем в сочинениях Франклина, Джефферсона, Пейна и других блеска и остроумия Вольтера, глубины мысли Локка, красноречия и страстности Жан-Жака Руссо, поэтического воображения Мильтона. Это были больше практики, чем мыслители и. Конечно, менее всего художники. Они освоили идеи европейского Просвещения и пытались с учетом возможностей применить их к своей стране. Томас Пейн был самый смелый и самый радикальный их них.

Американские просветители особо выделяли вопросы общества, личности и государства. Общество превыше государства. Оно может менять свою политическую систему, если новое поколение сочтет это полезным, рассуждали они.

Итак, американская просветительская публицистика XVIII века теоретически обосновала задачи буржуазной революции. Таким образом, американское Просвещение внесло свой вклад в развитие освободительных идей и исторического прогресса.

XIX век

Приоритетным направлением в политике США в XIX в. являлось расширение территорий (присоединены: Луизиана, Флорида, Техас, Верхняя Калифорния и др. территории). Одним из последствий этого становится военный конфликт с Мексикой (1846-1848). Что касается внутренней жизни страны, то развитие капитализма в США в XIX в. было неравномерно. «Замедление», отсрочка его роста в первой половине XIX столетия подготовили особо широкое и интенсивное его развитие, особо бурный взрыв экономических и социальных противоречий во второй половине столетия.

При изучении истории американской культуры и литературы нельзя не обратить внимание на то, что подобное неравномерное развитие капитализма наложило характерный отпечаток на идеологическую жизнь США, в частности обусловило относительную отсталость, «незрелость» социальной мысли и социального сознания американского общества. Играла свою роль и провинциальная обособленность США от европейских культурных центров. Социальное же сознание в стране находилось в значительной мере во власти отживших иллюзий и предрассудков.

Разочарование результатами послереволюционного развития страны ведет писателей Америки к поиску романтического идеала, противостоящего антигуманной действительности.

Американские романтики – создатели национальной литературы США. Это, прежде всего, отличает их от европейских собратьев. В то время как в Европе начала XIX в. национальные литертуры закрепили за собой качества, складывавшиеся в течение почти целого тысячелетия и ставшие их специфическими национальными чертами, американская литература, так же как и нация, еще только определялись. И в Новом Свете не только в начале XIX в., но и позже, спустя несколько десятилетий. На книжном рынке господствовали главным образом произведения английских писателей и литература, переведенная с других европейских языков. Американская книга с трудом пробивала себе дорогу к отечественному читателю. В то время в Нью-Йорке уже существовали литературные клубы, но во вкусах царила английская литература и ориентация на европейскую культуру: американское в буржуазной среде считалось «вульгарным».

На американских романтиков была возложена довольно серьезная задача, кроме формирования национальной литературы они должны были создавать и весь сложный этико-философский кодекс молодой нации – помогать ей сформироваться.

Кроме того, необходимо отметить, что для своего времени романтизм был наиболее действенным методом художественного освоения действительности; без него процесс эстетического развития нации был бы неполным.

Хронологические рамки американского романтизма несколько отличаются от романтизма европейского. Романтическое направление в литературе США сложилось к рубежу между вторым и третьим десятилетиями и сохраняло господствующее положение вплоть до окончания Гражданской войны (1861-1865).

В становлении романтизма прослеживается три этапа. Первый этап – ранний американский романтизм (1820-1830-е годы). Его непосредственным предшественником был предромантизм, развивавшийся еще в рамках просветительской литературы (творчество Ф. Френо в поэзии, Ч. Брокден Брауна в романе и др.). Крупнейшие писатели раннего романтизма – В. Ирвинг, Д.Ф. Купер, У.К. Брайент, Д.П. Кеннеди и др. С появление их произведений американская литература впервые получает международное признание. Идет процесс взаимодействия американского и европейского романтизма. Ведется интенсивный поиск национальных художественных традиций, намечаются основные темы и проблематика (война за независимость, освоение континента, жизнь индейцев). Мировоззрение ведущих писателей этого периода окрашено в оптимистические тона, связанные с героическим временем войны за независимость и открывавшимися перед молодой республикой грандиозными перспективами. Сохраняется тесная преемственная связь с идеологией американского Просвещения. Показательно, что и Ирвинг, и Купер активно участвуют в общественно-политической жизни страны, стремясь прямо воздействовать на ход ее развития.

Вместе с тем в раннем романтизме зреют критические тенденции, являющиеся реакцией на негативные последствия укрепления капитализма во всех сферах жизни американского общества. Они ищут альтернативу буржуазному укладу и находят ее в романтически идеализированной жизни американского Запада, героике Войны за независимость, свободной морской стихии, патриархальном прошлом страны и т.д.

Второй этап – зрелый американский романтизм (1840-1850-е годы). К этому периоду относится творчество Н. Готорна, Э.А. По, Г. Мелвилла, Г.У. Лонгфелло, У.Г. Симмса, писателей-трансценденталистов Р.У. Эмерсона, Г.Д. Торо. Сложная и противоречивая реальность Америки этих лет обусловила заметные различия в мироощущении и эстетической позиции романтиков 40-50-х годов. Большинство писателей этого периода испытывают глубокое недовольство ходом развития страны. Разрыв между действительностью и романтическим идеалом углубляется, превращается в пропасть. Не случайно среди романтиков зрелого периода так много непонятых и непризнанных художников, отвергнутых буржуазной Америкой: По, Мелвилл, Торо, а позднее – поэтесса Э. Дикинсон.

В зрелом американском романтизме преобладают драматические, даже трагические тона, ощущение несовершенства мира и человека (Готорн), настроения скорби, тоски (По), сознание трагизма человеческого бытия (Мелвилл). Появляется герой с раздвоенной психикой, несущий в своей душе печать обреченности. Уравновешенно-оптимистический мир Лонгфелло и трансценденталистов о всеобщей гармонии в эти десятилетия стоят некоторым особняком.

На данном этапе американский романтизм переходит от художественного освоения национальной реальности к исследованию на национальном материале универсальных проблем человека и мира, приобретает философскую глубину. В художественный язык зрелого американского романтизма проникает символика, редко встречающаяся у романтиков предшествующего поколения. По, Мелвилл, Готорн в своих произведениях создали символические образы большой глубины и обобщающей силы. Заметную роль в их творениях начинают играть сверхъестественные силы, усиливаются мистические мотивы.

Трансцендентализм – литературно-философское течение, появившееся в 30-х г. «Трансцендентальный клуб» был организован в сентябре 1836 г. в Бостоне, Массачусетс. С самого начала в него входили: Р.У. Эмерсон, Дж. Рипли, М. Фуллер, Т. Паркер, Э.Олкотт, в 1840 г. к ним присоединился Г.Д. Торо. Название клуба связано с философией «Трансцендентального идеализма» немецкого мыслителя И. Канта. Клуб с 1840 по 1844 гг. издавал свой журнал «Дайэл». Учение американского трансцендентализма поставило перед современниками вопросы глобального характера – о сущности человека, о взаимоотношениях человека и природы, человека и общества, о путях нравственного самосовершенствования. Что касается взглядов на свою страну, то трансценденталисты утверждали, что у Америки свое великое предназначение, но в то же время выступали с резкой критикой буржуазного развития США.

Трансцендентализм положил начало американской философской мысли и оказал влияние на формирование национального характера и самосознания. И что более примечательно, трансцендентализм использовали в идейной борьбе и в XX в. (М. Ганди, М.Л. Кинг). А споры вокруг этого течения не утихают до сих пор.

Третий этап – поздний американский романтизм (60-е годы). Период кризисных явлений. Романтизм как метод все чаще оказывается не в состоянии отразить новую реальность. В полосу тяжелого творческого кризиса вступают те писатели предыдущего этапа, кто еще продолжает свой путь в литературе. Наиболее яркий пример – судьба Мелвилла, на долгие годы ушедшего в добровольную духовную самоизоляцию.

В этот период происходит резкое размежевание среди романтиков, вызванное Гражданской войной. С одной стороны выступает литература аболиционизма, в рамках романтической эстетики протестующая против рабства с эстетических, общегуманистических позиций. С другой стороны, литература Юга, романтизируя и идеализируя «южное рыцарство», встает на защиту исторически обреченного неправого дела и реакционного уклада жизни. Аболиционистские мотивы занимают заметное место в творчестве писателей, чье творчество сложилось в предшествующий период, – Лонгфелло, Эмерсона, Торо и др., становятся основными в творчестве Г. Бичер-Стоу, Д.Г. Уитьера, Р. Хилдрета и др.

Имели место в американском романтизме и региональные различия. Основные литературные регионы – Новая Англия (северо-восточные штаты), средние штаты, и Юг. Для романтизма Новой Англии (Готорн, Эмерсон, Торо, Брайент) характерно в первую очередь стремление к философскому осмыслению американского опыта, к анализу национального прошлого, к исследованию сложных этических проблем. Основные темы в творчестве романтиков средних штатов (Ирвинг, Купер, Полдинг, Мелвилл) – поиски национального героя, интерес к социальной проблематике, сопоставление прошлого и настоящего Америки. Писатели-южане (Кеннеди, Симмс) нередко остро и справедливо критикуют пороки капиталистического развития Америки, но при этом они не могут избавиться от стереотипов прославления добродетелей «южной демократии» и преимуществ рабовладельческих порядков.

На всех этапах развития для американского романтизма характерна тесная связь с общественно-политической жизнью страны. Именно это делает романтическую литературу специфически американской по содержанию и форме. Кроме того, существуют и некоторые другие отличия от европейского романтизма. Американские романтики выражают свое неудовлетворение буржуазным развитием страны, не принимают новых ценностей современной Америки. Сквозной в их творчестве становится индейская тема: американские романтики проявляют искренний интерес и глубокое уважение к индейскому народу.

Романтическое направление в литературе США не сразу после окончания Гражданской войны сменяется реализмом. Сложным сплавом романтических и реалистических элементов является творчество величайшего американского поэта Уолта Уитмена. Романтическим мироощущением – уже за пределами хронологических рамок романтизма – проникнуто творчество Дикинсон. Романтические мотивы органично входят в творческий метод Ф. Брет Гарта, М. Твена, А. Бирса, Д. Лондона и других писателей США конца XIX – начала XX столетия. Своеобразные ласточки реализма появились в Америке уже в середине столетия. Одной из таких – наиболее ярких – является рассказ Ребекки Гардинг «Жизнь на литейных заводах» (1861). В котором безо всяких прикрас и с обстоятельностью почти что документальной нарисованы условия жизни американских рабочих в восточном районе США.

Переходный период ознаменовался творчеством писателей (У.Д. Хоуэллс, Г. Джеймс и др.), чей метод получил название «мягкого», «джентильного реализма», или по определению самого Гоуэллса – «сдержанного» (reticent) реализма. Суть их воззрений заключалась в исключительности и «непреходящих преимуществах» американской жизни перед жизнью Старого Света; по их мнению, проблемы возникавшие в произведениях европейского реализма и русского (наиболее популярного в то время) не имели никаких точек соприкосновения с американскими. Именно этим объяснялась их попытка ограничить критический реализм в США. Но позже несправедливость этих воззрений стала настолько очевидной, что им пришлось отказаться от них.

«Бостонская школа». Одно из важнейших мест в литературе США после Гражданской войны получает течение, известное под названием «литературы условностей и приличий», «традиции утонченности» и т.д. В это направление включают писателей, живших главным образом в Бостоне и связанных с журналами, издававшимися там, и с Гарвардским университетом. Поэтому писателей этой группы часто называют «бостонцами». Сюда относились такие литераторы, как Лоуэлл («Записки Биглоу»), Олдрич, Тэйлор, Нортон и др.

Большое распространение в конце XIX в. получил жанр исторического романа и повести. Появились такие произведения, как «Старые креольские времена» Д. Кейбла (1879), «Полковник Картер из Картерсвилля» Смита, «В старой Виргинии» Пейджа. Некоторые из них не были лишены художественных достоинств, как, например, «Старые креольские времена», ярко воспроизводившие быт и нравы американского Юга начала века. В этом отношении Кейбл выступит как один из представителей «областнической литературы».

В целом же развитие исторического жанра имело для американской литературы того времени скорее отрицательное значение. Исторический роман уводил от насущных проблем современности. В большинстве книг этого жанра идеализировалось прошлое, разжигались националистические и расистские стремления, почти совсем отсутствовала та историческая правда, которая является главным условием подлинно художественного исторического романа.

Многие создатели исторического романа стремились только развлекать читателя. Именно такую задачу ставил перед собой Д.М. Кроуфорд, автор многих псевдоисторических романов. Именно поэтому писатели-реалисты боролись против псевдоисторических романов, видя в них одно из важнейших препятствий на пути развития реалистической литературы.

Наряду с историческим и авантюрно-приключенческим романом большое распространение получил жанр «деловой повести». Произведения этого типа обычно рассказывали о бедном, но энергичном и предприимчивом юноше, который своим трудом, упорством и настойчивостью добивался успеха в жизни. Проповедь делячества в литературе (С. Уайт «Завоеватели лесов», «Компаньон»; Д. Лорример «Письма самого себя создавшего купца к своему сыну») подкреплялась учением прагматистов в американской философии. В. Джеймс, Д. Дьюи и другие американские прагматики подводили философскую базу под бизнесменство, способствовали развитию культа индивидуализма и делячества среди широких слоев американского населения.

С «Американской мечтой» во многом связано развитие американской литературы. Одни писатели верили в нее, пропагандировали в своих произведениях (та же «деляческая литература», позднее – представители апологетической, конформистской литературы). Другие (большинство романтиков и реалистов) резко критиковали этот миф, показывали его изнанку (например, Драйзер в «Американской трагедии»).

Американская новелла XIX века.

Довольно прочные позиции в американской литературе XIX в. заняла новелла. Американский писатель Брет Гарт даже сказал, что новелла – «национальный жанр американской литературы». Но нельзя, разумеется, считать, что интерес к новелле был исключительной привилегией американцев. Довольно успешно новелла (рассказ) развивалась и в Европе. Однако основной формой европейского литературного развития в XIX в. был реалистический социальный роман. Иное было в Америке. В силу исторически сложившихся обстоятельств социального и культурного развития страны, критико-реалистический роман не нашел в американской литературе должного воплощения. Почему же? Основную причину этого, как и многих других аномалий американской культуры, нужно искать в отсталости общественного сознания в США на протяжении XIX столетия. Неспособность американской литературы создать в XIX в. большой социальный роман объясняется, во-первых, ее неподготовленностью, отсутствием исторического опыта и нежеланием воспринять этот опят в европейской литературе и, во-вторых, теми значительными объективными трудностями, какие представляет для понимания художника всякая социальная действительность, «окутанная туманом незрелых экономических отношений» (Энгельс). Большой критико-реалистический роман появиться в США, но со значительным опозданием, лишь в начале XX века.

Американская литература в каждом своем поколении выдвигает выдающихся мастеров-рассказчиков, как Э. По, М. Твен, или Д. Лондон. Форма короткого занимательного повествования становится типической для американской литературы.

Одной из причин процветания новеллы является стремительность жизни в Америке того времени, а так же «журнальный уклад» американской литературы. Заметную роль в американской жизни, а значит и в литературе, XIX в. все еще играет устный рассказ. Американский устный рассказ восходит первоначально к легендам (которые сохраняют живучесть почти на протяжении всего XIX в.) трапперов.

Основной составляющей новеллы становиться «американский юмор». Юмористическая бытоописательная новелла 30-х г. складывается в основном на фольклорной почве. А существенным элементом американского фольклора явилось устное творчество негров, которые принесли с собой традиции африканского примитивного эпоса («Сказки дядюшки Римуса» Джоэла Гарриса).

Типичной чертой американской новеллистики является такое построение рассказа, где обязательно присутствует обостренный сюжет, подводящий к парадоксальной, нежданной развязке. Надо заметить, что именно в этом видел преимущества короткого рассказа Э. По, а так же в его размере, дающем возможность прочитать его разом, т.о. не потерять цельность впечатления, что, по его мнению, невозможно в случае с романом.

Выдающуюся роль новелла играет и в искусстве американского романтизма (По, Готорн, Мелвилл).

В 60-70-х г. развитие американской новеллы связывается с именами таких писателей, как Брет Гарт, Твен, Кейбл. Основной темой у них становятся общественные и частные отношения на колонизируемых землях. Одно из наиболее ярких произведений этого периода – «Калифорнийские рассказы» Брета Гарта.

В 80-90-х годах появляется новое поколение писателей (Гарленд, Норрис, Крейн), которых характеризуют как представителей американского натурализма. Их натуралистическая новелла рисует американскую жизнь в резких и суровых чертах, нащупывая ее коренные социальные противоречия и не боясь черпать опыт в европейской социально-политической и художественной литературе. Но социальный протест американских натуралистов нигде не доводился до отрицания капиталистического строя в целом. И все же роль этих писателей в движении американской литературы к социальному реализму куда значительней, чем она может ограничиваться в рамках натурализма.

XX век

В новом, XX веке проблематика американской литературы определяется фактом громадного значения: наиболее богатая, сильная капиталистическая страна, идущая во главе всего мира, порождает наиболее сумрачную и горькую литературу современности. Писатели приобрели новое качество: им стало свойственно ощущение трагизма и обреченности этого мира. «Американская трагедия» Драйзера выразила стремление писателей к большим обобщениям, которое отличает литература США того времени.

В XX в. новелла не играет уже столь важной роли в американской литературе как в XIX, ей на смену приходит реалистический роман. Но все ей продолжают уделять значительное внимание романисты, и целый ряд выдающихся американских прозаиков посвящают себя преимущественно или исключительно новелле.

Один из них О.Генри (Уильям Сидни Портер), сделавший попытку наметить иной путь для американской новеллы, как бы «в обход» уже явно определившегося критико-реалистического направления. О.Генри так же можно назвать основателем американского happy end (что присутствовало в большинстве его рассказов), который в последствие будет очень успешно использоваться в американской ходовой беллетристике. Не смотря на иногда не очень лестные отзывы о его творчестве, оно является одним из важных и поворотных моментов в развитии американского рассказа XX века.

Своеобразное влияние на американских новеллистов XX в. оказали представители русского реалистического рассказа (Толстой, Чехов, Горький). Особенности построение сюжета рассказа определялись существенными жизненными закономерностями и полностью входили в общую художественную задачу реалистического изображения действительности.

В начале XX в. появились новые течения, которые внесли оригинальный вклад в становление критического реализма. В 900-е г. в США возникает течение «разгребателей грязи». «Разгребатели грязи» - обширная группа американских писателей, публицистов, социологов, общественных деятелей либеральной ориентации. В их творчестве существовали два тесно взаимосвязанных потока: публицистический (Л.Стеффенс, И.Тарбелл, Р.С. Бейкер) и лиературно-художественный (Э.Синклер, Р.Херрик, Р.Р.Кауффман). На отдельных этапах своего творческого пути с движением muckrakers (как назвал их президент Т. Рузвельт в 1906 г.) сближались такие крупные писатели, как Д. Лондон, Т. Драйзер.

Выступления «разгребателей грязи» способствовали укреплению социально-критических тенденций в литературе США, развитию социологической разновидности реализма. Благодаря им публицистический аспект становится существенным элементом современного американского романа.

10-е г. отмечены реалистическим взлетом в американской поэзии, получившим название «поэтического ренессанса». Этот период связан с именами Карла Сендберга, Эдгара Ли Мастера, Роберт Фроста, В. Линдсея, Э. Робинсона. Эти поэты обратились к жизни американского народа. Опираясь на демократическую поэзию Уитмена и достижения реалистов-прозаиков, они, ломая устаревшие романтические каноны, закладывали основы новой реалистической поэтики, включавшей в себя обновление поэтического словаря, прозаизацию стиха, углубленный психологизм. Эта поэтика отвечала требованиям времени, помогала отображению поэтическими средствами американской действительности в ее многообразии.

900-е и 10-е г. нашего века ознаменовались долгожданным появлением большого критико-реалистичекого романа (Ф. Норрис, Д. Лондон, Драйзер, Э. Синклер). Считается, что критический реализм в новейшей литературе США сложился в процессе взаимодействия трех исторически определившихся факторов: это – реальные элементы протеста американских романтиков, реализм Марка Твена, выраставший на самобытно-народной основе, и опыт американских писателей реалистического направления, воспринявших в той или иной мере традицию европейского классического романа XIX столетия.

Американский реализм явился литературой общественного протеста. Писатели-реалисты отказывались принимать действительность как закономерный результат развития. Критика складывавшегося империалистического общества, изображение его отрицательных сторон становится отличительными признаками американского критического реализма. Появляются новые темы, выдвинутые на первый план изменившимися условиями жизни (разорение и обнищание фермерства; капиталистический город и маленький человек в нем; обличение монополистического капитала).

Новое поколение писателей связано с новым регионом: оно опирается на демократический дух американского Запада, на стихию устного фольклора и адресует свои произведения самому широкому массовому читателю.

Уместно сказать о стилевом многообразии и жанровом новаторстве в американском реализме. Развиваются жанры психологической и социальной новеллы, социально-психологического романа, романа-эпопеи, философского романа, широкое распространение получает жанр социальной утопии (Беллами «Взгляд назад», 1888), создается жанр научного романа (С. Льюис «Эроусмит»). При этом писатели-реалисты часто использовали новые эстетические принципы, особый взгляд «изнутри» на окружающую жизнь. Действительность изображалась как объект психологического и философского осмысления человеческого существования.

Типологической чертой американского реализма явилась достоверность. Отталкиваясь от традиций поздней романтической литературы и литературы переходного периода, писатели-реалисты стремились изображать только правду, без прикрас и умолчаний. Другой типологической особенностью явилась социальная направленность, подчеркнуто социальный характер романов и рассказов. Еще одна типологическая особенность американской литературы XX в. – присущая ей публицистичность. Писатели в своих произведениях резко и четко разграничивают свои симпатии и антипатии.

К 20-м г. относится становление американской национальной драматургии, которая ранее не получила значительного развития. Этот процесс протекал в условиях острой внутренней борьбы. Стремление к реалистическому отражению жизни осложнялось у американских драматургов модернистскими влияниями. Юджин О’Нил занимает одно из первых мест в истории американской драматургии. Он заложил основы американской национальной драмы, создал яркие остропсихологические пьесы; и все его творчество оказало большое влияние на последующее развитие американской драматургии.

Красноречивым и своеобразным явлением в литературе 20-х г. было творчество группы молодых писателей, которые вошли в литературу сразу после окончания первой мировой войны и отобразили в своем искусстве сложные условия послевоенного развития. Всех их объединяло разочарование в буржуазных идеалах. Их особенно волновала судьба молодого человека в послевоенной Америке. Это так называемые представители «потерянного поколения» – Эрнест Хемингуэй, Уильям Фолкнер, Джон Дос Пассос, Френсис Скотт Фицджеральд. Конечно, сам термин «потерянное поколение» очень приблизителен, потому что писатели, которых обычно включают в эту группу, очень различны по политическим, социальным и эстетическим воззрениям, по особенностям своей художественной практики. И тем не менее в какой-то степени этот термин может быть к ним применен: осознание трагизма американской жизни особенно сильно и подчас болезненно сказалось в творчестве именно этих молодых людей, потерявших веру в старые буржуазные устои. Ф.С. Фицджеральд дал свое название эпохе «потерянного поколения»: он назвал ее «джазовым веком». В этом термине он хотел выразить ощущение неустойчивости, мимолетности жизни, ощущение, свойственное многим людям, изверившимся и спешившим жить и тем самым убежать, пусть иллюзорно, от своей потерянности.

Примерно с 20-х г. начинают появляться модернистские группы, которые ведут борьбу с реализмом, пропагандируют культ «чистого искусства», занимаются формалистическими изысканиями. Американская школа модернизма наиболее ярко представлена поэтической практикой и теоретическими воззрениями таких метров модернизма, как Эзра Паунд и Томас Стернс Элиот. Эзра Паунд стал так же одним из основоположников модернистского течения в литературе, получившего название имажизма. Имажизм (от image) отрывал литературу от жизни, отстаивал принцип существования «чистого искусства», провозглашал примат формы над содержанием. Эта идеалистическая концепция в свою очередь со временем претерпела незначительные изменения и положила начало еще одной разновидности модернизма, известной под именем вортицизма. Вортицизм (от vortex) близок к имажизму и футуризму. Это течение вменяло в обязанность поэтам образно воспринимать интересующие их явления и изображать их через слова, в которых учитывалось лишь их звучание. Вортицисты пытались добиться зрительного восприятия звука, старались находить такие слова-звуки, которые выражали бы движение, динамику, вне связи с их смыслом и значением. Так же появлению новых направлений в модернистской литературе способствовали фрейдистские теории, получившие в то время широкое распространение. Они стали основой романа «потока сознания» и других различных школ.

Хотя американские писатели, находившиеся в Европе, не создали оригинальных модернистских школ. Они активно включались в деятельность различных модернистских группировок – французских, английских и разнонациональных. Среди «изгнанников» (так они себя называли) большинство составляли писатели младшего поколения, которые утратили веру в буржуазные идеалы, в капиталистическую цивилизацию, но не могли найти реальной опоры в жизни. Их смятение и выразилось в модернистских исканиях.

В 1929 г. в США возник первый клуб Джона Рида, объединивший пролетарских писателей и выступавших за революционное искусство и литературу, а в 30-е г. насчитывалось уже 35 таких клубов, а в последствии на их основе была создана Лига американских писателей, просуществовавшая с 1935 по 1942 г. За время ее существования было созвано четыре конгресса (1935, 1937, 1939, 1941), которые положили начало объединению писателей США вокруг демократических общественных задач, способствовали идейному росту многих из них; это объединение сыграло выдающуюся роль в истории американской литературы.

«Розовое десятилетие». Можно говорить о том, что в 30-е г. литература социалистической ориентации в США оформляется как направление. Ее развитию так же способствовало бурное социалистическое движение в России. У ее представителей (Майкл Голд, Линкольн Стеффенс, Альберт Мальц и др.) отчетливо заметно стремление к социалистическому идеалу, усиление связей с общественно-политической жизнью. Очень часто в их произведениях звучал призыв к сопротивлению, к борьбе против угнетателей. Эта черта стала одной из важных особенностей американской социалистической литературы.

В эти же годы происходит своеобразный «взрыв документализма»; он был связан со стремлением писателей оперативно, непосредственно откликнуться на текущие общественно-политические события. Обращаясь к публицистике, прежде всего к очерку, писатели (Андерсон, Колдуэл, Френк, Дос Пассос) оказываются первопроходчиками новых тем, которые позднее получают художественное осмысление.

В конце 30-х г. происходит явный взлет критико-реалистического направления после заметного спада в начале десятилетия. Появляются новые имена: Томас Вулф, Ричард Райт, Альберт Мальц, Д. Трамбо, Э. Колдуэлл, Д. Фаррел и др. А развитие эпического жанра, который формировался в атмосфере народной борьбы против монополий и фашистской угрозы, стало выдающимся достижением критического реализма в США. Здесь в первую очередь необходимо назвать имена таких авторов как Фолкнер, Стейнбек, Хемингуэй, Дос Пассос.

В годы II мировой войны американские писатели включаются в борьбу против гитлеризма: они выступают с осуждением гитлеровской агрессии, поддерживают борьбу против фашистских агрессоров. В большом количестве издаются публицистические статьи и репортажи военных корреспондентов. А позднее тема II мировой войны отразится в книгах многих писателей (Хемингуэя, Мейлера, Сакстона и др.). Некоторые писатели, создавая антифашистские произведения, видели свою задачу в безоговорочной поддержке действий правящих кругов США, что иногда могло приводить к отходу от жизненной правды, от реалистического изображения действительности. Подобную позицию в те годы занимал Джон Стейнбек.

После II мировой войны происходит некоторый спад в развитии литературы, но это не относится к поэзии и драме, где творчество поэтов Роберта Лоуэлла и Алана Гинзберга, Грегори Корсо и Лоренса Ферлингетти, драматургов Артура Миллера, Теннесси Уильямса и Эдварда Олби получило всемирную известность.

В послевоенные годы углубляется столь характерная для негритянской литературы антирасистская тема. Об этом свидетельствуют стихи и проза Ленгстона Хьюза, романы Джона Килленза («Молодая кровь, и тогда мы услышали гром»), и пламенная публицистика Джеймса Болдуина, и драматургия Лоррейн Хенсберри. Одним из ярчайших представителей негритянского творчества был Ричард Райт («Сын Америки»).

Все чаще литература создается «под заказ» правящих кругов Америки. Огромными тиражами выбрасываются на книжный рынок романы Л. Найсона, Л. Сталлинга и др., изображавшие в героическом ореоле действия американских войск в годы I мировой войны и иные «блага» Америки. А в годы II мировой войны правящие круги США сумели подчинить себе многих писателей. И впервые в таком масштабе литература США была поставлена на службу пропагандистской деятельности правительства. И как отмечают многие критики, этот процесс оказал губительное влияние на развитие литературы США, что, по их мнению, нашло наглядное подтверждение в послевоенной ее истории.

Большое распространение в США получает так называемая массовая беллетристика, ставящая перед собой цель перенести читателя в приятный и радужный мир. Книжный рынок наводнили романы Кетлин Норрис, Темпл Бейли, Фенни Херст и других поставщиков «литературы для женщин», продуцировавших легковесные, скроенные по определенным шаблонам роман, с непременным happy end. Помимо книг на любовную тему, массовая литература была так же представлена детективами. Так же стали популярны псевдоисторические произведения, сочетающие развлекательность с апологией американской государственности (Кеннет Робертс). Однако самым известным произведением в этом жанре стал американский бестселлер – роман Маргарет Митчелл «Унесенные ветром» (1937), рисующий жизнь южной аристократии в эпоху войны Севера и Юга и Реконструкции.

В 60-70-е г. в США на базе массового негритянского и антивоенного движения в стране наметился очевидный поворот многих писателей к значительной, общественной проблематике, рост в их творчестве социально-критических настроений, возврат к традициям реалистического творчества.

Все значительнее становится роль Джона Чивера как лидера прозы США. Еще один представитель литературы того времени Сол Беллоу был удостоен Нобелевской премии и завоевал широкое признание в Америке и за ее пределами.

Среди писателей-модернистов ведущая роль принадлежит «черным юмористам» Бартелми, Барту, Пинчону, в творчестве которых под иронией часто скрывается отсутствие собственного видения мира и которым скорее свойственно трагическое ощущение и непонимание жизни, чем ее неприятие.

В последние десятилетия многие писатели приходили в литературу из университетов. И поэтому основными темами становились: воспоминания о детстве, юношестве и университетских годах, и когда эти темы исчерпывались, писатели столкнулись с трудностями. В известной степени это относится и к таким замечательным писателям как Джон Апдайк и Филип Рот. Но далеко не все из этих писателей оставались в своем восприятии Америки на уровне университетских впечатлений. Кстати, Ф. Рот и Дж. Апдайк в своих последних произведениях выходят далеко за рамки этих проблем, хотя это для них не так уж и легко.

Среди среднего поколения американских писателей самые популярные и значительные – Курт Воннегут, Джойс Кэрол Оутс и Джон Гарднер. Этим писателям и принадлежит будущее, хотя они уже сказали свое особое и оригинальное слово в американской литературе. Что же касается развивающихся концепций, то они выражают различные разновидности современных буржуазных течений в американском литературоведении.

Но, конечно же, современную литературу США, уже проверенную временем, изучат, оценят и осмыслят, может, с других позиций лишь по прошествии определенного количества времени, – что и будет, скорее всего, более достоверно с точки зрения развития американской литературы в целом.

Список литературы

С.Д.Артамонов, История зарубежной литературы XVII-XVIII веков, М.: 1988 г.

История зарубежной литературы XIX века, под ред. М.А. Соловьевой, М.: 1991 г.

История зарубежной литературы XIX века, Часть I, под ред. А.С. Дмитриева, М.: 1979 г.

М.Н. Боброва, Романтизм в американской литературе XIX века, М.: 1991 г.

История зарубежной литературы XX века 1871-1917 г., под ред. В.Н. Богословесного, З.Т. Гражданской, М.: 1972 г.

История зарубежной литературы XX века 1917-1945 г., под ред. В.Н. Богословесного, З.Т. Гражданской, М.: 1990 г.

История зарубежной литературы XX века, под ред. Л.Г. Андреева, М.: 1980 г.

Б.А. Гиленсон, Американская литература 30-х годов XX века, М.: 1974 г.

А. Старцев, От Уитмена до Хэмингуэя, М.: 1972 г.

Литературная история Соединенных Штатов Америки, том III, под ред. Р. Спиллера, У. Торпа, Т.Н. Джонсона, Г.С. Кенби, М.: 1979 г.

  • Специальность ВАК РФ24.00.01
  • Количество страниц 431
Диссертация добавить в корзину 500p

Общая характеристика работы.

Глава первая. Имагология и проблема национального самосознания в литературе (сопоставительные аспекты).

1.1. Зарубежный фактор в национальной литературе как составная часть взаимосвязей и взаимодействия литератур.

1.2. Имагология и проблема восприятия национальных образов мира русской литературой.

1.3. Вхождение образа Америки в русское общество и русскую литературу.

1.4. Американизм и русская идея.

1.5. Национальное своеобразие русской и американской литератур в свете образов России и США.

1.6. Образ Америки в литературе русского зарубежья.

Глава вторая. США в восприятии русских писателей последней четверти

XIX - первой четверти XX века.

2.1. Американская тема в творчестве Г.Мачтета и В.Короленко

2.2. Соединенные Штаты в восприятии М.Горького.

3.3. Образ Америки в творчестве Шолом-Алейхема

3.4. Американский фактор в творчестве С.Есенина

3.5. Американский фактор в творчестве В.Маяковского.

Глава третья. Особенности восприятия США русской литературой в

1920-е-1940-е годы.

3.1. Российско-американские литературные связи в 1920-е-1930-е годы глазами американской критики.

3.2. Образ США в восприятии советской литературы 1930-х годов

3.3. Америка и русское общество в период второй мировой войны

Глава четвертая. Русское литературное сознание и образ Америки в период «холодной войны».

4.1. Американская литература в восприятии советской критики конца 40-х начала 50-х годов.

4.2. Образ Америки в восприятии русской литературы в период холодной войны».

Глава пятая. «Оттепель» и «второе открытие» Америки.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему "Образ Америки в русской литературе: Из истории русско-американских литературных и культурных связей конца ХIХ - первой половины ХХ вв."

Выбор темы.

Выбор темы настоящего исследования определяется актуальностью изучения российско-американских культурных отношений, к сфере которых относится и проблема контактов между литературами двух великих народов. На протяжении двух с половиной столетий эти контакты ширились и углублялись При этом процессы, происходящие в одном из социумов, нередко стимулировали отклики в другом, затрагивая самые разные аспекты духовной жизни. Концептуальным моментом современной литературоведческой науки является изучение литературных связей и взаимодействий, диалога культур в самом широком ракурсе с учетом последних достижений методологии. В этой связи особого внимания заслуживает имагологический подход к изучению проблемы литературных и культурных взаимодействий России с литературами мира и, прежде всего, литературой США. Русская литература никогда не замыкалась в себе самой, неизменно живо откликалась на зарубежный опыт, поиски и находки мастеров художественного слова других стран. Российским литературоведением накоплен огромный материал по изучению взаимосвязей и взаимодействий русской литературы XIX века с литературами мира. Значительно беднее представлен XX век, который вызвал к жизни свои специфические формы взаимодействий и контактов.

В последние годы значительно возрос интерес к изучению русско-американских литературных связей. Литературные отношения между Россией и Америкой, зародившиеся в XVIII веке, пережили существенные трансформации и являют собой сложный комплекс идейных, политических, философских и эстетических концепций. В них по-своему отражались исторические пути развития двух стран. В своем сочетании они ведут к взаимообогащению данных литератур в контексте общего процесса диалога культур.

Важным аспектом настоящей работы является имагологический подход, при котором изучаются не только типологические и контактные связи, но и ставится специфическая задача художественно-эстетического постижения чужой страны и ее литературы через систему образов, в которых отражаются и преломляются главные особенности народа, его менталитета, культуры и поэтики художественного творчества.

Хотя сам термин «имагология» появился сравнительно недавно, следует заметить, что русская литература всегда развивалась в «имагологическом» ключе, для которого характерен «русский» взгляд на развитие событий и процессов, происходящих в мировом социуме, сопоставление России и других стран и народов. Поэтому наряду с исследованием «чужого» образа, в данном случае образа Америки, в работе выдвигается проблема постижения «своего» национального образа, национальной идентификации России посредством литературных произведений и художественно-эстетических систем. Выдвигается проблема влияния зарубежного фактора на развитие русского литературного сознания, которое обусловлено неразрывной связью литературы и исторического процесса и находит специфическое выражение в художественных формах.

Признавая мировую значимость опыта, накопленного американской цивилизацией, широкомасштабное воздействие США на мировое сообщество, в том числе культуру и литературу, стремясь внести свой вклад в новое перспективное направление гуманитарной науки - имагологию, нами предпринята попытка выявить и проследить основные этапы формирования «русского» образа Америки, его специфику. Важно также исследовать проблему воздействия Соединенных Штатов Америки, самого американского фактора на творчество русских писателей первой половины XX века, на их литературное сознание и мировосприятие. Временные рамки исследования выбраны с учетом того, что именно с начала XX века Соединенные Штаты стали для России крайне важным фактором внешней политики, а самый американский опыт начал определенным образом осмысляться, оцениваться, усваиваться в нашей стране. Именно в этот период были заложены основы многоаспектных отношений в гуманитарной области между Россией и США. Это определяло особенности и перспективы наших культурных и литературных взаимодействий.

С целью спецификации понятийного аппарата для обобщенной характеристики комплексного воздействия США на русских писателей и поэтов, их творчество и сознание вводится термин «американский фактор», под которым понимается совокупность литературных, культурологических, философских, политических и социологических составляющих.

Понятие образа Америки трактуется расширительно и включает как реальные, так и «мифологические» представления об Америке, которые сложились в российском общественном и литературном сознании. Они, конечно, менялись, подвергались трансформации в результате более глубокого освоения американского образа жизни, в процессе развертывающегося диалога культур, литературных контактных и типологических связей и взаимодействий.

По своей смысловой сущности понятия «американского фактора» и «образа Америки» близки, но не тождественны. Первое - шире второго и в ряде случаев «американский фактор» включает в себя « образ Америки».

Под литературным сознанием понимается определенная система образов, сюжетов, поэтических приемов, жанровых особенностей, с помощью которых образ Америки получил свое словесно-художественное выражение.

Сосредоточив основное внимание на литературном материале, мы, вместе с тем, не можем не учесть основополагающей роли исторического фактора, всего комплекса культурных взаимодействий, особенностей политических отношений между нашими странами, что, прежде всего в послеоктябрьский период самым существенным образом влияло на диалог культур. В плане русско-американских контактов этот аспект был более всего подчинен политической конъюнктуре, поскольку Соединенные Штаты как сверхдержава противостояли Советской России, являясь ее главным соперником. В силу этих причин «американский путь», «американский образ жизни» воспринимались как альтернатива социалистическому пути развития. Следствием этого было то, что реальная картина Америки в России нередко подвергалась существенной идеологической корректировке, обусловленной задачами политической пропаганды. Связь восприятия образа Америки, «американского фактора» с общеидеологическими задачами, особенно в 30-е - 50-е годы, будет нами проиллюстрирована на многих примерах.

Все это, однако, не означает, что литературный материал неизбежно подчинялся политической конъюнктуре, ибо даже в этот период появлялись произведения, построенные на американском материале, представляющие несомненную художественно-эстетическую ценность.

Научная новизна.

Настоящая диссертация является первым в отечественной культурологии комплексным исследованием образа Америки в русской литературе, роли американского фактора в русском литературном сознании, литературном и культурном процессе в России. Это исследование, в котором всесторонне анализируются особенности художественного воплощения американской темы в русской литературе - с середины XIX века до 60-х годов XX века.

Актуальность данного исследования обусловлена тем, что в период напряженных поисков Россией путей и способов реформирования общества, выработки концепции национальной идеи - крайне существенно проанализировать процесс восприятия русским общественным сознанием и литературой как положительного, так и негативного опыта, иноземных художественных и идеологических влияний в контексте широкого исторического развития. Важно осветить проблему «свое-чужое» и выявить пути и формы заимствования и ассимиляции чужеземного опыта в сфере художественного слова. В этой связи возникает потребность в труде, в котором были бы поставлены и решены вопросы поэтики и творческого сознания русских писателей в процессе освоения американской темы.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно решает важную историко-литературную проблему, вносит существенный вклад как в американистику, так и культурологию, сравнительное литературоведение в целом. В процессе исследования в научный оборот вводятся тексты, художественные произведения, которые до настоящего времени либо не получили в отечественном литературоведении должного внимания, либо неточно, упрощенным образом интерпретировались. В диссертации скорректированы некоторые вопросы, касающиеся восприятия русской литературой образа Соединенных Штатов, ибо эти вопросы ранее часто рассматривались в зависимости от политической и идеологической конъюнктуры, что приводило к искажению образа США в нашей отечественной художественной литературе и публицистике, уточнены оценки трудов ряда американских советологов.

Объект исследования - процесс взаимовлияний и взаимодействий американской и русской литературы и культуры I половины XX века, восприятия русскими писателями и поэтами Америки в этот период.

Предмет исследования - роль американского фактора в эволюции художественного сознания русских писателей и поэтов указанного периода, формирования и трансформации образа Америки в их творчестве.

Цели и задачи исследования.

Основной целью исследования является изучение процесса формирования образа Америки в русской литературе, выявление его специфических особенностей, своеобразия «русского»взгляда на Америку через литературные произведения, а также изучение процесса воздействия этого образа на литературное сознание русских писателей I половины XX века и национальной самоиндентификации русских посредством литературных форм и жанров. Хронологически литературный период не совпадает с календарным и трактуется расширительно: 1875-1905 годы - первое отражение американской темы в творчестве Г.Мачтета и В.Короленко; 1906-1917 - освоение американской темы в межреволюционный период М.Горьким, К.Бальмонтом, А.Блоком, Шолом-Алейхемом; 1920-е годы - формирование образа США в творчестве С.Есенина и В.Маяковского; 1930-1940-е годы - освоение американской темы Н.Смирновым, Б.Пильняком, И.Ильфом и Е.Петровым; 1940-1950-е годы - отражение образа США в русской литературе и литературоведении в период второй мировой, Великой Отечественной и «холодной» войн; 1950-1960-е годы - период перехода от конфронтации к «оттепели» и формирование позитивного образа США в творчестве Б.Полевого, В.Катаева, Е.Евтушенко, А.Вознесенского, В.Некрасова.

В русле основной цели исследования ставятся следующие задачи:

Определить специфику имагологического подхода к изучению образа страны и ее литературы и культуры, место имагологии в сравнительном литературоведении и культурологии, выявить специфику русского образа Америки и рассмотреть роль американского фактора в русской литературе конца XIX - первой половины XX века;

Проанализировать американскую тему в творчестве русских писателей XIX - начала XX века (Г.Мачтет, В.Короленко, Шолом-Алейхем);

Проследить влияние американского фактора на М.Горького - художника и публициста;

Выявить роль американских впечатлений и опыта в формировании и эволюции художественного мира С.Есенина, В.Маяковского, Н.Смирнова, Б.Пильняка, И.Ильфа, Е.Петрова;

Исследовать причины искажения образа США в период «холодной» войны;

Выявить влияние образа США на творчество русских писателей и поэтов в период «оттепели» (Б.Полевой, В.Катаев, В.Некрасов, А.Вознесенский.)

Рассмотреть в общих чертах проблему восприятия образа Америки писателями русского зарубежья, а также проблему формирования национальных образов в мировой литературе и роль этих образов в процессе национальной индентификации как России, так и Америки.

Методологической основой исследования послужили труды русских и зарубежных ученых в области сравнительного литературоведения и культурологии, которые ставили и решали проблемы взаимодействия русской и зарубежных литератур в широкой исторической перспективе. Выдающийся вклад в сравнительное литературоведение и изучение русской литературы в контексте мировой внесли братья Александр и Алексей Веселов-ские. Отталкиваясь от их концепции исторической поэтики и комплексных связей русской словесности с литературами других стран и народов, в новых исторических условиях проблемы литературных взаимодействий развивали и углубляли М.П.Алексеев, В.М.Жирмунский, Н.И.Конрад, М.М Бахтин, М.Б.Храпченко, И.Г.Неупокоева. Существенное влияние на методологию диссертационного исследования оказала концепция диалога культур М.М. Бахтина, получившая развитие на американском материале в трудах А.С.Мулярчика1 и A.B. Павловской2. Автором учтены исследования отечественных американистов Я.Н.Засурского, А Н.Николкжина, И.В.Киреевой, Б. А.Гиленсона, Ю. И Сохря-кова в области взаимодействия и взаимовлияния русской и американской литератур3, а также работы зарубежных исследователей Ч.Ругля, А.Рейлли, посвященные восприятию русскими писателями американского опыта4, М.Лернера и Д. Бурстина - о природе американского и российского общества, их общих и отличительных чертах5.

Методы исследования. Основными методами исследования явились: системно-сравнительный, сравнительно-сопоставительный, типологический, историко-культурный.

1 Мулярчик A.C. Слушать друг друга: О литературных и культурных связях СССР и США. Москва-Саранск: Инсарт,

1991; США: век двадцатый. Грани литературного процесса. Москва-Минск. 1994.

2 Павловская A.B. Россия и Америка. Проблемы общения культур. М.: МГУ, 1998.

J Засурский Я.Н. Американская литература XX века. М.: МГУ, 1984: Николюкин А.II. Литературные связи России и США. Становление литературных контактов. М.: Наука, 1981; Взаимосвязи литератур России и США. М.: Наука, 1987; Киреева И.В. Г орький восприятии писателей Америки. Горький, 1978; A.M. Горький в переписке с американскими литера горами. 11.1 кжгород, 1997; Гиленсон Б. А. Социалистическая 1радиция в литературе США. М.: Наука, 1975; В поисках «другой Америки». М.: Высшая школа, 1987; Сохряков Ю.И. Русская классика в литературном процессе США XX века. М.: Высшая школа, 1988.

4 Reilly A. America in contemporary soviet literature. N.Y. University Press, 1971; Rougle Ch. Three Russians consider

America. Stockholm, 1976.

5 Лернер M. Развитие цивилизаций в Америке. Образ жизни и мыслей в Соединенных Штатах сегодня. М.: Радуга, 1992;

Бурстин Д. Америкагщы. М.: 1 Iporpecc - Литера, 1993.

При этом в оборот вводится по необходимости исторический и культурологический материал, учитываются достижения российских американистов. Диссертант стремился отрешиться от упрощенных идеологических схем и оценок, которые довлели над отечественной американистикой в доперестроечную эпоху, что привело к необходимости внести коррективы в оценки как определенных историко-литературных этапов, так и отдельных писателей и их произведений.

Практическая ценность работы. На обширном фактическом материале, часть которого не была изучена, в диссертации всесторонне исследована роль американского фактора в развитии русской литературы и культуры конца XIX - первой половины XX века. Диссертация вносит вклад в философское осмысление и художественное толкование феноменов «русской идеи» и «американизма» и их сложного взаимодействия. Проведенный анализ позволяет выявить ведущие закономерности культурных и литературных отношений России и США на протяжении более полувека, в самые драматические моменты истории - мировых войн, революций, период послевоенной конфронтации и «оттепели», положившей начало конструктивному диалогу обоих социумов и их культур на современном этапе.

Как общие положения, так и конкретные наблюдения и выводы, сформулированные, в диссертации, могут быть использованы при чтении лекционных курсов по истории американской и русской литературы XX века, в также страноведения США, при разработке спецкурсов и спецсеминаров, посвященных взаимодействию двух литератур и культур, а также при подготовке учебников и учебных пособий по истории литературы и культуры США.

Достоверность полученных результатов обеспечивается методологической обоснованностью теоретических положений, применением комплекса взаимодополняющих методов исследования, привлечением широкого круга источников с опорой на достижения российских и зарубежных ученых в области сравнительного литературоведения и культурологии.

Вятское книжное издательство,1993. Юп.л.), допущенная Министерством образования РФ в качестве учебно-методического пособия для студентов педагогических вузов России и более 20 статей.

Основные положения диссертации апробировались в научных докладах, прочитанных в 1990-е - 2001-е годы на всероссийских и международных конференциях, проводимых Отделение литературы и языка РАН, Обществом по изучению культуры США, Российской ассоциацией вузовских американистов, факультетом журналистики МГУ, Институтом США и Канады РАН, Нижегородским лингвистическим университетом, а также на научных конференциях Арзамасского педагогического института: «Американский фактор в развитии национальной русской литературы» (МГУ, 1995); «Образ США в творчестве русских писателей» (ИСКРАН, 1995); «Образ США в массовой советской литературе 30-х годов» (МГУ, 1996); «Американизм и русская идея» (международная конференция «Перекресток культур». ННГЛУ, 1997); «Россия и США: Север и Новый Свет» (МГУ, 1997); «Американский фактор в русском литературном сознании» (АГПИ/1998); «Американский фактор в творчестве С.Есенина» (АГПИ,1998); «Американский национальный характер в восприятии русской литературы» (МГУ, 1999); «Жанр трэвэлога и образ Англии в русской литературе» (международная конференция «Литература Великобритании в европейском культурном контексте». Н.Новгород, 2000); «Образ Америки и литература русского зарубежья» (МГУ, 1999); «Мессианская идея в русской и американской культурах» (МГУ, 2000); «Роль европейского путешествия в процессе национальной самоиндентификации американцев и русских» (МГУ, 2001); «Имагология и проблема восприятия национальных образов мира литературой в контексте диалога культур» (международная конференция «Язык и культура». Москва, РАН, 2001).

Концепция и структура диссертации была предметом обсуждения на кафедре истории зарубежных литератур Московского педагогического университета (1996) в период прохождения диссертантом научной стажировки.

Заключение диссертации по теме "Теория и история культуры", Кубанев, Николай Алексеевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итоги настоящего исследования, можно заключить, что заявленная в ди-сертации тема представляется весьма актуальной как с научной, так и общественной точки зрения. Исследование образа Америки, созданного русской литературой, позволяет ответить на многие злободневные вопросы нашего времени, внести определенный вклад в осмысление феномена диалога культур, охарактеризовать некоторые существенные процессы духовного развития как США, так и России.

Образ Америки и американский фактор в целом сыграли свою роль в развитии русского национального сознания и русской литературы, многоаспектно воздействуя на мировоззрение и творчество русских писателей.

Изучение видов и форм интерактивного взаимодействия культур России и США позволяет не только решать специфическую проблему литературных связей, но и помогает глубже понять саму Америку, способствует развитию нового перспективного направления науки - имагологии.

Имагология как новое научное направление привлекает все большее внимание российских ученых. Об этом свидетельствует выход в свет в конце 90-х годов XX века ряда интересных исследований, среди которых можно назвать «Национальные образы мира: Америка в сравнении с Россией и славянством» Г.Д. Гачева, «Россия и Америка: Проблемы общения культур» A.B. Павловской, «Образ Запада в русской литературе» А.Ю. Большаковой. Имагологический подход носит междисциплинарный характер, ибо затрагивает, наряду с литературой, вопросы истории, культурологии, политологии, социологии, этнографии и психологии. По этой причине имагология позволяет комплексно представить образ изучаемой страны и ее народа, выявить ведущие и второстепенные факторы, формирующие их образ или имидж1. Характерной чертой имагологического подхода является

1 Показательна и этом плане статья академика H.H. Болховитинова «Образ Америки в России» (2001), в которой прослеживаются этапы восприятия США русским обществом с ХУШ века до современности. Основные положения статьи созвучны воззрениям диссертанта. H.H. Болховитинов справедливо подчеркивает роль литературы в процессе формирования образа Америки в сознании россиян, замечая при этом, что опыт освоения США русскими писателями был далеко не всегда удачным. Американская тема в творчестве ведущих ухдожников слова - М.Горького, С. Есенина, В. Маяковского - получила негативное решение, что значительно повлияло на восприятие США советскими американистами, в частности, журналистами, политическими обозревателями и историками. Некотрые из них сделали пропаганду «образа врага» своей «специальностью». Лишь немногие в период идеологической конфронтации имели смелость представить в своих статьях и книгах позитивный образ США, в частности, H.H. Смеляков («Деловая Америка»), Не подвергая сомнению общую тенденцию восприятия США в советское время, хочется заметно расширить крут лиц, причастных к формированию объективного образа Америки, исходя из содержания настоящей диссертации.

395 национальная окраска восприятия той или иной страны, народа со стороны иноземца. При этом можно говорить об определенной тенденции восприятия, обусловленной либо задан-ностью, либо уже сложившимися стереотипами, как правило, довлеющими над сознанием воспринимающего. Поэтому можно говорить о русском, английском или любом другом национальном взгляде на страну и народ. Весомым вкладом в осмысление этого явления послужила антология А.Н. Николюкина «Взгляд в историю - взгляд в будущее» (1987), в которой автор отразил «русский» взгляд на Америку, взятый в широкой исторической перспективе от Максима Грека до современности.

Впервые возникнув в теоретических работах, освещающих проблемы СМИ, термин «имагология» стал употребляться литературоведами и культурологами применительно к их сфере, когда изучение связей и взаимодействий происходит не только на фактографическом уровне, но и через целенаправленное истолкование национального характера, постижение национальной культуры и литературы, национального менталитета в целом.

Выявляя сущность и специфику имагологического подхода, следует подчеркнуть, что особое место в нем занимает стереотип. Под стереотипом понимается - устойчивый, обобщающий образ или представление об объекте или явлении, обычно эмоционально окрашенный, выражающий стандартное, привычное отношение человека к данному объекту или явлению, выработанное под влиянием определенных социальных условий либо предшествующего опыта. Теорию стереотипа, в частности, обосновал в 1922 году известный американский журналист, публицист и социолог Уолтер Липпман, который понимал под стереотипом особую форму восприятия окружающего мира с учетом уже сложившейся психологической установки, влияющей на представление человека заранее, до того как человек сам столкнется с объектом или явлением. По мнению У. Липпмана, у каждого в сознании формируется определенное представление о том или ином предмете или явлении еще до того, как он сам столкнется с ними в реальной жизни. Стереотипы бывают настолько устойчивыми, что могут передаваться от поколения к поколению и усваиваться априорно как реальность. Лишь немногие могут внести изменения в сложившийся стереотип при непосредственном личном контакте и подтвердить либо разрушить привычный имидж.

Роль стереотипа в понимании характеров и подлинного облика народов как носителей стереотипов, так и объектов стереотипизации - в данном случае американцев и рус

396 ских - чрезвычайно велика. Изучение стереотипа помогает в решении еще одной очень важной проблемы - выявлении специфики национального характера посредством литературных представлений, формирования общественного мнения относительно того или иного народа и определении факторов, его составляющих.

В этом плане чрезвычайно интересны исследования, проведенные в 20-30-е годы в США американскими учеными Р. Бинкли, Д. Кацем и К. Брэйли, которые выявили принципы корреляции «внешнего», реального мира, включающего в себя личный опыт индивидуума и «вербального» мира, основанного на представлениях, полученных индивидуумом посредством источников информации. Они же определили суть «этнического стереотипа», который зачастую имеет мало общего с реальным образом того или иного народа.

В годы «холодной войны» по инициативе ЮНЕСКО и финансировании США было проведено широкомасштабное исследование по выявлению принципов восприятия одной страны представителями других стран и народов, равно как и факторов, определяющих это восприятие. На основе полученных данных был выведен так называемый «знаменатель дружественности». При этом следует заметить, что в России, которая и была главной целью изучения учеными ЮНЕСКО, над сходной проблемой упорно и плодотворно работал историк и этнограф Л. Гумилев, который ввел в широкий научный оборот понятие «принципа комплиментарности», служащего показателем симпатии или антипатии одного народа по отношению к другому. Нужно подчеркнуть, что показатель комплиментарности русских и американцев по отношению друг к другу всегда был очень высок, несмотря на зачастую холодные отношения между правительствами наших стран. Над проблемой национального образа, наряду с Л. Гумилевым, в России работали И. Кон и Н. Ерофеев. Так, И. Кон в работе «Национальный характер: миф или реальность?» (1968) подчеркнул, что этнические стереотипы воплощают не только представления о других народах, но и о своем собственном, выражая при этом и эмоциональное отношение к объекту. В работе, посвященной восприятию Англии в России, «Туманный Альбион» (1982) Н. Ерофеев акцентировал внимание на информационном факторе, лежащем в основе этнических представлений, влияющих на отношения между нациями, этническими группами и государствами.

В деле формирования национального образа, стереотипа или имиджа огромную роль играет грэвэлог или путевой очерк, позволяющий не только выразить объективную, но и субъективную оценку воспринимаемой страны и народа. Классическими примерами

397 трэвэлога служат путевые очерки Л. Стерна, Н. Карамзина, М. Твена, Ч. Диккенса, И. Гончарова, В. Боткина, И. Эренбурга, Д. Стейнбека. Специфической особенностью трэвэлога является личностный и национальный взгляд на мир, собственную сущность и свой народ, познание «своего» через «чужое». При этом следует подчеркнуть, что любой трэвэлог -тенденциозен, ибо в полной мере выражает имагологический подход, при котором в создаваемый имидж закладывается осознанное или неосознанное стремление автора наполнить этот имидж желаемым содержанием, сообразуемым либо с социальным заказом, либо с собственными представлениями.

Если до середины XIX века Россия проявляла повышенный интерес к Европе, видя в ней главный источник знаний государственного и общественного устройства, то начиная с конца XIX - начала XX века, Россия все больше ориентируется на молодое развивающееся государство - Соединенные Штаты Америки. С середины XIX века русско-американские отношения выходят на новый уровень - уровень широкого общения народов. Показателем этого общения становится литература, в которой главным образом проявляются художественные, духовные интересы обоих народов. Взаимный интерес между Россией и США был обусловлен многими общими факторами: обширностью территории, духом первопроходцев - освоением Дикого Запада американцами и Сибири и Дальнего Востока - русскими, мощным поступательным развитием промышленности, отменой рабства и крепостничества, поисками новых моделей управления обществом и государством, общей борьбой за геополитическое признание и утверждение на мировой арене, отпором политической агрессии со стороны Европы, осознанием себя «молодыми» нациями.

И Америка, и Россия стремились преодолеть свою изоляцию от внешнего мира, приобщиться к семье цивилизованных народов и занять среди них достойное место, разрушить те негативные стереотипы, с которыми отождествлялись наши страны как «альтернативные формы варварства». Защитная реакция России и США породила соответствующие им духовно-политические и национальные концепции - «американизм» и «русскую идею». XIX век для наших стран стал веком национального самоопределения, веком роста национального самосознания. Для обеих держав внешний мир являлся средством постижения собственной сущности и своего исторического предназначения. Эти процессы нашли свое продолжение в XX веке, когда Россия и США особенно активно познавали друг друга уже не на уровне отдельных дипломатических, торговых или государственных

398 представителей, а на уровне достаточно широких масс, не только в результате личных контактов, которые для россиян после революции 1917 года в условиях опустившегося «железного занавеса» были сведены к минимуму, но опосредованно, через литературу.

При этом следует заметить, что образ любой страны и любого народа в любой литературе в чем-то тенденциозен, не всегда точен, ибо он содержит кроме объективной информации и откровенно субъективное начало, определяемое личностью автора. Осваивая американскую тему, русские писатели и поэты выражали в своем творчестве русский взгляд на Америку, свое национальное видение Соединенных Штатов. Русский образ Америки имеет свою специфику. Она заключается в различии двух менталитетов - американцев и русских, разном осмыслении и толковании понятий «родина», «отечество», в отличии исторических и культурных путей развития двух стран, народов и их литератур.

Русская соборность всегда противопоставлялась американскому индивидуализму, русская жертвенность и «малость» - американскому самоуважению и самоценности личности, сложный сплав русской покорности властям и склонности к разрушительному бунту -американской демократической свободе и законопослушанию. Вместе с тем, общие тенденции в развитии американского и русского общества, схожие вехи истории, моменты схождения православия и пуританства, обоюдное стремление к утверждению своих геополитических интересов как «молодых» наций - все это несомненно стимулировало взаимный интерес и симпатию России и США.

Несмотря на отсутствие в России многих гражданских и демократических свобод, русская демократия имеет глубокие исторические корни. Неудивительно, что лучшие умы России видели в Америке привлекательный образец демократического устройства, хотя и не закрывали глаза на «гримасы» американской демократии. Поэтому осмысление американского феномена русской общественной мыслью, русской литературой первоначально начиналось именно с осмысления американской свободы, с обретением ее на американской земле.

Зачастую образ Америки воплощается в произведениях русских писателей в облике ее городов и весей.

Войдя в русскую литературу с творчеством Г.Мачтета в конце XIX века, образ Америки переплетается с образом Нью-Йорка как олицетворения американской цивилизации.

И этот образ в русской литературе имеет привлекательные черты. Характерен в этом плане

399 рассказ Г.Мачтета «Нью-Йорк». Писатель рисует гигантский мегаполис как воплощение не только человеческого разума и эстетического вкуса, но и как город надежды, бурной динамики и заботы о человеке: «Об удобствах жизни и говорить нечего. Нью-Йорк совсем новый город, все в нем приспособлено так, чтобы удовлетворять потребностям человека возможно легче и удобнее. Как бы ни был взыскателен человек, он не найдет причин для жалоб».

Собирательный образ Америки включает и национальный характер. Во многих странах мира американский характер часто отождествляется с агрессивным превосходством и самоуверенностью. Образ малокультурного «янки» вошел в литературу разных стран. Недаром Ч.Диккенс назвал Америку страной, призванной опошлить весь мир. Подобную точку зрения разделял и русский мыслитель В.Розанов. Однако Г.Мачтет акцентирует не отрицательные, а положительные черты американского характера. Он подчеркивает законопослушность американцев и их уважение к гражданским свободам, замечая, что «в целом свете, может быть, - не уважают граждане своей конституции и законов так свято, как в Америке». В рассказе «Община Фрея» Г.Мачтет высоко отзывается об американских фермерах и развенчивает коммунистические принципы сельхозкоммуны, организованной выходцами из России

Так, под воздействием американской действительности Г.Мачтет из русского общинника превращается в сторонника американского индивидуализма. Эта психологическая метаморфоза влекла за собой определенное изменение мировидения писателя. Его произведения американского цикла - убедительный пример влияния американского фактора, пример усвоения американского опыта и переноса этого опыта из обыденной жизни в литературу.

Образ Америки получает свое развитие в творчестве В.Короленко. Герой его повести «Без языка» волынский крестьянин Матвей отправляется в США в поисках лучшей доли и, в конечном итоге, находит ее. Но американская тема при этом получает новый ракурс: в нее входит тема ностальгии и утраты иллюзий у человека, оказавшегося на американской земле. А отсюда органично вырастает тема патриотизма.

Первоначально образ Америки в представлении русского человека носит иллюзорный, мифический характер. Недаром Матвей мечтает об идеальной американской деревне, которая будет «такая же, как и старая, только гораздо лучше.» Но более опытный, чем

400 его герой, автор говорит Матвею устами фантастического существа без лица: «Глупые люди, бедные темные люди. Нет такой деревни на свете». Так уже на раннем этапе восприятия русской литературой образа Америки возникает тема разочарования в Новом Свете. И, вместе с тем, В.Короленко видит несомненные достоинства этой страны, на земле которой реализуются как экономические притязания переселенцев, так и их демократические устремления.

Несмотря на утрату иллюзий, американский опыт обогащает эмигрантов, позволяет им найти собственное место в новой жизни. Этот же опыт учит по-новому взглянуть на Россию. Знаменательно звучат строки из письма В. Короленко на родину в августе 1893 года из Чикаго: « Бог с ними, с Европами и Америками! Пусть себе процветают на здоровье, а у нас лучше. Лучше русского человека, ей-богу, нет человека на свете».

Будучи в США, В.Короленко проявляет глубокий интерес к межнациональным отношениям. На основе изучения положения индейцев и чернокожих он делает актуальные политические выводы, экстраполируя американский опыт на Россию. После возвращения из Америки писатель активно включается в правозащитное движение, отстаивая интересы национальных меньшинств и протестуя против проявлений великодержавного шовинизма.

Так американский фактор влиял не только на литературное сознание В.Короленко, раздвигая его творческий кругозор и подталкивая его к созданию произведений уже не на локальные темы «лесных людей», а темы широкого международного звучания, какой стала, в частности, тема взаимодействия россиян с западной цивилизацией, но и явился катализатором общественной деятельности писателя, способствуя формированию его правозащитной и демократической позиции.

Романтизированный образ Америки ярко представлен в рассказе А.Чехова «Мальчики», герои которого знают ее лишь по романам Ф.Купера и М.Рида, и их представления о Новом Свете сводятся к набору распространенных клише («в Калифорнии вместо чая пьют джин», «когда стадо бизонов бежит через пампасы, то дрожит земля»),

В целом, к концу XX века в русском общественном и литературном сознании сложился достаточно позитивный и привлекательный образ Америки. В начале века этот образ еще более закрепился и обогатился благодаря таким книгам, как «Очерки СевероАмериканских Соединенных Штатов» П.Тверского, «В Америке» П.Попова, «Страна будущего» В.Поленца. В напряженный период перед первой русской революцией 1905 года,

401 когда в русском обществе ожидание перемен достигло апогея, Россия была готова к восприятию американского как государственно-политического, так и экономического опыта. Эти настроения отражала русская литература. В этой связи уместно вспомнить рассказ ВТПишкова «Мериканец», в котором нет ни единого слова об Америке, но выведен образ талантливого русского механика-самоучки, который поражает окружающих своими техническими фантазиями, отождествляемыми в представлении жителей таежной глубинки с американскими достижениями.

Однако русское восприятие образа Америки значительно изменилось в худшую сторону после выхода в свет серии сатирических очерков М.Горького «В Америке», заглавным из которых был памфлет с метафорическим названием «Город Желтого Дьявола». В нем создан отталкивающий образ Нью-Йорка и его жителей. Но в своем памфлете М.Горький выступает не против американцев, не против Америки и ее крупнейшего мегаполиса. В этот период писатель готовится к созданию революционного романа «Мать», и Америка здесь выступает как метафора, как воплощение капиталистической эксплуатации, а сам М.Горький предстает как создатель дегуманизированного стиля, который «отчуждает» от свободного человека как капиталистическую Америку, так и капиталистическую Россию. Поэтические находки американских памфлетов он впоследствии использует в описании «рабочей слободки» романа «Мать».

М.Горького-художника, в творчестве которого образ Америки столь негативен, нельзя отождествлять с М.Горьким-человеком, который искренне восхищается многими сторонами жизни США, о чем свидетельствуют его «американские» письма и рассказ «Чарли Мэн», в котором выведен образ гордого свободного американца.

Однако общественность и критика дореволюционной (как впоследствии и советской) России слишком прямолинейно «прочитала» американские произведения М.Горького, не поняв их глубинной сути и посчитав писателя американофобом. Такие известные общественные деятели, как А.Суворин, Н.Бердяев, В.Кранихфельд, расценили памфлет «Город Желтого Дьявола» как антиамериканский. Общественный и литературный авторитет М.Горького был настолько высок, что его американские памфлеты вызвали резонанс в самых высоких сферах. Министр образования царской России Д.Философов прямо заявил, что он не может допустить, чтобы впечатления Горького могли бы как-нибудь определять отношение России к Америке.

Уместно воссоздать русский образ Америки, основываясь на очерках М.Горького и американском творчестве В.Набокова. Подходы к познанию Америки у этих двух писателей - диаметрально противоположны. Как образно выразился Г.Гачев, М.Горький смотрит на Америку со стороны как «плебей-люмпен», а В.Набоков постигает Америку изнутри как «изысканный, рафинированный аристократ плоти и духа». Оценка М.Горьким Америки во многом тенденциозна, ибо она была обусловлена художественными задачами его революционного творчества, а, отнюдь, не его антиамериканскими настроениями. Мы разделяем точку зрения Г.Гачева, который считает, что М.Горький судит не Америку вообще, а Америку, построенную «по нотам капитализма».

И все же М.Горькому удается выразить русский образ Америки. Своеобразие понимания и одновременного неприятия коренным русским, волжанином М.Горьким капиталистической Америки проявляется в акценте цветовой гаммы Нью-Йорка - доминировании «желтого», что противостоит символу единения Бытия и Человека - Белому свету. В противоречивом восприятии М.Горьким индустриальной цивилизации Америки отразилась и парадоксальность личности самого писателя, который воспевает творческую мысль, культуру, труд и при этом ужасается технократического общества, которое делает человека рабом, и тогда он славит революционера, бунтаря и разрушителя.

В отличие от М.Горького, В.Набоков постигал Америку, вживаясь в нее. Она входит в сознание русского мальчика «туманным моховым болотом, столь недосягаемым и таинственным», что «прозвали его: Америка», романом Майн Рида «Всадник без головы», бабочкой махаоном, летящей к «прекрасному острову Св. Лаврентия, и через Аляску на До-усон, и на юг, вдоль Скалистых Гор». Первоначальный образ Америки в детском сознании будущего писателя носит привычно романтический характер. Такое восприятие заокеанской страны было типично для россиян начала XX века. Не случайно В.Набоков, вспоминая гибель своего друга, который «один поскакал на красный пулемет», замечает, что «его так рано погибший товарищ, в сущности, не успел выйти из воинственно-романтической майн-ридовской грезы».

Лишь реальное столкновение писателя с Америкой изменило этот образ. Литературное постижение В.Набоковым подлинного образа Америки происходит через его персонаж Тимофея Пнина. Этот процесс исследует Г.Гачев, художественно убедительно, на наш взгляд, доказывая, что проникновение в ее глубинную сущность наступает только то

403 гда, когда Пнин из русского превращается в американца, хотя и пытаясь сохранить свою «русскость». Русский интеллигент-аристократ Набоков-Пнин отчуждает пошлую прагматичность Нового Света, американец Пнин становится патриотом Америки. Символом «крещения» в Новом Свете становится первоклассный зубной протез - «откровение, восход солнца, крепкий прикус деловитой, алебастрово-белой, человечной Америки». Интересна, подмеченная Г.Гачевым, перекличка В.Набокова с М.Горьким в антитезе «глаза-зубы», в которой отчетливо выражено различие между американцами и русскими: «Русский смотрит в глаза, и в них свет и душа излучаются. Американец озабочен выглядеть зубастым, как Белый Клык, хищным, чемпионом борьбы за существование. И - преуспевающим: в вечной улыбке, означающей, что все с ним «О"кэй».

Восприятие Америки С.Есениным и В.Маяковским не менее противоречиво, чем восприятие М.Горького. С одной стороны, общим местом стала нелицеприятная оценка С.Есенина внутреннего мира американцев. С другой стороны, поэт не может не заметить, что в США во главу угла поставлен человек: «Мы привыкли жить под светом луны, жечь свечи перед иконами, но отнюдь не пред человеком. Америка внутри себя не верит в бога. . Там свет для человека».

Знакомство поэта с Соединенными Штатами, столкновение с развитой западной цивилизацией вызвало у него глубинную переоценку ценностей, осознание необходимости индустриализации России (что особенно проявилось в поэме «Страна негодяев»), примирение с «железным»городом. Вместе с тем, американский вояж обострил патриотические чувства поэта, подтолкнул его к обращению к пушкинским традициям, наполнил цикл его «маленьких поэм»(«Возвращение на родину», «Русь советская», «Русь уходящая») гражданским пафосом. Несомненно, что американский фактор, сопоставление образа Америки с образом России послужили отправной точкой в серьезной перемене мировоззрения и поэтического мировидения С.Есенина, писавшего: «Зрение мое преломилось особенно после Америки».

Образ США в творчестве В.Маяковского впервые в русской литературе приобретает политическую окраску. Как политически «ангажированный» поэт, он создает стихи, исполненные ярко выраженного пропагандистского пафоса («Вызов», «Блэк энд уайт», «Сифилис», «Бродвей», очерки «Мое открытие Америки»), Политические симпатии

В.Маяковского открыто проявляются и в его стихах о рабочей Америке («Кемп «Нит ге

404 дайге»). Но, несмотря на все идеологические пристрастия, В.Маяковский не сделал образ Соединенных Штатов одномерным. Восхищение техническим гением американского народа выражено им в стихотворении «Бруклинский мост».

В результате поездки В.Маяковский глубоко осознал противоречие между голым техницизмом и духовным миром человека. Из разочарования в Америке у поэта вырастает ощущение, что будущее принадлежит России. Свое убеждение он выражает в беседе с редактором газеты прокоммунистической ориентации «Фрайгайт» и стихотворении «Американцы удивляются». Вместе с тем, не лишено основания мнение ряда американских литературоведов (П.Блейк, Ч.Мозер), согласно которому визит в США положил начало разочарованию В.Маяковского в советском образе жизни.

Как бы то ни было, и С.Есенин, и В.Маяковский исходили из того, что иного реального пути, кроме американизированного, для России не существует. Особенно наглядно об этом свидетельствует стихотворение В.Маяковского «Три тысячи и три сестры», в котором возникает образ «Советских Штатов». Тезис о сближении России с Америкой выражает в своем творчестве и А.Блок в цикле стихотворений «Русь»- «Россия»- «Новая Америка».

В «американском цикле» русской литературы наблюдается постоянная творческая перекличка, которая не является случайной.

Осваивая американскую тему, русские писатели и поэты внимательно следили за достижениями друг друга, что говорит о значимости этой темы для русского литературного мира. Так или иначе, американский фактор влиял не только на русское литературное сознание и творчество, но и существенно менял мироощущение и мировосприятие литераторов, вызывал серьезный пересмотр их жизненных позиций.

Как пример своеобразной творческой дискуссии, можно рассматривать негативный образ Америки у М.Горького и позитивный - оптимистичный, жизнеутверждающий - у Шолом-Алейхема, в его повести «Мальчик Мотл» и романе «Блуждающие звезды». Памфлет М.Горького «Город Желтого Дьявола» и повесть Шолом-Алейхема «Мальчик Мотл» были написаны почти в одно и то же время Однако образы Нью-Йорка у писателей носят диаметрально противоположный характер. Восторгу Мотла при столкновении с этим гигантским мегаполисом нет предела Он сравнивает небоскребы Нью-Йорка с церквями. И сравнение это не случайно. Своим образом «духовного» Нью-Йорка Шолом-Алейхем по

405 лемизирует с «бездуховным» образом М.Горького. Эта полемика продолжается и в образах детей. Если у пролетарского писателя нью-йорские дети вызывают сострадание, то у Шо-лом-Алейхема - восхищение.

Анализ художественных произведений Шолом-Алейхема убеждает, что он создал удивительно емкий и выразительный образ Соединенных Штатов, образ, который вдохновлял многочисленных еврейских эмигрантов и, в отличие от горьковского видения Америки, укреплял среди русских читателей романтический и оптимистический ореол Нового Света.

Несмотря на различие творческих позиций, М.Горький и Шолом-Алейхем никогда не были писателями-антиподами. Горький-человек, любивший и знавший Америку, вполне понимал и ценил «американское» творчество Шолом-Алейхема. Об этом убедительно свидетельствует переписка М.Горького с выдающимся еврейским писателем и желание пропагандировать его книги.

Для 20-х-30-х годов XX века характерно двойственное отношение к Америке. С одной стороны, руководители советской России продолжают видеть в США своего главного политического и экономического противника. Видный журналист того времени Н.Поморский в очерке о Нью-Йорке пишет, что этот мегаполис со своими небоскребами «поднимает в душе огромную злобу», и выражает уверенность в том, что «рабочая революция должна будет ликвидировать этот уродливый город». С другой - проявляют огромную заинтересованность в распространении американского опыта и со страниц ведущих советских газет возвещают, что именно американизм наилучшим образом соответствует революционному сознанию страны Октября и должен быть воплощен в России в виде «коммунистического американизма». Книга Г.Форда в 20-е годы котируется на уровне самых читаемых бестселлеров. В этот период среди наиболее значительных произведений русской литературы, отразивших образ Америки, выделяются повесть Н. Смирнова «Джек Восьмеркин американец» и два трэвэлога - «О"кей. Американский роман» Б. Пильняка и «Одноэтажная Америка» И Ильфа и Е. Петрова.

Создание повести Н. Смирнова «Джек Восьмеркин американец» (1930) связано с развернувшейся в конце 20-х годов дискуссии о применении американской модели хозяйствования в российских условиях.

Джек Восьмеркин американец» занимает особое место в массовой советской лите

406 ратуре 30-х годов. Подоплека повести более сложна и глубока, чем может показаться на первый взгляд. Это была попытка нового взгляда на ведущую капиталистическую державу, попытка отойти от стереотипов, возникших под влиянием творчества М. Горького, В. Маяковского и С. Есенина. Данной книгой американский фактор еще раз весомо заявил о своем присутствии в русской литературе.

Еще одной серьезной попыткой отказаться от стереотипов и разобраться в американском феномене стала книга В. Пильняка «О, кей. Американский роман», написанный в жанре трэвэлога Созданный в 1931 году «роман» отразил стремление русского писателя проникнуть в иную культуру, в иной менталитет, хотя некоторые пассажи его носят явно пропагандистский характер, являясь неотъемлемым атрибутом той эпохи. Б. Пильняк не только показывает Америку как страну высокоразвитой технической культуры, призванной служить человеку, но и затрагивает многие моральные стороны в неожиданном для советского читателя ракурсе.

Качественно новым этапом освоения русской литературой американской темы стали путевые очерки И. Ильфа и Е. Петрова под неординарным заголовком «Одноэтажная Америка» (1936). В 1933 году Советская Россия установила с США дипломатические отношения и этот факт, по видимому, отразился на тональности книги. «Одноэтажная Америка», вышедшая из под пера признанных мастеров «сатиры и юмора», была выдержана в непривычном для советской литературы доброжелательном стиле по отношению к недавнему капиталистическому недругу, лишенном полемической заостренности.

Знаковым символом преодоления стереотипного восприятия Америки стал положительный образ Нью-Йорка, для изображения которого писатели нашли теплые слова. По сути дела при описании американского мегаполиса И.Ильф и Е.Петров возвращаются к мачтетовскому и короленковскому началу, лишенному предвзятости. И.Ильф признался в одном из своих писем из Америки: «Этот город я полюбил». В образе Нью-Йорка, созданном И.Ильфом и Е.Петровым, совершенно отсутствует горьковская неприязнь, зато присутствует закономерный писательский интерес и желание понять город со всеми его контрастами. Уже первая фраза, характеризующая Нью-Йорк, противоречила общепринятому «советскому» имиджу его как урбанистического монстра: «В Нью-Йорке еще никто не пропадал».

И. Ильф и Е. Петров в своей книге отрешились от «образа врага», заложив основы

407 принципиально нового подхода к изображению США. В этом же русле следует рассматривать и творчество Н. Смирнова и Б. Пильняка. Подход этот дал свои наиболее значительные плоды в конце 50-начале 60-х годов после окончания одного из этапов «холодной войны», но важные шаги в деле нормализации отношений между Россией и США были сделаны русскими писателями в сложный период 30-х годов - в эпоху политической конфронтации и идеологической нетерпимости.

Американское» творчество И. Ильфа и Е. Петрова представляет особый пласт в структуре российско-американских гуманитарных отношений и знаменует переход к вдумчивому и доброжелательному взгляду на Соединенные Штаты, который медленно, но неуклонно и последовательно начинал формироваться среди творческой интеллигенции России с конца 30-начала 40-х годов XX века. Американские советологи Ф. Баргхорн и Д. Браун в своих работах «Советский образ Соединенных Штатов» и «Советское отношение к американской литературе» явно тенденциозно, упрощенно представляют безрадостную картину культурных отношений между Россией и США в предвоенные и военные годы. Однако обзор периодики тех лет, в частности журнала «Интернациональная литература», не подтверждает эту негативную оценку. Более того, такие программные статьи, как «Америка и русское общество» А. Старцева, отзывы русских писателей об американской литературе и ее значении для российского общественного сознания доказывают, что мыслящая творческая интеллигенция всегда стремилась к расширению контактов с Соединенными Штатами и пыталась влиять в этом отношении на официальные советские власти, добиваясь создания позитивного образа Америки в средствах массовой информации и литературе.

В период «холодной войны» наши американисты, литературоведы, историки, да и писатели оказались заложниками политики. В Советском Союзе была развернута беспрецедентная по своим масштабам антизападная и, в первую очередь, антиамериканская кампания. Основной пропагандистский тезис этой акции сводился к тому, что место германского фашизма как главного врага свободы и демократии занял американский империализм. По этой причине все, что входило в систему западной цивилизации, в том числе и американская литература и культура, объявлялось вредным, разложившимся и враждебным русской и советской культуре.

Ведущие советские американисты М. Мендельсон, И. Анисимов, А. Елистратова

408 оказались втянутыми в неблаговидный процесс огульного осуждения литературы США, да и западной литературы, в целом. Тон критических статей был нетерпимым и грубым, зачастую до неприличия. За пропаганду «реакционной» американской литературы А. Старцев был репрессирован как «враг народа». Под огнем критики оказались Александр Весе-ловский и последователи его школы - В. Шишмарев, В. Жирмунский, В. Пропп, В. Нуси-нов. Все они изображались приверженцами «безродных космополитов», а их концепции и взгляды псевдонаучными.

К антиамериканской кампании оказались причастными и некоторые русские писатели, такие, как К. Симонов, Б. Лавренев, а также небезызвестный Н. Шпанов, которые в своих произведениях на американскую тему «Дым отечества», «Чужая тень», «Голос Америки», «Заговорщики» допускали тенденциозность при интерпретации политических событий того времени.

В период «холодной войны» американская тема могла получить в советской литературе лишь однозначно негативное освещение, а образ Америки предстать лишь в вульгарно-упрощенной форме. Таково было требование времени и предписание верхов, обязательное как для литературоведов, так и для писателей. Кто не желал ему следовать, писал в стол. Холод последних дней сталинской поры сковал литературу и искусство. До «оттепели» оставалось еще несколько лет.

В сентябре 1959 года Н. С. Хрущев совершил официальный визит в США, знаменовавший конец сталинской и утверждавший новую эпоху - эпоху хрущевской «оттепели», которая, несмотря на всю свою противоречивость, явила серьезный прорыв в международных делах, в первую очередь, в отношениях с Соединенными Штатами.

В период «оттепели» Америка вновь стала главным ориентиром для России. На очередном партийном съезде была поставлена задача - догнать и перегнать ведущую капиталистическую державу по всем основным экономическим показателям. В число главных задач партии и государства была поставлена и концепция отказа от военной и политической конфронтации и прекращения «холодной войны». Очевидным свидетельством изменения отношений между Россией и США стала книга Б. Полевого «Американские дневники» . Б. Полевой сумел показать, что, несмотря на различие подходов к путям развития обеих держав и споры о преимуществах систем, на первый план в отношениях России и США выступало не конфронтационное противоборство, а стремление к диалогу, к взаи

409 мовыгодному сотрудничеству в условиях мирного сосуществования.

Описывая Америку, Б.Полевой традиционно обращается к образу Нью-Йорка. В его подходе к изображению города сочетаются как горьковские мотивы Желтого Дьявола, так и восхищение творческим талантом в духе В.Маяковского, И.Ильфа, Е.Петрова, то есть традиции уважительного подхода к символу Америки, который все больше утверждался в русской литературе, начиная с 30-х годов, отражая потепление политического климата. Наряду со стереотипным набором клише («ослепшие небоскребы», «тяжелый перегар», «высохший лес»), изображая Нью-Йорк, писатель находит оригинальную живую метафору, представляющую мегаполис ущельем, наверху которого горят теплые пастушьи костры, обещающие усталому путнику приют и заботливое гостеприимство

Хрущевская «оттепель» проложила дорогу группе талантливых русских писателей и поэтов, совершавших свое «открытие» Америки. В конце 50-х- начале 60-х годов Соединенные Штаты посетили А. Вознесенский, Е. Евтушенко, В. Катаев, В. Некрасов, что не прошло для них бесследно, знаменуя расширение художественной палитры.

Результатом поездки А. Вознесенского стал поэтический цикл «Треугольная груша», в котором поэт призвал к отказу от негативных стереотипов по отношению к США.

Символом постижения подлинной сущности Америки, с явной аллюзией на ее искаженный портрет времен «холодной войны», служит в поэме «Треугольная груша» образ арбуза, изумрудного снаружи, но красного внутри.

Америка оказала существенное воздействие не только на молодых поэтов-шестидесятников, но и на представителей старшего поколения. Показательно в этом плане творчество патриарха советской литературы В. Катаева и писателя- фронтовика В. Некрасова.

После посещения США в 1959 году и повторной поездки в 1963 В. Катаев создает философскую повесть «Святой колодец», построенную на американских впечатлениях. Обращение к образу «святого колодца» символизирует у писателя поиски собственного «я», определение своего истинного назначения в жизни. Примечательно, что поиски эти у В. Катаева, как и у А. Вознесенского, связаны с постижением Америки.

Вначале чужая страна вызывает у писателя тревогу, которая усугубляется фантасмагорическим образом Нью-Йорка: «Подо мной на страшной глубине плавал ночной Нью

Йорк, который, несмотря на весь свой блеск, был не в состоянии превратить ночь в день,

410 настолько эта ночь была могущественно черна. И в этой темноте незнакомого континента, в его таинственной глубине меня напряженно и терпеливо ждал кто-то, желающий причинить мне ущерб».

Однако тревоги и опасения героя повести оказались напрасными и, в конечном итоге, он «полюбил Америку». В.Катаев выступает в «Святом колодце» против самых распространенных мифов, которые сложились в российском общественном сознании по отношению к США: мифа о бесправии и угнетенности негров, мифа о постоянных провокациях спецслужб, мифа об американской угрозе. Настороженность писателя тает при общении с реальной Америкой, а самая большая его «потеря» - четверть доллара, которую он переплатил чистильщику обуви.

Повесть В. Катаева глубока и философична. Она отражает очень важные тенденции в русской литературе советского периода, которые выразились в переходе от конкретики классовой борьбы, революционной бескомпромиссности и ортодоксальной уверенности к философскому, гуманистическому и умудренному восприятию и осмыслению жизни, отказу от деления на черное и белое, к постижению общечеловеческих ценностей.

Американский фактор, образ Америки в широком смысле этого понятия сыграли немаловажную роль в трансформации мировосприятия и другого видного представителя русской литературы - В. Некрасова. Трагедия В. Некрасова служит ярким примером противоречивости, двойственности и непоследовательности советского руководства в отношениях с Соединенными Штатами.

Несмотря на все блага известного писателя, В. Некрасов не стал послушной марионеткой властей предержащих, сумев сохранить право на независимость суждений и собственное мнение. В ракурсе «своего мнения» он и написал путевые заметки «По обе стороны океана» (1962), создав зримый и привлекательный образ Америки.

В.Некрасов в своем американском трэвэлоге поднимает животрепещущие вопросы российской жизни, он выступает против самоизоляции русских, против запретов «железного занавеса», против надуманной сверхбдительности. Передавая свое видение Нью-Йорка, который в советские времена служил идеологическим оселком отношения к Америке, В.Некрасов отступает от шаблона, категорически не соглашаясь с расхожим мнением о том, что небоскребы «подавляют»: «Разговоры о том, что они подавляют, - ерунда. многие из них. очень легки (именно легки!), воздушны, прозрачны. В них много стекла,

411 они друг в друге очень забавно отражаются, а утром и вечером, освещенные косыми лучами солнца, просто красивы». Такой теплый образ Нью-Йорка был несовместим с догмами, которые вновь начинали утверждаться в советском обществе на закате «оттепели».

И все же «оттепель» оказалась необратимой. Она положила начало тем демократическим процессам, которые обрели полную силу лишь во второй половине 80-х годов XX века. Она позволила русскому обществу по- новому взглянуть на мир, в том числе и на Соединенные Штаты. Второе «открытие» Америки, которое совершила плеяда русских мастеров слова в начале 60-х годов, состоялось, несмотря на все оговорки, замалчивания и искажения. С этого момента постижение русской культурой американского феномена превратилось в широкий последовательный процесс, который продолжается и сегодня, обогащая оба народа и всю мировую цивилизацию.

Отношение русских писателей и поэтов, в том числе и писателей русского зарубежья к Америке было в высшей степени противоречиво и неоднозначно. Но это вполне объяснимо и закономерно, ибо Соединенные Штаты, как и сама Россия, противоречивы и неоднозначны. Неоспорим же тот факт, что Америка кардинально влияла на творческую лабораторию и творческое сознание русских художников слова.

Ход мировой цивилизации подтверждает наличие общих тенденций в развитии различных регионов мира, которые сближают позиции писателей, принадлежащих разным народам и культурам. Примат действительности, единство законов развития человечества ведет к конвергенции, оказывается выше национальных отличий. Этим во многом обусловлены взаимная потребность в освоении культур и литератур России и США, потребность в контактных и типологических связях, создание условий для восприятия русской литературой и русским литературным сознанием американского фактора, образов друг друга, служащих взаимной самоиндентификации. При этом следует еще раз вспомнить концепцию М.М.Бахтина, согласно которой история мира по своей сути представляет собой не сумму самодовлеющих монологов народов, а их диалог.

В конце XX века президент США Билл Клинтон заявил, что все народы должны последовать за Америкой и признать ее первенство во всем, в том числе и в культуре, ибо Америка воплощает в себе идею глобализации. В ответ на это заявление итальянский журналист Д.Кьеза, автор книги «Прощай, Россия», считая, что феномен русской духовности во многом утрачен, тем не менее высказал уверенность, что наша страна не пойдет по

412 слушно на поводу Америки. «Не может быть глобализации «по - американски», потому что Америка - это не весь мир. Позитивная глобализация сможет быть только результатом всеобщего согласия, всеобщего контроля, уважения к различиям между народами, между культурами. А если одно государство утверждает, что «глобализация - это мы», то это просто-напросто противоречит естественному развитию общества», - сказал он в интервью одной из русских газет.

И этот тезис справедлив, ибо русская духовность не утрачена, она всегда сохранит свою самобытность, силу и исключительность, а Россия, ассимилируя воздействие иноземных влияний и теорий, всегда останется равноправным партнером в диалоге с великими державами мира, в том числе и Соединенными Штатами Америки.

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.