Октябрь 1917 года в отечественной литературе. Книги о революции и революционерах
Страница 1
Один из лучших памятников любой эпохи – это самые яркие и талантливые произведения художественной литературы.
Революция 1917 г. в России завершила идейную борьбу в начале XX в. Победило материалистическое миропонимание с его установкой, что человек должен сам творить свою новую жизнь, разрушив старый уклад до основания и отодвинув в сторону целесообразные законы эволюции.
А. Блок, С. Есенин, В. Маяковский радостно приветствовали великое событие: «Слушайте, слушайте музыку революции!» (Блок) «Четырежды славься, благословенная» (Маяковский), «Что нам слюна иконная в наши ворота в высь?» (Есенин). Романтики, они не вняли предостережениям Пушкина, Достоевского, Толстого и не вчитались в Священное писание, в пророчества Иисуса Христа:
«Ибо восстанет народ на народ, и царство на царство, и будут глады и моры и землетрясения по местам. Тогда будут предавать вас на мучениях и убивать вас. И тогда соблазнятся многие; и друг друга будут предавать, и возненавидят друг друга; И многие лжепророки восстанут и прельстят многих.» (Евангелие от Матфея, гл. 24, п. 6-12)
И все сбылось: восстал народ на народ, братья на братьев, «глад», разруха, гонения на церковь, умножение беззакония, торжество лжепророков от марксизма, прельщение идеями «свободы, равенства, братства», нашедшими отражение в творчестве самых талантливых, самых избранных. И трагичен финал этих избранных. Революция «напылила кругом, накопытила и пропала под дьявольский свист», а Блока, Гумилева, Есенина, Маяковского и многих других не стало.
М. Горький в «Несвоевременных мыслях» и И.А. Бунин в «Окаянных днях» свидетельствовали всеобщее озверение, взаимную ненависть, антинародную деятельность Ленина и его «комиссаров», гибель вековой культуры и человека в процессе революции.
Русский философ Иван Ильин в статье «Русская революция была безумием» дал общий взгляд на нее и проанализировал позицию и поведение всех слоев населений, групп, партий, классов в событии. «Она была безумием, - писал он, - и притом разрушительным безумием, достаточно установить, что она сделала с русской религиозностью всех вероисповеданий. что она учинила с русским образованием. с русской семьею, с чувством чести и собственного достоинства, с русской добротой и
с патриотизмом.»
Нет партий, классов, считал Ильин, которые бы до конца понимали суть революционной ломки и ее последствий, в том числе и среди русской интеллигенции.
Историческая вина ее безусловна: «Русские интеллигенты мыслили «отвлеченно», формально, уравнительно; идеализировали чужое, не понимая его; «мечтали» вместо того, чтобы изучать жизнь и характер своего народа, наблюдать трезво и держаться за реальное; предавались политическому и хозяйственному «максимализму», требуя во всем немедленно наилучшего и наибольшего; и все хотели политически сравняться с Европой или прямо превзойти ее».
3.Н. Гиппиус, воспитанная на старой, христианской морали, оставила такие строки о сути происходившего:
Смеются дьяволы и псы над рабьей свалкой,
Смеются пушки, разевая рты.
И скоро в старый хлев ты будешь загнан палкой,
Народ, не уважающий святынь.
Эти строки углубляют проблему вины перед народом «дилетантов» от революции и предсказывают новое крепостное право в условиях советского режима.
Текст работы размещён без изображений и формул.
Полная версия работы доступна во вкладке "Файлы работы" в формате PDF
Знакомо ли вам выражение «Дети-цветы жизни»? А вот слова ученого и педагога В.Воронова: «Цветы, неожиданно зацветшие в марте, были погублены и разметаны октябрьской бурей». О чем оно? Речь идет о детях - о тех, чье детство совпало с революционными событиями 1917 года…
Сначала с февральскими, которые приняли с восторгом и надеждой на лучшую жизнь все слои общества. Даже дети пели «Марсельезу», привязывали красные ленточки и верили в свободу Родины.
Октябрь 1917 перевернул жизнь каждого ребенка. Дети оказались заложниками революции, ведь они принадлежали к различным социальным, национальным, религиозным группам, имели разный уровень образования и достатка, их родители придерживались разных политических взглядов.
Страшным стало то, что в одной и той же семье вдруг обнаруживались «каин» и «авель» и брат мог убить брата…
В художественной литературе и кинематографе сложно встретить объективное описание тех октябрьских событий. Тем более сложно проследить и прочувствовать жизнь детей в то время. Но мы попробуем.
В Национальной электронной детской библиотеке представлено 4 произведения в разделе «Дети в Октябрьской революции 1917 года». Только два из них доступны для чтения. Это «Пашка-миллионщик» Б.Емельянова и «Записки витмеровца» А.Ильина. Из первой книги мы узнаем историю бедного мальчишки, которому революция дала хлеб, жильё, надежду на достойную жизнь. «Всё это твоё, парень! Навсегда. Навечно. Октябрьская революция победила». Во второй повествование ведется от лица юноши - члена межученической организации. Он участвовал в событиях октября 1917 года. И это уже другой взгляд - осмысленный, идейный, революционный.
«Пашкины колокола» Арсения Рутько, «Петроградская повесть» Н.Жданова - вот ещё произведения о событиях тех дней. Я читал и восхищался смелостью детей, участвовавших в революционных событиях.
Эти дети были свидетелями штурма Зимнего дворца, боев на московских баррикадах. Под страхом смерти они расклеивали на улицах листовки с первыми декретами советской власти: «О мире», «О земле»… На гребнях баррикад стояли они наравне со взрослыми. Одним словом - герои.
Герой повести А. Рутько «Пашкины колокола» - настоящий московский Гаврош Павлик Андреев, мой сверстник. Он погиб в возрасте 14 лет. В его честь названа улица в Москве. «Пашка ни о чем не думал, его будто бы вела какая-то посторонняя, невидимая, но необоримая сила». А сила эта - любовь к Родине.
В «Петроградской повести» Н.Жданова герой - совсем маленький мальчик, девятилетний Гриша Бугров. После смерти матери-учительницы его новыми учителями стали матросы и красногвардейцы. Их слова: «Наша правда мужицкая - вся в земле кроется. Сколько годов по земле ходим, и пашем, и сеем, и потом её поливаем и кровью, землю-то, а она всё не наша», «Теперь, парень, такой ветер подует по земле - не удержишь. Любую силу сметёт, любую стену повалит!» - стали девизом жизни Григория.
Таких мальчишек было много. В Санкт-Петербурге есть небольшой монумент, надпись на котором гласит: «Честь и слава детям питерских рабочих, погибшим в октябре 1917 года».
Все эти дети из нового мира, мира революции - «кто был ничем, тот станет всем».
А задумывались ли вы, что стало с детьми тех, кто не принимал революцию, для кого октябрь 1917 года стал «кровавым».
Совсем недавно я познакомился с книгой «Зеленая ветка мая» Марии Прилежаевой. Мои впечатления дополнили другие герои. Это дети из дворянских семей. Героиня этой книги - скромная девушка Катя. На её долю выпали тяжёлые испытания: смерть матери и брата, нищета и голод. Но она не сломалась. Осталась благородной, воспитанной, не изменила своим принципам и идеалам. Дальнейшая жизнь «бывшей дворянки» проходит в деревне, где она учит грамоте деревенских баб и ребятишек.
Дети-дворяне, дети-казаки, дети-кадеты… В художественной литературе советского периода нет таких героев, потому что о них просто не писали.
Это уже совсем другой мир и другое детство. Об их судьбах мы можем узнать из книги «Дети эмиграции. Воспоминания».. В Тшебовской гимназии детям было предложено написать сочинение на тему «Мои воспоминания с 1917 года». В этой книге собраны выдержки более чем из 2400 детских сочинений. Прочитанное потрясает... «Это было время, когда кто-то всегда кричал «ура», кто-то плакал, а по городу носился трупный запах». А вот и заветные слова: «Сколько их было... героев, еще мальчиков, беззаветно отдавших жизнь свою за правое дело». Значит, были «герои» и среди детей другого мира - мира контрреволюции.
Я вдруг задумался: что потеряли и что приобрели дети этих двух миров? Ведь и одни, и другие - дети ! «Неудержимо летели они на зарево пожара, окрыленные только любовью к России, часто опаляя свои детские крылья». И по одну и по другую сторону баррикад они «видели то же, теми же детскими глазами впитывали в себя все это».
Время всё расставило по своим местам. Те дети выросли. И уже совсем не важно, к какому миру они принадлежали тогда, сто лет назад. Главное, что их дети, внуки, правнуки - русские люди.
Сейчас нет ни октябрят, ни пионеров. Но 29 октября 2015 года в нашей стране возникло новое Всероссийское военно-патриотическое общественное движение - Юнармия. Главная его цель - вызвать интерес у подрастающего поколения к географии и истории России, ее героям, выдающимся ученым и полководцам. Я надеюсь, что благодаря этому движению наша любовь к Родине будет идти от сердца, а не «провозглашаться устами взрослых», (которые до сих пор неоднозначно говорят об Октябре 1917) .
Я уверен, что наше поколение не будет жарить сосиски на Вечном Огне, осквернять портреты революционеров, разрушать памятники.
Пусть будет один счастливый мир и одно счастливое детство.
Если надо выбрать в русской истории роковую ночь,
если была такая одна, сгустившая в несколько ночных часов
всю судьбу страны, сразу несколько революций, –
Александр Солженицын
2017 год –
год юбилея двух русских революций. И если об Октябрьской социалистической
революции написано много, то Февральская буржуазная революция долгие годы
остается в тен
и,
– считает
библиограф Центральной библиотеки им.А.С.Пушкина Наталья Гаева.
–
Как развивались события в эти бурные дни нам поведает Хроника
(даты даны по старому стилю).
Хроника
Десять дней, которые перевернули Россию
18 февраля. Началась забастовка на Путиловском заводе (пункт 1 на схеме) . 22 февраля все 36 тысяч рабочих завода уволены за забастовку.
23 февраля. Забастовали работницы Торшиловской фабрики (2) , за ними прекратили работу заводы «Старый Лесснер», «Новый Лесснер», «Айваз», «Эриксон», «Русский Рено», «Розенкранц», «Феникс», «Промет» и др. Демонстрации на Невском и Сампсониевском проспектах с лозунгами «Долой войну!», «Долой самодержавие!», «Хлеба!».
25 февраля. Военно-полицейские заставы выставлены у мостов, чтобы не пропустить демонстрантов в центр, но толпы людей переходили Неву по льду. Бастуют около 305 тысяч человек на 421 предприятии. В районе Невского проспекта проходят около 15 массовых демонстраций и 4 многотысячных митинга, в основном под лозунгами «Долой царя!», «Долой правительство!», «Хлеб, мир, свобода!», «Да здравствует республика!». Столкновения с полицейскими, стрельба в демонстрантов.
Первая жертва революции – пристав Крылов. На Знаменской площади (3) он пытался сорвать красный флаг. Был зарублен казаком и добит демонстрантами. Начинается преследование жандармов.
Николай II требует от командующего Петроградским военным округом генерала Сергея Хабалова «незамедлительно прекратить беспорядки, недопустимые в тяжелое время войны с Германией и Австрией». Под угрозой отправки на фронт Хабалов требует от рабочих прекратить забастовки.
26 февраля. Мосты в городе разведены, но демонстранты переходят Неву по льду. Солдатам раздали патроны для защиты порядка. Первые кровавые столкновения. Знаменская площадь – 40 убитых и 40 раненых, погромы полицейских участков.
Войска переходят на сторону демонстрантов. Бунт 4-й роты запасного батальона лейб-гвардии Павловского полка (4) , участвовавшего в разгонах демонстраций. Солдаты открыли огонь по полиции и по собственным офицерам. Толпа солдат и рабочих осаждает Государственную думу. Роспуск Думы (5) .
27 февраля. Начинается вооруженное восстание. Первой подняла мятеж учебная команда запасного батальона Волынского полка (6) , 600 человек во главе со старшим фельдфебелем Тимофеем Кирпичниковым. Был убит начальник команды штабс-капитан Иван Лашкевич. (Кирпичникова наградили за это Георгиевским крестом, после октябрьских событий он выступил против большевиков, был расстрелян в 1919 году на Дону по приказу генерала Кутепова.)
К Волынскому полку присоединились Литовский (7) и Преображенский полки (8) , укомплектованные новобранцами. К вечеру бунтовал уже весь Петроградский гарнизон. Толпа солдат громит казармы жандармского дивизиона и школу прапорщиков инженерных войск. Расстрелы командиров. На сторону восставших переходит Гвардейский морской экипаж (9) .
Первый пулеметный запасной полк в Ораниенбауме, убив 12 своих офицеров, выдвинулся в Петроград, по дороге к ним присоединяются другие части.
Погромы полицейских участков, разгром Охранного отделения (10) , убийства полицейских и офицеров, грабежи и мародерство по всему городу.
Захвачена и сожжена тюрьма в Литовском замке (11) . Выпущены все заключенные, в том числе уголовники. Захвачен следственный изолятор «Кресты» (12) , освобождены заключенные.
Правительство фактически прекратило свое существование. Арестован председатель Госсовета И. Г. Щегловитов. Избран Исполком Петроградского совета рабочих депутатов.
28 февраля. Вокзалы и артиллерийские заведения во власти бунтовщиков. Временный комитет Государственной думы (5) под руководством Михаила Родзянко заявил, что берет власть в свои руки. Генерал Л. Г. Корнилов назначен командующим войсками Петроградского округа.
На сторону восставших переходят экипаж «Авроры» (13) , Московский полк, 180-й пехотный полк, Финляндский полк, часть Царскосельского гарнизона.
Взята Петропавловская крепость (14) , ее артиллерия в руках восставших. Под угрозой артиллерийского обстрела генерал Хабалов вывел остатки правительственных войск из здания Главного Адмиралтейства (15) . Арест генерала Хабалова.
Верность царю
сохранила петроградская полиция, но 3,5 тысячи жандармов не могли противостоять
вооруженным солдатам. Лояльность сохраняли некоторые привилегированные части:
конвоиры, Собственный Железнодорожный полк, две роты Гвардейского экипажа,
дворцовая полиция. Сопротивлялся и Самокатный батальон. 28 февраля казармы Самокатного
батальона разгромлены.
Взбунтовалась Кронштадтская военно-морская база, убит военный комендант Кронштадта. На сторону мятежников переходят ранее верные царю элитные войска. Начало революции в Москве. Арестован бывший военный министр В. А. Сухомлинов. В Таврическом дворце (5) начались переговоры представителей Временного комитета Государственной думы, ЦК кадетской партии, Бюро Прогрессивного блока и Исполкома Петросовета, обсуждается состав будущего правительства и условия сотрудничества демократических сил с этим правительством.
2 марта. Николай II отрекается от трона – от своего имени и от имени наследника Алексея – в пользу младшего брата Михаила Романова.
3 марта. Михаил Александрович подписал манифест о «непринятии Престола» (16). В тексте манифеста сказано: «Принял я твердое решение в том лишь случае восприять верховную власть, если такова будет воля великого народа нашего...» Далее следовало разъяснение: посредством всенародного голосования на выборах представителей в Учредительное собрание, которое должно было решить вопрос об «образе правления» государством. Таким образом, формально это было не отречение, а «отложенное» решение, некое многоточие. Точку, однако, поставила уже другая революция.
Попробуем теперь
рассказать о том, как эта тема отражена в художественной литературе.
Мстиславский С. Д. Накануне. 1917 год // На крутом переломе: век ХХ. - М., 1984.
Сергей Дмитриевич Мстиславский (Масловский) – сын известного военного историка, генерала. О кончил Санкт-Петербургский университет, естественное отделение физико-математического факультета. Был членом партии эсеров, боевиком, сражался на баррикадах Красной Пресни в 1905 году. С первых дней Февральской революции работал в штабе восстания. Все события прошли у него перед глазами, поэтому он пишет о них очень живо. Захватывающий сюжет показан глазами молодых героев, ищущих свое место в революционных событиях.
Толстой А. Н.
Хождение по мукам. Кн. 1.
Сестры. - М., 2001.
Трилогия Алексея Николаевича Толстого очень хорошо известна нашему читателю, она переиздавалась огромное количество раз. Трижды была экранизирована. «Красный граф» Алексей Толстой создал замечательную книгу о любви к России.
1914 год, пышный и праздный, в ожидании рокового и страшного дня. Перемен ждали все: бедные и богатые, интеллигенция и простолюдины, все были пресыщены существующим порядком вещей. И вот война. Грандиозные события мирового масштаба и среди них – судьбы простых людей – не только сестер Даши и Кати, а огромного количества людей - исторических личностей, вождей, генералов, офицеров, казаков, простых крестьян, моряков.
Февраль 1917 года. Революция ворвалась в жизнь страны. Не было человека, чью жизнь она не затронула, и перемены эти непростые. Невозможно сразу понять, как строить свою жизнь дальше, кому верить, к чему стремиться. Нет на свете абсолютной правды. Никто не свят – ни белые, ни красные, ни зеленые.
Михаил Эммануилович Козаков жил в переломное время. Сын крымского портового весовщика, окончил гимназию с золотой медалью, поступив в Киевский университет, слушал курсы на медицинском и юридическом факультетах. Участвовал в революционном движении студенчества. Дважды сидел в тюрьме за симпатии к большевикам и антигерманскую агитацию. В гражданскую войну проявил организаторские таланты. Литературную деятельность писатель начинает в 20-е годы в Петрограде. Создал и редактировал журнал «Литературный современник».
Роман «Крушение империи» – главное детище писателя. Он работал над этим произведением долгие десять лет. Первое издание вышло под названием «Девять точек». До самого последнего времени Михаил Козаков перерабатывал книгу.
Действие романа охватывает период с 1913 по 1917 годы. Роман с очень большим числом действующих лиц. Распутин, лидер кадетской партии и военный министр, промышленник и фабрикант, деятельность оппозиционной буржуазии в военно-промышленных комитетах, кадетская партия и ее думская фракция накануне февральской революции, «работа» охранки, подпольная революционная деятельность Петроградского Комитета большевиков – все это находит в книге свое место.
Солженицын А. Красное Колесо // Собр. соч.: в 30 т. Т. 7-16. М., 2010.
Монументальная эпопея об одном из самых интересных и драматичных моментов российской истории, о том, как и почему произошла Февральская революция. Действие романа начинается летом 1914 и заканчивается осенью 1917 года. Огромное количество персонажей, от студента-революционера Ленартовича до Ленина и Николая II, каждый со своей судьбой и предназначенной ему историей роковой ролью. Эта книга ответит на фундаментальные вопросы – почему революция была неизбежна, почему она произошла так быстро, какая цепь ошибок и случайностей привела к параличу власти и мгновенному развалу государственной машины.
«Солженицын выстраивал единую книгу, ищущую ответы на три теснейшим образом связанных мучительных вопроса:
Почему революция победила Россию?
Что значила победа революции для нашей страны и всего мира?
Сумеем ли мы (или наши дети и внуки) остановить всесокрушающий безжалостный раскат Красного Колеса?
Дабы ответить на эти вопросы, дабы обрести вновь историю и Россию, дабы наметить путь в будущее (а об этом Солженицын думал всю жизнь), надо, не игнорируя сферу политической истории вовсе, над ней возвыситься. Что и происходит в «Красном Колесе», где человеческие истории постоянно сопрягаются с историей человечества, ибо разыгрываются в едином – не нами созданном – мире». (А. Немзер)
Шкловский В.
Сентиментальное путешествие. - М., 2008.
Автобиографический роман «Сентиментальное путешествие» Шкловский написал в 1924 году в Берлине, куда сбежал из Петербурга, опасаясь ареста. Он описывает события точно и спокойно, не навязывая никак выводов, отстраненно – как он любил.
После Берлина писатель вернулся в СССР и спокойно жил до глубокой старости. Фигура была колоритная, поэтому немало писателей, включая Булгакова (в «Белой Гвардии») вывели его в своих книгах. Как писатель он был гением метафор – точных, красивых – именно он выдумал, например, «гамбургский счет», который с тех пор кочует по статьям и книгам. Читать Шкловского – одно удовольствие.
Антон Иванович Деникин оставил яркий след в отечественной истории не только как боевой генерал, участник трех войн начала XX столетия, но и как талантливый писатель, мемуарист, поведавший современникам и потомкам о драматических событиях, активным участником которых ему довелось быть. Сегодняшний читатель, живущий в эпоху новой русской смуты, при чтении этих мемуаров будет поражен сходством исторических и политических коллизий, а также неизменностью методов борьбы, применяемых врагами России. Первый том «Очерков русской смуты» под названием «Крушение власти и армии (февраль-сентябрь 1917)».
Краснов П. Н.
От двуглавого орла к красному знамени: роман //
Последние дни Российской Империи: в 3 т. – М., 1996.
Петр Николаевич Краснов – русский генерал, последний атаман Всевеликого войска донского, военный историк, писатель. Участвовал в гражданской войне, принимал участие во второй мировой войне на стороне фашистской Германии. Краснов оставил большое литературное наследие – рассказы, мемуары и историко-публицистические произведения.
Эпопею «От двуглавого орла к красному знамени» автор писал около 30 лет, начал работать над ним еще в годы Гражданской войны. А впервые книга вышла в Берлине в 1921 году. Роман имел бурный успех у публики: самый знаменитый роман Русского Зарубежья, еще при жизни автора переведен на 12 европейских языков. При этом он подвергся ожесточенной критике либеральных кругов эмиграции.
Рассказывает книга о жизни героя с 90-х годов XIX века по русский бунт... Судьбы поколений, целой империи проходят перед глазами читателя.
Зырянов А. В. Литобзор журналов «День и ночь», «Огни Кузбасса», «Урал» и «Юность»
Один из лучших памятников любой эпохи - это самые яркие и талантливые произведения художественной литературы.
Революция 1917 г. в России завершила идейную борьбу в начале XX в. Победило материалистическое миропонимание с его установкой, что человек должен сам творить свою новую жизнь, разрушив старый уклад до основания и отодвинув в сторону целесообразные законы эволюции.
А. Блок, С. Есенин, В. Маяковский радостно приветствовали великое событие: «Слушайте, слушайте музыку революции!» (Блок) «Четырежды славься, благословенная» (Маяковский), «Что нам слюна иконная в наши ворота в высь?» (Есенин). Романтики, они не вняли предостережениям Пушкина, Достоевского, Толстого и не вчитались в Священное писание, в пророчества Иисуса Христа:
«Ибо восстанет народ на народ, и царство на царство, и будут глады и моры и землетрясения по местам... Тогда будут предавать вас на мучениях и убивать вас... И тогда соблазнятся многие; и друг друга будут предавать, и возненавидят друг друга; И многие лжепророки восстанут и прельстят многих...» (Евангелие от Матфея, гл. 24, п. 6--12)
И все сбылось: восстал народ на народ, братья на братьев, «глад», разруха, гонения на церковь, умножение беззакония, торжество лжепророков от марксизма, прельщение идеями «свободы, равенства, братства», нашедшими отражение в творчестве самых талантливых, самых избранных. И трагичен финал этих избранных. Революция «напылила кругом, накопытила и пропала под дьявольский свист», а Блока, Гумилева, Есенина, Маяковского и многих других не стало.
М. Горький в «Несвоевременных мыслях» и И.А. Бунин в «Окаянных днях» свидетельствовали всеобщее озверение, взаимную ненависть, антинародную деятельность Ленина и его «комиссаров», гибель вековой культуры и человека в процессе революции.
Русский философ Иван Ильин в статье «Русская революция была безумием» дал общий взгляд на нее и проанализировал позицию и поведение всех слоев населений, групп, партий, классов в событии. «Она была безумием, -- писал он, -- и притом разрушительным безумием, достаточно установить, что она сделала с русской религиозностью всех вероисповеданий... что она учинила с русским образованием... с русской семьею, с чувством чести и собственного достоинства, с русской добротой и с патриотизмом...»
Нет партий, классов, считал Ильин, которые бы до конца понимали суть революционной ломки и ее последствий, в том числе и среди русской интеллигенции.
Историческая вина ее безусловна: «Русские интеллигенты мыслили «отвлеченно», формально, уравнительно; идеализировали чужое, не понимая его; «мечтали» вместо того, чтобы изучать жизнь и характер своего народа, наблюдать трезво и держаться за реальное; предавались политическому и хозяйственному «максимализму», требуя во всем немедленно наилучшего и наибольшего; и все хотели политически сравняться с Европой или прямо превзойти ее».
3. Н. Гиппиус, воспитанная на старой, христианской морали, оставила такие строки о сути происходившего:
Смеются дьяволы и псы над рабьей свалкой,
Смеются пушки, разевая рты.
И скоро в старый хлев ты будешь загнан палкой,
Народ, не уважающий святынь.
Эти строки углубляют проблему вины перед народом «дилетантов» от революции и предсказывают новое крепостное право в условиях советского режима.
Максимилиан Волошин не входил в литературу «левого фронта». Его стихотворение «Гражданская война» продиктовано христианским взглядом на события и великой любовью к России.
И не смолкает грохот битв
По всем просторам русской степи
Средь золотых великолепий
Конями вытоптанных жнитв.
И там и здесь между рядами
Звучит один и тот же глас:
«Кто не за нас -- тот против нас.
Нет безразличных: правда с нами».
А я стою один меж них
В ревущем пламени и дыме
И всеми силами своими
Молюсь за тех и за других.
По Волошину, виноваты и красные и белые, считавшие свою правду единственно верной. Эти строки интересны и личным отношением поэта к враждующим сторонам: и те и другие-- вероотступники, они впустили бесов в Россию («Расплясались, разгулялись бесы//По России вдоль и поперек»), за них, обуянных злобой, нужно молиться, их нужно пожалеть.
Совсем по-другому оценивали события в стране поэты-романтики Э. Багрицкий, М. Светлов, М. Голодный, Н. Тихонов, убежденные, что в «солнечный край непочатый» можно прийти и через братоубийственную вакханалию, террор.
Культ ЧК вошел в плоть и кровь романтического героя 20-х гг. Чекист у поэтов -- непоколебим, обладает стальной выдержкой, железной волей. Вглядимся в портрет героя одного из стихотворений Н. Тихонова.
Над зеленою гимнастеркой
Черных пуговиц литые львы,
Трубка, выжженная махоркой,
И глаза стальной синевы.
Он расскажет своей невесте
О забавной, живой игре,
Как громил он дома предместий
С бронепоездных батарей.
Поэты-романтики 20-х гг. встали на службу новой власти, проповедуя культ силы с позиций пролетарского интернационализма во имя «освобождения» человечества. Вот строки того же Тихонова, передающие идеологию отчуждения личности, совести в пользу идеи.
Неправда с нами ела и пила.
Колокола гудели по привычке,
Монеты вес утратили и звон,
И дети не пугались мертвецов...
Тогда впервые выучились мы
Словам прекрасным, горьким и жестоким.
Что же это за прекрасные слова? Лирический герой стихотворения Э. Багрицкого «ТБЦ» тяжко болен и не может пойти в клуб на собрание рабкоровского кружка. В горячечном полусне к нему приходит Ф. Дзержинский и вдохновляет его на подвиг во имя революции:
Век поджидает на мостовой,
Сосредоточен, как часовой,
Иди -- и не бойся с ним рядом встать.
Твое одиночество веку под стать.
Оглянешься -- а вокруг враги,
Руки протянешь -- и нет друзей,
Но если он скажет: «Солги!» -- солги.
Но если он скажет: «Убей!» -- убей.
«Убей!», «солги!»-- есть ли страшнее слова в словаре?
Так совершалось непоправимое: жизнь питала поэта «жестокими идеями», а поэт нес их к читателям.
Революция разделила поэтов и прозаиков не по степени дарования, а по идейной направленности.
«Мы входили в литературу волна за волной, нас было много. Мы приносили свой личный опыт жизни, свою индивидуальность. Нас соединяло ощущение нового мира как своего и любовь к нему» -- так характеризовал А. Фадеев «левое» крыло русской литературы. Наиболее яркие представители его -- А. Серафимович, К. Тренев, В. Вишневский, Э. Багрицкий, М. Светлов и др.
Среди писателей, запечатлевших образ Октября 1917 г., «десяти дней, которые потрясли мир» (Джон Рид), были А.Серафимович «Железный поток»(1924 г.), А.Фадеев «Разгром» (1926 г.). В своих произведениях они запечатлели героическое величие эпохи Октября.
Александр Серафимович Серафимович (Попов) - писатель целиком советский, «красный». Он считался настоящим учителем подрастающей в литературе молодежи. Писатель был убежден, что свобода достается кровью и страданиями, призывал беречь завоевания революции. Своим творчеством и поступками создал себе образ настоящего писателя Страны Советов. Серафимович в романе «Железный поток» показал, как в ходе борьбы за Советскую власть революционно преобразовывается, закаляется стихийная крестьянская масса. В центре повествования - наступление Таманской армии, совершившей прорыв через антибольшевистскую Кубань. Армия состояла из осколков разных социальных групп, объединившихся перед лицом нависшей опасности со стороны контрреволюционных казаков. И во время похода эта анархическая масса преобразуется в страшную силу, способную снести все на своем пути и дойти до конца.
Имя Александра Александровича Фадеева всегда стояло в первом ряду классиков официальной советской литературы. Сам писатель активно участвовал в событиях Гражданской войны, сражаясь в красных партизанских отрядах. Его роман «Разгром» относили к числу книг, «дающих широкую, правдивую и талантливейшую картину гражданской войны». Главный герой романа коммунист Левинсон, предводитель партизанского отряда, имеет неказистую внешность, но огромную внутреннюю силу. Его отряд переживает разгром, но финал произведения оптимистичен: Левинсон с выжившими партизанами видит долину, не занятую белыми, и работающих людей, которых Левинсону предстояло «сделать близкими себе». Фадеев в романе передал основную мысль: «…В гражданской войне происходит отбор человеческого материала, все враждебное сметается революцией, все неспособное к настоящей революционной борьбе отсеивается, а все поднявшееся из подлинных корней революции, из миллионных масс народа закаляется, растет, развивается в этой борьбе. Происходит огромнейшая переделка людей…»
А тот, кто не рядился в красные одежды, кто ужаснулся новой идеологии, тот заплатил изгнанием, непечатанием книг и даже жизнью. Среди них были И.Э. Бабель, И.А. Бунин, И. Шмелёв, М.М. Зощенко, А.А. Ахматова, М.А. Булгаков и др.
Иван Шмелев в 1924 г. в статье «Крестный подвиг», обращенной скорее всего к будущему, одним из первых сказал о трагическом идеализме десятков тысяч юных офицеров, любивших Россию, преданных либеральными болтунами, оскорбленных «похабным» Брестским миром, общей картиной развала страны.
Для И.А.Бунина революция не «праздник трудящихся и угнетенных», а «окаянные дни», о которых он расскажет в своем дневнике(1918 - 1920 гг.). «Окаянные дни» - это исповедь, в которой звучат ноты глубочайшего страдания, боли, тоскующей любви по России. «Если бы я эту «икону», эту Русь, не любил, не видал, из-за чего же бы я так сходил с ума все эти годы, из-за чего страдал так беспрерывно, так люто? А ведь говорили, что я только ненавижу» («Окаянные дни»).
Своеобразием отличаются точки зрения М.А.Шолохова и М.А.Булгакова на изображение революции и гражданской войны.
«Донские рассказы» Михаила Александровича Шолохова отражают взгляд на войну как национальную трагедию русского народа. В рассказе «Родинка» отец принимает сторону белых, тогда как сын воюет за красных. После очередного столкновения отец неожиданно узнает в зарубленном им красном командире сына. Он обнимает его, говорит ласковые слова, тщетно пытаясь вернуть к жизни. А убедившись, что сын мертв, «…поцеловал атаман стынущие руки сына и, стиснув зубами сталь маузера, выстрелил себе в рот..» Шолохов показал, что в гражданской войне нет правых и виноватых, люди гибнут глупо и бессмысленно.
Роман «Белая гвардия», может быть, единственный в советской литературе «деполитизированный» роман о революции и гражданской войне. Рассмотрим особенности изображения этих событий в любимом произведении автора.
Свой шестой по счёту роман Фёдор Михайлович Достоевский написал под впечатлением от первых проявлений террористического движения, готовящегося в подполье царской России. В 1869 году страну потрясло громкое убийство студента Ивана Иванова, подготовленное С. Г. Нечаевым с целью укрепить своё влияние в революционном кругу. Собственно, так называемая «нечаевщина» и легла в основу сюжета самого политизированного романа Достоевского, который был издан спустя два года после трагических событий. Изначально писатель задумывал небольшое произведение на острую тему, однако в ходе работы создал настоящий роман-предсказание, в котором соединил злободневные сюжеты, наброски, сделанные для ненаписанного романа «Жития великого грешника», и продолжил линию нравственных споров, начатую ещё в романе «Преступление и наказание».
Эта книга заключает в себе художественное отражение исторических событий и одновременно с этим является переломной точкой в биографии и творчестве самого писателя. Рассказывая о трагических событиях революции и гражданской войны, Иван Алексеевич Бунин опирается на собственные дневниковые записи, сделанные в Москве и Одессе с 1918 по 1920 год. Описывая и осмысляя произошедшее, автор придаёт повествованию гневную и безысходную интонацию, ведь для него революция была сродни национальной катастрофе. Нескрываемая критика новоявленных вождей («Ленин, Троцкий, Дзержинский… Кто подлее, кровожаднее, гаже?») привела к тому, что советская цензура наложила строгий запрет на публикацию этого произведения в СССР, и снят он был только в годы Перестройки. Первые публикации фрагментов романа появились в Париже, на страницах русской эмигрантской газеты «Возрождение», в 1925-1927 годах.
Последний роман Тургенева «Новь», по его собственному признанию, «писался скоро, легко (в три месяца) - и с меньшим количеством помарок», что для него, привыкшего работать вдумчиво и постепенно, было совсем не свойственно. Замысел этого произведения родился ещё в 1870 году, когда в воздухе витали идеи «народничества» - романтической по своей сути идеологии, которая делала ставку на «сближение» духовной элиты с крестьянами. Сюжет романа разворачивается в конце 60-х и описывает искания русской революционной интеллигенции. Осознание классовой разобщённости внутри страны побуждает героев отправиться «в народ», пытаясь донести до простого люда истинные причины их бедственного положения и побудить их восстать против режима. Однако попытки массовой агитации встречают непонимание среди крестьянства. Несмотря на неприятие идей своих героев, Тургенев не осуждает их, а рисует образы несчастных молодых людей, запутавшихся в собственных ошибках. Сам он был убеждён, что вывести Россию из пропасти можно лишь путём постепенных преобразований и всеобщего просвещения.
Поэму, которую многие называли «политическим падением» Блока, он написал всего через два месяца после Октябрьской революции. Работа шла лихорадочно, Блока всецело захватила стихийность происходящего. Первый иллюстратор поэмы, Юрий Анненков, рассказывал, что для поэта «Мировой пожар» был не этапом преобразований, а целью как таковой. Он оправдывал жестокость большевистских нравов, видя в ней очищающее пламя, которое прижгёт раны на теле России. И пусть уже год спустя, лёжа на смертном одре, поэт отрекался от своего сочинения и умолял жену сжечь все его экземпляры, всё-таки мало кто станет спорить, что именно Блок, как никто другой близко заглянул в лицо революции, увидев в нём бесстыдное самодовольство расхристанного люмпена, не признающего никаких рамок.
Первый роман Михаила Булгакова - своеобразный реквием по миру русской интеллигенции, разрушенному революцией. Роман вполне можно назвать автобиографическим: почти все главные герои списаны с реальных прототипов - членов семьи Булгаковых и их знакомых. Основные события также взяты из судьбы реальных героев, причём подчас с документальной точностью. Автор не изменил и место действия, использовав в качестве декораций киевские улицы и родной дом. В центре сюжета - семья русских интеллигентов и их ближний круг, переживающие события Гражданской войны на Украине в конце 1918 года. Критики приняли роман неоднозначно, советские власти ругали автора за лояльность к классовым врагам, их оппоненты не одобряли того, что Булгаков не отрицает новых устоев. Первая публикация одной из частей романа появилась в журнале «Россия» в 1925 году, а полностью он впервые вышел во Франции в 1927-1929 годах. В последствии события романа послужили основой для пьесы Булгакова «Дни Турбиных», которая неоднократно и с успехом ставилась на сцене и экранизировалась.
Борис Пастернак работал над своим главным романом «Доктор Живаго» десять лет, с 1945 по 1955 год. В романе соединился талант Пастернака как прозаика и его поэтический дар - в повествование включены стихи главного героя, Юрия Андреевича Живаго. Это ещё один портрет русской интеллигенции на фоне драматических исторических событий, захватывающих период от начала века до Великой Отечественной войны. Биография доктора и поэта стала для Пастернака холстом, в который вплетены вечные размышления о жизни и смерти, события русской истории и оценка роли революции в ней, образы интеллигенции, проблемы христианства и еврейства. Советская критика встретила роман негативно, книга долгое время не издавалась на родине автора из-за его негативной оценки событий 1917 года.
«Красное колесо» - одно из ключевых произведений Солженицына, роман-эпопея об истории России в период с 1914 до 1917 года. Задумывая это грандиозное произведение, Солженицын хотел рассказать всю правду о реалиях того времени, ведь он был одним из немногих авторов, сохранивших «ощущение современности этих событий». Солженицын назвал роман «повествованьем в отмеренных сроках» и поделил его на два действия и четыре «узла». Первое действие описывает события от Первой Мировой до Февральской реолюции, а второе включает в себя узел «Апрель Семнадцатого» и конспект ненаписанных узлов, описывающих последующие события до декабря 1917 года. Работая над созданием персонажей, Солженицын наряду с вымышленными фигурами также опирался на реальные прототипы. В Сане Лаженицыном можно узнать отца автора, в Косте Гулае - друга Николая Виткевича.
Если вы нашли опечатку или ошибку, выделите фрагмент текста, содержащий её, и нажмите Ctrl + ↵