Произведение федра. Поэтическая драма "федра"

Пересказ произведения помогает быстро ознакомиться с текстом, понять, о чем оно, и узнать его сюжет. Ниже представлена трагедия, которую в 17 веке написал Ж. Расин - "Федра". Краткое содержание по главам (в данном случае по актам) является более подробным вариантом изложения текста.

Жан Батист Расин (21 декабря 1639 - 21 апреля 1699) - писатель, одна из ключевых фигур французской драматургии семнадцатого века. Известен своими трагедиями.

«Федра» - трагедия в пяти действиях, написанная в 1677 году. Она считается лучшим произведением Расина.

Для тех, у кого нет времени прочесть полностью произведение, которое написал Жан Батист Расин («Федра»), краткое содержание по действиям и явлениям ниже.

Список действующих лиц

Федра, дочь критского и его жены Пасифаи. Замужем за Тесеем, но влюблена в его сына Ипполита.
Ипполит, сын Тесея и царицы амазонок Антиопы.
Тесей, царь Афин, сын Эгея. Был компаньоном Геркулеса в его легендарных подвигах.
Арикия, афинская принцесса.
Энона, кормилица Федры, а также ее главная советница.
Исмена, наперсница принцессы Арикии.
Панопа, одна из прислужниц Федры, выполняющая роль посыльной.
Терамен, учитель Ипполита.
Стража.

Действие происходит в городе Трезене.

Жан Расин, «Федра»: краткое содержание. Разговор Ипполита с Тераменом

Итак, действие первое, явление первое: сцена открывается беседой Ипполита с Тераменом. Ипполит сообщает своему наставнику о своем намерении покинуть Трезену. Отец Ипполита, афинский царь Тесей, женат на Федре, дочери своего бывшего врага Миноса, царя Крита. Тесей уехал в странствия шесть месяцев назад, и с тех пор от него не было никаких вестей, поэтому Ипполит решает оправиться на его поиски.

Терамен пытается переубедить Ипполита. Он считает, что Тесей не хочет быть найденным. Ипполит непреклонен, ведь помимо чувства долга перед отцом, у него есть и свои личные причины уехать из города: как ему кажется, его мачеха Федра ненавидит его. Сейчас Федра сильно больна неизвестной болезнью и не представляет опасности для Ипполита.

Также выясняется, что Ипполит влюблен в Арикию, дочь бывшего правителя Афин. Терамен очень рад за своего ученика, но вся проблема в том, что Тесей запретил Арикии как дочери свергнутого им царя выходить замуж и иметь детей.

Федра прощается с жизнью

Действие первое, явления 2-3: входит Энона. Она сообщает, что царица поднялась с постели и хочет в одиночестве побыть на свежем воздухе. Мужчины уходят, и появляется ослабленная болезнью Федра. Из ее монолога становится понятно, что она хочет умереть. Также Федра обращается к солнцу, своему мифическому предку. По ее словам, она видит его в последний раз.

Наконец Федра сдается: на самом деле она влюблена в Ипполита, влюблена с тех самых пор, как впервые его увидела. Именно это и гложет ее, именно это толкает в могилу. Федра боролась с собой как могла, даже пыталась умилостивить богиню любви Афродиту, но ничто так и не утихомирило ее страсть. Ей остается лишь быть внешне грубой к Ипполиту. Она боится, что однажды перестанет контролировать себя и опозорит свое имя. Поэтому решает умереть.

Весть о смерти Тесея

Действие первое, события явлений 4-5. Служанка Панопа сообщает шокирующие новости: Тесей умер. В городе волнения, ведь нужно выбирать нового правителя. Кандидатов трое: Ипполит, плененная Арикия и старший сын Федры.

Энона говорит Федре, что царица теперь обязана жить, иначе ее сын погибнет. Ипполит должен унаследовать Трезен, тогда как Афины по праву принадлежат сыну Федры. Федре стоит встретиться с Ипполитом, чтобы убедить его объединится с ней против Арикии. Царице и ее кормилице ничего не известно об истинном отношении Ипполита к пленённой принцессе.

Жан Расин, «Федра»: краткое содержание. Арикия и ее служанка

Предлагаем к прочтению события действия второго, явления первого. Арикия узнает от своей наперсницы Исмены, что Тесея больше нет в живых, и что принцесса не узница отныне. Арикия не спешит радоваться: она не верит в смерть Тесея. Она не понимает, почему Ипполит должен отнестись к ней мягче, чем его отец. Исмена другого мнения. Она достаточно изучила Ипполита и пришла к выводу, что тот любит Арикию.

Это самое приятное известие для принцессы из всех. Жизнь Арикии нельзя назвать счастливой: после того как все шесть ее братьев пали в бою Тесеем, она осталась совсем одна, окруженная политическими врагами. Ей запретили выходить замуж, что, впрочем, не сильно заботило ее. По крайней мере до тех пор, пока девушка не увидела Ипполита. Не за одну лишь красоту полюбила его Арикия, но и за душевные черты. Ипполит для нее - Тесей, лишенный недостатков. Сгинувший афинский царь печально славился как большой охотник до женщин, тогда как Ипполит непорочен и будто бы презирает любовь.

И все же Аракия боится, что Исмена может ошибаться насчет чувств Ипполита.

Ипполит у Арикии

Рассмотрим явления 2-4. Входит Ипполит и подтверждает слова Исмены: Тесей мертв, и Арикия теперь свободна. Кроме того, Афины выбирают нового правителя. Согласно древнему закону, Ипполит не может занять престол, поскольку не был рожден эллинкой, Арикия же имеет на то все права. Ипполит хочет, чтобы именно она владела афинским троном, тогда как сам мужчина готов довольствоваться Трезеном. Что касается старшего сына Федры, то он по замыслу пасынка станет царем Крита. Сын Тесея собирается убедить народ Афин в том, что трон должна занять принцесса.

Аракия не может поверить в такое благородство: ей кажется, что она во сне. Далее Ипполит признается ей в любви. В этот момент входит Терамен. Федра послала его за Ипполитом: царевна хочет поговорить с пасынком наедине. Он отказывается идти к ней, но Аракии удается его переубедить. Ипполит отправляется на встречу с Федрой.

Признание Федры

События второго действия явлений 4-6 следующие. Федра страшно волнуется перед разговором с Ипполитом - она забыла все, что хотела сказать. Энона пытается успокоить свою госпожу.

Когда приходит Ипполит, Федра рассказывает ему о своем беспокойстве касательно будущего ее старшего сына. Она боится, что Ипполит будет мстить ему за те притеснения, причиненные ему его мачехой. Пасынка оскорбляют подобные подозрения. Он бы не смог пойти на такую низость. Федра признается, что хотела изгнать Ипполита и запрещала произносить его имя в своем присутствии, но не делала это она не из ненависти. Она говорит, что он мог бы повторить все подвиги Тесея и сравнивает себя с Ариадной, в итоге Ипполиту начинает казаться, будто Федра принимает его за Тесея. В конце концов Федра признается ему в любви и просит Ипполита убить ее. С этими словами она выхватывает его меч.

Ипполит слышит, как подходит Терамен, и в ужасе убегает. Он не решается поведать своему наставнику ту страшную тайну, открывшуюся ему только что. Терамен в свою очередь сообщает Ипполиту свежие новости: афиняне выбрали новым царем сына Федры. Также, по слухам, Тесей все-таки жив и находится в Эпире.

Заговор Федры и Эноны

Рассмотрим действие третье, явления 1-3. Федра не хочет власти, не хочет быть царицей Афин, ведь мысли ее совсем о другом. Она не теряет надежды на ответное чувство. По ее мнению, кто-то же должен рано или поздно пробудить в Ипполите любовь. Федра готова передать ему власть над Афинами.

Энона приносит неожиданное известие: Тесей жив и уже прибыл в Трезен. Федра в ужасе, ибо Ипполит в любой момент может выдать ее тайну. Она снова начинает видеть в смерти единственное спасение, и только страх за судьбу сыновей останавливает ее.

На помощь приходит Энона: кормилица обещает оклеветать Ипполита перед Тесеем, сообщив тому, будто это его сын возжелал Федру. Мачехе ничего не остается кроме как согласиться с планом Эноны.

Возвращение Тесея

В явлении 4-6 появляются Тесей, Ипполит и Терамен. Тесей хочет горячо обнять свою жену, но та отвергает его. Федра говорит мужу, что она недостойна его любви. С этими словами она уходит, оставив мужа в недоумении. Тот расспрашивает Ипполита, но царевич не выдает тайну Федры. Он предлагает отцу спросить об этом жену. Кроме того, Ипполит заявляет о своем намерении покинуть Трезен. Он не желает жить под одной крышей с Федрой и просит отца разрешить ему уехать. Ипполит напоминает отцу о том, что в его годы Тесей уже убил много чудовищ и побывал во многих местах, тогда как сам юноша пока что не сравнялся даже со своей матерью.

Тесей не понимает, что происходит. Разве так должны встречать своих мужей и отцов? Его семья явно скрывает что-то от него. Он уходит в надежде добиться от Федры разъяснений.

Изгнание Ипполита

В четвертом действии Энона клевещет на Ипполита, и Тесей верит ей. Он видел, как его сын был подозрительно смущен в беседе с ним. Тесей в гневе. Единственное, он не понимает почему Федра сама не рассказала ему правду.

Тесей изгоняет сына и обращается к самому Посейдону с просьбой наказать Ипполита. Посейдон обещал исполнить его первую просьбу, поэтому он не сможет ему отказать.

Ипполит настолько поражен этими обвинениями, что попросту не находит слов. Он лишь признается в своей любви к Арикии, но отец не верит ему.

Тем временем Федра мучается укорами совести. Она приходит к Тесею и просит мужа смягчиться к Ипполиту. В разговоре ее муж упоминает, что его сын якобы влюблен в Арикию. Федра в отличие от мужа верит в это и теперь чувствует себя оскорбленной. В который раз царица решает умереть.

Развязка

В пятом действии Ипполит решает бежать, но перед этим жениться на Арикии. Сразу после его отправления к Арикии неожиданно приходит Тесей. Афинский царь пытается убедить ее в том, что Ипполит - обманщик, и не стоило слушать его. Но Арикия столь рьяно защищает его сына, что Тесей начинает сомневаться. Всю ли правду он знает?

Тесей решает допросить Энону, но ее уже нет в живых: женщина утопилась после того, как Федра прогнала ее. Сама же царица пребывает на грани безумия. Тогда Тесей распоряжается вернуть ему сына и взывает к Посейдону, чтобы тот не стал выполнять его просьбу.

Уже слишком поздно. Терамен сообщает, что Ипполит погиб в схватке с чудовищем, напавшем на него из морских вод. Тесею остается лишь винить во всем Федру. И та не отрицает своей вины. Она успевает рассказать мужу всю правду перед тем как умереть от принятого ею ранее яда.

Пораженный горем, Тесей клянется чтить память Ипполита и впредь относиться к Арикии как к родной дочери.

Таково краткое содержание. «Федра» - одна из величайших пьес, которую стоит однажды прочесть полностью.

На этой странице сайта находится литературное произведение Федра автора, которого зовут Расин Жан . На сайте сайт вы можете или скачать бесплатно книгу Федра в форматах RTF, TXT, FB2 и EPUB, или прочитать онлайн электронную книгу Расин Жан - Федра без регистрации и без СМС.

Размер архива с книгой Федра = 41.52 KB

Бычков М.Н. mailto:bmn@
«Жан Расин. Трагедии»: "Наука", Сибирское отделение; Новосибирск; 1977
Аннотация
Трагедия, сюжет которой заимствован Расиным у Еврипида. Трагедия, первоначально носившая заглавие «Федра и Ипполит», была впервые представлена в Бургундском отеле 1 января 1677 г. Шедевр Расина окончательно утвердил свои права на парижской сцене. Тогда же вышло и первое издание пьесы. Заглавие «Федра» появилось лишь в собрании трагедий Расина в 1687 г.
Жан Расин
Федра
(Phedre)
ПРЕДИСЛОВИЕ
Вот еще одна трагедия, сюжет которой заимствован у Еврипида. При том, что в развитии действия я следовал пути несколько иному, чем упомянутый автор, я позволил себе обогатить мою пиесу всем, что в его пиесе кажется мне наиболее ярким. Будь я ему обязан одной лишь общей идеей характера Федры, и то бы я мог сказать, что благодаря ему создано едва ли не самое значительное из написанного мною для театра. То, что этот характер имел столь выдающийся успех во времена Еврипида и что его столь же хорошо принимают в наше время, меня ничуть не удивляет, ибо ему присущи свойства, коих Аристотель требует от героев трагедии, дабы эти герои могли вызвать сострадание и ужас.
В самом деле, Федра ни вполне преступна, ни вполне невиновна. Судьба и гнев богов возбудили в ней греховную страсть, которая ужасает прежде всего ее самое. Она прилагает все усилия, чтобы превозмочь эту страсть. Она предпочитает умереть, нежели открыть свою тайну. И когда она вынуждена открыться, она испытывает при этом замешательство, достаточно ясно показывающее, что ее грех есть скорее божественная кара, чем акт ее собственной воли.
Я даже позаботился о том, чтобы Федра менее вызывала неприязнь, чем в трагедиях древних авторов, где она сама отваживается обвинить Ипполита. Я полагал, что в клевете есть нечто слишком низкое и слишком отвратительное, чтобы ее можно было вложить в уста царицы, чувства которой к тому же столь благородны и столь возвышенны. Мне казалось, что эта низость более в характере кормилицы, у которой скорее могли быть подлые наклонности и которая, впрочем, решилась на клевету лишь во имя спасения жизни и чести своей госпожи. Федра же оказывается замешанной в этом только по причине своего душевного смятения, в силу которого она не владеет собой. Вскоре она возвращается, чтобы оправдать невиновного и объявить истину. У Сенеки и у Еврипида Ипполит обвинен в том, что он якобы совершил насилие над мачехой: «Vim corpus tuli». У меня же он обвиняется лишь в том, что намеревался это сделать. Я хотел избавить Тесея от заблуждения, которое могло бы уронить его в глазах зрителей.
Что касается характера Ипполита, то, как я обнаружил, древние авторы упрекали Еврипида, что он изобразил своего героя неким философом, свободным от каких бы то ни было несовершенств. Поэтому смерть юного царевича вызывала скорее негодование, чем жалость. Я почел нужным наделить его хотя бы одной слабостью, которая сделала бы его отчасти виноватым перед отцом, нисколько при том не умаляя величия души, с коим он щадит честь Федры и, отказываясь ее обвинить, принимает незаслуженную кару. Под этой слабостью я понимаю любовь, которую он не в силах подавить, любовь к Арикии, дочери и сестре заклятых врагов его отца.
Это действующее лицо, Арикия, отнюдь не выдумано мною. У Вергилия сказано, что Ипполит, будучи воскрешен Эскулапом, женился на ней и имел от нее сына. Я читал и у других авторов о том, что Ипполит отправился в Италию с женой, юной афинянкой знатного происхождения по имени Арикия, и что по ее имени назван один итальянский городок.
Я ссылаюсь на источники, дабы показать, что я старался неукоснительно придерживаться мифа. Точно так же, повествуя о Тесее, я следовал за Плутархом. У него я вычитал, что событием, породившим предание, будто Тесей спустился в Аид, чтобы похитить Прозерпину, было странствие героя в Эпир, к истокам Ахерона, во владения царя, жену которого задумал похитить Пирифой; царь умертвил Пирифоя, а Тесея оставил у себя в плену. Так я старался сохранить историческое правдоподобие, не лишая миф украшений, столь плодотворных для поэзии. Слух же о смерти Тесея, основанный на этом сказочном путешествии, побуждает Федру открыться в своей любви, что становится затем главнейшей причиной ее страданий и чего она, конечно, не сделала бы, если бы думала, что супруг ее жив.
Впрочем, я не буду настаивать на том, что эта пиеса в самом деле лучшая из моих трагедий. Я предоставлю читателям и времени определить ей истинную цену. Могу только утверждать, что ни в одной из моих трагедий добродетель не была выведена столь отчетливо, как в этой. Здесь малейшие ошибки караются со всей строгостью; один лишь преступный помысел ужасает столь же, сколь само преступление; слабость любящей души приравнивается к слабодушию; страсти изображаются с единственной целью показать, какое они порождают смятение, а порок рисуется красками, которые позволяет тотчас распознать и возненавидеть его уродство. Собственно, это и есть та цель, которую должен ставить перед собой каждый, кто творит для театра; цель, которую прежде всего имели в виду первые авторы поэтических трагедий. Их театр был школой, и добродетель преподавалась в нем с неменьшим успехом, чем в школах философов. Вот почему Аристотель пожелал установить правила для драматического сочинения, а Сократ, мудрейший из мыслителей, не погнушался приложить руку к трагедиям Еврипида. Следовало бы только пожелать, чтобы наши сочинения покоились на столь же твердых устоях и были столь же поучительны, как творения древних поэтов. Быть может, это послужило бы средством для того, чтобы примирить с трагедией многих прославленных своим благочестием и твердостью своих убеждений особ, осуждающих трагедию в наши дни. Они, без сомнения, отнеслись бы к ней более благосклонно, если бы авторы заботились столько же о поучении своих зрителей, сколько об их развлечении, следуя в этом истинному назначению трагедии.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Тесей, сын Эгея, царь афинский.
Федра, его жена, дочь Миноса и Пасифаи.
Ипполит, сын Тесея и Антиопы, царицы амазонок.
Арикия, царевна из афинского царского рода.
Терамен, наставник Ипполита.
Энона, кормилица и наперсница Федры.
Исмена, наперсница Арикии.
Панопа, прислужница Федры.
Стража.
Действие происходит в пелопоннесском городе Трезене.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
Ипполит, Терамен.
ИППОЛИТ
Решенье принято, мой добрый Терамен:
Покинуть должен я столь милый мне Трезен.
Могу ли примирить души моей тревогу
С постыдной праздностью? О нет, пора в дорогу!
Полгода уж прошло, как мой отец, Тесей,
Исчез и о себе не подает вестей.
Исчез! Как знать, где он? И след его потерян.
ТЕРАМЕН
Царевич, где же ты искать его намерен?
Чтоб твой развеять страх, я, в поисках царя,
И вдоль и поперек избороздил моря,
Волнующиеся к закату и восходу
От места, где стоит Коринф. Тебе в угоду
Был там, где Ахерон свой мрачный бег стремит
И пропадает вдруг, низвергнувшись в Аид;
В Элиде побывал; с волной и ветром споря,
Проник за Те нарон и обогнул то море,
Где смерть нашел Икар, – Тесея нет нигде!
Где ж будешь ты искать – на суше, на воде?
Кто знает, где его скрывает мир бескрайний?
Что, если сам Тесей приют свой держит втайне?
Что, если в дни, когда мы за него дрожим,
Сей славный муж, опять любовью одержим,
Укрылся с новою подругою своею?…
ИППОЛИТ
Молчи! Я требую почтения к Тесею!
Ты низменных причин тут не ищи. О нет,
Давно покончил он с грехами юных лет,
И Федре незачем соперниц опасаться.
Но здесь я долее не в силах оставаться.
Уйдя на поиски, свой долг исполню я
И этот край сменю на дальние края.
ТЕРАМЕН
Вот как! Ужель тебе земля постыла эта?
Земля, где ты провел младенческие лета!
Тот мирный уголок, который с давних пор
Ты полюбил, презрев Афины, шумный двор!
Я мнил, тебе Трезен вовеки не наскучит.
Открой, что здесь тебя пугает? Или мучит?
ИППОЛИТ
Дни счастья позади. Мир изменил свой лик,
Когда нежданный нас удар судьбы постиг
И воцарилась здесь, в родимом нашем крае,
Она – дочь Ми носа, она – дочь Пасифаи.
ТЕРАМЕН
Да, злая мачеха, – лишь ты предстал пред ней, –
Добилась: из Афин тебя изгнал Тесей.
Но эта ненависть, могу ручаться смело,
Коль не прошла совсем – намного ослабела.
И чем тебе грозить могла бы Федра впредь?
Она полумертва и жаждет умереть.
Таинственный недуг, – назвать его не хочет
Царица никому, – грызет ее и точит.
Ей свет не мил. Не жди ты от нее вреда.
ИППОЛИТ
Мне не страшна ее напрасная вражда.
Для бегства моего причины есть другие…
Я вынужден бежать от юной Арики и,
Последней в том роду, что враждовал с моим.
ТЕРАМЕН
Ужели, Ипполит, ты так неумолим?
Сестрою приходясь коварным Паллантидам,
Причастна ли она к давнишним тем обидам?
Возможно ль, чтобы к ней ты ненависть питал?
ИППОЛИТ
Ах, если б ненависть! Тогда б я не бежал.
ТЕРАМЕН
Осмелюсь ли понять? Ужели ты – надменный
Царевич Ипполит, один во всей вселенной
Отринувший любовь, которой твой отец
Служил столь ревностно? Ужели, наконец,
Киприде уступив, ты сердцем стал слабее
И ей в твоих глазах дал оправдать Тесея?
Ужель и ты, кто был так строг и так упрям,
Стал, как все смертные, курить ей фимиам?
Ужель ты полюбил?
ИППОЛИТ
К чему вопросы эти?
Мой верный друг! С тех пор, что я живу на свете,
Ты знал, как сердцем горд, суров был Ипполит,
И ждешь, что пред тобой я свой признаю стыд?
Сын амазонки я. И для тебя не новость,
Что с молоком всосал я гордость и суровость.
Когда ж я возмужал, то, сам себя узнав,
Одобрил я судьбой ниспосланный мне нрав.
Ты стал меня учить. О, как внимал тебе я,
Когда рассказывать ты начал жизнь Тесея!
Какой ты зажигал во мне душевный пыл,
Когда о подвигах отцовских говорил:
Как он явился в мир, чтоб заменить Геракла,
Напомнить, что средь нас геройство не иссякло;
Как истреблял он зло. С твоих ловил я уст
Рассказ, как смерть нашли Скирон, Синид, Прокруст,
Как великана он сразил близ Эпидавра
И как освободил он Крит от Минотавра.
Потом рассказывать ты начал, Терамен,
Про тьму иных побед, про множество измен:
Как в Саламине он покинул Перибею,
Как в Спарте соблазнил Елену и как с нею
Бежал… Ах, сколько их – он сам бы счесть не мог –
Всех женщин, коих он к падению увлек,
Всех женщин, чья судьба была так безотрадна!
И слезы льющая на скалы Ариадна!
И Федра, из дому похищенная им!…
Но тут я не хотел внимать речам твоим:
С прекрасным не хотел я смешивать дурное,
Позорные дела – с деяньями героя.
А вдруг и мне судьба такая же грозит?
Вдруг небо для меня готовит тот же стыд?
И моему стыду не будет оправданий:
Геройских, как отец, я не свершил деяний.
Чудовищ не смирял десницей я своей, –
Могу ли я грешить так, как грешил Тесей?
А если б я отверг сомнения такие, –
Не мог бы все равно мечтать об Арикии.
Когда б в моей душе страсть подняла мятеж,
Она бы встретила незыблемый рубеж:
Запрет Тесея. Он, царевну замуж выдав,
Всегда бы видел в ней мать новых Паллантидов.
Дабы зловредный ствол побегов дать не мог,
Сестру своих врагов на девство он обрек.
До гроба жить должна она в дому Тесея,
И не зажжет никто ей факел Гименея.
Могу ли преступить отцовский я запрет
И стать ослушником? Могу ли с юных лет
Я на себя взвалить любовной страсти бремя?
ТЕРАМЕН
Царевич! Если уж твое настало время,
Не надо умствовать. Родитель твой хотел
Так сделать, чтобы ты ослеп, а ты – прозрел.
Отец тебе любить не разрешил, но странно –
От этого вдвойне любимая желанна.
Нет, целомудренной не бойся ты любви.
Ты хочешь гнать ее? Нет, ты ее зови!
Любовь равняешь ты со слабостью, не так ли?
Стыдишься ты ее? Но вспомни о Геракле.
Все, кто на свет рожден, – все Афродиту чтут.
Ты, взявший на себя неблагодарный труд
Сопротивляться ей, – что бы с тобою было,
Когда бы твоя мать отца не полюбила?
Довольно громких слов, нам ни к чему они.
Все изменяется. Ты – тоже. В эти дни
Оставил, Ипполит, ты прежний свой обычай:
Давно не мчался ты, блистательный возничий,
На колеснице вдаль, суровый вид храня,
Давно не объезжал строптивого коня,
Давно не оглашал ты лес своей охотой.
Твой взор потух. Какой ты удручен заботой?
Сомнений нет: любовь! Ее тут волшебство.
Скрывая свой недуг, ты гибнешь от него.
Так – Арикия? В ней одна твоя отрада?
ИППОЛИТ
На поиски отца отправиться мне надо.
ТЕРАМЕН
Но прежде, чем уйти неведомо куда,
Не свидишься ли ты, царевич, с Федрой?
ИППОЛИТ
Да.
С ней нужно свидеться. Готов без промедленья.
Но вот Энона. О! В каком она смятенье!

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Ипполит, Терамен, Энона.
ЭНОНА
О, горе! Близится ее последний час.
К царице смерть идет. Я не смыкаю глаз,
Забочусь лишь о ней, стараний не жалея, –
Напрасно все. Она день ото дня слабее.
Упорно от меня скрывает, чем больна.
Таинственный недуг ее лишает сна,
Ей помрачая ум и душу ей тревожа.
Вот и сейчас – тоска ее сорвала с ложа:
Свет солнца нужен ей. И мне мой долг велит
Просить вас…
ИППОЛИТ
Ухожу. Противен ей мой вид.

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Федра, Энона.
ФЕДРА
Я здесь остановлюсь, Энона, на пороге,
Я обессилела. Меня не держат ноги.
И света яркого не вынести глазам.
Увы!…
ЭНОНА
Бессмертные! Ужель к людским слезам
Вы равнодушны? Нет в вас жалости нимало?
ФЕДРА
О, эти обручи! О, эти покрывала!
Как тяжелы они! Кто, в прилежанье злом,
Собрал мне волосы, их завязал узлом
И это тяжкое, неслыханное бремя
Недрогнувшей рукой мне возложил на темя?
Здесь заговор! Меня решили извести!
ЭНОНА
(в сторону)
Мутится ум ее.
(Федре.)
Но, госпожа, прости,
Себя велела ты одеть и – через силу –
Пошла отдать привет небесному светилу.
Вот солнце! Вспомни же – стремилась ты к нему.
А увидав его, вновь прячешься во тьму?
ФЕДРА
О лучезарное, державное светило,
Чьей дочерью себя надменно объявила
Мать Федры! За меня краснеешь ты сейчас?
Увы, я на тебя гляжу в последний раз.
ЭНОНА
Как! Не оставила ты устремленья злого?
От жизни отвратясь, все снова ты и снова
Пророчествуешь мне о гибели своей?
ФЕДРА
О, быть бы там, в лесу, следя из-за ветвей,
Как по ристалищу несется колесница,
Вздымая легкий прах…
ЭНОНА
Что? Ты о чем, царица?
ФЕДРА
Безумная! О чем я говорю? Где я?
Где разум мой? Куда умчалась мысль моя?
Зачем, бессмертные, вы к Федре так жестоки?
Смотри, Энона, – стыд мои румянит щеки:
Тебе открылся мой мучительный позор,
И слезы пеленой мне застилают взор.
ЭНОНА
Уж если от стыда краснеешь ты, царица, –
Лишь скрытности своей могла бы ты стыдиться.
Напрасны наши все заботы, все мольбы:
Отвергнув их, ты ждешь конца своей судьбы.
Но что тебе грозит? Хотела бы понять я,
Что сушит жизнь твою? Отрава? Иль заклятье?
Уж трижды небосвод во мгле вечерней гас,
Но сон не освежал твоих усталых глаз;
Уж трижды видел мир дня нового начало,
Но с непреклонностью ты пищу отвергала.
Ты жизни собственной прервать решила нить?
Богов-зиждителей ты хочешь оскорбить?
Предательски обет нарушить хочешь брачный?
Подумай наконец о будущности мрачной
Твоих детей. Кому доверишь ты сирот?
Тому, кто случая давно такого ждет,
Чтобы отнять права у твоего ребенка.
Тому, кого тебе на горе Амазонка
На свет произвела! И твой заклятый враг,
Надменный Ипполит…
ФЕДРА
О боги!
ЭНОНА
Ах, вот как!
Задела я тебя упреками своими?
ФЕДРА
Несчастная! Ты чье назвать посмела имя?
ЭНОНА
Я вижу, госпожа прогневалась? Ну что ж,
Пусть имя недруга тебя бросает в дрожь.
Быть может, этот гнев вернет царицу к жизни.
Живи! Ты жить должна, чтоб трон в своей отчизне
Наследовал твой сын. Ты жить должна! Живи
Во славу прав своих, и долга, и любви!
Живи, чтоб скифское отродье без пощады
Не растоптало цвет и гордость всей Эллады!
Но дорог каждый миг. Надеждой вдохновись!
И тлеющий костер огнем взметнется ввысь!
ФЕДРА
Нет, жизнь греховная и так уж слишком длится.
ЭНОНА
Как! Угрызения томят тебя, царица?
Какая же, скажи, гнетет тебя вина?
Нет на твоих руках кровавого пятна.
ФЕДРА
Я преступлением не запятнала руки.
Но сердце… сердце… В нем причина этой муки!
ЭНОНА
Какой же замысел вынашиваешь ты,
Что сердцу мочи нет от смертной маеты?
ФЕДРА
И так я многое сказала – через силу.
Я умереть должна, чтоб тайну взять в могилу.
ЭНОНА
Ну что же, умирай, молчание храня.
Но правду ты должна услышать от меня:
Тебе своей рукой глаза я не закрою.
Опередив тебя, поспешною стопою
Сойду я в мир теней, – ведь там не заперт вход,
И скорбь моя туда кратчайший путь найдет.
Иль ты боишься мне довериться? Ужели?
Подумай: я тебя качала в колыбели,
Отчизну кинула из-за тебя, детей –
И сомневаешься ты в верности моей?
ФЕДРА
Признанье у меня ты вымогаешь страстно,
Но тайной овладеть страшись: она ужасна!
ЭНОНА
Пусть! Самый для меня невыносимый страх,
Что можешь умереть ты на моих глазах.
ФЕДРА
И даже уступив расспросам столь упорным,
Я все равно умру – умру с пятном позорным.
ЭНОНА
Как умолить тебя? Скажи мне, госпожа!
Ослепшая от слез, от ужаса дрожа,
Целую я твои ослабшие колени.
Избавь рассудок мой от тяжких подозрений!
ФЕДРА
Встань!
ЭНОНА
Не страшись! Ведь мы с тобой наедине.
ФЕДРА
Что ей скажу? С чего начну?
ЭНОНА
Доверься мне!
ФЕДРА
О, рок! О, ненависть жестокой Афродиты!…
Вовеки на земле не будут позабыты
Безумства, к коим страсть мою толкнула мать.
ЭНОНА
Царица, замолчи! Не будем вспоминать.
ФЕДРА
Обманута своей любовью безоглядной
Была моя сестра. Что сталось с Ариадной?…
ЭНОНА
О госпожа! Зачем ведешь ты скорбный счет?
Зачем ты принялась порочить весь твой род?
ФЕДРА
Несчастный этот род богиней проклят гневной.

Было бы отлично, чтобы книга Федра автора Расин Жан понравилась бы вам!
Если так будет, тогда вы могли бы порекомендовать эту книгу Федра своим друзьям, проставив гиперссылку на страницу с данным произведением: Расин Жан - Федра.
Ключевые слова страницы: Федра; Расин Жан, скачать, бесплатно, читать, книга, электронная, онлайн

М. Цветаева - стихийный поэт, поэт всепоглощающей страсти. Самая главная ее стихия - любовь, вызывающая "тайный жар", сердцебиение. Если любовь расценивать как талант, у Цветаевой на любовь был сверхталант. В любовь она бросалась как в омут: "В мешок и в воду - подвиг доблестный. Любить немножко - грех большой". Этот максимализм М. Цветаевой воплотился и в "Федре" .

В 1923 году М. Цветаевой была задумана драматическая трилогия "Гнев Афродиты 1 ". Главный персонаж трилогии - Тезей. Части трилогии должны были называться по именам женщин, которых любил Тезей: первая часть - "Ариадна", вторая - "Федра", третья - "Елена". "Ариадна: ранняя юность Тезея: восемнадцать лет; Федра: зрелость Тезея, сорок лет; Елена: старость Тезея: шестьдесят лет", - писала Цветаева. Первую часть трилогии - "Ариадна" - Цветаева закончила в 1924 году, "Елена" написана не была.

В греческой мифологии Федра, дочь критского царя Миноса, жена Тезея, воспылавшая любовью к своему пасынку Ипполиту и отвергнутая юношей, оклеветала его в предсмертной записке, обвинив в насилии, и затем покончила с собой.

В античной мифологии и затем в истории мировой литературы образ Федры - это образ преступной любви. Однако на протяжении тысячелетий этот образ, конечно же, не оставался неизменным, он от столетия к столетию эволюционировал, углублялся, обретал новые грани, новые краски. Каждый писатель, поэт, обращавшийся к трагической судьбе Федры, вносил нечто новое в ее интерпретацию, и за прошедшие тысячелетия отношение к преступлению Федры эволюционировало от безусловного осуждения (Еврипид, Сенека, Расин) до глубочайшего сочувствия (М. Цветаева). Эти колебания определялись запросами времени, принадлежностью автора к тому или иному литературному направлению, а также творческой индивидуальностью, психологическим темпераментом автора очередной интерпретации знаменитого античного мифа.

Сюжетно М. Цветаева в своей поэтической драме "Федра" следует за Еврипидом. Но сам по себе сюжет в ее драме не важен, и перипетии сюжета здесь, по сути, не играют никакой роли. Тогда ради чего написана драма М. Цветаевой? Цветаевская драма написана в ином ключе, с иным мировосприятием. Ее драма - это гимн любви, любви трагической. Известны слова М. Цветаевой: "И ни одной своей вещи я не писала, не влюбившись одновременно в двух (в нее - немножко больше), не в них двух, а в их любовь. В любовь". Этому утверждению соответствует и структура драмы, состоящей из четырех частей-картин 2 - вершин эмоциональных переживаний. Причем каждой картине Цветаева находит поразительно оригинальное, точное, емкое, метафорически-поэтичное название, разбивающее все сложившиеся за два тысячелетия каноны сюжета. Цветаевские метафоры невозможно предсказать и исчислить. Этим они и интересны.

Первая картина - "Привал" - посвящена Ипполиту, удалой, привольной жизни его и его друзей, славящих богиню Артемиду 3 , радости охоты:

Хвала Артемиде за жар, за пот, За черную заросль, - Аида вход Светлее! - за лист, за хвою, За жаркие руки в игре ручья, - Хвала Артемиде за все и вся Лесное.

Между тем юный Ипполит так прекрасен, что "не полюбить его могла только слепая", то есть Цветаева уже в первой картине косвенно освобождает Федру от вины; причем у Цветаевой не воля богов является причиной страсти Федры, а человечески-телесная красота пасынка.

Вторая картина - "Дознание" - рисует Федру, безотчетно скрывающую свою любовь, а затем доверяющую сокровенную тайну кормилице, умудренной жизненным опытом женщине. Голос кормилицы - это голос самой Цветаевой, рупор ее влюбленности в любовь, невозможности для женщины жить без любви-страсти. До-знание - Цветаева раскрывает трагедию женщины, обделенной любовью. Вот, например, слова кормилицы, обращенные к Федре: "Мой удар // По Тезею - стар". Сколько силы и выразительности в этих односложных "удар", "стар"!

Картина третья - "Признание" - кульминационная в драме, она повествует о встрече Федры и Ипполита, признании Федры.

Четвертая картина - "Деревце" (!) - представляет собой трагическую развязку: Ипполит погиб; Федра покончила с собой (смерть героини трагедии - она повесилась - разумеется, символична и в контексте драмы, и в контексте судьбы ее автора). В названии этой главы - пронзительность и беззащитность, одиночество и безысходность любовного чувства героини трагедии.

Цветаева в своей поэтической драме не повторяет подробностей известного мифологического сюжета. Она предельно схематизирует сюжет, оставляя лишь его ключевые эпизоды. Цветаева дает не нравственную трагедию Федры, не борьбу чувства и долга (как у Расина), а историю трагической любви. Формула цветаевской драмы, в отличие от трагедии Расина, иная: "Любовь (если она есть) всегда права". В "Федре", как полагала Цветаева, Ипполиту должно быть 20 лет, Федре - 30, Тезею - 40.

Федра - третья жена Тезея, и она по-женски несчастлива: она не любит Тезея, и жизнь с ним не приносит ей радости. В этом Федра боится себе признаться, но это растолковывает ей ее кормилица. Цветаева и мы, читатели, сочувствуем несчастной Федре, которая намного моложе Тезея. См. монолог кормилицы из картины второй "Дознание":

Так я скажу. Мой удар По Тезею - стар. С пауком тебя, Федра, спарили! Чтоб ни вздумала, чтоб ни...Старому Мстишь. Ничем ему не грешна. В мужнин дом вошла Женой позднею, женой третьею. Две жены молодую встретили На пороге... ...Блюды из рук летят, - Амазонкин взгляд Зоркий, - и не гляди за занавес! Целый двор, целый дом глазами их Смотрит. Огонь в очаге заглох - Ариаднин вздох...

Федра у Цветаевой умирает не потому, что ее мучают угрызения совести, что в ее душе борются страсть и долг 4 . Федра у Цветаевой не виновна в своей любви к Ипполиту. Причина смерти Федры в драме Цветаевой иная. Федра приходит к Ипполиту, неся свою любовь как крест, приходит в изнеможении:

"ноги босы, косы сбиты..."

Она молит отвергающего ее любовь Ипполита:

"На два слова, на два слога!"

Ипполит же в ответ:

"Не сластница, а засада!"

И вновь Федра молит Ипполита:

На пол-звука, на пол-взгляда, Четверть звука, отклик эха... На лишь ока взгляд, лишь века Взмах! Во имя Белопенной Взглянь: ужель тебе ничем не Ведома, и так уж ново Все, ужель тебе ничто во Мне... Глаза мои... ...Ждав - обуглилась! Пока руки есть! Пока губы есть! Будет - молчано! Будет - глядено! Слово! Слово одно лишь!

Ипполит - в ответ: Гадина...

После такой отповеди выход для любящей женщины один - петля. Жить дальше нет смысла и нет сил. Концепцию образа Федры Цветаева сформулировала так: "NB! Дать Федру, не Медею, вне преступления, дать - безумнолюбящую молодую женщину, глубоко понятную".

У Цветаевой Ипполита оклеветала кормилица Федры, сраженная ее смертью. Тезей проклинает сына, и Ипполит погибает. Но затем на теле Ипполита слуга находит и передает Тезею тайное письмо - признание Федры в любви к Ипполиту. Мы помним, что на признание Федры в любви Ипполит ответил резкой отповедью. Тезей узнает, что виновен не Ипполит, а Федра, что письмо Федры - это "Ипполита похвальный лист". Однако его горе от этого не становится легче, ведь "слава сына - позор жены!"

Кормилица признается Тезею в том, что виной всему - она, что сводня - она. Она не может снести позора своей госпожи и стремится оправдать Федру, снять вину с нее. Но Тезей отклоняет вину кормилицы, так как она только орудие рока:

Нет виновного. Все невинные. О очес не жги, и волос не рви, - Ибо Федриной роковой любви - Бедной женщины к бедну дитятку - Имя - ненависть Афродитина Ко мне, за Наксоса разоренный сад... Там, где мирт шумит, ее стоном полн, Возведите им двуединый холм.

"За Наксоса разоренный сад" - за разоренный сад любви, отказ от любви, так как в свое время на острове Наксос Тезей оставил Ариадну (богу любви Аполлону, который обещал бессмертие Ариадне). В отличие от трагедии Еврипида, трагедия Цветаевой - это не трагедия царя Тезея ("И далеко, далеко звучи // Весть о горе великом царей!" - так заканчивается трагедия Еврипида), а трагедия безответной любви. Эмоционально Цветаева оставляет утешение и погибшей Федре, и читателю: Федру и Ипполита не соединила жизнь, так пусть соединит их хотя бы смерть:

Пусть хоть там обовьет - мир бедным им! - Ипполитову кость - кость Федрина.

16. Особенности трагического героя в "Федре" Расина

Отрывок из Жирмунской, всё по теме:

Преступная страсть Федры к пасынку с самого начала несет на себе печать обреченности: недаром первые слова Федры в момент ее появления на сцене - о смерти. Тема смерти пронизывает всю трагедию начиная с первой сцены - вести о мнимой смерти Тесея - и вплоть до трагической развязки. Смерть и царство мертвых входят в судьбу персонажей как составная часть их деяний, их семьи, их домашнего мира: Минос, отец Федры, судья в царстве мертвых; Тесей нисходит в Аид, чтобы помочь другу похитить жену Аидонея, владыки подземного царства, и т. д. В мифологическом мире "Федры" стирается та грань между земным и потусторонним. Равным образом и генеалогия героев, ведущих свой род от богов, осознается уже не как высокая честь, предмет гордости и тщеславия (см. реплику Аркаса, обращенную к Агамемнону в I д., 1 явл.), а как проклятие, обрекающее на гибель, как наследие страстей, вражды и мести высших, сверхъестественных сил и как великое нравственное испытание, которое оказывается не по плечу слабому смертному. Мифологический репертуар "Федры" создает грандиозную космическую картину мира, в котором судьба людей и воля богов сплетаются в один трагический клубок.

Рационалистическое перосмысление еврипидовского сюжета, о котором неизменно упоминают, говоря о "Федре", касается лишь исходного момента - соперничества Афродиты и Артемиды, жертвами которого становятся Ипполит и Федра. Расин действительно переносит центр тяжести на внутреннюю психологическую сторону трагического конфликта, но и она в свою очередь оказывается обусловленной сцеплением обстоятельств, лежащих за пределамичеловеческой воли.

Янсенистская идея предопределения, "благодати", нисходящей на человека или минующей его, облекается в форму греческого мифа, но сущность ее сохраняется. Трагизм неразделенной любви, составляющий основу драматического конфликта

"Андромахи", усугубляется здесь сознанием своей греховности, отверженности с точки зрения нравственной нормы. Эта главная особенность "Федры" была сразу же воспринята и оценена Буало в словахутешения, обращенных к его другу после провала трагедии (Послание VII):

Кто Федру зрел хоть раз, кто слышал стоны боли

Царицы горестной, преступной поневоле...

С точки зрения Буало, "Федра" была идеальным

воплощением основного принципа и цели трагедии - вызвать сострадание к герою, "преступному поневоле", представив его вину как проявление общечеловеческой слабости. Эта же концепция лежит в основе расиновского понимания трагедии. Для Расина неприемлем тезис Корнеля, выдвигающий наряду с аристотелевскими ужасом и состраданием третий аффект - восхищение величием души героя, даже если это величие проявляется в аморализме. Принцип этического оправдания героя, сформулированный еще в предисловии к "Андромахе" со

"Федре". Страсть Федры и ее вина исключительны, но Расин

фиксирует внимание не на этом исключительном, а на общечеловеческом в душевных страданиях и сомнениях героини. Морально-философская идея греховности человека вообще получает свое художественное воплощение на основе классицистического принципа типизации и правдоподобия. Этим же обусловлены и те частные отступления от Еврипида, которые предпринял Расин, как всегда скрупулезно оговорив их в предисловии.

Особенно плодотворным оказалось введение нового персонажа - Арикии, давшее благодарный материал для более глубокого и динамичного раскрытия душевной борьбы Федры.

19. "Федра"

Краткий пересказ:

Действие происходит в пелопонесском городе Трезене.

Ипполит, сын афинского царя Тесея, отправляется на поиски отца, который где-то странствует уже полгода. Ипполит - сын амазонки. Новая жена Тесея Федра (род от бога солнца: Пасифая – дочь Гелиоса, отец – Минос – судья в Аиде) невзлюбила его, как все считают, в свое время она уговорила Тесея выслать его из Афин в Трезен, но так получается, что теперь и она с сыновьями приезжает в этот город. Федра больна непонятной болезнью и «жаждет умереть». Она говорит о своих страданиях, которые ей послали боги, о том, что вокруг нее заговор и её «решили извести». Судьба и гнев богов возбудили в ней какое-то греховное чувство, которое ужасает её саму и о котором она боится сказать открыто. Она прилагает все усилия, чтобы превозмочь темную страсть, но тщетно. Федра думает о смерти и ждет её, не желая никому открыть свою тайну.

Кормилица Энона опасается, что у царицы мутится разум, ибо Федра сама не знает, что говорит. Энона упрекает её в том, что Федра хочет оскорбить богов, прервав своей «жизни нить», и призывает царицу подумать о будущем собственных детей, о том, что у них быстро отнимет власть рожденный амазонкой «надменный Ипполит». В ответ Федра заявляет, что её «греховная жизнь и так уж слишком длится», однако её грех не в поступках, во всем виновато сердце - в нем причина муки. Однако в чем её грех, Федра сказать отказывается и хочет унести свою тайну в могилу. Но не выдерживает и признается Эноне, что любит Ипполита. Та в ужасе. Едва Федра стала женой Тесея и увидела Ипполита, как «то пламень, то озноб» её терзают тело. Это «огонь всевластный Афродиты», богини любви. Федра пыталась умилостивить богиню - «ей воздвигла храм, украсила его», приносила жертвы, но тщетно, не помогли ни фимиам, ни кровь. Тогда Федра стала избегать Ипполита и разыгрывать роль злобной мачехи, заставив сына покинуть дом отца. Но все тщетно.

Служанка Панопа сообщает, что получено известие, будто супруг Федры Тесей умер. Поэтому Афины волнуются - кому быть царем: сыну Федры или сыну Тесея Ипполиту, рожденному пленной амазонкой? Энона напоминает Федре, что на нее теперь ложится бремя власти и она не имеет права умирать, так как тогда её сын погибнет.

Арикия, царевна из афинского царского рода Паллантов (род от богини земли Геи), которых Тесей лишил власти, узнает о его смерти. Она обеспокоена своей судьбой. Тесей держал её пленницей во дворце в городе Трезене. Ипполит избран правителем Трезена, наперсница Арикии полагает, что он освободит царевну, так как Ипполит к ней неравнодушен. Арикию же пленило в Ипполите душевное благородство. Храня с прославленным отцом «в высоком сходство, не унаследовал он низких черт отца». Тесей же печально прославился тем, что соблазнял многих женщин.

Афины, чтобы убедить народ в праве Арикии на трон. Арикия не может поверить, что сын её врага отдает ей трон. Ипполит отвечает, что никогда раньше не знал, что такое любовь, но когда увидел её, то «смирился и надел любовные оковы». Он все время думает о царевне.

Федра, встретясь с Ипполитом, говорит, что боится его: теперь, когда Тесея нет, он может обрушить свой гнев на нее и её сына, мстя за то, что его изгнали из Афин. Ипполит возмущен - так низко поступить он бы не смог. Кроме того, слух о смерти Тесея может быть ложным. Федра, не в силах совладать со своим чувством, говорит, что если бы Ипполит был старше, когда Тесей приехал на Крит, то он тоже мог бы совершить такие же подвиги - убить Минотавра и стать героем, а она, как Ариадна, дала бы ему нить, чтобы не заблудиться в Лабиринте, и связала бы свою судьбу с ним. Ипполит в недоумении, ему кажется, что Федра грезит наяву, принимая его за Тесея. Федра переиначивает его слова и говорит, что любит не старого Тесея, а молодого, как Ипполит, любит его, Ипполита, но не видит в том своей вины, так как не властна над собой. Она жертва божественного гнева, это боги послали ей любовь, которая её мучает. Федра просит Ипполита покарать её за преступную страсть и достать меч из ножен. Ипполит в ужасе бежит, о страшной тайне не должен знать никто, даже его наставник Терамен.

Из Афин является посланец, чтобы вручить Федре бразды правления. Но царица не хочет власти, почести ей не нужны. Она не может управлять страной, когда её собственный ум ей не подвластен, когда она не властна над своими чувствами. Она уже раскрыла свою тайну Ипполиту, и в ней пробудилась надежда на ответное чувство. Ипполит по матери скиф, говорит Энона, дикарство у него в крови - «отверг он женский пол, не хочет с ним и знаться». Однако Федра хочет в «диком, как лес» Ипполите разбудить любовь, ему еще никто не говорил о нежности. Федра просит Энону сказать Ипполиту, что она передает ему всю власть и готова отдать свою любовь.

и оклеветать Ипполита перед отцом, сказав, что он возжелал Федру. Она берется все устроить сама, чтобы спасти честь госпожи «совести наперекор своей», ибо «чтоб честь была… без пятнышка для всех, и добродетелью пожертвовать не грех».

Федра встречается с Тесеем и заявляет ему, что он оскорблен, что она не стоит его любви и нежности. Тот в недоумении спрашивает Ипполита, но сын отвечает, что тайну открыть ему может его жена. А он сам хочет уехать, чтобы совершить такие же подвиги, как и его отец. Тесей удивлен и разгневан - вернувшись к себе домой, он застает родных в смятении и тревоге. Он чувствует, что от него скрывают что-то страшное.

Энона оклеветала Ипполита, а Тесей поверил, вспомнив, как был бледен, смущен

и уклончив сын в разговоре с ним. Он прогоняет Ипполита и просит бога моря Посейдона, который обещал ему исполнить его первую волю, наказать сына, Ипполит настолько поражен тем, что Федра винит его в преступной страсти, что не находит слов для оправдания - у него «окостенел язык». Хотя он и признается, что любит Арикию, отец ему не верит.

Федра пытается уговорить Тесея не причинять вреда сыну. Когда же он сообщает ей, что Ипполит будто бы влюблен в Арикию, то Федра потрясена и оскорблена тем, что у нее оказалась соперница. Она не предполагала, что кто-то еще сможет пробудить любовь в Ипполите. Царица видит единственный выход для себя - умереть. Она проклинает Энону за то, что та очернила Ипполита.

Тем временем Ипполит и Арикия решают бежать из страны вместе.

Тесей пытается уверить Арикию, что Ипполит - лжец и она напрасно послушала его. Арикия отвечает ему, что царь снес головы многим чудовищам, но «судьба спасла от грозного Тесея одно чудовище» - это прямой намек на Федру и её страсть к Ипполиту. Тесей намека не понимает, но начинает сомневаться, все ли он узнал. Он хочет еще раз допросить Энону, но узнает, что царица прогнала её и та бросилась в море. Сама же Федра мечется в безумии. Тесей приказывает позвать сына и молит Посейдона, чтобы тот не исполнял его желание.

чешую. Дракон упал под ноги коням, и те от страха понесли. Ипполит не смог их удержать, они мчались без дороги, по скалам. Вдруг сломалась ось колесницы, царевич запутался в вожжах, и кони поволокли его по земле, усеянной камнями. Тело его превратилось в сплошную рану, и он умер на руках Терамена. Перед смертью Ипполит сказал, что отец напрасно возвел на него обвинение, и просит для Арикии свободу, но не успевает договорить.

Тесей в ужасе, он винит Федру в смерти сына. Та признает, что Ипполит был невинен, что это она была «по воле высших сил… зажжена кровосмесительной неодолимой страстью». Энона, спасая её честь, оклеветала Ипполита. Эноны теперь нет, а Федра, сняв с невинного подозрения, кончает свои земные мучения, приняв яд. Тесей раскаивается и признает Арикию дочерью.

«Федра» (1677 г) - самая знаменитая трагедия Расина, была написана, когда театральный успех Расина достиг своего апогея. Она стала поворотным моментом в его судьбе, фактически подвела черту под его творчеством как театрального автора. Источник – «Ипполит» Еврипида. Пьеса провалилась из-за интриг.

По своей нравственной проблематике «Федра» ближе всего к «Андромахе». Сила и слабость человека, преступная страсть и одновременно сознание своей вины предстают в крайней форме. Сквозь всю трагедию проходит тема суда над собой и высшего суда , творимого божеством. Мифологические мотивы и образы, служащие ее воплощением, тесно переплетаются с христианским учением. Преступная страсть Федры к ее пасынку Ипполиту с самого начала несет на себе печать обреченности. Мотив смерти пронизывает всю трагедию, начиная с первой сцены – вести о мнимой смерти Тесея вплоть до трагической развязки – гибели Ипполита и самоубийства Федры. Смерть и царство мертвых постоянно присутствуют в сознании и судьбе персонажей как составная часть их деяний, их рода, их домашнего мира (Минос – судья в царстве мертвых, Тесей нисходит в Аид и т. д.). В мифологизированном мире «Федры» стирается грань между земным и потусторонним миром, а божественное происхождение ее рода осознается как проклятие, несущее гибель, как наследие вражды и мести богов, как великое нравственное испытание, которое не под силу слабому смертному. Разнообразный репертуар мифологических мотивов , которыми насыщены монологи Федры и других персонажей, выполняет философскую и психологическую функцию (создает космическую картину мира, в котором судьба людей, их страдания и порывы, неумолимая воля богов сплетаются в один трагический клубок).

Расин переосмыслил в рационалистическом духе соперничество Афродиты и Артемиды, жертвами которого становятся Федра и Ипполит. Расин переносит центр тяжести на внутреннюю, психологическую сторону трагического конфликта, но и у него этот конфликт оказывается обусловленным обстоятельствами, лежащими за пределами человеческой воли.

В «Федре» трагизм определяется неразделенной любовью, сознанием своей греховности, отверженности, тяжелой нравственной вины. Буало: «Федра» - идеальное воплощение главной цели трагедии

– вызвать сострадание к «преступнику поневоле», показав его вину как проявление слабости, присущей человеку». Поставив свою героиню в ситуацию исключительную, Расин фиксирует внимание не на этом исключительном, а выдвигает на первый план общечеловеческое, типичное, «правдоподобное».

Этой цели служат и некоторые частные отступления от Еврипида, которые Расин оговаривает в предисловии. Так, новая трактовка Ипполита – уже не девственника и женоненавистника, а верного и почтительного любовника – потребовала введения вымышленного лица, царевны Арикии, преследуемой из династических соображений Тесеем, => благодатный материал для более глубокого и динамичного раскрытия душевной борьбы Федры: лишь узнав о существовании счастливой соперницы, она принимает окончательное решение оклеветать Ипполита перед Тесеем. Характерно для иерархических представлений 17 в. – другое отступление от источника – в пьесе Расина мысль оклеветать Ипполита, чтобы защитить честь Федры приходит не царице, а ее кормилице Эноне, женщине «низкого звания», ибо, по словам Расина, царица не способна на столь низменный поступок. В поэтике классицизма иерархии жанров соответствовала иерархия персонажей, а следовательно, иерархия страстей и пороков.

После «Федры» в драматическом творчестве Расина наступает длительный перерыв.

20. Новая Критика о Расине

Достаточно посетить сегодняшнюю Грецию (место действия трагедий), чтобы понять жестокую силу малых пространств и осознать, насколько расиновская трагедия в своей идее «стесненности» соответствует этим местам, которых Р. никогда не видел. Трезен, где погибает Федра , - это выжженный солнцем курган с укреплениями из щебня.

Три трагедийных места .

Покой - обиталище Власти и ее сущность, ведь Власть – тайна, смертоносна потому, что она невидима. Покой граничит со вторым трагедийным местом, которым является Преддверие, или Передняя. Здесь ждут. Передняя (которая и представляет собственно сцену) - это промежуточная зона, проводящая среда; она сопричастна и внутреннему и внешнему пространству. Зажатая между миром (место действования) и Покоем (место безмолвия), Передняя является местом слова : здесь трагический герой выговаривает свои побуждения.

Между Покоем и Передней имеется трагедийный объект - Дверь. У Двери караулят, трепещут; пройти сквозь нее - и искушение, и преступление: вся судьба могущества Агриппины решается перед дверью Нерона . У Двери есть активный заместитель, Завеса, символ скрытого Взгляда. Следовательно, Передняя - это место-объект, окруженное со всех сторон пространством-субъектом. Третье трагедийное место - Внешний мир . Между Передней и Внешним миром нет никакого перехода: крепостные стены представляют собой балкон, нависающий прямо над битвой, а если есть потайные пути [выхода], то они уже не принадлежат трагедийному миру; потайной путь - это уже бегство. Линия, отделяющая трагедию от не-трагедии, оказывается крайне тонкой , почти абстрактной; трагедия - это одновременно и тюрьма, и убежище от нечистоты, от всего, что не есть трагедия .

Три внешних пространства: смерть, бегство, событие.

Физическая смерть никогда не входит в трагедийное пространство . В телесной смерти содержится принципиально чуждый трагедии элемент, потому что она уже не относится к сфере языка - единственной сфере, которой принадлежит трагедия : в трагедии никогда не умирают, ибо все время говорят. Уход со сцены для героя так или иначе равнозначен смерти (Британик, Ипполит).

О бегстве говорят только персонажи низшего порядка, входящие в окружение героя: наперстники и второстепенные участники действия советуют героям бежать на одном из бесчисленных кораблей, что курсируют на заднем плане расиновской трагедии, напоминая, сколь легко достижима не-трагедия. При этом Внешний мир представляет собой ритуально отмеченное пространство, табуированное для персонажей трагических . Из трагедии во Внешний мир уходят и из Внешнего мира в трагедию приходят все эти представители той касты, которая призвана питать трагедию событиями: их входы и выходы - не знаки и не поступки, а чистое исполнение обязанностей. Они предохраняют героя от профанирующего контакта с

действительностью , избавляют его от пошлой кухни действования и передают ему событие в очищенном виде, в качестве чистой причины. Это третья функция внешнего пространства: содержать действование

в своеобразном карантине , нарушать который позволено лишь нейтральным лицам, чья функция - сортировать события, извлекать из каждого события трагическую сущность и передавать на сцену лишь отдельные очищенные фрагменты внешней реальности - в форме новостей или рассказов (битвы, самоубийства, приезды, убийства, пиры, чудеса). Ибо в том чисто языковом мире, каким является трагедия, действование предстает крайним воплощением нечистоты . В конечном счете, строение расиновского мира - центростремительное: все сходится к трагедийному месту и все вязнет

в трагедийном месте. Трагедийное место - место парализованное , зажатое между двумя страхами, двумя фантазмами: страхом протяженности и страхом глубины.

Первое определение трагического героя: это запертый человек . Он не может выйти: если он выйдет, он умрет. Закрытая граница - его привилегия; состояние заключенности - знак избранности. Челядь в трагедии парадоксальным образом определяется именно своей свободой. Если вычесть челядь, в трагедийном месте остается только высшая каста; ее возвышенность прямо пропорциональна ее неподвижности.

Расположим в едином порядке те пять десятков персонажей, которые составляют племя, населяющее расиновскую трагедию, - и мы увидим фигуры и действия первобытной орды: отец, безраздельно владеющий жизнью сыновей (Мурад, Митридат, Агамемнон, Тесей, Мардохей, Иодай и даже Агриппина ); женщины - одновременно и матери, и сестры, и возлюбленные - всегда желаемые, но редко получаемые (Андромаха, Юния , Аталида, Монима); братья, всегда враждующие из-за отцовского наследства, при том, что отец оказывается еще не умершим и возвращается, чтобы их покарать (Этеокл и Полиник, Нерон и Британик , Фарнак и Кифарес); наконец, сын, которого раздирают страх перед отцом и необходимость уничтожить отца (Пирр, Нерон , Тит, Фарнак, Гофолия).

Кровосмешение, соперничество братьев, отцеубийство,

ниспровержение сыновей - вот первоосновные коллизии расиновской драматургии.

Чистота языка, красоты александрийского стиха, пресловутая «психологическая точность», конформистская метафизика - все это лишь очень тонкие защитные слои; архаический пласт почти просвечивает, он совсем близко.

Трагедийная единица - это не индивид, а фигура, или, еще точнее, функция, которая определяет фигуру. В первобытной орде все человеческие отношения распадаются на два основных типа:

отношения вожделения и отношения власти. Именно эти типы отношений настойчиво повторяются у Расина.

Два эроса . Сестринский, когда вместе росли и любовь «законна» (Британик и Юния). И любовь внезапная (у Нерона к Юнии, у Федры к Ипполиту): полюбить здесь значит увидеть. Два эти Эроса несовместимы друг с другом. В этом состоит одна из основных форм поражения для расиновского человека. Можно тешить себя надеждой, что возлюбленный полюбит тебя хотя бы сестринской любовью, но это обман. Рассказ о зарождении любви, который эти герои доверяют своим наперсникам, - не просто уведомление о случившемся, а свидетельство одержимости. Любовь у Расина - чистая завороженность; именно поэтому она так мало отличается от ненависти. Ненависть у Расина - откровенно физическая ненависть; это острое восприятие чужого тела; как и любовь, ненависть рождается из зрительных ощущений, питается зрением; как и любовь, ненависть вызывает прилив радости.

В основе расиновского Эроса лежит отчуждение. Расиновское смятение - это прежде всего знак, то есть сигнал и предупреждение. Всякий раз, когда расиновский герой выказывает телесное смятение, он выказывает скрытую нелояльность по отношению к трагедии: герой лукавит с трагедией.

Расиновский Эрос выражается исключительно через рассказ. Нерон вновь и вновь переживает миг, когда его сразила любовь к Юнии . Герой все время пытается докопаться до источника своего поражения, но, поскольку этот-то источник и доставляет герою удовольствие, герой замыкается в прошлом. Эрос для героя - ретроспективная сила: образ бесконечно повторяется, но никогда не преодолевается .

Первоосновное отношение - отношение власти, любовь лишь проявляет его. Это отношение настолько обобщенное, настолько строгое, что я смело решаюсь представить его в виде двойного уравнения:

А обладает полной властью над В.

А любит В, но В не любит А.

Театр Расина - не любовный театр; тема Расина - применение силы в условиях, как правило, любовной ситуации. Всю эту ситуацию в целом Расин определяет словом насилие. Театр Расина - это театр насилия . А и В заперты в одном и том же месте. В конечном счете, трагедию образует трагедийное пространство . Упорно сводимые к состоянию невыносимой пространственной стесненности, человеческие отношения могут быть просветлены только посредством очищения; надо освободить место от того, что его занимает , надо

расчистить пространство: другой - это упрямое тело, надо либо овладеть им, либо уничтожить его. Радикальность трагедийной развязки обусловлена простотой исходной проблемы: кажется, вся трагедия заключена в вульгарной фразе на двоих места нет. Трагедийный конфликт - это кризис пространства .

В каком-то смысле, большинство трагедий Расина представляют собой неосуществившиеся изнасилования (о как!): В ускользает от А только благодаря вмешательству смерти, преступления, несчастного случая или ценой изгнания. Совершение убийства оттягивается потому, что перед убийцей возникает затруднительная альтернатива: А должен выбирать между неприглядным убийством и невозможным великодушием; А хочет насильственно завладеть свободой В; он не в силах выбрать между абсолютной властью и абсолютной любовью , между изнасилованием и самоотречением. Изображением этой парализованности и является трагедия.

Расиновский мир пропитан бухгалтерией; здесь все время подсчитывают услуги и обязательства. Жизнь В является и фактически, и по праву собственностью А. Но именно потому, что долговые отношения обязательны - поэтому они и нарушаются. Нерон убьет Агриппину именно за то, что он обязан ей троном. неблагодарность - вынужденная форма свободы. Конечно, не всякий герой у Расина смело решается на открытую неблагодарность. Прообраз расиновской неблагодарности - сыновняя неблагодарность: герой должен быть признателен тирану точно так же, как ребенок должен быть признателен родителям . Неблагодарность здесь - это настоящие роды (впрочем, неудачные). А дает, чтобы вновь отнять, - вот главный метод агрессии А. А хочет навязать В пытку прерванного наслаждения (или прерванной надежды). Агриппина не дает умирающему Клавдию увидеть слезы сына; Юния ускользает от Нерона в тот самый миг, когда он уже считает, что крепко держит ее в своих руках; Гермиона наслаждается тем, что ее присутствие мешает Пирру соединиться с Андромахой; Нерон заставляет Юнию отвергнуть Британика . Расиновскому человеку мешают даже страдать, и это, быть может, главная претензия героя к небесным силам: он не может твердо положиться даже на свое несчастье. Универсальное орудие всех этих уничтожающих операций

Взгляд. Вперить взор в другого - значит дезорганизовать другого и зафиксировать его в этом дезорганизованном состоянии, то есть удержать другого в самом существе его ничтожества, его недействительности. Ответная реакция В целиком содержится в слове,

которое здесь воистину является оружием слабого. Именно выговаривая свое несчастье, подданный пытается поразить тирана. Первый метод агрессии В - жалоба . Подданный пытается утопить тирана в жалобе. Это жалоба не на несчастье, а на несправедливость; расиновская жалоба всегда горделива и требовательна, основана на незапятнанной совести; человек жалуется, чтобы востребовать, но требует, не бунтуя; при этом он скрытым образом призывает в свидетели Небо, то есть тиран превращается в объект под взглядом Божиим. Жалоба Андромахи - образец всех этих расиновских жалоб, усеянных косвенными упреками и скрывающих агрессию под оболочкой причитания.

Второе оружие подданного - угроза погибнуть . Парадокс состоит в том, что смерть никогда не воспринимается участниками трагедии всерьез. Смерть здесь - просто имя, часть речи, аргумент в споре. Трагедийная смерть не страшна, чаще всего это пустая грамматическая категория. Причем она противостоит умиранию: у Расина есть только одна смерть-длительность - смерть Федры. Все прочие смерти - это, по сути, инструменты шантажа, орудия агрессии.

Самая частая трагедийная смерть (потому что самая агрессивная) - разумеется, самоубийство. Самоубийство - это прямой выпад в сторону угнетателя , это самая впечатляющая демонстрация лежащей на угнетателе ответственности, это либо шантаж, либо наказание. Становясь весталкой, Юния умирает для Нерона, и только для Нерона

Это чисто избирательная смерть, нацеленная только против тирана . Слепота расиновского героя по отношению к другим почти маниакальна: ему кажется, что все происходящее в мире имеет в виду лично его; все искажается и превращается в нарциссическую пищу: Федра считает, что Ипполит влюблен во всех на свете, кроме нее самой; Орест полагает, что Пирр собирается жениться на Гермионе нарочно, чтобы Гермиона не досталась ему, Оресту; Агриппина уверяет себя в том, что Нерон преследует именно тех, кого поддерживает она. Функция расиновского мира - вынесение приговоров : мир наблюдает за героем и постоянно грозит герою осуждением, поэтому герой живет в паническом страхе перед тем, что станут говорить. Почти все уступают этому страху (Тит, Агамемнон, Нерон ); и только Пирр , самый независимый из расиновских героев, преодолевает свой страх. Мир для расиновских героев - угроза , страх, мертвый груз, безликая санкция, которая окружает их; это нравственный фантазм, внушающий ужас, что не мешает использовать его при необходимости в собственных интересах, именно это двуличие

составляет сущность «нечистой совести » в театре Расина.

Раскол - основополагающая структура трагедийного универсума. Более того, раскол - это отличительный знак трагедии. Внутренне расколотым может быть лишь трагический герой: наперсники и челядь никогда не взвешивают «за» и «против». Расиновский человек раздираем не между добром и злом: он просто раздираем, и этого достаточно. Его проблема лежит на уровне структуры, а не на уровне личности.

Наиболее очевидным образом раскол проявляется в сфере Я. Я

чувствует, что находится в постоянной борьбе с самим собой. Любовь здесь оказывается катализатором. Раскол требует выражения и обретает его в монологе , кот. обязательно членится на две противоположные части. Герой всегда чувствует, что он движим некоей внеположной ему страшной силой, чьей игрушкой он себя ощущает. Раскол - нормальное состояние раси-новского героя ; герой обретает внутреннее единство лишь в моменты экстаза, парадоксальным образом именно тогда, когда он вне себя: гнев сплавляет воедино это разорванное Я. Раскол распространяется не только на Я, но и на фигуру: расиновский театр полон двойников, которые постоянно выводят раскол на уровень зрелища . Болезнь расколотого героя состоит в том, что он не верен себе и слишком верен другому. Припаянная к своему палачу, жертва частично отрывается от себя. Кто же этот другой, от которого герой не может отделиться?

Прежде всего, наиболее очевидным образом, это Отец . Нет трагедии, где бы не присутствовал Отец. его определяющий признак - предшествование . Что пришло после Отца, то вышло из Отца; здесь неотвратимо возникает проблема верности . Отец - это прошлое. Его сущность лежит гораздо глубже любых его атрибутов (кровь, власть, возраст, пол). Именно поэтому Отец у Расина - всегда абсолютный Отец (Агриппина – тоже отец). Он бессмертен. Кровь - это тоже предшествование, но только более рассеянное, и потому более страшное, чем Отец. Кровь - это связь и закон. Сын не может выпутаться из этих уз, он может только разорвать их. Мы вновь оказываемся перед изначальным тупиком отношений власти, перед катастрофической альтернативой расиновского театра: либо сын убьет Отца, либо Отец уничтожит сына ; детоубийства не менее часты у Расина, чем отцеубийства (Гермиона (греки, Прошлое) организует убийство Пирра. Агриппина не дает дышать Нерону).

Переворот - основополагающая фигура всего расиновского театра, как на уровне отдельных ситуаций, так и на уровне пьесы в целом. Объект переворота - не часть, а целое: герою кажется, что все вокруг вовлечено в это непрекращающееся качание коромысла, весь мир дрожит и колеблется под бременем Судьбы, причем это давление Судьбы не есть какое-то формообразующее давление: Судьба давит на мир не для того, чтобы отчеканить в бесформенном материале некую новую форму; наоборот, переворот обрушивается на мир, уже сотворенный некоей разумной силой. Переворот всегда имеет низвергающую направленность (за исключением трагедий на священные сюжеты); он перемещает вещи сверху вниз, его образ - падение. Переворот - чистый акт, не имеющий никакой длительности . Быть - значит не только быть расколотым, но и быть опрокинутым. Специфика трагедийного переворота состоит в его точной выверенности . Основной его принцип - симметрия. Мир управляется злой волей. Расиновскую трагедию можно назвать «искусством злобы ». Бог действует по законам симметрии; именно благодаря этому Бог создает спектакль. Бог как организатор трагедийного зрелища обозначается именем «Судьба». Слово «Судьба» позволяет трагическому герою частично обманывать себя в том, что касается источника несчастий. Говоря о Судьбе, герой признает неслучайность своего несчастья, указывает на его пластическое содержание, но уклоняется от решения вопроса о чьейто личной ответственности за это несчастье. трагедия по сути своей - это тяжба с Богом, но тяжба бесконечная, тяжба, в ходе которой наступает перерыв и переворот. Весь Расин заключен в той парадоксальной минуте, когда ребенок узнает, что его отец дурен, и однако же отказывается отречься от своего отца. Из этого противоречия имеется лишь один выход (который и есть сама трагедия): сын должен взять на себя вину Отца , виновность твари должна оправдать божество. Отец несправедливо мучает тебя: достаточно будет заслужить его гнев задним числом, и все мученья станут справедливыми. Переносчиком этой «ретроспективной вины» как раз и является Кровь. Можно сказать, что всякий трагический герой рождается невинным: он делает себя виновным, чтобы спасти Бога. Расиновская теология - это инверсия искупления: человек здесь искупает Бога. Теперь становится очевидной функция Крови (или

Жан Расин
Федра

Ипполит, сын афинского царя Тесея, отправляется на поиски отца, который где-то странствует уже полгода. Ипполит - сын амазонки. Новая жена Тесея Федра невзлюбила его, как все считают, и он хочет уехать из Афин. Федра же больна непонятной болезнью и «жаждет умереть». Она говорит о своих страданиях, которые ей послали боги, о том, что вокруг нее заговор и её «решили извести». Судьба и гнев богов возбудили в ней какое-то греховное чувство, которое ужасает её саму и о котором она боится сказать открыто. Она прилагает все усилия, чтобы превозмочь темную страсть, но тщетно. Федра думает о смерти и ждет её, не желая никому открыть свою тайну.

Кормилица Энона опасается, что у царицы мутится разум, ибо Федра сама не знает, что говорит. Энона упрекает её в том, что Федра хочет оскорбить богов, прервав своей «жизни нить», и призывает царицу подумать о будущем собственных детей, о том, что у них быстро отнимет власть рожденный амазонкой «надменный Ипполит». В ответ Федра заявляет, что её «греховная жизнь и так уж слишком длится, однако её грех не в поступках, во всем виновато сердце - в нем причина муки. Однако в чем её грех, Федра сказать отказывается и хочет унести свою тайну в могилу. Но не выдерживает и признается Эноне, что любит Ипполита. Та в ужасе. Едва Федра стала женой Тесея и увидела Ипполита, как «то пламень, то озноб» её терзают тело. Это «огонь всевластный Афродиты», богини любви. Федра пыталась умилостивить богиню - «ей воздвигла храм, украсила его», приносила жертвы, но тщетно, не помогли ни фимиам, ни кровь. Тогда Федра стала избегать Ипполита и разыгрывать роль злобной мачехи, заставив сына покинуть дом отца. Но все тщетно.

Арикия, царевна из афинского царского рода Паллантов, которых Тесей лишил власти, узнает о его смерти. Она обеспокоена своей судьбой. Тесей держал её пленницей во дворце в городе Трезене. Ипполит избран правителем Трезена и Йемена, наперсница Арикии полагает, что он освободит царевну, так как Ипполит к ней неравнодушен. Арикию же пленило в Ипполите душевное благородство. Храня с прославленным отцом «в высоком сходство, не унаследовал он низких черт отца». Тесей же печально прославился тем, что соблазнял многих женщин.

Ипполит приходит к Арикии и объявляет ей, что отменяет указ отца о её пленении и дает ей свободу. Афинам нужен царь и народ выдвигает трех кандидатов: Ипполита, Арикию и сына Федры. Однако Ипполит, согласно древнему закону, если он не рожден эллинкой, не может владеть афинским троном. Арикия же принадлежит к древнему афинскому роду и имеет все права на власть. А сын Федры будет царем Крита - так решает Ипполит, оставаясь правителем Трезена. Он решает ехать в Афины, чтобы убедить народ в праве Арикии на трон. Арикия не может поверить, что сын её врага отдает ей трон. Ипполит отвечает, что никогда раньше не знал, что такое любовь, но когда увидел её, то «смирился и надел любовные оковы». Он все время думает о царевне.

Энона возвращается с известием, что Тесей жив и скоро будет во дворце. Федру охватывает ужас, ибо она боится, что Ипполит выдаст её тайну и разоблачит её обман перед отцом, скажет, что мачеха бесчестит царский трон. Она думает о смерти как о спасении, но боится за судьбу детей. Энона предлагает защитить Федру от бесчестья и оклеветать Ипполита перед отцом, сказав, что он возжелал Федру. Она берется все устроить сама, чтобы спасти честь госпожи «совести наперекор своей», ибо «чтоб честь была… без пятнышка для всех, и добродетелью пожертвовать не грех».

Энона оклеветала Ипполита, а Тесей поверил, вспомнив, как был бледен, смущен и уклончив сын в разговоре с ним. Он прогоняет Ипполита и просит бога моря Посейдона, который обещал ему исполнить его первую волю, наказать сына, Ипполит настолько поражен тем, что Федра винит его в преступной страсти, что не находит слов для оправдания - у него «окостенел язык». Хотя он и признается, что любит Арикию, отец ему не верит.

Тем временем Ипполит и Арикия решают бежать из страны вместе.

Однако уже поздно - Терамен приносит страшную весть о том, что Ипполит погиб. Он ехал на колеснице по берегу, как вдруг из моря появилось невиданное чудовище, «зверь с мордою быка, лобастой и рогатой, и с телом, чешуей покрытым желтоватой». Все бросились бежать, а Ипполит метнул в чудовище копье и пробил чешую. Дракон упал под ноги коням, и те от страха понесли. Ипполит не смог их удержать, они мчались без дорога, по скалам. Вдруг сломалась ось колесницы, царевич запутался в вожжах, и кони поволокли его по земле, усеянной камнями. Тело его превратилось в сплошную рану, и он умер на руках Терамена. Перед смертью Ипполит сказал, что отец напрасно возвел на него обвинение.

Тесей в ужасе, он винит Федру в смерти сына. Та признает, что Ипполит был невинен, что это она была «по воле высших сил… зажжена кровосмесительной неодолимой страстью». Энона, спасая её честь, оклеветала Ипполита Эноны теперь нет, а Федра, сняв с невинного подозрения, кончает свои земные мучения, приняв яд.

В первом опубликованном рассказе - «Макар Чудра» легенда о влюбленных в свободу прекрасных людях соотнесена с размышлениями старого цыгана о жизни и человеке. Правда жизни для Макара заключается в свободе, ему ненавистна власть земли над человеком. В подтверждение мысли, что самым дорогим в человеке является внутреннее чувство свободы, Макар рассказывает легенду о гордой красавице Радде и прекрасном юноше Лойко Зобаре, для которых даже узы любви были посягательством на свободу. Ни Лойко, ни тем более Радда не показаны как борцы за свободу других людей, в основе рассказа лежит иная мысль: челов

Одной из самых высоких ценностей в жизни человека, по мнению А. И. Куприна, всегда была любовь. Любовь, которая собирает в единый букет все лучшее, все здоровое и светлое, чем жизнь награждает человека, которая оправдывает любые лишения и тяготы, какие только могут встретиться на его пути. Так в “Олесе”. Так в “Гранатовом браслете”. Так в “Суламифи”. Так в “Поединке”. Писатель до конца жизни сохранил в своей душе романтическую настроенность юности, и этим сильны его произведения. Многие события проходят перед нами на страницах повести “Поединок”. Но эмоциональной кульминацией произведения