Государственный мемориальный и природный музей-заповедник А. Островского "Щелыково"

Островский и Щелыково (ударение на "о") – это почти то же самое, что, например, Пушкин и Михайловское. И вовсе не потому, что оба литератора проводили в своих имениях много времени, а потому, что далекие от Москвы и ее "мирского шума" усадьбы служили источником вдохновения, поэзии, правдивых образов и точных фраз.

Интерактивная карта:

Щелыково не было родовым имением Островских: им владела семья Кутузовых, и лишь в 1847 году усадьба была куплена отцом писателя, уроженцем Костромы. После его смерти Александр Николаевич пытался активно заниматься хозяйством, чтобы иметь постоянный доход, но попытки эти оказались тщетными, чего не скажешь о литературном творчестве: в Щелыково драматург успешно работал над 19 пьесами, и именно на сцене многие из них были поставлены впервые.

Впрочем, в усадьбе все располагает к сотрудничеству с музой – и в первую очередь природные пейзажи на берегах небольшой речки Куекши, неброские, но очень тонкие. Неудивительно, что именно Щелыково уже в советское время было выбрано для размещения Дома отдыха Малого театра, позднее преобразованного в санаторий Союза театральных деятелей (так дом отдыха, расположенный рядом с усадьбой, официально именуется и сейчас).

В природные красоты гармонично вписался и скромный, но изящный главный дом (сегодня Дом-музей Островского), окруженный парком с уютными скамейками, мостиками и беседками. На территории усадьбы находятся также Литературно-театральный музей в уже современном здании и Голубой дом, принадлежавший дочери драматурга. Сегодня в нем работает резиденция Снегурочки (прописка у помощницы деда Мороза имеется также и в Костроме, где у нее есть свой ).

Память об Островском хранится и в расположенной неподалеку деревне Николо-Бережки: здесь, на погосте Никольской церкви, похоронены сам драматург, его отец, жена и дочь. А в Доме Ивана Соболева, мастера-краснодеревщика из крепостных крестьян, который изготавливал мебель для усадьбы, открыт этнографический музей.

Полезное:

Осматривать экспозиции можно как самостоятельно, так и с экскурсией (экскурсионное обслуживание предлагается для групп от 3 человек); тематику и стоимость уточняйте . Добраться до Щелыково на автомобиле можно от Костромы через поселок Островское либо на автобусах Кострома - Кинешма или Кострома - Островское (во втором случае в Островском придется пересесть на автобус до Кинешмы). Есть дорога из Иваново: на автомобиле через Кинешму или на автобусах Иваново – Кинешма, далее Кинешма – Островское. Расстояния до Щелыково: от Костромы 120 км, от Островского 30 км, от Кинешмы 37 км, от Иваново 130 км.

Адрес: Россия, Костромская область, Островский район, п/о Щелыково
Первый приезд А.Н. Островского: 1848 год
Основные достопримечательности: дом-музей А.Н. Островского, памятник А.Н. Островского, литературно-театральный музей, Голубой дом (резиденция Снегурочки)
Координаты: 57°36"17.4"N 42°10"12.6"E

Содержание:

Расположенная в Костромской области усадьба Щелыково прославилась как место, где много лет жила семья Александра Николаевича Островского. Писатель любил бескрайние щелыковские просторы, овражистые берега небольшой речки Куекши, могучие леса, местных крестьян и, конечно, свой дом и окружающий его живописный парк. В наши дни память о драматурге и традициях театра Островского хранится в созданном в усадьбе музее-заповеднике.

История усадьбы А. Н. Островского Щелыково

Первоначально земли, на которых теперь стоит усадьба, именовались пустошь Шалыково, и с XVII века ими владели Кутузовы. В 70-е годы XVIII века построенный Кутузовыми дом сгорел при пожаре, и восстанавливать его не стали. Возведение новой усадьбы Ф.М. Кутузов организовал на другом месте.

Памятник А.Н. Островского на территории усадьбы Щелыково

Прошло полвека и усадебные постройки приобрел с торгов отец писателя Островского - Николай Федорович. В те времена на территории располагались старый дом и три небольших флигеля, где жила прислуга. Кроме того, здесь было много вспомогательных построек: каменные кузница и конюшня, амбар и несколько погребов, сараи и баня.

Николай Федорович со второй женой и детьми переехали в костромскую усадьбу в 1848 году. Его старшему сыну - Александру место очень понравилось. Делясь в дневнике впечатлениями от первого посещения усадьбы, он писал, что настоящее Щелыково лучше воображаемого, а здешняя природа на деле оказалась лучше, чем мечталось. Правда, пока отец был жив, Александр приезжал в усадьбу всего два раза, так как отношения их были напряженными.

После смерти Николая Островского, его вторая супруга продала имение Александру и его брату Михаилу, и хозяйничать в доме стала жена писателя Мария Александровна. В материальном плане приобретение не оправдало надежд Островского. Усадьба совершенно не приносила дохода, а, наоборот, требовала от семьи все новых и новых денежных вливаний. Однако, Островские не унывали. В свободное от основной работы время, драматург с удовольствием занимался огородом, выписывал качественные семена, покупал лошадей, сельхозорудия и племенной скот.

Вид на южный фасад здания с крытой террасой

В их большом и уютном доме постоянно бывали гости – сослуживцы Александра Николаевича, известные литераторы, актеры и художники. И семья Островских с удовольствием принимала их, устаивая литературно-музыкальные вечера.

Кроме того, драматург активно работал. Из 47 написанным им пьес, около половины были созданы непосредственно в Щелыково. Островский и умер за работой, находясь в своем писательском кабинете.

После революционных событий 1917 года никто поначалу не заботился сохранением наследия Островских. В зданиях усадьбы разместили местные органы советской власти, а позже – колонию для беспризорников.

За театральное наследия Островского вступились актеры Малого театра из Москвы . Благодаря их ходатайствам, усадьбу отдали под мемориальный музей писателя, и первая экспозиция, располагавшаяся всего в трех комнатах, была открыта для посетителей в 1936 году. Сегодня на усадебной территории создан большой музей-заповедник. Помимо того, здесь построены здания санатория.

Вид от южного фасада здания на лестницу, ведущую к нижней беседке

Прогулка по музейному комплексу

В наши дни костромская усадьба имеет статус музея-заповедника, куда входит целый комплекс мемориальных и природных объектов. Центральная часть усадьбы – это дом писателя. Обстановка, интерьеры, мебель и личные вещи писателя – все сотрудники музея постарались сохранить в точности, как это было при самом Островском. Дом семьи писателя очень уютный, обжитой и обладает неповторимым духом старины. Некрашеные полы застелены домоткаными дорожками, подоконники украшены цветами, а в комнатах стоят белые изразцовые печи. Одними из самых ценных экспонатов считаются прижизненные издания произведений писателя, а также картины художников Константина Маковского и Бориса Кустодиева.

В просторной гостиной находится фортепиано, на котором любила играть супруга писателя, актриса московского Малого театра в Москве – Мария Васильевна. Она рано оставила свою профессию, и занялась ежедневной заботой о семье и обустройством домашнего хозяйства. На письменном столе разложены рукописи драматурга, а также книги и словари, которые он использовал в работе. А в антресольном этаже расположены комнаты детей Островских.

Вид на дом-музей А.Н. Островского

Экскурсионная программа по дому занимает около двух часов. Здесь можно увидеть много старых фотографий, на которых изображен сам Островский, его жена, дети и друзья семьи драматурга. Для гостей фотографирование в этой части музея платное. Кроме того, при желании в доме можно сделать фотографию в дворянской одежде, в интерьерах столовой семьи писателя.

Кроме мемориального, с 1973 года в Щелыково открыт интересный литературно-театральный музей, который знакомит с театральными постановками по пьесам великого русского драматурга. В его залах можно увидеть театральные костюмы, сохранившиеся декорации и макеты, эскизы художников и журналы, в которых публиковались произведения писателя. отдельная часть экспозиции посвящена тому, как была создана знаменитая сказка о Снегурочке.

Третий музей усадебного комплекса – дом-музей Ивана Викторовича Соболева, близкого друга драматурга и великолепного мастера резьбы по дереву. Вся резная мебель в усадебном доме – дело его рук. Этот искусный умелец даже обучал самого Островского азам столярного ремесла. Рубленая изба Соболева – этнографическая часть экспозиции усадьбы, которая рассказывает о традициях крестьянского быта и ремеслах, которые были распространены в этих местах в XIX веке.

Литературно-театральный музей

Изящное двухэтажное здание, построенное в начале прошлого века по заказу дочери писателя - Марии Шателен, называют Голубым домом. Это здание отлично сохранилось до наших дней. В нем расположены музейные кассы, а также работают образовательный центр и библиотека. Зимой здесь открывается резиденция сказочной Снегурочки.

На территории заповедника находится действующий Никольский храм, появившийся в конце XVIII века. Проект стройной церкви был подготовлен известным архитектором из Костромы Степаном Андреевичем Воротиловым. Талантливому зодчему удалось совместить в сельском храме несколько архитектурных традиций – от барокко до классицизма. На верхнем этаже церкви богослужения проходят в летние месяцы, а на нижнем – зимой. Именно в этом храме в 1886 году отпевали писателя. Рядом с церковью, на огороженном кирпичной оградой кладбище похоронены Островский, его супруга и их дочь Мария Александровна.

Щелыково не зря называют природным заповедником. Существующий здесь пейзажный мемориальный парк прекрасен, и гулять по нему – одно удовольствие! Планировкой и поддержанием зеленых насаждений занимались три поколения семьи Островских.

Голубой дом, в зимнее время резиденция Снегурочки

Территория, изрезана многочисленными оврагами и делится на две части – Верхний и Нижний парки, в которых растут сосны, березы, липы и ели. Через парковые овраги проложены живописные мостики, и в самых разных местах разбиты красивые цветочные клумбы. Двухэтажная деревянная беседка была названа детьми писателя «Снегурочкиной», потому что именно в ней он обдумывал свою знаменитую сказку.

Для детей в заповеднике существуют специальные программы. Это встречи со Снегурочкой, традиционные народные игры, чаепития и гадания. Мастера-ремесленники проводят для гостей усадьбы специальные занятия и учат их изготавливать куклы-обереги. А дважды в год музей-заповедник приглашает всех желающих на большие праздники. В середине июня здесь отмечают день памяти Островского, а в сентябре проводят «Щелыковские чтения».

Деревня в Костромской области, в 120 км от Костромы и в 15 км от реки Волги и города Кинешмы.

До Островских хозяином усадьбы был генерал-майор Ф. М. Кутузов - костромской предводитель дворянства (1788-1800). В Щелыковском поместье Кутузова находилось 40 крестьянских дворов, 107 мужских ревизских душ, в самой усадьбе было более полусотни (59) дворовых.

Есть основание предполагать, что Кутузовы строили Щелыково, не жалея средств, как центральную усадьбу крупнопоместного владения, возводя в ней каменные здания. Косвенным свидетельством этому является и церковь Николы на Бережках. Эту необычную и замечательную в архитектурном и живописном плане церковь мог построить только очень богатый помещик. Легенда гласит, что поскульку жена Кутузова была католичкой, в церкви два этажа и два придела: нижний - православный, верхний - католический. И в архитектуре церкви причудливо сливаются стили этих двух конфессий.

Версия о том, что существовал большой каменный дом, располагавшийся в другом месте усадьбы, но погибший от пожара имеет косвенные подтверждения. В верхнем парке Щелыкова рядом с двухэтажной беседкой сохранилась россыпь старинного кирпича, следы оснований больших колонн. Да и вряд ли «старый» деревянный щелыковский дом мог удовлетворять Кутузовых в качестве их главного дома поры расцвета их материального благосостояния. Ведь он типичен для небогатого среднепоместного дворянства. Возможно, он был построен как временный, но в силу круто изменившихся обстоятельств кутузовской семьи стал постоянным.

Усадьба Щелыково была куплена отцом драматурга Н. Ф. Островским. Николай Федорович родился в Костроме 6 мая 1796 года в семье священника. Он окончил Костромскую духовную семинарию, а затем Московскую духовную академию. Не имея призвания к церковной деятельности, Николай Федорович вышел в гражданское сословие, начал служить в качестве чиновника по судебному ведомству и успешно совмещал свою службу в московских судебных учреждениях с частной адвокатской практикой, приносившей ему достаточные средства. Популярность энергичного, образованного, талантливого адвоката дала ему возможность в 1841 году оставить государственную службу и отдаться только частным занятиям.

В 40-е годы Н. Ф. Островский был председателем нескольких крупных конкурсов - низших судебных инстанций Коммерческого суда, разбиравших дела несостоятельных должников, купцов-банкротов. В самом начале 40-х годов Николай Федорович владел в Москве семью домами. Вероятнее всего, он и в дальнейшем вкладывал бы свой растущий капитал в доходные дома. Но его второй жене, баронессе Эмилии Андреевне фон Тесин, на которой он женился в 1863 году (первая его жена умерла в 1831 году), адвокатский быт был не по душе. Ей претили постоянно толпившиеся в их доме клиенты мужа - мещане и купцы. Да и начавшиеся недомогания Николая Федоровича требовали более спокойного образа жизни.

Так у Н. Ф. Островского созрело решение оставить адвокатскую практику и заняться сельским хозяйством. С 1846 года он начал покупать с торгов поместья. Им было куплено четыре имения в Костромской и Нижегородской губерниях, в которых состояло 279 крепостных крестьян. Среди этих поместий самое большое - Щелыково. Оцененное становым приставом в 20820 рублей 30 копеек серебром и купленное Николаем Федоровичем 28 июля 1847 года за 15010 рублей, оно находилось в Кинешемском уезде Костромской губернии. Во всех селениях этого имения было налицо 111 ревизских мужских душ.

В Щелыкове кроме главного дома было три флигеля, в которых размещались дворовые люди. В хорошей сохранности оказались и все необходимые подсобные помещения: большой каменный конный двор, двухэтажный амбар, кормовой сарай, мякинник, три погреба, баня, каменная кузница и т. д. Не располагая наличными средствами для оплаты всех поместий, Николай Федорович после покупки каждого имения занимал под него деньги в сохранной казне по обязательству на 37 лет. В общей сложности им было занято под все имения 15540 рублей.

Возвратившись в 1847 году из только что приобретенного им сельца Щелыкова, Николай Федорович с увлечением рассказывал о нем своим детям. Его рассказы захватили всех и в особенности старшего сына Александра Николаевича. Александру Николаевичу захотелось побывать в этом самом имении отца как можно скорее. И когда в апреле 1848 года вся семья, кроме брата Михаила, собиралась в усадьбу, он подал в Коммерческий суд, где тогда служил, прошение об отпуске на 28 дней для поездки «по домашним обстоятельствам в Костромскую губернию». Получив отпуск и паспорт, драматург 23 апреля вместе со своим отцом пустился в путь. Ехали на лошадях в трех каретах.

Александру Николаевичу так понравилось Щелыково, что он вместо положенных там 28 дней отпуска прожил там до осени и был навсегда очарован красотой и привольем усадьбы, великолепием ее окрестностей. Островский впервые приехал в Щелыково во второй половине дня 1 мая 1848 года. Вечером следующего дня он уже вносил в дневник свои непосредственные впечатления. «С первого разу, - записал Александр Николаевич, - оно мне не понравилось… Нынче поутру ходили осматривать места для дичи. Места удивительные. Дичи пропасть. Щелыково мне вчера не показалось, вероятно, потому, что я построил себе прежде в воображении свое Щелыково. Сегодня я рассмотрел его, и настоящее Щелыково настолько лучше воображаемого, насколько природа лучше мечты». Новая усадьба пришлась по душе всей семье Островских.

Весьма довольный купленным имением, Николай Федорович сделал его своей временной (летней), а потом, по-видимому с 1851 года, и постоянной резиденцией. Окончательно поселившись в Щелыкове, новоявленный помещик оформляется в качестве костромского дворянина. Николай Федорович стал помещиком, крепостником, не только юридически, а и по существу своих воззрений на жизнь. Вступив во владение Щелыковым, он энергично начал превращать имение в доходное коммерческое предприятие.

Чувствуя в связи с недомоганием приближение смерти, Николай Федорович в декабре 1852 года написал завещательное распоряжение, по которому Щелыково передавалось его жене Эмилии Андреевне Островской с детьми, рожденными от брака с нею. Детям от первого брака - Александру, Михаилу и Сергею - отдавалось небольшое имение в 30 душ в Солигаличском уезде Костромской губернии и два маленьких деревянных дома в Москве. В одном из этих домов проживал драматург.

Эмилия Андреевна Островская не смогла содержать хозяйство усадьбы на уровне, достигнутом его мужем. Из доходного, растущего поместья, каким оно было при Николае Федоровиче, Щелыково постепенно сокращалось и превращалось в запущенное. В 1858 году дворовых осталось всего 15, а в 1859 году владелица Щелыкова располагала лишь 9 дворовыми. Поместье явно находилось в глубоком упадке. Александр Николаевич и его брат Михаил Николаевич знали о том, что Эмилия Андреевна тяготилась имением. Переговоры братьев с мачехой завершились ее согласием продать усадьбу за 7357 рублей 50 копеек в рассрочку на три года.

Покупая в 1867 году имение, Александр Николаевич и Михаил Николаевич Островские мечтали о культурном преобразовании его хозяйства и в связи с этим возлагали на него большие надежды экономического характера. Начальный год хозяйствования в Щелыкове не принес радужных результатов. Но эти итоги не ослабили, а усилили их хозяйственную энергию. В первое время Александр Николаевич вникал во все детали хозяйства. По его инициативе ремонтировались старые и строились новые служебные помещения, удобрялась земля, покупались в Москве лучшие сорта семян пшеницы, а также травяных злаков, улучшалась порода скота, приобретались новые лошади, совершались посадки нового сада, строилась маслобойня и пр. Если полеводческое и животноводческое хозяйства приносили Александру Николаевичу лишь огорчения, то цветочное и огородное хозяйства радовали его, но они никогда не рассматривались как возможные статьи дохода.

Островский через всю жизнь пронес восторженную любовь к природе. Прожив в Щелыкове в 1848 году всего три дня, Островский 4 мая записал в своем дневнике: «Я начинаю чувствовать деревню. У нас зацвела черемуха, которой очень много подле дома, и восхитительный запах ее как-то короче знакомит меня с природой - это русский fleur d"orange. Я по нескольку часов упиваюсь благовонным воздухом сада. И тогда мне природа делается понятней, все мельчайшие подробности, которых бы прежде не заметил или счел бы лишними, теперь оживляются и просят воспроизведения…» Щелыково оказывало на драматурга действие благотворное и целительное. Чистейший ароматный воздух, тишина, девственная природа успокаивали нервы, оздоровляли тело, рассеивали тревоги и заботы.

Распорядок дня в Щелыково обычно был таков: в восемь-девять часов - утренний чай; в час-половина второго - обед; в четыре с половиной-пять - дневной чай; в восемь часов - ужин. Ложились рано - не позже десяти часов. Однако иногда этот порядок нарушался в зависимости от наличия гостей, задуманных дальних прогулок, пикников, поездок на рыбную ловлю на реку Меру и пр.

«В своей усадьбе Александр Николаевич ходил в русском костюме: в рубашке навыпуск, в шароварах, длинных сапогах, серой коротенькой поддевке и шляпе с широкими полями» (из воспоминаний К. В. Загорского).

Любимым развлечением в усадьбе были прогулки по окрестностям, охота, сбор грибов и ягод и рыбная ловля, где Александр Николаевич обнаруживал обширные знания и мастерство. Островский был страстным рыболовом: часто сидел с удочкой на реке Куекше у мельницы. А когда стал немолод, то предпочитал удить рыбу в пруду с островком, неподалеку от дома. Любимым занятием на отдыхе, кроме рыболовства, для него была резьба по дереву. Работал он в мезонине «нового дома», где был установлен токарный станок и специальный стол с тисками для выпиливания. Вырезанные им рамки для фотографий и другие предметы он щедро дарил друзьям.

Но и в Щелыкове Островский не мог себе позволить полного отдыха, творческой бездеятельности: и по потребностям писательского таланта, и по материальным соображениям. Благодаря заботам драматурга и его брата Михаила Николаевича щелыковская библиотека была очень солидной. Ее основой явилось книжное собрание Николая Федоровича. В 1868 году Михаил Николаевич прислал первую посылку книг в 11 пудов, а затем эти посылки стали систематическими. Пополнялась библиотека и самим драматургом. На ее полках можно было видеть книги по истории, по русскому быту, по сельскому хозяйству, огородничеству и садоводству, но первое место занимали русские и иностранные журналы, литературные альманахи и сборники. Щелыковская библиотека ярко свидетельствует о разносторонних интересах драматурга, о большой культуре владельце усадьбы.

Шли годы, здоровье писателя становилось все хуже, силы убывали, а работы прибавлялось. Росли дети, других средств существования, кроме доходов от пьес, не было. К желанию сделать как можно больше для русского театрального искусства прибавлялась постоянная нужда в деньгах, заставлявшая работать без отдыха как в Москве, так и в Щелыкове.

После тяжелой зимы 1875 года драматург писал А. А. Потехину: «У меня теперь только одна мечта: добраться как-нибудь до Кинешмы, чтобы если уж не восстановить, то хоть поддержать свежим весенним воздухом падающие силы.» В 1880 году - Н. Я. Соловьеву: «Здоровье мое… в незавидном положении. Одна надежда на Щелыково, только бы как-нибудь дотянуть до весны.» Щелыково в большинстве случаев оправдывало надежды. Как ни тяжела была работа, но жизнь в деревне, прогулки, рыбная ловля отвлекали от жизненных невзгод, восстанавливали силы. Но работы не убывало.

Щелыково в материальном отношении не оправдало тех надежд, которые возлагали на него братья Островские. Александр Николаевич, так усердно занимавшийся имением в первые годы после покупки его, охладел к этим занятиям и постепенно передал управление хозяйством своей жене Марии Васильевне. Со второй половины 70-х годов дела по имению полностью в руках его жены.

Известно, что Александру Николаевичу очень хотелось узаконить своих детей от гражданского брака с Марией Васильевной, но в то же время он долго не решался оформить этот брак. Любя своих детей, драматург не без колебаний связал свою судьбу с их матерью. После смерти Агафьи Ивановны, первой жены драматурга, прошло почти два года, прежде чем он решился на этот акт. Раздумья Островского кончились тем, что он официально церковно оформил свой гражданский брак с Марией Васильевной. Но при этом и через долгие годы она не достигла полного, безусловного расположения ни родных, ни ближайших друзей своего мужа.

В Щелыкове редко бывали дни, когда там жила только семья драматурга. Будучи человеком общительным и влюбленным в свою усадьбу, Островский настойчиво приглашал друзей в гости, а они охотно откликались на эти приглашения. Называя Щелыково «костромской Швейцарией», драматург говорил, что «лучшего уголка не сыщешь нигде, и удивлялся на людей, едущих за границу искать красот природы, когда их так много у нас дома». Для брата, совладельца усадьбы М. Н. Островского, был построен дом, впоследствии получивший название «гостевой», поскольку Михаил Николаевич приезжал в Щелыково нечасто, и в этом доме поселяли гостей. Дом этот в настоящее время не сохранился. Кроме родных братьев М. Н. Островского и С. Н. Островского, частыми гостями были также единокровные братья драматурга Андрей и Петр и единокровные сестры Надежда и Мария.

В дни именин хозяина усадьбы и членов его семьи парк украшался цветными фонарями. Около дома ставили световые плошки и зажигали ракеты. Освещенная усадьба в лесном мраке казалась сказочной. К этим дням приноравливались театральные постановки, на которые сходились жители близлежащих деревень. Спектакли ставились в сенном сарае на лугу, за прудом или в риге. В них принимали участие гости Щелыкова, Мария Васильевна, крестьяне и прислуга. Щелыковские спектакли неизменно пользовались большим успехом.

См.
Интернет:
www.сайт/M2331 - официальная страница
Государственный мемориальный и природный музей-заповедник А.Н. Островского "Щелыково" - W1684 , официальный сайт museumschelykovo.ru/

Местные достопримечательности:
Голубой дом - Новая усадьба Островских-Шателенов
Ярилина долина с Голубым ключиком
На территории музея-заповедника расположен Санаторий Щелыково СТД РФ

Организации партнеры:
Музей имени Б.М. Кустодиева - M1510

Единиц хранения:
31669, из них 28770 предметов основного фонда

Крупные выставочные проекты:
Участие в выставке ВХНРЦ им. академика И.Э. Грабаря. "95 лет научной реставрации: открытия и повседневность". Москва, сентябрь 2013 г.
"Два писателя - два юбилея" (к 190-летию со дня рождения А.Н. Островского и 195-летию со дня рождения И.С. Тургенева). Совместный проект с музеем-заповедником "Спасское-Лутовиново". Щелыково - Спасское-Лутовиново, апрель 2013 г. - февраль 2014 г.
"Милостивый государь, Александр Николаевич…" (к 190-летию со дня рождения А.Н. Островского). Костромской государственный историко-архитектурный и художественный музей-заповедник. Кострома, ноябрь-декабрь 2013 г.

Выездные и обменные выставки:
"Художники театра А.Н. Островского". Представлены работы выдающихся художников-сценографов ХХ века: Б.М. Кустодиева, В.Е. Егорова, А.А. Осмеркина, В.Ф. Рындина, Г.В. Алекси-Месхишвили и других авторов, раскрывающие индивидуальную манеру мастеров, и отражающие характерные приметы времени, в которое они творили
"Волга в жизни и творчестве А.Н. Островского". Представлены живопись, графика и документы, раскрывающие творческие и личные связи драматурга с Волжскими городами и обитателями провинции
"Костромская губерния времен А.Н. Островского". История Костромского края - родины предков А.Н. Островского, представлена на исторических документах, картах и планах городов XIX века, редких фотографиях и книгах

МУЗЕЙ-ЗАПОВЕДНИК А. Н. ОСТРОВСКОГО «ЩЕЛЫКОВО»

Среди памятных мест России есть уголки, где оживают тени наших писателей. В их названиях, чисто русских по звучанию, мы находим нечто не отделимое от облика живших здесь людей.

Знакомясь с природой, с предметами, окружавшими их, мы глубже чувствуем их человеческое своеобразие, полнее проникаемся строем их мыслей. Таковы Михайловское А. С. Пушкина*, Ясная Поляна Л. Н. Толстого, Спасское-Лутовиново И. С. Тургенева, таково Щелыково А. Н. Островского , 150-летие со дня рождения которого мы будем отмечать в 1973 г.

В Щелыкове жил и был похоронен отец Островского, Н. Ф. Островский, поэтому драматург всегда любил и дорожил этими местами. Ещё в молодости пленило оно Островского своей природой – девственным лесом с тенистыми оврагами, вольным простором окрестных полей, небольшой речкой Куекшей, протекающей в глубокой долине. Щелыково было своеобразной отдушиной в хлопотливой и чрезвычайно напряжённой жизни драматурга, насыщенной разного рода театральными и житейскими треволнениями. Ежегодно, начиная с 1868 г., А. Н. Островский проводил здесь летние месяцы. Здесь, в сельской глуши, писал он лучшие свои произведения: «Лес», «Бесприданницу», «Последнюю жертву», «Грозу». Щелыковом, бытом его крестьян, фольклорным материалом, собранным здесь, навеяна поэтичнейшая из русских пьес – «Снегурочка».

История Щелыковской усадьбы начинается с конца XVIII в. Именно тогда Ф. М. Кутузовым был построен существующий и поныне усадебный двухэтажный деревянный дом, разбит парк, построена в 1792 г. каменная церковь в селе Бережки, с каменной оградой вокруг неё. В заросшем, одичавшем парке до сих пор сохранились остатки кирпичных колонн и парковых беседок.

* См. на стр. 320–322 воспоминания Л. С. Васильева о посещении Михайловского в 1958 г., написанные во 2-й половине 1970-х гг. (Прим. ред.)

В 1847 г. имение было куплено отцом драматурга Н. Ф. Островским. После его смерти Щелыково, оставленное по завещанию мачехе писателя, было выкуплено двумя братьями – А. Н. Островским и М. Н. Островским. Михаил Николаевич постоянно жил в Петербурге. Он был крупным правительственным чиновником и материально и морально поддерживал своего брата. В летние месяцы он гостил в Щелыкове, для него, по соседству со старым, был построен в 1871 г. новый одноэтажный с мезонином деревянный дом, получивший название дома Михаила Николаевича, или «Гостевого»: в нём обычно останавливались многочисленные гости драматурга; здесь бывали Ф. А. Бурдин, Н. И. Музиль, М. П. Садовский, И. Ф. Горбунов и другие.

В одном из помещений «Гостевого» дома были столярная мастерская и библиотека Александра Николаевича. После смерти писателя дом в 1900 г. был сломан, его материал использован для нового, так называемого «Голубого дома», построенного в другой части парка для дочери Александра Николаевича – Марии Александровны Островской (в замужестве Шателен). Дом строился по её рисункам и существует поныне.

Нам известно о существовании в прошлом не дошедших до нас хозяйственных каменных служб, с двух сторон окружавших парадный двор перед главным домом, деревянной беседки «Тихий уголок», часто служившей писателю рабочим кабинетом, водяной мельницы на реке Куекше, надкладезной часовни в «Ярилиной долине», где исстари окрестные жители водили хороводы. Но, лишённые настоящего присмотра, они обветшали и развалились. В усадебном доме А. Н. Островского были выломаны изразцовые лежанки, исчезли фаянсовые вазы перед южным фасадом, разобраны на кирпич хозяйственные постройки.

К счастью, в 1948 г. дом был передан Всероссийскому театральному обществу и превращён в музей. В 1953 г. постановлением Совета Министров СССР был создан мемориальный Щелыковский заповедник*. Помимо самой усадьбы, в него вошли смежные с Щелыковом деревня Лодыгино, село Бережки и часть окрестных лесов вдоль реки Куекши. С этого времени началось возрождение Щелыкова как огромного историко-литературного комплекса.

С 1963 г. Костромская специальная научно-реставрационная производственная мастерская приступила к работам по реставрации дома А. Н. Островского. Ещё при жизни вдовы писателя, в 1892 г., были переделаны его фасады, изменена их окраска. Реставраторам удалось воссоздать с помощью старых снимков утраченные формы наличников и крылец, восстановить первоначальный светло- серый цвет окраски фасадов, о котором говорится в воспоминаниях современников А. Н. Островского. В процессе реставрации были сменены повреждённые нижние венцы сруба, восстановлены исчезнувшие изразцовые лежанки. Работники Щелыковского музея разыскали образцы бывших бумажных обоев, собрали подлинную мебель дома Островского.

Подготовлен проект воссоздания «Гостевого» дома. Предусматривается точное восстановление его внешнего вида.

На очереди – восстановление беседки «Тихий уголок» и мельницы на реке Куекше, хозяйственных служб перед усадебным домом**.

Одной из достопримечательностей погоста Никола- Бережки считается дом И. В. Соболева, столяра и резчика по дереву, выполнявшего некоторые работы для писателя. Островский был с ним в приятельских отношениях и часто навещал его, учил его сына Ваню грамоте. Костромская СНПРМ, считая дом Соболева местом, связанным с памятью А. Н. Островского, решила восстановить его. Предполагается, что реставрация дома будет завершена в 1972 г. В нём разместится филиал Щелыковского музея.

* В 1948 г. Щелыково было объявлено Государственным заповедником, а Всероссийскому театральному обществу оно было передано в 1953 г. (Прим. ред.) ** Мельница и хозяйственные службы (полностью) до сих пор не восстановлены. (Прим. ред.)

Ведутся реставрационные работы в Никольской церкви. Интересно, что композиция её четверика – типична для Костромского края, но формы его выполнены в духе позднего римского барокко.

По преданиям, бытующим среди местных жителей, этот факт объясняется тем, что строивший церковь Ф. М. Кутузов приглашал для её отделки мастеров- итальянцев. И действительно, иконы иконостаса и остатки масляной живописи на стенах и сводах верхней церкви говорят о том, что они выполнены иностранными художниками. К сожалению, на стенная живопись плохо сохранилась и сейчас забелена. В ближайшее время будет проведена полная реставрация всей церкви – фасадов и интерьеров. Современная церкви кирпичная ограда содержит черты той же переходной поры от барокко к классицизму. Интересны её ворота, особенно восточные, обращённые к сельцу Бережки. В последние годы ограда сильно обветшала, некоторые её части исчезли совсем. В 1971 г. по проекту, составленному Костромской специальной научно-реставрационной производственной мастерской, силами студенческого строительного отряда философского факультета МГУ ограда восстанавливается.

Крайне важно и восстановление тех высотных ориентиров, без которых невозможно представить окрестности Щелыкова времён А. Н. Островского. Это церкви в селе Угольском и в селе Покровском.* Они стоят у самого въезда в усадьбу и в своем современном, обезображенном виде служат укором нам всем.

Их следует незамедлительно взять на охрану, изыскать средства для приведения в порядок хотя бы их внешнего вида. Ведь помимо исторической, они обладают непреходящей художественной ценностью. Право, стоит гордиться этими памятниками народного искусства и сохранить их для последующих поколений.**

*К 2014 г. проведены ремонтно-восстановительные работы на церкви Похвалы Богородицы в селе Угольском; колокольня церкви не восстановлена. В селе Покровском церковь Покрова Богородицы и её колокольня пребывают в полуразрушенном состоянии. (Прим. ред.)

** Часть иллюстраций к статье см. на цветной вкладке, стр. VIII–IX. (Прим. ред.)

Щелыково. Восточные ворота в ограде Никольской церкви до реставрации

Фотоснимки рубежа 1960-х–1970-х гг. из публикации в «Памятниках Отечества»

Л. С. Васильев. Об архитектурном наследии Костромского края

Музей-заповедник А. Н. Островского «Щелыково»

Погост в с. Николо-Бережки после реставрации (вид с запада). Фото около 1970-х гг.

Щелыково. Усадьба А. Н. Островского. Северный фасад главного дома. Фото В. А. Маслиха конца 1930-х – начала 1940-х гг.

ДОМ А. Н. ОСТРОВСКОГО в УСАДЬБЕ ЩЕЛЫКОВО

Ремонтно-восстановительные работы, проводимые по главному зданию усадьбы Щелыково, вызваны двумя причинами – необходимостью восстановить нижние поражённые грибком венцы сруба, а также дощатые полы нижнего этажа и сделать его отапливаемым. Сохранившиеся старые печи, ввиду противопожарных требований, чинить и использовать нецелесообразно. По предварительным планам, они будут использованы для размещения каналов калориферной системы; котельная должна быть устроена во вновь строящемся кирпичном здании на достаточном удалении от мемориального дома.

Главный дом усадьбы Щелыково, построенный, по-видимому, в первых десятилетиях XIX в., неодно кратно переделывался; к счастью, это не отразилось на его общей композиционной структуре – это типичный дом помещика средней руки, построенный в глухой провинции местными мастерами. Отдалённое знакомство строителей с классическими образцами в соединении с чисто крестьянскими мотивами декора и строгой конструктивностью в трактовке ордера определяют его своеобразие.

В ходе обмерных и исследовательских работ, проведённых Костромской реставрационной мастерской, получены некоторые данные, позволяющие реконструировать (пусть с известной степенью вероятности) первоначальный вид здания. Данные эти следующие:

1). При удалении дощатой обшивки над дверью, ведущей из гостиной на южную террасу, обнаружен заделанный впоследствии полуциркульный проём (см. соответствующий зондаж); то обстоятельство, что проём разрезает нижнюю часть внутреннего штукатурного карниза (вполне классичного по профилю), как будто свидетельствует о том, что заделка проёма над дверью произошла не позже 30-х–40-х гг. XIX в., т. е. значительно раньше, чем А. Н. Островский приобрёл Щелыково; впрочем, ввиду отдалённости усадьбы от культурных центров того времени, это могло произойти и позже.

Пояснительная записка к проекту реставрации дома А. Н. Островского в усадьбе Щелыково. Текст датирован февралём 1965 г. // Архив ОАО «Кострома реставрация ». Публикуется впервые. (Прим. ред.)

2). Реконструкция южной двери в её первоначальном виде допускает единственный вариант – дверь с полуциркульным завершением с двумя полуокнами по сторонам, окружённую простейшим наличником в виде деревянной обкладки (с профилем или без него), лишённого сандриков, кронштейнов и иных элементов декора. Вероятней всего, наличник вовсе не имел профиля: это противоречило бы довольно сильной пластике обшитых «в пилу» фасадов и общей простоте композиции. Такими же должны были быть наличники окон по южному, западному и восточному фасадам, а возможно, и по северному. Позднее происхождение существующих наличников несомненно. Появились они, по-видимому, в одно время с перестройкой южной террасы, по крайней мере, одновременно с устройством над нею дощатого навеса, видного на снимке 1890-х гг. (тот же деревянный подзор с фестонами).

3). Северная терраса в своём начертании в плане как будто не менялась, её внешние контуры опре деляются массивными угловыми столбами из красного кирпича на извести, выложенными в той же технике, что и цоколь под зданием; само местоположение, между двух крылец-тамбуров, перед кабинетом допускало существование ограждённой перилами террасы; северная терраса имеет сравнительно небольшую глубину; судя по старому снимку, В. А. Маслиха*, она не была зашита снизу досками (так что кирпичные угловые столбы террасы выходили на фасад); всё это, несмотря на северную ориентацию, делало её достаточно долговечной и, следовательно, целесообразной в глазах владельцев дома. Следует учесть ещё одно обстоятельство: дом стоит на пологом спуске перед крутым скатом в долину речки Куекши. Спуск идёт в направлении север–юг. Благодаря этому северная и южная тер расы имеют различную относительно уровня земли высоту. Северная терраса имеет высоту 1,15 м; высота продухов под нею такова, что при приближении к северному фасаду горизонт зрения человека всегда выше уровня пола террасы; функциональное требование максимально открыть конструкции пола для проветривания здесь не противоречило требованиям архитектурной эстетики.

* См. на с. 158. Владимир Александрович Маслих – заведующий музеем Малого театра, один из организаторов в Щелыкове во 2-й половине 40-х гг. XX в. мемориального музея А. Н. Островского. (Прим. ред.)

Южная терраса сильно поднята над площадкой под ней, придвинута к самому спуску в долину и, по необходимости, должна была иметь обшитый доска ми цоколь. В противоположность северной, южная терраса в своём основании совсем не имеет кирпичных столбов, которые определяли бы внешние контуры плана. Две кирпичные стенки, выходящие к югу из цоколя, судя по всему, первоначальны. Они служат основанием под массивные бревенчатые балки, на которые опираются колонны южного порти ка. Стены эти выступают вперёд на сажень (около 2,15 м.) и располагаются под крайними колоннами. Никаких следов других каменных столбов под нею не найдено. Даже беглый взгляд на южную террасу в современном виде (повторена в 1955 г. в соответствии со снимком 1890-х гг.) убеждает в её позднем происхождении. Для наблюдателя, находящегося внизу, она закрывает не менее половины главного фасада. Чтобы предохранить эту террасу от гниения (делать продухи в обшивке цоколя не позволяют требования эстетики), необходим навес (который когда-то и был), но навес окончательно губит фасад, затемняет южную дверь и превращает парадную (синюю) гостиную в совершенно тёмное помещение.

Нелогичность южной террасы в её теперешнем виде не подлежит сомнению. Недопустимость открытого сквозного цоколя и одновременно насущная необходимость сделать пространство под террасой проветриваемым требуют изменения её формы. Несомненно, поздними и чуждыми по стилю являются перила обеих террас.

Предварительными расчистками красочных слоёв на стенах жилых комнат здания установлено, что все они были окрашены клеевыми красками по известково-песчаной штукатурке. Обследование сделано по обоим этажам. Следов оклейки стен обоями не найдено.

Щелыково. Усадьба А. Н. Островского. Южный фасад главного дома. Фото начала XX в.

ГОСТЕВОЙ ДОМ в УСАДЬБЕ ЩЕЛЫКОВО

Дом брата А. Н. Островского, Михаила Николаевича Островского, или «Гостевой», как его ещё и называют, был построен в 1875 г. Дом стоял в парке, к востоку от главного усадебного дома, на бровке спуска в долину реки Куекши, и был обращён к ней главным, южным фасадом. Дом был деревянным, одноэтажным, с мезонином и обшит тёсом. К его южному фасаду примыкал деревянный балкон на столбах, с северной, обращённой к парку стороны мезонин переходил в застеклённую веранду (как и нижестоящая часть первого этажа), добавленную позже. Здание имело печное отопление, железные кровли с водосточными трубами, стояло на кирпичном цоколе.

В Гостевом доме, помимо комнат Михаила Николаевича, размещалась библиотека, столярная мастерская драматурга и комнаты для гостей.

В архитектурном отношении это типичный продукт 70-х гг. XIX в., эклектически соединяющий в себе последние отголоски провинциального ампира с первыми веяниями псевдорусского, ропетовского стиля.

Гостевой дом существовал до 1900 г. В этом году он был разобран, сруб его перевезён в противоположную часть парка и в надстроенном виде послу жил основанием для дома дочери драматурга М. А. Островской-Шателен (так называемый «Голубой дом», существующий и поныне).

Исходным материалом для составления проекта послужили две фотографии дома 90-х гг. XIX в., сделанные с юго-запада, карандашный схематический план нижнего этажа, приписываемый Сергею Александровичу Островскому (хранятся в фондах музея), и данные натурных раскопок остатков фундамента. Помимо этого, использовались обмеры первого этажа Голубого дома, сделанного из сруба Гостевого. При выполнении деталей интерьера пришлось обратиться к соответствующим аналогам.

С другой стороны, требования будущего использования восстанавливаемого дома как экспозиционного помещения внизу и библиотеки в мезонине, а также условия противопожарной безопасности

Пояснительная записка к проекту восстановления гостевого дома усадьбы Щелыково. Текст датирован 1974 г. // Архив ОАО «Костромареставрация». Публикуется впервые. (Прим. ред.)

обусловили значительные отступления от первоначальной внутренней планировки: в частности, лестницу в мезонин пришлось из центрального зала перенести в западную часть дома и заключить в глухие стены, в северной половине нижнего этажа взамен четырёх небольших комнат запроектированы две и два смежных с ними отсека, предназначенных под гардероб и связанных с прихожей широкими проёмами. Веранда в мезонине получила двойное остекление, ради возможности эксплуатации её в зимнее время. В связи с требованиями за мены печного отопления на центральное и максимального использования площади под экспозицию, пришлось отказаться от воссоздания печей, даже в их имитационном варианте; наружные печные трубы, видимые на старых снимках, должны, конечно, быть восстановлены. В восточном торце коридора первого этажа проектом предусмотрен санузел с умывальником.

Наконец, в отступление от исторической правды, по настоятельной просьбе заказчика, под зданием устраивается несгораемый подвал с отдельным входом снаружи. Подвал предназначен под фондохранение. Из-за требований противопожарной безопасности в цоколе, ограждающем подвал, устроены два больших окна в кирпичных приямках, в обычное время закрытых деревянными крышками. Стены подвала от подошвы фундамента до уровня земли запроектированы из бетонных блоков, выше уровня земли – из красного кирпича М-100 на растворе М-50. Перекрытие над подвалом – несгораемое, из монолитного железобетона и в виде кирпичных сводов по стальным балкам. Полы в подвалах из метлахской плитки.

Междуэтажное и чердачные перекрытия в Гостевом доме запроектированы деревянные, с чисто строганной поверхностью потолка. Поверхности наката и балок, соприкасающиеся с утеплителем, необходимо проантисептировать. Перекрытия должны выполняться из воздушно-сухой сосны с влажностью не более 25%. На чердаке основной части здания предусмотрены две двери. На чердаке мезонина устраивается слуховое окно во фронтоне южного фасада. Проектом предусмотрена огнезащита стропильной системы здания.

Гостевой дом в усадьбе Щелыково

Судя по воспоминаниям старожилов, Гостевой дом имел внутри гладко обтёсанные рубленые стены и тесовые полы. Соответственно этому составлен проект по части интерьеров. Были ли полы крашены ми, установить не удалось; из условий удобства эксплуатации здания полы предлагается покрасить. Полы в санузлах – метлахские. Все столярные изделия – оконные и дверные коробки, подоконники, наличники и заполнения проёмов – должны быть окрашены масляными белилами. Снаружи здание окрашивается масляной светло-серой краской (за исключением заполнений проёмов), цоколь – кирпичной мукой на казеине. Особое значение должно быть уделено скобяным изделиям. По старым образцам, заблаговременно, должны быть заказаны

оконные и дверные шпингалеты, оконные и дверные крючки и ручки. Использование современной скобянки абсолютно недопустимо.

Гостевой дом имел частично цветное остекление. Цвет стёкол установить не удалось, предлагается использовать красное стекло. Кровли и водосточные трубы окрашиваются медянкой, дымовые трубы белятся. Вокруг здания устраивается булыжная отмостка по мятой глине.

Инженерное оборудование Гостевого дома (электроснабжение, отопление, вентиляция, водоснабжение и канализация) должны решаться специальными проектами, которые будут разрабатываться после утверждения проекта воссоздания Гостевого дома.

Фото из проектной документации

Гостевой дом. Чертёж Л. С. Васильева. Около 1973 г.

Гостевой дом. Чертёж Л. С. Васильева (по репродукции в журнале «Наука и религия», 1973. – № 4. – С. 80)*

* Всего, как упомянуто в публикации в «Науке и религии», этот проект Л. С. Васильева насчитывал 25 листов чертежей. (Прим. ред.)

«ГОЛУБОЙ ДОМ» УСАДЬБЫ ЩЕЛЫКОВО

Двухэтажное деревянное здание «Голубого дома», построенное по проекту дочери драматурга А. Н. Островского, М. А. Шателен, в начале XX в., имеет в своей основе сруб бывшего «Гостевого дома», стоявшего с 1874 г. неподалеку от дома Александра Николаевича, к востоку от него, и переданного ей при разделе имущества.

Дом был поставлен на краю окружённой лесом поляны и являлся центром новой самостоятельной усадьбы. Из её разнообразных по назначению служебных одноэтажных построек до наших дней сохранился лишь «Охотничий домик», должный, несомненно, рассматриваться как часть мемориального комплекса.

Печать яркой художественной одарённости Марии Александровны, выступившей здесь как архитектор, ясно ощущается в свежести необычной трактовки веранд на северном и южном фасадах, в изящном кружеве карнизных подзоров и наличников окон, в рисунке перильных ограждений. Окрашенные в белый цвет, детали декора ярко выделяются на фоне голубой дощатой обшивки фасадов.

Дом поставлен на достаточно высокий кирпичный цоколь, имеет деревянные перекрытия и тесовые крашеные полы.*

Пояснительная записка к эскизному проекту реставрации «Голубого дома» усадьбы Щелыково. Текст датирован 1989 г. // Архив ОАО «Костромареставрация ». В архиве автора имеется недатированный (ранний?) машинописный вариант большего объёма. Вставки из этого варианта даны здесь в угловых скобках немного уменьшенным шрифтом, а по существу дублирующее их место из краткой редакции записки опущено в сноску. Публикуется впервые. (Прим. ред.)

* В краткой редакции после этого абзаца следует текст: «Его планировка существенно изменена. Постановкой перегородки к западу от коридора при северном входе (являвшемся главным) превращена в дополнительную комнату часть вестибюля, где должна размещаться гардеробная. Основные изменения произошли в верхнем этаже, где, по-видимому, существовала гостиная, аналогичная нижней и располагавшаяся непосредственно над нею. Благодаря устройству новых перегородок, из неё выделены южная комната и тёмное помещение с огибающим её узким коленчатым коридором. Здесь ныне размещена кладовая. Свидетельством позднего её происхождения служит широкий, сейчас заделанный дверной проём в её западной стене, смежной с одной из комнат.

Изменения в интерьере, с тех пор как здание было передано для летнего проживания артистов Малого театра (т. е. с конца 1920-х годов), свелись к следующему: рубленые поверхности стен и чистые строганные потолки комнат были обшиты картоном на каркасе и окрашены масляной краской; из изразцовых голландской печи и камина, украшавших гостиную нижнего этажа, сохранился лишь камин. Но и он был переставлен к противоположной стене. Исчезли первоначальная мебель и осветительные приборы. В послевоенные годы в Голубом доме устроено водяное отопление.

На каком-то этапе существования Голубого дома к его западному фасаду добавлен прируб, также обшитый тёсом и получивший аналогичное зданию декоративное оформление.

В двух этажах его размещены санузлы и умывальные комнаты. Из коридора верхнего этажа здесь устроена крутая двухмаршевая лестница на чердак. В 1970-х годах на месте южного окна отсюда устроен запасной выход с деревянной наружной лестницей вдоль западного фасада дома. Вторая лестница, внизу, размещается на западном фасаде пристройки, перед дверью в коридор нижнего этажа.

Существенно изменился и внешний вид Голубого дома. До 1940-х годов веранда в центре его северного фасада была одноэтажной и верхний балкон не имел кровли. Её устройство вызвало появление наверху нового фронтона с окном в центре. Не имела кровли и восточная половина южной террасы. Лестница на неё прежде была с восточной стороны. Не имела средних, разделительных перил лестница на северном фасаде*.

Впрочем, следует отметить такт и стилистическую преемственность во всех происшедших изменениях фасадов».

В предпоследнем абзаце звёздочкой обозначена авторская сноска: «Это подтверждает свидетельство артиста Малого театра П. П. Садовского». (Прим. ред.)

[В 1920-х годах Голубой дом, наряду с прочими по стройками усадьбы Марии Александровны, был передан Малому театру и приспособлен под летний дом отдыха артистов.

По воспоминаниям Прова Провыча Садовского, жившего здесь ежегодно с 1929 года, дом в эту пору имел несколько иной вид. Это подтверждают и натурные фотоснимки из его семейного альбома. На одном из них, изображающем здание с северо-запада, видна северная двухъярусная терраса. Верхний ярус открыт, т. е. отсутствует нынешнее перекрытие с фронтоном. На его месте, на северном скате железной кровли, вид но слуховое окно с двускатной кровлей, с кружевными фестонами по свесу карнизов, аналогично слуховым окнам, сохранившимся на трёх остальных скатах кровли. Не имела разделительных перил лестница на северном фасаде. На кровле здания видны кирпичные дымовые

трубы, выполненные в традиционной манере – с выдрой, карнизами и железными колпаками с декором из просечного железа. Традиционны для начала века водосточные трубы по углам здания, с выгнутым оголовком коробчатого сечения и коронами из просечного железа.

Иной вид имел западный прируб, занятый в последнее время санузлами. Он был значительно уже по западному фасаду и имел фронтонное завершение. Причём кружевные деревянные фестоны, идущие по обрезу горизонтального карниза, проходили и по наклонной линии фронтона. Зондаж, сделанный на западном фасаде прируба, позволил уточнить его первоначальные габариты. По свидетельству П. П. Садовского, уборной как таковой в Голубом доме не было, и западный пристрой выполнял иные функции. Переделку северной веранды и западного пристроя относят ко второй половине 1940-х годов.

Ещё в 1920-е годы была сделана кровля над восточной половиной южной веранды, которая использовалась как столовая. Всход на неё с уровня земли был с восточной стороны.

Дом отапливался печами типа голландок. По рассказам П. П. Садовского, в нижнем этаже были изразцовые печи, наверху – круглые, обтянутые железом. При вскрытии дощатых полов первого этажа найдены кирпичные, сложенные на извести основания четырёх печей, три из коих имели четырёхугольный план, а одна, стоявшая в углу комнаты, имела скошенную грань. Следует отметить, что габариты верхних печей не вполне соответствуют нижним и в плане частично смещены по отношению к ним. Более того, в верхнем этаже, у восточной стены, соответствующей восточной стене нижней гостиной, найдены следы прямоугольной в плане печи, стоящей непосредственно на междуэтажном перекрытии. По-видимому, подобная же печь, без подпоры снизу, существовала в смежной к западу ком нате верхнего этажа. Следов круглых печей, их отпечатков на полу не найдено.

По свидетельству П. П. Садовского, в 1920-е годы внутренние поверхности стен Голубого дома представляли собой гладко оструганный сруб с аккуратной конопаткой швов. Это подтвердилось после удаления картон ной по рейкам обшивки 1940-х годов. Нет и следов обоев на внутренних поверхностях стен и перегородках.

Недоумение вызывала необычная планировка верхнего этажа Голубого дома, в особенности наличие в ней внутренней, лишённой дневного света комнаты в его южной половине. После удаления внутренней обшивки открыты места размещения первоначальных печей. Они состоят из проёмов во внутренних капитальных стенах и соответствующих им в полу заделках, которые дают горизонтальное сечение былых печей. Как показывают натурные следы, полностью соответствует первоначальной планировке второго этажа и в большей части планировка первого. Поздними здесь являются лишь перегородки, делящие пополам две комнаты по сторонам гостиной (в западной из них в 1920-е годы размещалась библиотека).

Все помещения имели гладкие потолки из оструганного снизу наката. Исключением является потолок над нижней гостиной, имеющий вид кессонированного плафона с системой выступающих балок прямоугольного сечения, положенных вдоль и поперёк её, а в углах и по диагонали.

Отсутствие фотографий или рисунков интерьеров Голубого дома делает крайне проблематичным их точное воссоздание. Это относится к форме печей (о том, что верхние печи первоначально были традиционно прямоугольными, говорят их следы в полу; но были ли они изразцовыми или обычными белёными, неизвестно). Неизвестно, какими были внутренние поверхности стен – рублеными или обтянутыми тканью? Свидетельства П. П. Садовского относятся к началу 1930-х годов, когда многое могло быть изменено. При предыдущих ремонтах внутренние поверхности сруба во многих местах изранены топором, имеют многочисленные следы гвоздей, т. е. потребуют тщательного протезирования (в том случае если сруб останется открытым). В одной из комнат на срубе имеются следы пожара.

С 1940-х годов после сломки печей Голубой дом получил водяное отопление с котельной, устроенной в цокольной части, в юго-западном углу. Котельная перекрыта кирпичными сводиками по металлическим балкам, имеет большую кирпичную трубу, примыкающую к западной стене нижней гостиной. К ней пристроен изразцовый камин, стоявший прежде у противоположной стены гостиной. Над западной частью здания, в уровне чердака, находится расширительный бак водяного отопления. Из-за периодических протечек чердачное перекрытие и часть сруба под ним сгнили и требуют замены или протезирования.]

К 1987 г. техническое состояние Голубого дома резко ухудшилось. Проведённое контрольное обследование здания, выполненное в июне этого года, выявило угрожающее состояние нижних венцов сруба в разных частях и перекрытия над подвалом. Они поражены гнилью, потеряли прочность и требуют замены. Совершенно неудовлетворительно состояние сруба и перекрытий пристройки, где размещаются туалеты. Здесь явно видны деформации и отклонения от вертикали несущих стен.

Необходимо дополнительное детальное изучение состояние конструкций здания; это потребует его полного освобождения. Очевидна необходимость его капитального ремонта и осуществления мер для его дальнейшей сохранности.

В соответствии с проектным заданием, реконструктивные работы по Голубому дому должны сопровождаться реставрацией его интерьеров. Они должны сводиться к воссозданию исторического об лика нижней гостиной и четырёх смежных комнат. Это потребует восстановления изразцовой голландской печи, удаления в этих помещениях поздней обшивки и возвращения стенам и потолкам первоначального вида.

Согласно намерению создать здесь артистическую гостиную, предлагается в тонких поперечных перегородках пробить новые двери (по образцу старых), соединив по принципу анфилады боковые комнаты. По сохранившимся старым снимкам должны быть подобраны стильная мебель, осветительная арматура, шторы, картины и пр. Необходимо восстановить цветные вставки в остеклении окон и наружных дверей там, где они утрачены.

Верхний этаж здания, рассматриваемый как часть мемориала, должен получить изначальную планировку и соответствующее решение интерьеров. Вопрос о месте и формах печей будет решён дополнительно, после натурных и архивных изысканий. В связи с этим решится вопрос отопления. Как вариант его, может быть предложено размещение спиральных электронагревателей внутри воссоздаваемых печей.

Совершенно очевидно, что всем работам по перепланировке должны предшествовать детальное изучение конструкций здания, смена сгнивших эле ментов, антисептика подвалов и обеспечение условий его вентилирования. Полной переборке подлежит западный пристрой, как обветшавший. [Он должен получить прежние габариты.

Принятие верного реставрационного решения предполагает учёт нескольких факторов: 1) конструктивного состояния памятника; 2) наличия натурных следов; 3) достаточной полноты иконографии или письменных источников; 4) учёта условий использования памятника в наше время.

Применяя эти положения к Голубому дому, можно констатировать:

1. Внешний облик здания может быть с достаточной достоверностью и без ущерба для современного использования восстановлен. Этому способствует сохранность основных конструкций, наличие фотоснимков начала 1930-х годов, устные свидетельства очевидцев. 2. Значительно сложнее обстоит дело с воссозданием интерьера, не говоря о мебели, предметах быта, осветительной арматуре – утраченных полностью. С известной степенью допуска на фундаментах можно воссоздать изразцовые печи нижнего этажа, вы чинить повреждённые стены интерьера, – но, учитывая ослабленную прочность сруба (нижний этаж его, при надлежавший ещё Гостевому дому, относится к 1847 году), да и межэтажного перекрытия, можем ли мы без серьёзного риска нагружать их печами второго этажа, будь даже они сделаны в облегчённом варианте с обшивкой из железа?

Но если этого делать нельзя, возникает вопрос, как быть со стенами верхнего этажа: а) оставлять их в срубе, а проёмы от печей зашивать досками, или б) снова обить их картоном по рейкам, т. е. отказаться от попытки реставрации верхних интерьеров?

Об отоплении Голубого дома. Признавая желательность восстановления камина в нижней гостиной как действующего, считаю необходимым восстановление существовавшей до последнего времени системы водяного отопления. Она наиболее рациональна. Однако необходимо принять особые меры против протечек расширительного бака, не допустить повторения намокания конструкций здания.

В последнее время при разборке фотоархива Щелыковского музея-заповедника найдены неизвестные ранее фотографии, относящиеся к начальному периоду существования здания, а именно к дореволюционной поре. Они коренным образом меняют привычные представления об его внешнем облике и ставят новые проблемы для реставрации. Как видно из снимков, здание представляло собой двухэтажный, лишённый всякой обшивки, великолепно выполненный сруб с тщательно сделанной конопаткой между брёвен, с наличниками и прочим резным декором одного тона со срубом (но не белым) и окрашенными белилами оконными переплётами и заполнениями дверных проёмов. Это доказывает сравнительно позднее (очевидно, в 1920-е годы) появление фасадной обшивки. Совершенно очевидно, название здания – «Голубой дом» появилось в послереволюционное время.

Меняется представление о виде наружных террас. Если на северном фасаде здания она сохранила свои прежние габариты, то на южном имела вид совершенно иной. Здесь она заворачивала под прямым углом вдоль восточного фасада, сохраняя ту же ширину. С террасы вели две широкие лестницы – одна, на юго-восточном углу, – на юг, другая, с восточной её части, – с север ной оконечности на восток. Все террасы, включая террасу северного фасада, опирались на массивные квадратного сечения кирпичные белёные столбы и не были закрыты дощатой обшивкой, как это сделано сейчас.

Естественно желание восстановить внешний вид здания в его первоначальном виде. Но проблемы, возникающие при этом, настолько серьёзны, что потребуют особого обсуждения и со стороны органов охраны памятников и Управления культуры, и со стороны заказчиков.]

Пожарную лестницу на его южном фасаде предлагается заменить на несгораемую и более компактную металлическую.

Щелыково. «Голубой дом». Южный фасад. Фото 1920-х годов. Другую илл. см. на цветной вкладке, стр. IX.

ДОМ КРЕСТЬЯНИНА И. В. СОБОЛЕВА в СЕЛЬЦЕ НИКОЛО-БЕРЕЖКИ

Дом крестьянина И. В. Соболева в сельце Бережки находится неподалёку от Никольской церкви и от кладбища с могилой А. Н. Островского. Располагаясь на краю села при спуске в глубокий овраг, с пешеходным мостиком через него, он первый встречает посетителя этих мест, эффектно начиная перспективу короткой улицы с вековыми берёзами и белой церковью в глубине. Потемневший от времени дом, с крутой двускатной крышей, с белыми резными наличниками небольших окон, естественно сливается с пейзажем – окружением могилы драматурга.

Помимо исторического интереса (И. В. Соболев, столяр, был близким знакомым А. Н. Островского, здесь бывал Островский), дом представляет опре делённый интерес как пример деревянной избы се редины XIX в. Композиционно он состоит из трёх частей: зимней избы с русской печкой и лежанкой, сеней и летней задней избы. Приусадебных построек, несомненно бывших когда-то, не сохранилось, не известны и места их расположения. С восточной стороны к дому примыкает узкий дощатый пристрой, в дальнем конце которого была уборная и выход на задний двор. В крыше над летней избой есть прямоугольное отверстие от трубы, здесь, следовательно, была печь. Но печь эта поздняя. По свидетельству священника Никольской церкви, она была сложена в начале XX в. – после того, как сын столяра продал сельник под жильё.

Пояснительная записка к проекту восстановления дома крестьянина И. В. Соболева в сельце Николо-Бережки. Текст датирован маем 1968 г. // Архив ОАО «Костромареставрация». Публикуется впервые. (Прим. ред.)

Конструктивно дом типичен для крестьянской избы: два сруба зимней и летней половин, разделённых сенями, торцовые стены которых образованы выпуском брёвен сруба задней избы. Задняя изба имеет подклеть, разделённую на две части, одна из которых из-за наличия одного входа (с западной стороны) – проходная. Пол этой части дома выше уровня пола в зимней избе и сенях, из сеней в неё ведёт лестница. Полы двухслойные по прогонам, вделанным в сруб – нижний слой из пластин в четверть промазан глиной, по нему в поперечном к пластинам направлении положены половицы. Потолок из пластин, соединённых в четверть, опёртых на прогон и стены. Засыпка – земляная по глиняной обмазке. Кровля общая – двускатная, с высоким подъёмом щипца. Покрытие гонтовое. С переднего торца щипец зашит тёсом, отделён от нижележащего сруба дощатым карнизом, устроенным по консолям, выпущенным из верхних венцов сруба. Во фронтоне

– довольно большое слуховое окно. Торцовая стена задняя имеет самцовое завершение, т. е. щипец (фронтон) выполнен также срубом. Окна обеих половин дома имеют резные наличники. По форме наличники задней избы, навеянные образцами городского деревянного ампира, сохранившие двуцветную клеевую покраску (сочетание красной охры и белого), выглядят старше наличников передней половины дома (с завершением и основанием в виде строенной скобки). Это вступает в странное противоречие с возрастом срубов обеих частей – со сравнительно неплохой сохранностью задней избы и полной изношенностью передней половины дома. Несомненно одно – дом был состав лен из двух разновременно сделанных срубов.

В 1966–1968 гг. сделан обмер дома. Ввиду катастрофически плохого состояния передней избы (обрушение чердачного перекрытия, выпучивание сгнивших стен) в обмере не отражены некоторые моменты – устройство пола зимней избы, уровень пристроенных лавок, несомненно существовавших когда-то (в сенях найден фрагмент лавки).

В проекте реставрации предусматривается полное восстановление здания в первоначальном виде с сохранением всех особенностей конструктивного устройства и внутренней планировки: лавок, печи с лежанкой, утраченных дверных полотен с соответствующими поковками, гонтовой кровли. Восстанавливается декоративная обработка фасада: наличники с раскраской по образцу подлинников, ветровые доски фронтонов, подшивные карнизы. Восстанавливается крыльцо и пристрой – на заднем продольном фасаде.

Непременным условием работ должно быть максимально полное использование сохранившихся частей старого здания – брёвен сруба и стропил, наката перекрытий, дверных и оконных блоков с внутренними и внешними наличниками, дверных полотен, оконных рам и пр.

Для замены сгнивших брёвен сруба предлагается использовать брёвна от разборки достаточно ста

рой, но крепкой бревенчатой постройки, соблюдая, разумеется, равенство их диаметров.

Конструкция фундаментов будет разработана дополнительно с учётом соблюдения типичных приёмов для народных жилых построек XIX в.*

Дом крестьянина И. В. Соболева в сельце Николо-Бережки. Фото 2012 г.

* О том, как Л. С. Васильев вёл авторский надзор за этим проектом, говорится в отрывке из его письма к А. В. Соловьёвой от 17.4.1972: «В марте я дважды был в Щелыкове. <...> Я приезжал по поводу дома Соболева. Его изрядно испортили за эту зиму, делали без моего ведома, без чертежей, и мне пришлось заставлять их переделывать, ругаться. Очень неприятное занятие тыкать носом взрослых людей в скверно выполненную ими работу, унизительное чувство испытываешь из-за них, – но это необходимо. Я не могу допустить наглой халтуры в своём деле, тем более юбилей на носу» (архив А. В. Соловьёвой). (Прим. ред.)

ЦЕРКОВНАЯ ОГРАДА И ВОРОТА в СЕЛЬЦЕ НИКОЛО-БЕРЕЖКИ

Никольская церковь в сельце Николо-Бережки бывшего Кинешемского уезда Костромской губернии (ныне – Островского района Костромской области), построенная в 1792 г., вместе с окружающей её каменной оградой, относящейся, по-видимому, к тому же времени, представляют собой образец русского провинциального классицизма костромского толка. Как и в других костромских церквах той поры, общая величавость композиции, крупный масштаб ордерных членений как-то естественно увязываются с ландшафтом. Достигается это своеобразной, упрощённой трактовкой ордерных форм, следованием прихотливому рельефу местности, выбором для наиболее крупных сооружений возвышенных, выигрышных в смысле восприятия мест. Всё это делает каждое сооружение неповторимым.

Ограда Никольской церкви имеет в плане форму неправильного четырёхугольника, с двумя воротами

– в восточной и западной сторонах – и двумя башня ми в северо-восточном и северо-западном углах. Се веро-западная башня и примыкающие к ней с двух сторон куски ограды разобраны при устройстве деревянной сторожки. Прочие части ограды и обои ворота сильно обветшали, утрачены заполнения ворот. Проектом предусматривается восстановление уничтоженных участков ограды, включая перекладку двух прясел в южной стене ворот, и вычинка кладки существующих частей. Восстанавливаются:

1) уничтоженная кирпичная башня в северо-восточном углу ограды;

2) завершение северо-западной башни;

3) разрушенные отливы и столбы в верхних частях стен;

4) контрфорсы у южной стены;

5) уничтоженный северо-восточный угол ограды (на месте поздней сторожки);

6) западные и восточные ворота, включая калитку;

7) железные покрытия ворот, ограды и столбов,

железные кресты над воротами и калитками;

8) деревянные заполнения ворот и калиток;

9) лампады на восточных воротах.

Пояснительная записка к проекту восстановления церковной ограды и ворот в с. Николо-Бережки. Текст датирован июлем 1970 г. // Архив ОАО «Кострома реставрация ». Публикуется впервые. (Прим. ред.)

Необходимо удалить земляную насыпь у западных ворот, южнее их. Кирпичные поверхности ограды и ворот обмазать известью, железные покрытия и кресты окрасить медянкой. Деревянные заполнения ворот и калиток покрыть олифой с добавлением умбры натуральной и сажи.

Щелыково. Погост Николо-Бережки. Северная ограда после реставрации. Фото около 1970-х гг.

Щелыково. Погост Николо-Бережки. Восточные ворота после реставрации. Фото около 1970-х гг.

ВОССТАНОВЛЕНИЕ ЦВЕТОЧНЫХ ВАЗ ДОМА-МУЗЕЯ А. Н. ОСТРОВСКОГО в ЩЕЛЫКОВЕ

У южного фасада мемориального дома А. Н. Островского в Щелыкове на верхней площадке каменной лестницы, ведущей в долину реки Куекши, по бокам её, стоят две цветочные вазы с кирпичными тумбами в основании. Вазы и их основания по ставлены в 50-е годы нашего века на месте существовавших в пору жизни драматурга. Если существующие основания близки подлинным, то вазы – типичный продукт 40-50-х годов, имеющий массу двойников во многих городах Поволжья – ни на какую бы то ни было мемориальность претендовать не могут.

Между тем существует графический материал по подлинным вазам, вполне достаточный для их воссоздания. Предлагаемый проект составлен на основе изучения акварели XIX в., находящейся в спальне Марии Васильевны Островской, и, главным образом, натурных фотографий рубежа XIX–XX вв., хранящихся в архиве мемориального дома. Как видно из фотографий и рисунка, вазы располагались у южного фасада здания на верхней площадке каменной лестницы, по бокам её. Имея в общем форму античных кратеров, они имели особенность – древовидные ручки, в верхней своей части соединённые с телом ваз и рельефно продолжающиеся по ним в виде ветвей с крупными цветами.

Косвенное указание на материал ваз даёт фотография начала XX в. (вид дома с юго-запада). Одна из ваз к этому времени лишилась ручки, и тёмный излом отчётливо выделяется на её белёной поверхности. Это сразу снимает предположение о гипсе как материале (малопригодном как ёмкость для земли с цветами и недолговечном). Из остающихся вариантов – обожжённая глина и бетон – последний для XIX в., даже для конца его, представляется маловероятным. Итак, мы склонны считать, что вазы были сделаны из красной обожжённой глины; снаружи они были глазурованы или побелены; поскольку в них

Пояснительная записка к проекту восстановления цветочных ваз дома-музея А. Н. Островского в Щелыкове. Без даты (предположительно – конец 1970-х гг.) // Архив ОАО «Костромареставрация». Публикуется впервые. (Прим. ред.)

были цветы, а следовательно, влажная земля, стенки внутренней полости должны были быть покрыты глазурью. Мы предлагаем повторить этот материал.

Постаменты под вазы, в виде квадратных в плане кирпичных столбов с несложными цоколями и карнизами, в общих чертах близки к существующим в настоящее время, но несколько выше их и имеют отличие в деталях. Предлагается переложить и их, согласно фотографиям. Постаменты, судя по всему, имели известковую обмазку.

Примечание: Необходимо установить практически доступный для изготовления вариант ваз и, исходя из этого, задать толщину стенок, решить вопрос с дренажом.*

Одна из ваз в начале лестницы в парк. Фото 2008 г.

* Другую иллюстрацию к записке см. на цветной вкладке, стр. IX. (Прим. ред.)