Алексей Беляев-Гинтовт создал художественное объединение ФСБ - "Фронт Спокойного Благоденствия". Художник Беляев-Гинтовт о том, почему Путин − главный русский либерал Беляев гинтовт

Алексей Юрьевич Беляев-Гинтовт (род. 1965, Москва) - российский художник. Лауреат «Премии Кандинского» за 2008 г. в номинации «Проект года».

Биография

В 1985 окончил Московский архитектурно-строительный техникум (отделение жилых и общественных сооружений). В 1985-88 учился в МАРХИ (факультет градостроительства).

В 1988-1990 участник Свободной Академии, Москва-Санкт-Петербург. В 1990-1994 участник группы «Лаборатория мерзлоты» (далее «ЛМ», совместно с С. Кусковым, К. Преображенским).

В 1991 году занимает I место на «Первом международном фестивале видеоарта» (г. Ленинград). В 1992-1993 художник журнала интерпретационного искусства «Место печати».

С 1996 года - стипендиат Международной ассоциации изобразительных искусств - АИАП (ЮНЕСКО), Париж. В 1997 - участник движения «Новый Русский Классицизм», Санкт-Петербург.

C 2000 года - участник группы Ф. С. Б. (Фронт Спокойного Благоденствия), совместно с А. Молодкиным

В 2002-2003 - стилист партии «Евразия». С 2003 года - стилист Международного «Евразийского Движения».

В 2008 награждён премией Кандинского в номинации «Лучший проект года» за выставку «Родина Дочь».

Взгляды

В студии Царьград ТВ в разговоре о цензуре в современном искусстве: «Мне представляется, что иконоборчество и иконопочитание в изобразительном искусстве и производном от него пластическом искусстве - вот это и есть коллосальный водораздел, где никакого взаимопонимания быть не может. Наша образная система, первообраз в её основе, и безобразие коллективного Запада».

В каких собраниях работы

Государственная Третьяковская галерея.
Московский дом фотографии.
Коллекция Государственного Русского Музея.
Коллекция Академии изящных искусств Т. Новикова, Санкт-Петербург.
Новый музей, Санкт-Петербург.
Государственная Картинная Галерея, г. Нижний Тагил.

Персональные выставки

1991 - «Оп» (совместно с К. Преображенским). («ЛМ»). Галерея-оранжерея, Москва
1991 - «Ой?» (совместно с К. Преображенским). («ЛМ»). Музей революции, Москва
1991 - «Он» (совместно с К. Преображенским). («ЛМ»). Галерея «Школа», Москва
1991 - «Ор» (совместно с К. Преображенским). («ЛМ»). Музей Калинина, Москва
1992 - «Ох» («Вставка») (совместно с К. Преображенским). («ЛМ»). Музей палеонтологии, Москва
1993 - «Пасха» («Вставка»). («ЛМ»). Галерея «10 х 10», Санкт-Петербург
1994 - «U-87» (совместно с К. Преображенским). Галерея «Риджина». Москва
1994 - «Вызывает дух». XL Галерея, Москва
1994 - «Стерилизация вещества». Галерея «Obscuri viri», Москва
1995 - «Челюсти-2». XL Галерея, Москва
1995 - «Челюсти-3». XL Галерея, Москва
1996 - «Нижинский. Платиновый век». Argentine, Париж, Франция
1996 - «Platina Aetas - 1» (совместно с А. Молодкиным). Galerie de la Cite, Internationale des Arts, Париж, Франция
1996 - «Platina Aetas 2» (совместно с А. Молодкиным). Salle d`expositions a`la Chapelle saint-Louis, Париж, Франция
1996 - «Platina Aetas 111» (совместно с А. Молодкиным).
1996 - Galerie «Nast a` Paris», Париж, Франция
1996 - «Всадники. Платиновый век» (совместно с И. Дмитриевым). Музей Новой Академии Изящных искусств, Санкт-Петербург
1997 - «La Lance de Wotan» (совместно с А. Молодкиным). «AB» Galeries, Париж, Франция
1997 - «850». XL Галерея, Москва
1997 - «Ночь» (совместно с К. Преображенским). TV Галерея, Москва
1997 - «Платиновый век. Костюмированный бал» (совместно с К. Преображенским). ЦСИ, Москва
1998 - «Детям до шестнадцати» XL Галерея, Москва
1998 - «Образ Врага» Salle d`expositions a`la Chapelle saint-Louis, Париж, Франция
1999 - «SOLO» Галерея Якут. Ротонда. Москва.
2001 - «Новоновосибирск» Группа «Ф. С. Б.» (А.Беляев-Гинтовт, А.Молодкин и Г.Косоруков) Государственный Русский Музей. СПб.
2001 - «PAX RUSSICA» (совместно с А.Молодкиным). Музей Новой Академии Изящных искусств, Санкт-Петербург
2001 - «Сновидение Samsung» (совместно с А. Молодкиным). Музей сновидений им. З. Фрейда, Санкт-Петербург
2001 - «О спорт, ты мир» Группа « Ф. С. Б.» «Частная галерея», Санкт-Петербург
2001 - «Новоновосибирск» Группа «Ф. С. Б.» Музей архитектуры, Москва
2002 - «Полюс» Группа «Ф. С. Б.». Галерея «Orel Art», «Salle d`expositions a`la Chapelle saint-Louis», Париж, Франция
2003 - «Афины» (Совместно с М.Розановым) «Айдан Галерея», Москва
2003 - «SKIN-XITS», Fine-art, Москва
2004 - «Звезда», Якут галерея, Москва
2004 - «Люди длинной воли», ДК «В Почёте», Москва
2005 - «Боевые страницы», Крокин галерея, Москва
2005 - «Privatio», Якут-галерея, Москва
2006 - «Съезд», ВДНХ павильон «Культура», Москва
2006 - «Почва», Якут-галерея, Москва
2008 - «РОДИНА-ДОЧЬ», Галерея «Триумф», Москва
2010 - «Евразийский Парад Победы на Красной площади», Галерея «Триумф», Москва
2012 - «55° 45 20.83 N, 37° 37 03.48 E», Галерея «Триумф», Москва
2013 - "ЖЕСТ", Крокин галерея, Москва

Со взглядами художника Алексея Беляева-Гинтовта можно ознакомиться на его сайте , где имеется среди прочего раздел «Наши и Ненаши». К Нашим относятся философ Александр Дугин, Евразийский Союз Молодежи (Беляев-Гинтовт - его член), газета «Завтра», журнал «АртХроника», православный сайт «Русское небо» и патриотический patriotica.ru . ФСБ в списке «наших» нет, но так одно время называлась группа самого Беляева-Гинтовта (c Андреем Молодкиным и Глебом Косоруковым), чем он хотел подчеркнуть свою готовность сотрудничать. « Впервые за свою сознательную жизнь я почти во всем согласен с политикой, проводимой в моей стране, и у меня нет желания сопротивляться и держать фигу в кармане. Напротив, я готов прийти на помощь госструктурам», - пишет Беляев.

Что касается Евразийского Союза, то на том же сайте можно услышать «Катехизис члена Евразийского Союза Молодежи» , где модельер Настя Михайловская талантливо декламирует: «наша цель - абсолютная власть», «ты должен быть господином, никто не может сломить твою волю», «сильное тянется к сильному». На сайте www.evrazia.org можно увидеть пугающую серию «эсхатологических плакатов» Беляева «Сербский марш» . Его можно также встретить на сайте обновленной и поправевшей НБП (без Лимонова), где опубликован его проект «Железный век». Это портреты - среди прочих - икон провокативной правой идеи: Эзры Паунда, Юкио Мисимы, И.В. Сталина, Юлиуса Эволы, Эрнста Юнгера и аятоллы Хомейни.

Однако премию Кандинского Беляеву-Гинтовту могут дать не за эти работы, которые, к сожалению, не выдвигались, а за картину «Братья и сестры» (смотри ее ), изображающую, как легко понять, людей, слушающих речь Сталина 3 июля 1941 года, и за полотно из серии «Родина-дочь», на котором перед нами предстает фрагмент мухинской статуи.

Давняя интуиция Беляева «Война - это оптимальное, наиболее сильное проявление человеческих отношений» недавно получила субъективное подтверждение во время его поездки в Цхинвали по приглашению президента Кокойты. Напоследок две цитаты из интервью Беляева:

1. «- Президент Кокойты предложил Вам принять участие в разработке архитектурного плана восстановления Цхинвала. Каким будет обновлённый город?
- Я думаю, благороднее сталинского архитектурного проекта и представить себе ничего невозможно. Идеальным проектом для восстановления Цхинвала был бы стиль Сталина. Город Солнца, стиль Сталина. Сталинская архитектура это эманация Солнца, святость осетинской земли очевидна для каждого, находящегося там».

2. «- Что произвело на Вас самое сильное впечатление?
- Наконец-то Юг России выглядит так, как он должен выглядеть. Увидев такое количество молодых (и не очень) вооружённых мужчин, с каждого из которых можно лепить статую... Мужчина в бронежилете, в портупее, с гирляндой гранат для подствольника, с ножом, пистолетом и пулемётом в руках достоин скульптуры. После этого чрезвычайно нелепо выглядят безоружные кавказцы на фоне гор, нелепо выглядит небо, в котором нет вертолёта, бездарно выглядит горная дорога, по которой не идут российские танки. Мне всегда теперь будет этого не хватать».

Ознакомившись с этим материалом, OPENSPACE.RU на время потерял чувство юмора и задумался, а не случится ли так, что художник Беляев пожертвует полученную премию на какую-нибудь фашистскую партию, - и спросил критиков и кураторов, каково их отношение к включению такого художника в шорт-лист премии Кандинского. Вопросы задавала ЕКАТЕРИНА ДЁГОТЬ. Александр Боровский, заведующий отделом новейших течений Государственного Русского музея, член жюри премии Кандинского

Мы политические убеждения художников не обсуждали. Что же касается эстетики, то я считаю, что это очень интересное явление, которое я в свое время назвал «этатическим эстетизмом». Этот художник играет в «государственную эстетику», и я вижу тут ироническую дистанцию. По-моему, это перекликается и с другими работами на выставке в этом духе - с Борисом Орловым, с «Троном» Шеховцова. Такая специально высушенная государственная эстетика. Я его политических выступлений не слышал, но это осознанный эстетический язык, и он в нем не одинок. Наша реальность к этому языку очень близка.

Андрей Ерофеев, свободный куратор, член жюри премии Кандинского

Я отрицательно отношусь к этому решению. Я считаю, что панэстетическое отношение к своей профессии, воспитанное в 90-е годы, не дает нам видеть очевидное. Беляев вполне откровенно говорит о себе как о противнике современного искусства в идеологическом смысле (см. ), он сторонник восстановления государственного большого стиля, тоталитарного неоакадемизма, слегка подправленного в коммерческом духе. Он также сторонник ультраправых националистических политических идей. Я считаю, что премия имени Кандинского такому человеку присуждена быть не может. Я считаю, что ему следовало бы дать премию имени Лени Рифеншталь.

Я очень сожалею, что так произошло, и мы дискредитировали себя. Хотя я признаю, что это сильная фигура нашей художественной жизни. Я, кстати, пытался найти ему какой-то аналог в современном западном искусстве - актуальный художник ультраправых взглядов; я думал, может быть, в Италии есть какой-то криптомуссолиниевец. Но нет. Нигде нет. И это значит, что для нашей страны это опасный симптом. Что и в области современного искусства, которая вроде бы до сих пор была защищена, мы начинаем соскальзывать в сторону от цивилизованного мира. Это такой юз - машину заносит, и остановить невозможно.

Николай Молок, главный редактор журнала «АртХроника»

Мое отношение? Абсолютно нормальное. Премия - это некоторый срез того, что происходит. Беляев-Гинтовт отвечает текущему моменту в большей степени, чем, скажем, художник Гутов. В этом нет ничего страшного. Он выражает тенденцию госстроительства, которая, может быть, окажется наиболее важной в ближайшие годы. Премия, по ее уставу, берет проекты за отчетный период, год или два, и решает, какой из них лучший. Или главный. А в каком смысле он лучший - этот вопрос не ко мне, а к жюри. Если этот проект выражает тенденцию, которая стоит внимания, - я не вижу тут противоречия. Говорите, он высказывал какие-то идеи, которые можно счесть фашистскими? Но вот художник Гутов высказывает коммунистические идеи. В некоторой степени это близкие вещи. А вообще, я смотрю на картинки, и все. А дальше я слежу за развитием событий. Если победит Гинтовт, тогда и будем решать.

Ирина Кулик, критик

Меня заинтересовало, что решение жюри выделило три различные идеологии современной России: победили, условно говоря, фашист, коммунист и антикоммунист (Алексей Беляев-Гинтовт, Дмитрий Гутов и Борис Орлов. - OS ). Три разные версии. Но все они так или иначе высказываются на темы советского прошлого, имперского прошлого… И в этой троице Беляев просто нужен, без него она неполна. Это очень местный, внутренний какой-то выбор - в отличие от того, что было в прошлый раз, где вся троица была чисто международная по всему языку: Осмоловский с его новыми работами, АЕС, Альберт... Сейчас троица очень почвенническая, даже Гутов, хотя он и наиболее интернациональный тут из всех. И это все неудивительно, потому что, насколько мне известно, председатель жюри Жан-Юбер Мартен заболел и вообще не приезжал.

Иосиф Бакштейн, комиссар Московской биеннале современного искусства

Меня удивило, что жюри выделило работу столь ангажированного художника, причем ангажированного на ультраправом фланге. Это неизбежно придает решению жюри в целом политический оттенок, чего они, возможно, и не имели в виду. Мне брутальная эстетика Гинтовта не близка, но дело не в этом - безусловно, его высказывания представляют собой апологию самых мрачных страниц российской истории. И ирония здесь не просматривается. Мой опыт наблюдения за художественным процессом говорит о том, что при такой политической ориентации эстетическая составляющая страдает. Я должен сказать, что современное русское искусство традиционно придерживается политической ориентации на левом фланге. И оно всегда гуманистически ориентировано. Чего нет в этом случае. Можно, конечно, рассматривать его слова как экстравагантный художественный жест, но такого рода действия наносят ущерб репутации художника, а решение жюри может быть истолковано как солидарность с его позициями.

Андрей Ковалев, критик

Я это воспринял с глубоким удовлетворением. Тайное, что называется, стало явным. Стремительная фашизация правящего класса стала очевидной. Очень все похоже на 1933 год в Германии. Карты раскрылись, и раскрылись они на нашей территории - территории современного искусства. Потому что всякие глобальные вещи делаются часто сначала среди нас, убогоньких, на нашем скромном рынке. А вот потом… Получается как бы уже можно!

Поэтому, должен сказать, я писал про Беляева прежде несколько снисходительно, а вот теперь мне все страшнее и страшнее. То, что казалось шуткой (пусть не невинной, но острой), фашизоидной игрой (как это было лет восемь назад), становится реальностью. Потому что все дело в контексте. Реальность начинает выстраиваться по схеме, нарисованной художником, и тут у него два пути: в ужасе бежать или восхвалять свою прозорливость.

Беляев - криптофашист в стиле Дугина, к которому он близок. Вот тут неизвестно: мы как, подаем руку Дугину или нет? И неизвестно вот еще что: мы художников считаем священными идиотами, которым позволяется любая «нетрадиционная политическая ориентация», или же мы их считаем ответственными гражданами?

Особенно мне интересно то, что выдвинут Беляев самой богатой московской галереей - галереей «Триумф», которая отражает эстетические и политические интересы правящего класса. Причем в эстетической области все это проявляется более откровенно. Олигарх не выйдет на трибуну и не скажет того, что сказано в беляевских работах. Но в искусстве якобы свобода.

Анатолий Осмоловский, лауреат премии Кандинского-2007

У меня нет проблем с политическими взглядами художника. Они могут быть любыми. Просто за взгляды надо отвечать перед гражданским обществом, а за эстетику - перед художественным сообществом. Эзра Паунд за свой фашизм сидел в тюрьме. И это правильно. Человек с фашистскими взглядами может получить премию за свое искусство и сидеть в тюрьме. Но в случае с Беляевым-Гинтовтом просто нет художественного результата. Удивительно, как он вообще куда-то попал.

На мой взгляд, скандальность попадания Гинтовта в шорт-лист связана отнюдь не с его политическими воззрениями - откровенно инфантильными и старомодными, - а с его художественной продукцией. Эстетическая форма, с которой пытается работать Гинтовт, - это смесь наивного модернизма и низкопробного агитпропа, не позволяющих в полной мере отнести ее собственно к искусству. Все это казалось вполне очевидным вплоть до знаменательного выбора жюри. Но нет худа без добра. Актуализация этой «эстетики» - хороший политический симптом современной России, или, вернее, эстетических воззрений ее художественной критики.

Но не стоит особенно переживать тот факт, что выбор жюри обнажил серьезнейшие проблемы невнятной ценностной ориентации российской художественной критики. Наоборот, этот выбор должен стимулировать более серьезную аналитическую работу. Ибо настоящая работа в России начинается от остро ощущаемой опасности.

Родился в Москве в 1965 году. В 1985 окончил Московский архитектурно-строительный техникум. В 1985-88 учился в МАРХИ (факультет градостроительства). Живет и работает в Москве. Персональные выставки «Родина-дочь», галерея «Триумф» (2008), «Salle d`expositions a`la Chapelle saint-Louis», Париж, Франция (2002), Государственный Русский Музей, Санкт-Петербург (2001). Групповые выставки «Соц Арт: Современное политическое искусство России», Москва-Париж (2007), «Арт-Москва» (2007), 1-я Московская биеналле. (2004) и др.

Алексей Беляев-Гинтовт - один из самых ярких московских представителей «Новой cерьезности», возникшей из небытия в начале 1990-х на берегах Невы. Будучи безраздельно предан этому течению с его хрупким аристократизмом и вечной мольбой о продлении прекрасного, Беляев-Гинтовт тем не менее заставляет задуматься о том, что логическим продолжением «Нового классицизма» естественным образом станет «Новый ампир».
Его по-московски могучая образность парадоксальным образом сочетает традиции православной иконописи с веяниями русского авангарда и конструктивизма, а тоталитарную классичность советского большого стиля - с формальной «нерукотворностью» американского поп-арта.
Впрочем, именно в этой точке Беляев-Гинтовт с коварством истинного революционера-консерватора блистательно опровергает малейшее подозрение в его мнимом родстве с господствующей идеологией тотального арт-бизнеса, пропечатывая каждое изображение собственными ладонями и тем самым гарантируя им неопровержимую подлинность.
Экспозиция «Родина - Дочь» включает в себя около двух десятков монументальных объектов. Пронзенный неукротимым мужским желанием защитить ослабевшую истерзанную Мать, Беляев-Гинтовт удочеряет Родину, принимая на себя всю ответственность за ее будущее.

Майя Кононенко (Якут)

Алексей Беляев-Гинтовт. Родина-Дочь. 2007. Сусальное золото, черная типографская краска, холст, ручная печать. 300×450. Сourtesy галерея Триумф / Alexei Belyaev-Gintovt. Patria - Figlia. 2007. Gold leaf, black printer’s ink, canvas, prints. 300×450 cm.Coutesy of Triumph Gallery

/художник/

Вот уже год вокруг Беляева-Гинтовта не утихают скандалы. В конце 2008-го он под свист и улюлюканье арт-сообщества получил престижную премию Кандинского за работы в духе советской имперской эстетики. Теперь ему, как он утверждает, приписали авторство листовки Евразийского союза молодежи, в которой галерист Марат Гельман и еще некоторые арт-деятели обвиняются в насаждении «дегенеративного искусства» и объявляются «врагами русского народа».

Что за скандал во круг текста, в котором вы обвиняете нескольких героев арт-мира в оскорблении святынь и предлагаете им отправиться на нары?

Я не произносил тех слов о нарах и дегенеративном искусстве, которые мне сейчас приписывают. Кто-то где-то понял что-то по-своему и написал. На самом деле я ни словом, ни делом не обидел ни одного художника. Может быть, это и бесит так людей, которые затеяли в отношении меня травлю. Больше ничего не буду про них говорить. Знаете, в древности было известно, что упоминание низших духов немедленно ведет к их появлению, поэтому я в ответ молчу.

То есть текст для листовки с призывом выйти 4 ноября на митинг против дегенеративного искусства вы не писали?

Во-первых, меня в это время не было в Москве. Во-вторых, никакой листовки и не существовало. Я бы очень хотел знать, кто автор этой провокации.

Вы как-то противостоите травле?

Я понимаю, что это нормально. Травили Блока, травили Маяковского, Гумилева, Клюева. История запомнила имена организаторов всего этого.

Подаете в суд на клеветников?

Не хотелось бы уходить в уголовщину, но могу сказать, что в прокуратуре с большим интересом читают их заявления, ибо каждый из них набрехал на несколько уголовных статей.

Будет ли какой-то ответ вашим недоброжелателям в форме художественного высказывания?

Конечно. Сейчас я работаю над огромным проектом «Евразийский космопарад на Красной площади». Это будет солнечное шествие традиции по священным камням главной площади страны. Он будет показан весной в московской галерее «Триумф» и еще на нескольких площадках.

Советская эстетика – это своего рода ваша визитная карточка. Как вы сами жили в СССР?

Детство у меня было совершенно обычное: я отчетливо ощущал, что живу в огромной и самой счастливой стране мира. И пионером, конечно, был, хотя и своеобразным, – пионером-волчонком, вроде бы похожим на других, но по сути совершенно иным. Я никогда не растворяюсь в коллективе, даже если внешне это выглядит так.

Вам это ставили на вид? Разбирали на собраниях?

Конечно, и в школе, и в архитектурном училище, и в институте. В любом месте мой конфликт с тогдашней номенклатурой происходил неминуемо. Мне ставили в вину резкий индивидуализм. Так, в 1985 году в МАРХИ меня периодически ловили два военкомата, районное и центральное отделения милиции и КГБ.

Вы ходили в 1989 году на референдум о сохранении СССР?

Нет, не ходил. В 1989 году я проживал в расселенном доме, где не было телевизора, и до 1991 года не отличал Ельцина от Горбачева.

И тем не менее в 1993-м вы были в числе защитников Белого дома. Как произошло это превращение аполитичного художника в гражданина?

Тогда я оказался в эпицентре событий и перемещался от одного лагеря к другому. Я не мог не заметить разительного контраста между «либеральным», ярко освещенным лагерем, куда подвозили еду, музыкальные колонки и стройматериалы, и баррикадами защитников Белого дома, где над собравшимися витал высокий дух. В полной темноте строители оборонных баррикад вдохновлялись гражданскими гимнами СССР, «Вставай, страна огромная» и «Варшавянка». В эту ночь произошла моя гражданская инициация.

Вас это привлекло не политически, а эстетически?

Ощущением духа. Я сделал выбор, который встает перед всеми нами. Когда оказалось, что мы потерпели поражение, это была метафизическая катастрофа, после которой я жил… причудливо. Из ельцинской России я почти ничего не запомнил. Я трудился в глубочайшем подполье, приведя себя в состояние, когда я опять не отличал Ельцина от Горбачева. Но искра высокого духа, подхваченная в ту катастрофическую ночь, не покидает меня до сих пор.

Можно ли сказать, что вы как художник родом из 1990-х?

Ну, только в сугубо календарном смысле. В художественном смысле я в эту пору вырос и возмужал, а выставляться начал раньше, вместе с первыми неформалами 1980-х.
Среди всего пестрого разноцветья – металлистов, псковских индеанистов, хиппи, панков – я был аристократом, эдаким мальчиком Евграфом (герой песни Бориса Гребенщикова. – Прим. ред.). Сами же 1990-е, которые многие теперь называют золотым веком искусства, были временем невыносимого существования, тотального обрушения.
Конечно, художник может очень продуктивно жить в таких условиях. Это было идеальное время для актуального искусства, для того чтобы взять нечто, приделать к нему подпись и прославиться. Любой, кто так делал, не получал от критики ничего, кроме комплиментов. Сложно только сказать, чего в этом было больше, искусства или актуальности.

В 2000 году вы организовали группировку «Фонд спокойного благоденствия», сокращенно – Ф.С.Б.

Да. XXI век стал веком обретения распавшихся форм. Давайте я объясню на себе. Живопись на протяжении всей своей истории стремилась к трехмерности на двухмерном полотне. Великие художники прошлого задавали форму, воплощали которую зачастую их ученики. В моем случае мне было важно все, от начала до конца, сделать самому. И в конце концов я нашел ту технику, которая наиболее отвечала моей задаче, – ручную печать. Я стал рисовать на холсте ладонями, пытаясь с помощью их отпечатков принести на этот холст трехмерность, объем, личное, персонифицированное отношение. Некоторые работы давались с пятого, с седьмого раза, некоторые не давались вовсе. Вот такой традиционализм. Меня просто развернуло в сторону от актуального искусства, от всего этого постмодернистского мейнстрима. В споре иконоборцев с иконопочитателями я на стороне последних.

Вы еще и стилист Евразийского союза молодежи.

Давайте уточним: я евразиец по убеждениям, но те, кто всерьез воспринимают мою должность в этой структуре, не чувствуют иронии, заложенной в ее названии.

А что значит «евразиец по убеждениям»?

Евразийство – это объединительное движение, которое вовлекает исторически тяготеющие к нам народы в орбиту евразийской, а не западной цивилизации. Это идея о России как об особом евразийском континенте с уникальной культурой.
Это также традиционализм, непрерывный поиск традиции, которая является материнской и корневой по отношению ко всем прочим традициям, утвердившимся в Евразии.

К чему призывают ваши работы в этом свете?

Наша цивилизация может физически прекратиться, мы уже заглядывали в пропасть небытия, в том числе и в 1990-е годы. И в этом контексте мои работы призывают к мобилизации духа.

Чем вас привлекают одиозные исторические герои вроде Ивана Грозного, о котором вы сказали в интервью Михаилу Елизарову: «Чем больше изучаю его эпоху, тем больше поражаюсь, ошибался ли он вообще когда-либо»?

Да, я читаю апологетику Ивана Грозного. Это первый царь на русском престоле, и именно он сфокусировал на себе всю проблематику русского, а точнее, евразийского возрождения. Сталин был его последователем. Их эпохи – это времена, когда другие евразийские народы признали русскую правду, времена русского мессианства, преодолевшего границы национального.

Вы видели фильм «Царь» Павла Лунгина?

Видел. Это омерзительно: затянувшийся эпилептический припадок. Смотрите картину Эйзенштейна.

То есть опричнина и репрессии, по-вашему, имеют оправдание?

Было множество злодеяний и до, и после, но мы устояли, и значит, эти жертвы принесены не напрасно.

Ваши социальные взгляды побуждают некоторых критиковать вас как художника. Прошлый год у вас был не из легких.

На самом деле я считаю его годом своей победы. Во-первых, важен сам факт награждения премией Кандинского. Вторым значимым событием стала встреча с президентом Чечни Рамзаном Кадыровым в только что отстроенном Государственном театрально-концертном зале в Грозном.
Кстати, это был уже второй президент, с которым я виделся, – до того под неприятельским огнем встречался с президентом Южной Осетии Эдуардом Кокойты. Я приобрел огромное количество сторонников, сайт, который я хотел сделать образцовым, действительно стал таковым, его посетило около ста тысяч человек. Вручение премии способствовало популяризации евразийского мироощущения.
В этом году я много выступал перед студентами, курсантами, журналистами и ни разу не столкнулся с неприятием или враждебностью. Существа, напавшие на меня сейчас, пребывают в некой виртуальности, их нет в моем онтологическом пейзаже. И никогда не будет.

Почему для вас была так важна встреча с Кадыровым?

Когда-то я написал его портрет и подарил ему. Теперь мне было предложено сделать выставку, посвященную жизни его отца – Ахмата-хаджи Кадырова. Я тут же отозвался.
Это важно, потому что Чечня – единственная точка в России, где православные воевали с мусульманами. Это ужасная и невыносимая ситуация. Мы, евразийцы, понимаем, какое значение имеют взаимоотношения православия и ислама на континенте. И то, что Ахмат-хаджи Кадыров остановил эту войну, имело планетарное значение. В евразийстве существует традиция мирного сосуществования религий. И я ощущаю положительное отношение моих православных соотечественников к исламу. Да, бывают эксцессы, но это исключение.

Вы говорите серьезно. Но все до сих пор уверены, что и ваш кадыровский цикл, и работа «Братья и сестры», с людьми, слушающими знаменитую сталинскую речь, – это не более чем игра.

Все уравнивающий, ироничный и плюралистичный постмодерн не предусматривает другого мнения. Раз все игра – значит, и ты игра, и то, что ты делаешь, тоже прикол. Постмодерн готов воспринять серьезность как элемент прикола, но при этом не допускает, что ты можешь иронизировать в процессе серьезного высказывания. Моя задача не играть, а утверждать, собирать, возвращать, и это самая главная мысль в нашем разговоре.

Досье Алексей Беляев-Гинтовт

1993 год. «Ю-87».
Галерея «Риджина», Москва
Первый большой проект, сделанный для галереи «Риджина» в соавторстве с Кириллом Преображенским. Гигантский самолет из валенок, памятник художнику и гитлеровскому авиатору Йозефу Бойсу. Никакой будущей эстетизации величия и тоталитаризма в «Ю-87» не угадывалось, разве только масштаб.

2001 год. «Новоновосибирск».
Русский музей, Петербург
Полотна, созданные при помощи нескольких тысяч шариковых ручек Bic. Новоновосибирск – это, по задумке, город городов, предел величия и функциональности, где памятники, к примеру, одновременно являются ракетными установками. Он выстроен в геометрическом центре России исключительно для ученых, героев, воинов и богов. Обывателям в нем места нет.

2006 год. «Почва».
«Якут-галерея», Москва
Кресты, рубиновые звезды, Иван Грозный, Ленин в саркофаге Мавзолея, рабочий и колхозница. Славянофильство, ради убедительности прочувствованное на тактильном уровне: все работы выполнены в технике ручной печати, то есть нарисованы пальцами через трафарет.

2008 год. «Родина-дочь».
Галерея «Триумф», Москва
Проект, получивший премию Кандинского и вызвавший ожесточенные споры, разом сделавшие из гражданина Гинтовта не то фашиста, не то зарвавшегося патриота, но в любом случае сыгравшие художнику Гинтовту на руку. Напряженные мускулистые тела и грубые профили – защитники Родины выглядели весьма убедительно и достоверно. В отличие от самой Родины, которая представала то мухинской колхозницей, то непостроенным Дворцом Советов в Москве, который вместо памятника Ленину увенчан статуей Аполлона.

2009 год. «Хадж Ахмата-хаджи».
Государственный театрально-концертный зал, Грозный
Первая выставка современного искусства в Чечне. Эпическая серия, состоящая из дюжины портретов первого президента республики Ахмата Кадырова. Кадырова-ребенка здесь, конечно, нет. Есть Кадыров – мальчик и муж, есть воин-герой, есть мудрец в соответствующем мифологическом окружении: голуби мира, свежевспаханные поля, боевые самолеты.