Бойтесь не врагов а безразличных. Юлиус Фучик (чеш
Крылатыми стали слова американского поэта Ричарда Эберхарта: «Не бойся врагов, в худшем случае они могут тебя убить, не бойся друзей - в худшем случае они могут тебя предать. Бойся равнодушных - они не убивают и не предают, но только с их молчаливого согласия существуют на земле предательство и убийство».
Может быть, именно эти слова в последние
минуты своей жизни смутно припомнила молодая
американка Китти Дженовезе (на портрете). Ее
жизнь трагически оборвалась ранним утром 13
марта
1964 года на глазах у десятков свидетелей,
ни один из которых не пришел ей на помощь. Этот
инцидент получил освещение в десятках газет, но
скоро забылся бы подобно тысячам других
«маленьких трагедий большого города». Однако
психологи по сей день продолжают обсуждать
«случай Дженовезе» в безуспешных попытках
понять темные стороны человеческой натуры (этот
инцидент упоминается в широко известных у нас
учебниках Жо Годфруа, Эллиота Аронсона и др.).
В ту ночь (шел четвертый час) молодая официантка
возвращалась с ночной смены. Нью-Йорк - не самый
спокойный город на Земле, и она, наверное,
чувствовала себя не очень уютно, шагая в
одиночестве по пустынным ночным улицам. Смутные
опасения материализовались в кровавый кошмар у
самого порога ее дома. Здесь на нее было
совершено жестокое немотивированное нападение.
Возможно, нападавший страдал психической
болезнью или был одурманен наркотиками -
выяснить его мотивы не удалось, потому что он так
и не был пойман. Преступник принялся избивать
беззащитную жертву, потом нанес ей несколько
ударов ножом. Китти вырывалась и отчаянно звала
на помощь. Ее душераздирающие крики разбудили
всю округу: десятки жильцов многоквартирного
дома, в котором она жила, прильнули к окнам и
наблюдали происходящее. Но ни один при этом и
пальцем не пошевелил, чтобы оказать ей помощь.
Более того - никто не удосужился хотя бы поднять
телефонную трубку и вызвать полицию. Запоздалый
звонок последовал лишь тогда, когда спасти
несчастную было уже невозможно (на фото справа -
улица, где произошла трагедия).
Этот случай наводит на самые невеселые
размышления о человеческой природе. Неужели
принцип «Моя хата с краю» для большинства людей
перевешивает естественное, казалось бы,
сострадание к беззащитной жертве? По горячим
следам психологи опросили 38 свидетелей ночного
инцидента. Вразумительного ответа о мотивах их
безучастного поведения получить так и не
удалось.
Тогда было организовано несколько экспериментов
(не очень-то этичных, ибо они носили откровенно
провокационный характер): психологи
инсценировали некий инцидент, в котором
подставное лицо оказывалось в угрожающей
ситуации, и наблюдали за реакцией свидетелей.
Результаты оказались неутешительны - мало кто
поспешил на выручку ближнему. Впрочем, не было
даже нужды в особых экспериментах - в реальной
жизни оказалось достаточно подобных коллизий,
многие из которых описаны в прессе.
Зафиксировано множество примеров того, как
человек, пострадавший от нападения, несчастного
случая или внезапного приступа, подолгу не мог
получить необходимой помощи, хотя мимо него
проходили десятки и даже сотни людей (одна
американка, сломавшая ногу, почти час пролежала в
шоке посреди самой многолюдной улицы Нью-Йорка -
Пятой авеню).
Кое-какие выводы из провокационных
экспериментов и простых житейских наблюдений
все же удалось сделать. Оказалось, что само
количество наблюдателей выступает не просто
впечатляющей цифрой, вопиющим свидетельством
массовой душевной черствости, но и сильным
деморализующим фактором. Чем больше посторонних
наблюдают беспомощность жертвы, тем меньше
оказывается для нее вероятность получить помощь
от кого-либо из них. И напротив, если свидетелей
немного, то кем-то из них поддержка, скорее всего,
будет оказана.
Если свидетель и вовсе один, вероятность этого
еще более возрастает. Характерно, что часто
единственный свидетель невольно озирается по
сторонам, словно желая сверить свое поведение с
поведением окружающих (или найти кого-то, на кого
можно было бы переложить свалившуюся вдруг
ответственность?). Поскольку окружающих не
оказывается, приходится действовать самому, в
соответствии со своими нравственными
представлениями. Разумеется, и тут люди ведут
себя по-разному, но, наверное, именно такая
ситуация личной ответственности и выступает
своеобразным нравственным тестом: «Если не я, то
кто?»
Наоборот, при виде тех, кто не реагирует на
происходящее, человек невольно задается
вопросом: «Мне что - больше всех надо?»
Психологи отмечают: в подобных критических
ситуациях крайнюю безучастность гораздо более
склонны проявлять обитатели крупных
перенаселенных мегаполисов, чем жители сельской
местности и небольших городков. Наверное, прав
был Гюго, заметивший: «Нигде не чувствуешь себя
таким одиноким, как в толпе».
Анонимность большого города, где все друг другу
безразличны, все чужие, каждый сам за себя,
приводит к тяжелым моральным деформациям.
Горожанин постепенно обрастает скорлупой
равнодушия, не отдавая себе отчета, что, случись
беда с ним, сотни прохожих перешагнут через него,
не обращая внимания на его страдания.
В такой бездушной атмосфере истощается душа,
рано или поздно происходит эмоциональный и
нравственный надлом. И человек спешит к
психологу, чтобы спастись от духовной нищеты.
Квалифицированных психологов сегодня много.
Хороших - меньше. Потому что хороший психолог, по
верному наблюдению Сиднея Джурарда, это в первую
очередь хороший человек. По крайней мере, он не
должен быть похож на тех, кто много лет назад
мартовским утром глазел на мучительную смерть
Китти Дженовезе.
Согласны ли вы с утверждением Б. Ясенского "Бойся равнодушных - они не убивают и не предают, но только с их молчаливого согласия существует на земле предательство и убийство"?
Что такое равнодушие? Это самое страшное качество человека. Оно обозначает безразличие к чему угодно: вещам, мыслям, жизни... А иногда к людям. Б. Ясенский как-то сказал: "Бойся равнодушных - они не убивают и не предают, но только с их молчаливого согласия существует на земле предательство и убийство".
И знаете, он оказался прав. Разве равнодушный человек способен на деяние хуже, чем безразличие?
Данная тема интересна как зарубежным, так и русским писателям. Прежде всего мне хотелось бы остановиться на рассказе Ф.М. Достоевского "Мальчик у Христа на елке". Главный герой приезжает в Петербург вместе с матерью, которая вскоре умирает из-за болезни. После ее смерти мальчик становится никому не нужным: ему никто не подает куска хлеба, чтобы спасти от голода, никто не жертвует ему какой-нибудь теплой вещи, чтобы ребенок не замерз. Даже проходящий мимо главного героя страж порядка отворачивается от него. Равнодушие слишком сильно захлестнуло души людей.
Это безразличие к проблеме ребенка, который остался совсем один, погубило его: мальчик замерзает на улице. И после этого вы все еще думаете, что не стоит бояться равнодушных? Что не стоит бояться тех, кто вот так просто разрешает смерти забрать невинную душу? Очень зря...
В качестве второго примера мне хотелось бы взять рассказ Ю. Яковлева "Он убил мою собаку". Таборка, главный герой, подбирает на улице собаку и приносит ее домой. Мама мальчика сразу проявила безразличие к животному: сказала, чтобы Саша сам за ней ухаживал. Даже когда отец Таборки выгнал собаку на улицу, а затем и вовсе застрелил ее, женщина показала свое полное равнодушие. Как и мужчина. Родители мальчика показали безразличие не только к судьбе бедного животного, но и к тому, что будет чувствовать их ребенок. Мама Таборки, женщина, которая должна быть всем для своего ребенка, разрешила так бесчеловечно поступить отцу. Она не убила, не предала. Но из-за ее молчаливого согласия произошло убийство собаки, а в первую очередь убийство в ребенке его души.
Таким образом, становится ясно, что равнодушие - самое страшное качество человека. Лишь из-а безразличия людей на земле все еще существует предательство и убийство. Так стоит ли нам опасаться тех, чье самое худшее деяние - равнодушие?
Обновлено: 2017-11-08
Внимание!
Спасибо за внимание.
Если Вы заметили ошибку или опечатку, выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
.
Тем самым окажете неоценимую пользу проекту и другим читателям.
Крылатыми стали слова американского поэта Ричарда Эберхарта: “Не бойся врагов, в худшем случае они могут тебя убить, не бойся друзей - в худшем случае они могут тебя предать. Бойся равнодушных - они не убивают и не предают, но только с их молчаливого согласия существуют на земле предательство и убийство”.
Может быть, именно эти слова в последние минуты своей жизни смутно припомнила молодая американка Китти Дженовезе. Ее жизнь трагически оборвалась ранним утром 13 марта 1964 года на глазах у десятков свидетелей, ни один из которых не пришел ей на помощь. Этот инцидент получил освещение в десятках газет, но скоро забылся бы подобно тысячам других “маленьких трагедий большого города”. Однако психологи по сей день продолжают обсуждать “случай Дженовезе” в безуспешных попытках понять темные стороны человеческой натуры (этот инцидент упоминается в широко известных у нас учебниках Жо Годфруа, Эллиота Аронсона и др.).
В ту ночь (шел четвертый час) молодая официантка возвращалась с ночной смены. Нью-Йорк - не самый спокойный город на Земле, и она, наверное, чувствовала себя не очень уютно, шагая в одиночестве по пустынным ночным улицам. Смутные опасения материализовались в кровавый кошмар у самого порога ее дома. Здесь на нее было совершено жестокое немотивированное нападение. Преступник принялся избивать беззащитную жертву, потом нанес ей несколько ударов ножом. Китти вырывалась и отчаянно звала на помощь. Ее душераздирающие крики разбудили всю округу: десятки жильцов многоквартирного дома, в котором она жила, прильнули к окнам и наблюдали происходящее. Но ни один при этом и пальцем не пошевелил, чтобы оказать ей помощь. Более того - никто не удосужился хотя бы поднять телефонную трубку и вызвать полицию. Запоздалый звонок последовал лишь тогда, когда спасти несчастную было уже невозможно.
Этот случай наводит на самые невеселые размышления о человеческой природе. Неужели принцип “Моя хата с краю” для большинства людей перевешивает естественное, казалось бы, сострадание к беззащитной жертве? По горячим следам психологи опросили 38 свидетелей ночного инцидента. Вразумительного ответа о мотивах их безучастного поведения получить так и не удалось.
Тогда было организовано несколько экспериментов (не очень-то этичных, ибо они носили откровенно провокационный характер): психологи инсценировали некий инцидент, в котором подставное лицо оказывалось в угрожающей ситуации, и наблюдали за реакцией свидетелей. Результаты оказались неутешительны - мало кто поспешил на выручку ближнему. Впрочем, не было даже нужды в особых экспериментах - в реальной жизни оказалось достаточно подобных коллизий, многие из которых описаны в прессе. Зафиксировано множество примеров того, как человек, пострадавший от нападения, несчастного случая или внезапного приступа, подолгу не мог получить необходимой помощи, хотя мимо него проходили десятки и даже сотни людей (одна американка, сломавшая ногу, почти час пролежала в шоке посреди самой многолюдной улицы Нью-Йорка - Пятой авеню).
Кое-какие выводы из провокационных экспериментов и простых житейских наблюдений все же удалось сделать. Оказалось, что само количество наблюдателей выступает не просто впечатляющей цифрой, вопиющим свидетельством массовой душевной черствости, но и сильным деморализующим фактором. Чем больше посторонних наблюдают беспомощность жертвы, тем меньше оказывается для нее вероятность получить помощь от кого-либо из них. И напротив, если свидетелей немного, то кем-то из них поддержка скорее всего будет оказана. Если свидетель и вовсе один, вероятность этого еще более возрастает. Характерно, что часто единственный свидетель невольно озирается по сторонам, словно желая сверить свое поведение с поведением окружающих (или найти кого-то, на кого можно было бы переложить свалившуюся вдруг ответственность?). Поскольку окружающих не оказывается, приходится действовать самому, в соответствии со своими нравственными представлениями. Разумеется и тут люди ведут себя по-разному, но, наверное, именно такая ситуация личной ответственности и выступает своеобразным нравственным тестом. “Если не я, то кто?”
Наоборот, при виде хотя бы нескольких человек, не реагирующих на происходящее, человек невольно задается вопросом: “Мне что - больше всех надо?”
Психологи отмечают: в подобных критических ситуациях крайнюю безучастность гораздо более склонны проявлять жители крупных перенаселенных мегаполисов, чем жители сельской местности и небольших городков. Наверное, прав был Гюго, заметивший: “Нигде не чувствуешь себя таким одиноким, как в толпе”. Анонимность большого города, где все друг другу безразличны, все чужие, каждый сам за себя, приводит к тяжелым моральным деформациям. Горожанин постепенно обрастает скорлупой равнодушия, не отдавая себе отчета, что случись беда с ним, сотни прохожих перешагнут через него, не обращая внимания на его страдания. В такой бездушной атмосфере истощается душа, рано или поздно происходит эмоциональный и нравственный надлом. И человек спешит к психологу, чтобы спастись от духовной нищеты. Квалифицированных психологов сегодня много. Хороших - меньше. Потому что хороший психолог, по верному наблюдению Сиднея Джурарда, это в первую очередь хороший человек. По крайней мере, он не должен быть похож на тех, кто много лет назад мартовским утром глазел на мучительную смерть Китти Дженовезе.