Реквием моцарта и сальери. «Реквием Моцарта»

Какая у нас первая ассоциация со смертью Моцарта?

Ну конечно же Сальери! И мне, честно, из-за этого его жалко...

Давняя легенда соединяет имя Сальери с именем Моцарта, называя Сальери его предполагаемым убийцей. Да, между Моцартом и Сальери действительно существовала неприязнь, основанная на соперничестве: Сальери был придворным композитором, зарабатывал большие деньги, но не обладал тем талантом, которым обладал бедный композитор Моцарт.

Репутация Сальери как убийцы Моцарта в значительной степени основана на его образе в художественных произведениях: драме Пушкина «Моцарт и Сальери» (1831),

Иллюстрация М. Врубеля к трагедии А. С. Пушкина «Моцарт и Сальери».

Поставленной по ней опере Римского-Корсакова (1898),

Н. Римский-Корсаков. Моцарт и Сальери. Моцарт - заслуженный артист России П. Солнцев. Сальери - заслуженный артист России В. Гриченко

Пьесе Питера Шеффера «Амадей» (1979) и основанному на ней одноимённому фильму Милоша Формана (1984).

В 1791м году у Моцарта начались проблемы со здоровьем. Незадолго до этого странный посланец, одетый в черное, заказал Моцарту Реквием, мессу по умершим. Моцарт, у которого к тому времени развилась паранойя, решил, что это был посланец с того света, а Реквием предназначался ему самому.

Моцарт
Так слушай.
Недели три тому, пришел я поздно
Домой. Сказали мне, что заходил
За мною кто-то. Отчего - не знаю,
Всю ночь я думал: кто бы это был?
И что ему во мне? Назавтра тот же
Зашел и не застал опять меня.
На третий день играл я на полу
С моим мальчишкой. Кликнули меня;
Я вышел. Человек, одетый в черном,
Учтиво поклонившись, заказал
Мне Requiem и скрылся. Сел я тотчас
И стал писать - и с той поры за мною
Не приходил мой черный человек;
А я и рад: мне было б жаль расстаться
С моей работой, хоть совсем готов
Уж Requiem. Но между тем я...

Сальери
Что?

Моцарт
Мне совестно признаться в этом...

Сальери
В чем же?

Моцарт
Мне день и ночь покоя не дает
Мой черный человек. За мною всюду
Как тень он гонится. Вот и теперь
Мне кажется, он с нами сам-третей
Сидит.

(Пушкин "Моцарт и Сальери")

На самом деле Реквием предназначался одному графу, который хотел заказать поминальную мессу по своей недавно умершей жене и выдать это за собственное сочинение, но Моцарт так никогда об этом и не узнал.
Моцарт не закончил реквием, хотя и работал над ним до последних дней. После его смерти трагическое сочинение завершил один из учеников.

Шаляпин в роли Сальери Римский Корсаков

Смерть Моцарта была ужасной. У него отказали почки, тело раздулось и начало ужасно пахнуть. Он плакал, понимая, что оставляет жену Констанцу и двоих сыновей без денег именно тогда, когда судьба в конце концов начала ему благоволить.После его смерти Констанца вне себя от горя легла в постель рядом с покойным, надеясь подхватить заразную болезнь и умереть. У нее ничего из этого не вышло.

Фрагмент Реквиема Моцарта -
I. Introitus:
Requiem aetenam

Поползли слухи, в смерти Моцарта начали обвинять Сальери.
Несколько лет назад был проведен судебный процесс, на котором Сальери оправдали. Но уже посмертно...

Фаворский В. А. Иллюстрация к трагедии А.С. Пушкина «Моцарт и Сальери». 1959-61. Гравюра на дереве.

Сальери же умер в сумасшедшем доме, терзаемый обвинениями в убийстве Моцарта.

Все говорят: нет правды на земле. Но правды нет - и выше.

) (A special room at an inn; a piano.
Mozart and Salieri at a table.)

You seem a little down today?

You surely are upset with something, Mozart?
Good dinner, glorious wine, but you keep quiet
And sit there looking gloomy.

I should own,
My Requiem"s unsettling me.

Your Requiem!--
You"ve been composing one? Since long ago?

Long: some three weeks. A curious incident...
I haven"t told you, have I?

Then listen:
About three week ago, I came back home
Quite late at night. They told me that some person
Had called on me. And then, I don"t know why,
The whole night through I thought: who could it be?
What does he need of me? Tomorrow also
The same man came and didn"t find me in.
The third day, I was playing with my boy
Upon the floor. They hailed me; I came out
Into the hall. A man, all clad in black,
Bowed courteously in front of me, commissioned
A Requiem and vanished. I at once
Sat down and started writing it -- and since,
My man in black has not come by again.
Which makes me glad, because I would be sorry
To part with my endeavor, though the Requiem
Is nearly done. But meanwhile I am...

I"m quite ashamed to own to this...

By day and night my man in black would not
Leave me in peace. Wherever I might go,
He tails me like a shadow. Even now
It seems to me he"s sitting here with us,
A third...

Enough! what is this childish terror?
Dispel the empty fancies. Beaumarchais
Used to instruct me: "Listen, old Salieri,
Whenever black thoughts come into your head,
Uncork yourself another Champagne bottle
Or reread "Le mariage de Figaro.""

Yes! I remember, you were boon companions
With Beaumarchais; you wrote "Tarare" for him --
A glorious thing. It has one melody...
I keep on singing it when I feel happy...
La la la la... Ah, is it right, Salieri,
That Beaumarchais could really poison someone?

I doubt he did: too laughable a fellow
For such a serious craft.

He was a genius,
Like you and me. While genius and evildoing
Are incompatibles. Is that not right?

(Throws the poison into Mozart"s glass.)

Well, now drink.

Here is a health
To you, my friend, and to the candid union
That ties together Mozart and Salieri,
Two sons of harmony.

(Drinks.)

But wait, hold on,
Hold on, hold on!.. You drank it!.. Without me?

(throws his napkin on the table)

That"s it, I"m full.

(He goes to the piano.)

And now, Salieri, listen:
My Requiem.

(He plays.)

Such tears as these
I shed for the first time. It hurts, yet soothes,
As if I had fulfilled a heavy duty,
As if at last the healing knife had chopped
A suffering member off. These tears, o Mozart!..
Pay no respect to them; continue, hurry
To fill my soul with those celestial sounds...

If only all so quickly felt the power
Of harmony! But no, in that event
The world could not exist; all would abandon
The basic needs of ordinary life
And give themselves to unencumbered art.
We"re few, the fortune"s chosen, happy idlers,
Despising the repellent cares of use,
True votaries of one and only beauty.
Is that not right? But now I"m feeling sick
And kind of heavy. I should go and sleep.
Farewell then!

See you later.

(Alone.)

You will sleep
For long, Mozart! But what if he is right?
I am no genius? "Genius and evildoing
Are incompatibles." That is not true:
And Buonarotti?.. Or is it a legend
Of the dull-witted, senseless crowd -- while really
The Vatican"s creator was no murderer?

Translated by Genia Gurarie.

This work is licensed under the terms of the
GNU Free Documentation License.

Корти: — Моцартовский Реквием воспринимают как музыкальное завещание композитора, его Лебединую песнь*. Реквием занимает центральное место в пьесе Шеффера и в фильме Формана «Амадеус». И в маленькой трагедии Пушкина «Моцарт и Сальери» тоже: «Человек, одетый в черном, учтиво поклонившись, заказал мне Реквием и скрылся». А далее: «Мне день и ночь покоя не дает мой Черный человек» и «…Совсем готов уж Реквием». В этих пушкинских строках вся легенда о Реквиеме. Еще одна легенда и еще один детектив. Попытаемся его распутать.

Итак, история о Реквиеме, о Черном человеке и предчувствии смерти.

Одним из источников легенд о Моцарте была его вдова Констанце. Она распространила разные версии об эпизодах биографии мужа, а с течением времени обогащала свои воспоминания все новыми деталями, всегда ставившими Моцарта и ее самое в наиболее выгодном свете. Все биографы композитора сошлись на том, что ей нельзя полностью доверять. Она манипулировала корреспонденцией покойного супруга, вычеркивая слова, имена и целые фразы. В дальнейшем все то, что портило имидж композитора, созданный агиографами, или отбрасывалось, или уводилось на второй план. Так создавалась биография «немецкого Орфея».

В легенде о Реквиеме есть два аспекта. Один касается авторства, другой — заказчика, по легенде, неизвестного человека в черном или в сером. Недавно я прочел статью австрийского музыковеда Леопольда Кантнера под названием «Сальери: соперник Моцарта или образец для подражания?» Я попросил у автора интервью, и Леопольд Кантнер, профессор Венского университета, назначил мне свидание.

Кантнер: — XIX век любил романтические истории — обстоятельство, которое сыграло на руку вдове Моцарта. Общеизвестно, что Реквием был сочинен по заказу графа Вальсега-цу-Штуппах и что Моцарт за это получил аванс. Оставшаяся сумма впоследствии была выплачена вдове. Но все дело в том, что работу над Реквиемом Моцарт не закончил. Вдова была исключительно жадной к деньгам. Все ее высказывания, касающиеся подлинности Реквиема, вызывают сомнения, поскольку в первую очередь ее интерсовало как можно более выгодно продать эту работу. Она ухитрилась получить деньги за Реквием целых пять раз. От графа Вальсега — за работу, которая по договоренности сочинялась Моцартом анонимно. Затем она продала Реквием за пятьсот гульденов королю Пруссии. Далее она получила плату за одно из исполнений Реквиема. И наконец, она его продала сначала издателю Breitkopf & Haertel, а затем издателю Андре. Вдова Моцарта и была главным источником всей неразберихи и всех недоразумений вокруг Реквиема. Она эту неразбериху, можно сказать, культивировала, мутила воду, чтобы выудить как можно больше денег.

Корти: — Дополним сведения профессора Кантнера. «Мне день и ночь покоя не дает мой Черный человек», — пишет Пушкин. Таинственный человек в черном был не кто иной, как представитель графа Вальсега, заказчика Реквиема. Но заказчик был не обычный, и заказ был не из простых.

Граф Вальсега-цу-Штуппах имел свою собственную капеллу и любил исполнять музыку, которую он заказывал разным композиторам, так, будто написана она им самим. Напомню слова Кантнера: работа сочинялась Моцартом анонимно. Есть все основания полагать, что Моцарт с самого начала знал, кто был заказчиком. И Моцарту было ясно, что, принимая заказ, он тем самым отказывается от авторства. Обратите внимание: не просто от материальной собственности, что было бы нормально в те времена, но и от самой интеллектуальной собственности. Отказывался от нее в пользу заказчика. И это уже ненормально даже для тех времен.

Великий Моцарт, прославленный во всей Европе, выступает в качестве, так сказать, музыкального негра. Ему до зарезу нужны были деньги, и он согласился. Кое-кто из биографов пишет, что Моцарт скрывал эту сделку даже от жены, так он ее стыдился, но эту интерпретацию не очень любят агиографы композитора.

После получения заказа, а это было в июле 1791 года, Моцарт завершает работу над «Волшебной флейтой», сочиняет «Титово милосердие», концерт для кларнета и маленькую масонскую кантату, регулярно посещает представления «Волшебной флейты» и… предается любимой игре на биллиарде, естественно, на деньги. Все это — в последние месяцы перед смертью. А работу над Реквиемом откладывает, хотя времени у него полно. Таким образом, утверждение большинства биографов, что Моцарт усердно работал над Реквиемом и что Реквием остался незавершенным только потому, что его застала скоропостижная смерть, в свете этой интерпретации выглядит неправдоподобно.

Кантнер: — Работа осталась незавершенной. Но ее надо было сдавать. Сначала вдова Моцарта обратилась к Йозефу Айблеру, другу Моцарта, который в свое время участвовал в постановке оперы «Cosi fan tutte». Айблер было взялся за дело, что отчетливо видно по сохранившейся партитуре с почерком Моцарта. Однако вскоре передумал и вернул работу вдове. Он мог узнать, что Зюссмайр, другой композитор из моцартовского окружения, располагал набросками Моцарта.

Но есть другая возможность. Айблер мог понять, что вдова Моцарта собиралась совершить обман. Мы ведь знаем, что она выдала сочинение за принадлежащее Моцарту целиком и полностью. Это было мошенничеством. Айблер, возможно, не захотел в нем участвовать. Как бы то ни было, поручение получил после него Зюссмайр, который довел сочинение до конца, работая над оригинальной партитурой. В ее факсимиле отчетливо видно, что принадлежит Моцарту и что Зюссмайру. После того как Зюссмайр завершил работу, Реквием был исполнен как сочинение графа Вальсега-цу-Штуппах в церкви города Винер-Нойштадт 12 декабря 1793 года.

Корти: — Спор о Реквиеме продолжается до сих пор, и картина на самом деле еще более сложная. К Реквиему было приложено немало рук. Например, партии для струнных инструментов, повторяющие вокальные линии Kyrie eleison, написал ученик Моцарта Фрайштеттер. После того как Айблер отказался от работы над Реквиемом, Констанце обратилась сначала не к Зюссмайру, а к Максимилиану Штадлеру, который инструментировал два движения в «Приношении даров».

Кантнер: — Стилистическая родословная моцартовского Реквиема довольно богатая. В частности, его образцом был Реквием в до миноре Михаила Гайдна (младшего брата более известного Йозефа Гайдна), сочиненный в 1771 году. Должен сразу сказать, что работа Моцарта намного выше, но тем не менее влияние очевидно.

Величественная драматичность сочинения вводит нас в поздний классицизм. Но Реквием состоит из многих слоев. Не без оснований, например, возникает вопрос: а не был ли Моцарт знаком с Реквиемом Чимарозы, сочиненным в Санкт-Петербурге по случаю кончины супруги неаполитанского посла в 1787 году? Не мог ли этот Реквием послужить ему образцом?

Корти: — В 1731 году композитор Карл Филипп Эммануэль Бах сочинил свой Magnificat, который также считается прообразом моцартовского Реквиема. А сравнительно недавно музыковед Хартмут Кронес нашел еще одну модель моцартовского Реквиема — Реквием французского композитора Госсека, с которым и Моцарт, и другой главный автор Реквиема Зюссмайр были, вероятно, знакомы.

Кантнер: — Моцарт был гением в заимствовании чужих идей. Он их доводил до совершенства так, как этого не умели делать их авторы. Что касается Зюссмайра, то я со всей определенностью скажу, что он провел великолепную работу не только в тех местах, в которых он использовал эскизы Моцарта, но и завершая моцартовский Реквием.

Корти: — Вернемся к мифам и легендам. Вдова Моцарта свидетельствовала, что незадолго до смерти Моцарт как-то произнес, что пишет Реквием для себя. Разумеется, романтики, агиографы истолковали эту фразу как предчувствие смерти. Это неправдоподобно. Вплоть до ноября — а умер он в начале декабря 1791 года — Моцарт чувствовал себя великолепно. Итальянский музыковед Пиеро Бускароли предлагает другую интерпретацию. Вспомним, Моцарт согласился написать Реквием для графа Вальсега анонимно, тем самым отказываясь от авторства. Не мог ли композитор иметь в виду, что похоронную музыку пишет для себя, потому что стыдно, что согласился на такую сделку, которую он ощущал как самое большое унижение в своей карьере? Не мог ли он иметь в виду, что этим хоронит себя как человека и как профессионала?

Вдова Моцарта Констанце сознательно и систематически культивировала легенды, чтобы выкачать как можно больше денег, об этом мы уже говорили, и историю с Реквиемом она сфальсифицировала по той же причине. Но такие легенды соответствовали романтическому духу времени Хотя, конечно, во все времена легенды соответствуют вкусу масс потребителей. Они продаются легче, чем реальные истории, легче, чем подлинные факты жизни. В наше время эти легенды культивируются крупными корпорациями, выпускающими звукозаписи. Реквием и сегодня продается с помощью легенд. Сколько экземпляров Реквиема было продано после картины Формана «Амадеус»! Я очень люблю Реквием Моцарта, всегда его любил. Но вот вопрос: какова была бы коммерческая судьба его без Черного человека, без легенды о предчувствии смерти, без легенды об отравлении?
К сделанному легко добавляется
По-латыни эта фраза звучит так: «Facile inventis addere». Приписываемая римскому композитору и виртуозу Муцио Клементи, фраза эта имеет прямое отношение к Моцарту. В начале 1782 года в Вене состоялось состязание между знаменитым виртуозом Муцио Клементи и Моцартом. В присутствии императора Иосифа II и будущего русского императора Павла Петровича с супругой Марией Федоровной композиторы продемонстрировали свое мастерство за клавишами. Клементи был в восторге от Моцарта. Но вот что Моцарт в письме отцу говорит о Клементи: «Клементи умелый клавесинист. И этим все сказано. Он хорошо владеет правой рукой, его главные пассажи состоят из терций. Впрочем, вкуса или чувствительности у него ни на грош — он просто механик». В другом письме отцу от 7 июня 1783 года Моцарт пишет: «Клементи шарлатан, как все итальяшки, — пишет Presto или даже Prestissimo и alla Breve, а играет Allegro». Но, с одной стороны, Моцарт употребляет по отношению к Клементи презрительные эпитеты — «механик», «шарлатан», «итальяшка«…, а с другой — через несколько лет вспоминает о мотиве Клементи и использует его в «Волшебной флейте».

Кстати, если мы откроем «Британскую энциклопедию» издания 1960 года, то прочтем следующее: «Можно по праву сказать, что Моцарт завершает старую школу фортепианной техники, тогда как Клементи — основатель новой школы». Того же мнения придерживался русский виртуоз Владимир Горовиц, один из исполнителей музыки Клементи. В известном телевизионном интервью он на примерах Моцарта и Клементи подчеркивал новаторство последнего, противопоставляя его традиционализму Моцарта. Надо сказать, что Клементи ничего плохого Моцарту не сделал. О Моцарте он всегда отзывался в самом уважительном тоне, восхищался искусством австрийского композитора и сыграл основную роль в распространении музыки Моцарта в Великобритании.

В отличие от Сальери, Клементи не занимал положения, на которое Моцарт мог как-то претендовать. Он был прославленным виртуозом, известным во всей Европе. Бетховен, к примеру, осознал значение Клементи и первые свои сонаты писал в его стиле. А вот Моцарт ни с того ни с сего обзывает его механиком, шарлатаном, итальяшкой. И при этом… заимствует у него великий мотив. В статье «Сальери: соперник Моцарта или образец для подражания?» австрийский музыковед Кантнер пишет: «История XVIII века знает несколько случаев, когда композиторы, получив от коллег… стилистические подсказки, а иногда и позаимствовав у них целые идеи, всячески пытались заметать следы в глазах публики (да и в собственных глазах тоже), резко и с ненавистью критикуя тех, кому они подражали. Как пишет биограф Моцарта Альфред Эйнштейн: «Моцарт не был хорошим товарищем по цеху. Каждый раз поражает и огорчает, когда в его письмах наталкиваешься на самые беспощадные суждения о современных ему музыкантах. Моцарт скуп на похвалы даже в отношении тех, кому он многим обязан». Не забудьте об этом аспекте характера Моцарта, когда речь пойдет о его отношениях с Сальери. Великий дирижер Бруно Вальтер писал, что ничто из того, что мы знаем о Моцарте-человеке, не может быть отнесено к Моцарту-творцу. Какой контраст между личностью и художественным величием…

А дальше Альфред Эйнштейн пишет: «Этот «плагиат» со стороны Моцарта наилучшим образом демонстрирует бессмысленность самого понятия «плагиат». То, что у Клементи не более чем замечательная идея…, у Моцарта наполняется содержанием, возводится в высокий символ, благодаря полифонической ее обработке… прорастает в область вечного». Еще один биограф Моцарта, из биографов-вульгаризаторов, некто Др. Херман фон дер Пфортен, в начале века профессор Мюнхенского университета, пишет: «То обстоятельство, что тема увертюры заимствована из одной сонаты Клементи, никак нас не задевает. Моцарт не нуждался в том, чтобы просить подаяния у других… В увертюре найдена еще одна реминисценция из мелодрамы Бенды «Ариадна», но и над этим голову ломать не стоит». Комментарии излишни.

Второму изданию своей сонаты Клементи предпослал предисловие такого содержания: «Эта соната была сыграна автором в 1781 году в присутствии Моцарта». И добавил по-латыни: «Tulit alter honores» («Однако слава принадлежит другому»). Поистине Кантнер был прав, когда говорил, что Моцарт был гением в заимствовании чужих идей.

Корти: — В связи с этим хочу вспомнить еще одно сочинение Моцарта. Называется оно «Ave Verum» и, по мнению австрийского музыковеда Леопольда Кантнера, имеет определенное отношение к Сальери.

Кантнер: — В какой-то мере Сальери был эталоном музыки для Моцарта. Стилистически «Ave Verum» Моцарта полностью выпадает из обычного моцартовского стиля — мелодичность, простота. Откуда это? Исследователи Моцарта до сих пор не задумались над этим. Они только это хвалили. Сальери, реагируя на отвращение императора Иосифа II к демонстрации виртуозности, к орнаментам, выработал совершенно новый церковно-музыкальный стиль — простой и мелодичный. И этот простой, мелодичный церковно-музыкальный стиль, который есть у Сальери в его мессе от 1787 года, а позже появляется в его Реквиеме, во всех его церковных сочинениях (у Гайдна он тоже есть в «Священной мессе»), так вот стиль этот был позаимствован Моцартом в «Ave Verum».

Корти: — В продаже сегодня я смог найти только одно духовное сочинение Сальери. Это «Te Deum» — «Тебе Бога хвалим», сочиненный Сальери в конце 1790 года по случаю коронации императора Леопольда II.

Два столетия прошло со смерти Моцарта. Написано море книг, научных работ и романов об обстоятельствах смерти композитора, о Реквиеме, его Лебединой песни, великом опусе великого человека, «opus summum viri summi», как писал Йоханн Адам Хиллер. Заработана гора гонораров. Но, как мы знаем, Реквием — плод коллективной работы. Над ним работали, кроме самого Моцарта, в первую очередь его ученик и, кстати, также ученик Сальери Франц Ксавер Зюссмайр, ученики Фрайштедтер и Айблер, а также Максимилиан Штадлер. Кроме того, музыковеды нашли несколько прообразов моцартовского Реквиема: в частности, считается, что «Kyrie» заимствован у Карла Филиппа Эммануэля Баха и у Генделя, «Rex tremendae» — у Чимарозы, «Приношение даров» — у Михаила Гайдна, «Agnus Dei» — у Госсека. Таким образом, мы имеем целую плеяду авторов и вдохновителей моцартовского Реквиема. В алфавитном порядке: Айблер, Карл Филипп Эммануэль Бах, Михаил Гайдн. Георг Фридрих Гендель, Франсуа-Жозеф Госсек, Франц Ксавер Зюссмайр. Моцарт, Фрайштедтер, Чимароза, Штадлер — по крайней мере, одиннадцать человек.

Моцарт и Сальери - драматические сцены Н. Римского-Корсакова по одноименной трагедии А. Пушкина. Премьера состоялась 25 ноября 1898г. в Московской частной опере под управлением И. Труффм (В. Шкафер - Моцарт, Ф. Шаляпин - Сальери)

Оперу, написанную на неизмененный текст Пушкина и носящую речитативно-декламационный характер, принято сравнивать с Каменным гостем Даргомыжского. Несомненно во многом можно проследить их сходство. Но сама пьеса все же выдвигала перед композитором несколько иные задачи по сравнению с целями Даргомыжского.

Внешнего действия в "Моцарте и Сальери" практически нет. Конфликт сосредоточен на столкновении двух противоположных типов художников: непосредственного и самобытного гения и угрюмого рационалиста и догматика.Различны не только типы творцов, но и их характеры: Моцарт - светлый, чистый, не знающий расчета, благородный художник. А Сальери - фанатик, идущий на преступление. В основе драмы Пушкина - легенда об отравлении Моцарта, которое было якобы совершено завистником Сальери. Эта легенда получила весьма широкое распространение, однако достоверность её ссомнительна. У настоящего исторического Сальери была настоящая известность, не меньшая, чем у Моцарта в его время, а возможно, даже и превосходившая. Тем не менее вопрос о реальном развитии событий не столь существенен для художественной ценности произведения. В опере Римского-Корсакова центральным персонажем является не Моцарт, а Сальери. Его трагедия раскрыта с большой внутренней силой. В этой мрачной и жестокой душе есть могучая страсть. Сальери Пушкина и Римского-Корсакова - не мелкий преступник, он апокалиптический идеалист. Во имя своей страшной идеи он идет на убийство, нео эта же самая глубокая убежденность могла бы толкнуть его и на самоубийство.

Успехом опера была в значительной степени обязана гению Ф.Шаляпина . В его исполнении Сальери приобрел трагедийную мощь и философскую значительность. Сальери Шаляпина ненавидит Моцарта, считая его врагом искусства. Но, ненавидя, не может как музыкант не восхищаться его талантом. Отравляя Моцарта, Сальери плачет, наслаждаясь музыкой, которую больше никто не услышит. Победа артиста была одержана благодаря исключительному искусству выразительной декламации, способности певца-актера насытить действием каждый миг пребывания на сцене. Мимика Шаляпина была столь же выразительна, как и его пение. То, что он чувствовал, слушая музыку Моцарта, выражалось на его лице очень ярко. Это была немая музыка, контрапунктически нанакладывавшаяся на звуки Реквиема Моцарта. Шаляпин был создателем образа Сальери на оперной сцене и исполнял эту партию на протяжении всей жизни, до отъезда за границу он оставался еще и единственным исполнителем этой партии.

Моцартовский Реквием . Его воспринимают как музыкальное завещание композитора, его лебединую песню. Реквием занимает центральное место в пьесе Шеффера и в фильме Формана Амадеус . И в маленькой трагедии Пушкина Моцарт и Сальери - тоже

...Человек, одетый в черном, Учтиво поклонившись, заказал Мне Реквием и скрылся...

Мне день и ночь покоя не дает мой черный человек,

...совсем готов Уж Реквием.

В этих пушкинских строках - вся легенда о Реквиеме . Еще одна легенда, и еще один детектив. Попытаемся его распутать. Итак - история о Реквиеме и о черном человеке.

После смерти Моцарта стали распространяться слухи, которые вскоре превратились в легенды. О чем они? Об отравлении композитора. О предчувствии смерти. О Реквиеме . Сегодня мы поговорим о Реквиеме и о черном человеке - о предчувствии смерти. Одним из источников этих легенд была вдова Моцарта, Констанце. Она распространила разные версии об эпизодах биографии мужа. С течением времени она обогащала свои воспоминания все новыми деталями, всегда ставившими Моцарта и ее саму в наиболее выгодном свете. Все биографы композитора сошлись на том, что ей нельзя полностью доверять. Она манипулировала корреспонденцией покойного супруга, вычеркивая слова, имена и целые фразы. В дальнейшем все то, что портило имидж композитора, созданный агиографами, или отбрасывалось или уводилось на второй план. Так создавалась биография "немецкого Орфея". В легенде о Реквиеме есть два аспекта. Один касается авторства, другой заказчика - по легенде, неизвестного человека в черном или в сером.

[Mozart , Requiem - Lacrymosa.]

Недавно я прочел статью австрийского музыковеда Леопольда Кантнера по названию Салиери: соперник Моцарта или образец для подражания? Я попросил у автора интервью. Леопольд Кантнер - профессор Венского университета. Он мне назначил свидание в аудитории, где он преподает и у нас был довольно пространный разговор на тему его статьи. Но об этом в следующих передачах. Вернувшись в Прагу, я позвонил ему и задал еще несколько дополнительных вопросов по поводу моцартовского Реквиема . Вот что отвечал мне Леопольд Кантнер.

19-й век любил романтические истории - обстоятельство, которое сыграло на руку вдове Моцарта. Общеизвестно, что Реквием был сочинен по заказу графа Вальсега-цу-Штуппах и что Моцарт за это получил аванс. Оставшаяся сумма впоследствии была выплачена вдове. Но все дело в том, что работу над Реквиемом Моцарт не закончил. Вдова была исключительно жадной к деньгам. Все ее высказывания, касающиеся подлинности Реквиема , вызывают сомнения, поскольку в первую очередь ее интересовло как можно более выгодно продать эту работу. Она ухитрилась получить деньги за Реквием целых пять раз. От графа Вальсега - за работу, которая, по договоренности, сочинялась Моцартом анонимно. Затем она продала Реквием за 500 гульденов королю Пруссии. Далее она получила плату за одно из исполнений Реквиема . И, наконец, она его продала, сначала издателю Breitkopf&Haertel, а затем издателю Андре. Вдова Моцарта и была главным источником всей неразберихи и всех недоразумений вокруг Реквиема . Она эту неразбериху - можно сказать - культивировала, мутила воду, чтобы выудить как можно больше денег.

[Mozart , Requiem - Die irae.]

Дополним сведения, данные венским профессором Кантнером.

Мне день и ночь Покоя не дает мой черный человек

Пишет Пушкин.

Таинственный человек в черном был не кто иной как представитель графа Вальсега, заказчика Реквиема . Но заказчик был не обычный, и заказ был не из простых. Граф Вальсег-цу-Штуппах имел свою собственную капеллу и любил исполнять музыку - которую он заказывал разным композиторам - так, будто написана она им самим. Напомню слова Кантнера: работа сочинялась Моцартом анонимно. Есть все основания полагать, что Моцарт с самого начала знал, кто был заказчиком. И Моцарту было ясно, что, принимая заказ, он тем самым отказывается от авторства. Обратите внимание - не просто от материальной собственности на Реквием , что было бы нормально в те времена, но и от самой интеллектуальной собственности. Отказывался от нее - в пользу заказчика. И это уже - не нормально даже для тех времен. Великий Моцарт, прославленный во всей Европе, выступает в качестве, так сказать, музыкального негра. Ему до зареза нужны были деньги - и он согласился. Кое-кто из биографов пишет, что Моцарт скрывал эту сделаку даже от жены, так он ее стыдился. Эту интерпретацию не очень любят агиографы композитора. После получения заказа, а это было в июле 1791 года, Моцарт завершает работу над Волшебной флейтой , сочиняет Титово Милосердие , концерт для кларнета и маленькую масонскую кантату, регулярно посещает представления Волшебной флейты и... предается любимой игре - в биллиард: естественно, на деньги. Все это - в последние месяцы перед смертью. А работу над Реквиемом откладывает, хотя времени у него полно. Таким образом, утверждение большинства биографов, что Моцарт усердно работал над Реквиемом , и что Реквием остался незавершенным только потому что его застала скоропостижная смерть, в свете этой интерпретации, выглядит неправдоподобно. Профессор Венского университета Леопольд Кантнер:

Работа осталась незавершенной. Но ее надо было сдавать. Сначала вдова Моцарта обратилась к Иозефу Айблеру, другу Моцарта, который в свое время учаcтвовал в постановке оперы Cosi fan tutte . Айблер было взялся за дело, что отчетливо видно по сохранившейся партитуре с почерком Моцарта. Однако вскоре передумал и вернул работу вдове. Он мог узнать что Зюссмайр, другой композитор из моцартовского окружения, располагал набросками Моцарта. Но есть другая возможность. Айблер мог понять, что вдова Моцарта собиралась совершить обман. Мы ведь знаем, что она выдала сочинение за пренадлежащее Моцарту целиком и полностью. Это было мошенничеством. Айблер, возможно, не захотел в этом участвовать. Как бы то ни было, поручение получил после него Зюссмайр, который довел работу до конца, работая над оригинальной партитурой. В ее факсимиле отчетливо видно, что принадлежит Моцарту, и что - Зюссмайру. После того, как Зюссмайр завершил работу, Реквием был исполнен как сочинение графа Вальсега-цу-Штуппах в цистерцианской церкви города Винер-Нойштадт 12-го декабря 1793 года.

[Mozart , Requiem - Confutatis.]

Вся первая часть - Requiem, Te decet hymnus, Requiem, Kyrie - принадлежит Моцарту, включая инструментировку. От Dies irae до Lacrymosa вокальные партии тоже написаны Моцартом. Та же картина с Приношением даров. Моцарт писал вокальные партии к Domine Jesu Christe, Hostias et preces , инструментальные лишь набросаны. Lacrymosa обрывается на тринадцатом такте. Айблер добавил еще один такт - на чем его участие закончилось. До финала работу довел Зюссмайр, которому полностью принадлежат Sanctus, Benedictus, Agnus Dei и Pie Jesu Domine . Для Lux aeterna Зюссмайр использовал музыку Моцарта к Kyrie. Таков вклад Зюссмайра. Однако в Вене и Берлине были найдены записки Моцарта с эскизами к Реквиему и, возможно, у Моцарта были и другие наброски. Например, есть набросок к Benedictus , всего лишь несколько тактов. Зюссмайр мог это все видеть и использовать идеи Моцарта в своей работе над Реквиемом .

Спор о Реквиеме продолжается до сих пор. Мы услышали от Кантнера, кто и в какой мере участвовал в сочинении Реквиема . Но картина, на самом деле, еще сложней. К Реквиему было приложено немало рук. Например, партии для струнных инструментов, повторяющие вокальные линии Kyrie eleison , написал ученик Моцарта Фрайштеттер. После того как Айблер отказался от работы над Реквиемом, Констанце обратилась сначала не к Зюссмайру, а к Максимилиану Штадлеру, который инструментовал два движения в Приношении даров. Кантнер - о стилистической родословной Реквиема .

С одной стороны, стилистическая родословная моцартовского Реквиема довольно богатая. В частности его образцом был Реквием в до миноре Михаила Гайдна, сочиненный в 1771 году. Должен сразу сказать, что работа Моцарта намного выше, но тем не менее влияние Михаила Гайдна очевидно.

Леопольд Кантнер говорил о влиянии Реквиема Михаила Гайдна, младшего брата более известного композитора Иозефа Гайдна, на моцартовский Реквием . Послушаем, к примеру, Приношение Даров из Реквиема Михаила Гайдна.

[Haydn

А теперь - Приношение даров из Моцартовского Реквиема , в инструментировке Штадлера и Зюссмайра. Обратите особое внимание на последний отрывок - со слов Quam olim Abrahae.

[Mozart , Requiem, Offertorium (Приношение Даров).]

Вы, вероятно, заметили, что отрывки со слов Quam olim Abrahae в Приношении даров из Реквиемов Моцарта и Михаила Гайдна почти полностью совпадают. Родословная Реквиема - Кантнер продолжает:

В Tuba mirum , привлекательное и несколько манерное соло тромбона, можно отнести к традиции барокко, что отбрасывает Реквием назад на целое поколение. У Моцарта есть аналогичный пассаж тромбона в одной из его юношеских опер. Далее величественная драматичность сочинения, его сильная драматичность, вводит нас в поздний классицизм. Но Реквием состоит из многих слоев. Что касается Rex tremendae majestatis возникает вопроc: а не был ли Моцарт знаком с Реквиемом Чимарозы, сочиненным в Санкт-Петербурге в 1787 году? Не мог ли этот реквием послужить ему образцом?

Чимароза сочинил свой реквием в Санкт-Петербурге в начале 1787 по случаю кончины супруги неаполитанского посла. Это было его первое произведение в России. Был ли знаком Моцарт с его Реквиемом ? Мне тоже не удалось этого установить. Послушаем Rex tremendae из Реквиема Чимарозы, обращая внимание на вторую часть - слова Salva me fons pietatis - очень похожую на соответствующее место в Rex tremendae Моцарта.

[Cimarosa , Requiem, Rex tremendae.]

Aналогичный отрывок из моцартовского Реквиема .

[Mozart , Requiem, Rex tremendae.]

В 1731 году композитор Карл Филипп Эммануэль Бах сочинил свой Magnificat , который также считается прообразом моцартовского Requiemа . Стих Sicut erat in principio имеет явные аналогии с Кyrie из Реквиема . Послушаем первые такты.

[CPE Bach , Magnificat - Sicut erat.]

После нескольких тактов из Magnificat Карла Филиппа Эммануэля Баха - Kyrie из моцартовского Реквиэма .

[Mozart , Requiem - Kyrie.]

Сравнительно недавно музыковед Хартмут Кронес нашел еще одну модель моцартовского Реквиема . Это Реквием французского композитора Госсека, с которым и Моцарт и другой главный автор Реквиема Зюссмайр были вероятно знакомы. Introitus в Реквиеме Госсека очень похож на сочиненный Зюссмайром Agnus Dei моцартовского Реквиема . Хроматизмы в Лакримоза Госсека напоминают Recordare у Моцарта. Леопольд Кантнер о характере творчества Моцарта.

Моцарт был замечательным... он был гением в заимствовании чужих идей. Он их доводил до совершенства так, как этого не умели делать их авторы. Что касается Зюссмайра, то я со всей определенностью скажу, что он провел великолепную работу, не только в тех местах, в которых он использовал эскизы Моцарта, но и, например, при сочинении Agnus Dei . Это счастливое обстоятельство, что Айблера отклонил поручение вдовы. Позже Айблер стал весьма уважаемым композитором, но в то время ему не хватало того мастерства, который показал Зюссмайр, завершая моцартовскй Реквием.

Вернемся к мифам и легендам. Вдова Моцарта свидетельствовала, что незадолго до смерти Моцарт как-то произнес, что пишет Реквием для себя. Разумеется, романтики, агиографы истолковали эту фразу как предчувствие смерти. Это неправдоподобно - вплоть до ноября месяца, а умер он в начале декабря 1791 года, Моцарт чувствовал себя великолепно. Итальянский музыковед Пиеро Бускароли предлагает другую интерпретацию. Вспомним - Моцарт согласился написать Реквием для графа Вальсега анонимно, тем самым отказываясь от авторства. Не мог ли композитор иметь в виду, что похоронную музыку пишет для себя, потому что ему стыдно, что согласился на такую сделку, которую он ощущал как самое большое унижение в своей карьере? Не мог ли он иметь в виду, что этим он хоронит себя как человека и как профессионала?

[Mozart , Requiem - Requiem.]

Вдова Моцарта Констанце сознательно и систематически занималась фальсификацией биографии мужа, культивировала легенды, чтобы выкачать как можно больше денег. Историю с Реквиемом она сфальсифицировала по той же, чисто корыстной причине.

Такие легенды соответствовали романтическому духу тех времен. Во все времена легенды соответствуют вкусу масс потребителей. Они продаются легче, чем реальные истории, легче, чем подлинные факты жизни. В наше время эти легенды культивируются крупными корпорациями, выпускающими звукозаписи. Реквием и сегодня продается с помощью легенд. Сколько экземпляров Реквиема было продано после картины Формана Амадеус . Короче говоря, легенды, тем более оформленные художественно, приносят прибыль.

Я очень люблю Реквием Моцарта, всегда его любил. Но вот вопрос: Какова была бы коммерческая судьба его без черного человека, без легенды о предчувствии смерти, без легенды об отравлении?