Марина Бородицкая: «Литература – это бомбоубежище. Бородицкая Марина Яковлевна

Марина Бородицкая, бессменная ведущая передачи "Литературная аптека" на Радио России, убеждена, что книга - лучший витамин. А на вопрос BiblioГида (есть в Интернете такой замечательный сайт, посвящённый детской книге) "Почему Вам нравится быть писателем?" отвечает: "Потому что я чувствую себя счастливчиком, которому в самолете, или там в автобусе, совершенно случайно досталось место у окна. И мне нравится толкать соседа локтем в бок и кричать: "Смотри, смотри!"

«Марина Бородицкая представляется мне

праздничным фейерверком,

салютом по поводу отвоеванной радости жизни».

Ольга Корф

В одном московском доме в 1954 году у счастливых родителей родилась девочка - первый ребёнок. Тут, как положено в сказках, поздравить новорождённую пришли феи. Первая подарила книгу - пусть девочка растет умницей. Вторая подарила скрипку - пусть растёт музыкальной, в родителей. А третья, самая младшая, принесла стеклышко-хрусталик, в котором обыкновенные вещи превращались в необыкновенные и мир вокруг чудесным образом преображался.

Но вдруг на празднике объявилась злая колдунья и, прошлепав в грязных калошах к кровати малютки, зловеще предрекла: «Ты станешь поэтом!». Да-да, именно так: не поэтессой - легкомысленным созданием в бантах и оборочках, а поэтом - трудягой и заложником собственного дара. Надо признать, что к грозному пророчеству взрослые отнеслись весьма беспечно. Лишь дедушка заранее запасся толстой тетрадкой, куда потом записывал первые поэтические опусы внучки.

Она росла бойкой и смышленой девочкой: в четыре года сама научилась читать, с младенчества имела свою точку зрения на всё на свете и, пусть и с переменным успехом, училась отстаивать свои убеждения в дворовых драках.

Дюймовочка, Снегурочка -
Изгваздана в снегу,
Бахрушинская дурочка,
В слезах домой бегу.
А дома - ноты стопкою
Да книжные тома.

А дома спросят: «Кто тебя?".
А я скажу: «Сама!».
«Вольно ж тебе с хулиганьем!" -
В сердцах воскликнет мать,
Но дед покажет мне приём,
И я пойду опять...

Да, а вот с музыкой ничего не вышло: крошечная скрипочка вызывала у Марины непреодолимое желание - завернуть в кукольное одеяло и убаюкать, чтобы потом... спокойно почитать.

А стихи? Стихи, или точнее рифмованные строчки и в самом деле стали рождаться очень рано. Совершенно неожиданно «подарок колдуньи» оказался весьма кстати во дворе, где умение «срифмовать всё на свете» обеспечивало Марине «авторитет в детском коллективе».

«Сначала я была очень хорошей ученицей, а в девятом классе как с цепи сорвалась. Я перешла из строгой двадцатой школы, где директор мог сказать, например: «По комсомольской линии к тебе большие претензии, на характеристику в институт не рассчитывай!», в либеральную тридцать первую. Всегда была в классе «А», а тут попросилась в «Б». В этом классе было как-то модно прогуливать, влюбляться, долго и подробно разговаривать об отношениях…»

Потом было поступление в Московский государственный институт иностранных языков им. Мориса Тореза. После его окончания Марина Бородицкая работала гидом-переводчиком в Бюро молодёжного туризма, учительницей в школе-интернате, потом просто в школе.

Ещё, будучи студенткой, М. Бородицкая увидела в вестибюле института объявление про литстудию «Фотон». «Её вели прекрасные переводчики поэзии - Андрей Яковлевич Сергеев, Евгений Михайлович Солонович и Павел Моисеевич Грушко. Их принцип был таким: этому нельзя научить, но этому можно научиться. Я долго стеснялась читать что-то своё. Стеснялась даже сесть в первый ряд. Ко мне обращались «О вы, стоящая у стены». Всё началось с переводов стихов Милна. Всё, что я любила и понимала, сошлось в одной точке: и народно-песенная весёлая стихия, и шаманство стихотворное, и детскость. Тогда мои руководители сказали: ага, машинка заработала!».

Первая публикация состоялась в 1978 году в журнале «Иностранная литература» в разделе «Антирубрика». Это были переводы стихов американской писательницы Дороти Паркер. Стихи и переводы Бородицкой печатались в журналах «Пионер», «Костёр».

В 1981 году Марину Яковлевну принимают в профком литераторов.

Первая книга стихов для детей - «Убежало молоко» (1985). Потом появились другие тонкие книжки, одна лучше другой: «Давайте мириться», «В один прекрасный день», «На кого же он похож», «Последний день учения», «Перелётный штукатур».

В Союз писателей её приняли со второго раза (1990 г.) и к этому приложил руку Коваль. Был третьим в письме-рекомендации, которое было подписано «на троих» в ресторане ЦДЛ.
Стихи Марины Бородицкой досадно медленно шли к читателю. Появление очередной тоненькой детской книжечки сменялось годами «непечатания». А сборники взрослых стихов остаются библиографической редкостью. В последнее время произошел некоторый прорыв: появляются её новые поэтические сборники в издательствах «Время», «Терра», «Армада», «Самокат», «Самовар», «Розовый жираф».

В одном из интервью Марине Бородицкой задали вопрос:
- Кем вы себя в первую очередь ощущаете - детским автором, взрослым поэтом, детским и взрослым переводчиком, кем-то ещё, или одно неотделимо от другого?
И она ответила так:
- Трёхголовым драконом. Причём головы ведут себя непредсказуемо: то орут вразнобой и пихаются, то разом впадают в спячку, то две “дружат” против третьей… А периодически отрастает и четвёртая: сочиняет очередную «Литаптеку», вещает по радио и исчезает до следующей передачи.
Познакомимся поближе с этими «головами».

НЕОБХОДИМЫЕ ВОПРОСЫ

1. Дата и место рождения.

2. Где Вы учились и "кем" работали (кроме как по призванию)?

Училась в школе ("английской спец.") – сначала № 20, потом № 31. В 1976 г. окончила ин-яз, т.е. МГПИИЯ им. Тореза. Работала гидом-переводчиком в бюро молодежного туризма, учителем в школе-интернате, потом просто в школе. В 1981 г. меня приняли в профком литераторов, в 1990 – в союз писателей, так что я уже давно "на вольных творческих хлебах".

3. Ваша первая публикация.

Первая публикация – в 1978 году в журнале "Иностранная литература" (кажется, сентябрьском), в разделе "Антирубрика": переводы стихов замечательной, прославившейся своим остроумием американки Дороти Паркер.

4. Ваши псевдонимы (если Вы хотите их назвать).

Псевдонимов не брала никогда. Всё подписываю собственной фамилией, которую ни в одном замужестве не меняла.

5. Какие свои произведения Вы хотели бы видеть в нашем библиографическом списке?

Все детские книжки стихов и переводов, изданные "Малышом" и "Детской литературой" с 1985 по 1991 год, хотя понимаю, что это вряд ли реально. Особенно – "Последний день учения" (М., Дет. лит. 1989) с иллюстрациями В.Иванюка. Из новых – непременно двухтомник Киплинга "Пак с волшебных холмов" и "Подарки фей", переведенный пополам с Г.Кружковым (изд. "Терра", М., 1996 г.), затем переведенный мною и получивший диплом Британского Совета по культуре двухтомник Алана Гарнера "Камень из ожерелья Брисингов" и "Луна в канун Гомрата" (изд. "Армада", М. 1996), "Песенки. Стихи. Считалки" (из английской детской поэзии, изд. "АСТ-Пресс", М., 1997), сборник стихов "Ракушки" (изд. "Самовар", М., 2001), "Телефонные сказки Маринды и Миранды" (изд. "Дрофа", М., 2001). Из взрослых книжек, если они у вас водятся – мой переводческий подвиг, первое издание на русском языке "Троила и Крессиды" Джеффри Чосера, (изд. "Грантъ", М., 1997) и оба сборничка стихов: "Я раздеваю солдата" и "Одиночное катание".

6. С какими художниками-иллюстраторами Вам нравится работать?

С Михаилом Федоровым! Еще мне нравилось работать с Сергеем Любаевым, Георгием Мурышкиным, Булатовым и Васильевым, В. Иванюком.

7. Существуют ли на основе Ваших книг:

художественные фильмы;

мультипликационные фильмы;

звукозаписи;

театральные постановки;

музыкальные произведения?

Есть один мультфильм с идиотским названием "Мыльные пузыри кота тетушки Фло", так вот его текст полностью у меня украден, без всякого упоминания автора в титрах (режиссер, кажется, Горленко). Еще на мои стихи исполняется довольно много песен, детских (композитор Григорий Гладков и др.), а в последнее время и взрослых (барды Инна Карлина и Владимир Новоженин). А музыкальные театры ставят иногда наш с Г.Кружковым перевод рок-оперы "Джизус Крайст".

ВОПРОСЫ НА ВЫБОР

1. Кем Вы хотели стать в детстве?

По порядку: медсестрой, токарем на заводе, юнгой на корабле, летчиком-парашютистом… и наконец – о чем до сих пор, несбыточном, плачу! – актрисой-травести: играть мальчишек, девчонок, Виолу в "12-й ночи" и заднюю ногу крокодила.

2. Зачем Вы ходили в школу?

Учиться и общаться. В младших классах – в основном учиться, в "средних" (где-то с пятого по восьмой) – так на так, в старших – в основном общаться.

3. О ком из старших Вам хочется рассказать: родителях, учителях, соседях?..

О многих людях: дедушке и бабушке, няне, родителях и их друзьях, дядьях и тетках, учительнице математики и учительнице музыки… Кто-то из этих людей уже поселился в моих "взрослых" стихах. Бог даст, еще напишу о них прозой.

4. Ваша любимая книга:

в 7 лет;

в 15 лет;

сейчас.

В 7 лет – кажется, "По дорогам сказки" (сборник сказок европейских писателей) и "Тимур и его команда" Гайдара.

В 15, кроме стихов всевозможных – любимая с 10 лет и на всю жизнь трилогия Александры Бруштейн "Дорога уходит в даль".

Сейчас – всех не перечислить. Цветаева, Самойлов, Кушнер, из прозаиков постоянно перечитываю (это, наверное, и есть критерий) Чехова, Джейн Остин, Дину Рубину, Искандера.

5. Самый решительный поступок в Вашей жизни.

Первый развод.

6. Черта характера, которая больше всего мешает Вам жить.

Нерешительность.

7. Кого из писателей - живых и ушедших - Вы хотели бы собрать для дружеской беседы под зеленой лампой?

Мне бы, между нами говоря, вот чего хотелось. Собрать вместе компанию поэтов, которых довелось мне переводить. И не под зеленой лампой, а на дружеской пирушке, в хорошем трактире, на постоялом дворе в каком-нибудь… м-м… соседнем измерении. Большинство из них – так уж исторически сложилось – были выпивохи и охальники: четверка поэтов-"кавалеров" 17-го века, да Роберт Бернс, да ирландцы, Чосер тоже в своем 14-м столетии вполне жовиальный был мужчина, так что в трактире мы бы чувствовали себя как дома. Выпивали бы, закусывали, читали по кругу стихи, хвалили друг дружку и подначивали, а потом надрались бы до чертиков и начали травить байки и нахально заигрывать с местными девчонками и мальчишками. А утром разъехались бы каждый в свое время, но сговорились встретиться там же через год, вроде школьных друзей. Вот было бы здорово!

8. Какая должна быть погода, чтобы написать хорошую книжку?

Хорошую книжку все равно за день не напишешь. А вообще погоду я предпочитаю солнечную, а если уж дождик, то чтоб не надо было никуда выходить из дому.

9. Кто первым читает рукопись Вашей новой книги?

Первыми все мои рукописи в добровольно-принудительном порядке читают самые близкие люди: мои сыновья и закадычная, еще со школы, подруга. Иногда читаю новые стихи по телефону писательнице Марине Москвиной и моей коллеге по "Литературной аптеке" радиожурналистке Жанне Переляевой.

10. Почему Вам нравится быть писателем?

Потому что я чувствую себя счастливчиком, которому в самолете, или там в автобусе, совершенно случайно досталось место у окна. И мне нравится толкать соседа локтем в бок и кричать: "Смотри, смотри!"

МАЛЕНЬКОЕ ПИСЬМО К ЧИТАТЕЛЮ О ЧЕМ УГОДНО

Ребята, читайте книжки! Даже если вам больше нравится смотреть телевизор. Телевизор любой дурак смотреть может: сидишь, такой расслабленный, и тебе всё готовенькое показывают. Воображение при этом совершенно не работает и постепенно отсыхает и отпадает, как рудиментарный орган (что это значит – посмотрите в толковом словаре). А когда читаешь книжку, особенно толстую, без картинок, то всё кино крутится прямо у тебя в голове, и показывает его лучший в мире киномеханик – твое собственное воображение. Которое при этом развивается и расцветает пышным цветом. Человек с воображением, будь он хоть шофер, хоть повар, - всегда художник. А без воображения, работай он хоть главным начальником всего телевидения, - всё равно тупица и зануда.

К тому же от чтения книг, особенно стихов, происходит особый косметический эффект: у девочек на лицах появляется этакая нежная задумчивость, у мальчиков – мужественная загадочность. И ваша привлекательность по сравнению с какой-нибудь куклой Барби (или Кеном) возрастает в сотни раз!

Самые умные дети, которых приходилось мне встречать, живут на севере России: в Архангельске, Вологде, Каргополе. Они у меня на выступлениях такие трудные загадки расщелкивали, какие в Москве, может, один взрослый из десяти отгадает. То ли там электричество часто отключают, телевизор не посмотришь, то ли компьютеры мало у кого есть, но тамошние ребята только и делают, что с пачками книжек в библиотеку топают и из библиотеки. И лица у всех красивые, смышленые – загляденье!

Читайте книжки, заучивайте стихи наизусть, тренируйте память и отращивайте душу. Это говорю вам я, бессменный лекарь-аптекарь "Литературной аптеки", что на Радио России,

Поэт и переводчик Марина Яковлевна Бородицкая родилась в 1954 году в Москве. Окончила Московский институт иностранных языков имени Мориса Тореза. Автор трёх лирических стихотворных сборников, двенадцати книг стихов для детей ("Убежало молоко", "Последний день учения", "Перелётный штукатур", "Думай, думай, голова!" и др.) и многочисленных переводов. Она переводит с английского известных поэтов: Р. Л. Стивенсона, А. Милна, Дж. Ривза, Э. Фарджен… И сказки тоже переводит. Переведенный ею двухтомник Алана Гарнера "Камень из ожерелья Брисингов" и "Луна в канун Гомрата" (изд. "Армада", М. 1996) получил диплом Британского Совета по культуре.
Марина Бородицкая, бессменная ведущая передачи "Литературная аптека" на Радио России, убеждена, что книга — лучший витамин. А на вопрос BiblioГида (есть в Интернете такой замечательный сайт, посвящённый детской книге) "Почему Вам нравится быть писателем?" отвечает: "Потому что я чувствую себя счастливчиком, которому в самолете, или там в автобусе, совершенно случайно досталось место у окна. И мне нравится толкать соседа локтем в бок и кричать: "Смотри, смотри!"

http://epampa.narod.ru

Три бабушки

Тары-бары,
Трали-вали,
Три бабушки
На бульваре ≈
В салочки играли,
Внуков растеряли,
И вся троица ревет:
≈ Нам от дочек попадет!

Рыбкин телевизор

Пруд замерз. Каток открыт!
Вальс гремит. Фонарь горит.
Подо льдом вздыхает рыбка
И подругам говорит:

"Поздний час, пора в кровать,
Я детей устала звать,
От фигурного катанья
Их никак не оторвать!"

Вот такой воробей

Уселся воробышек
Рядом со мной.
— Не трусишь? — спросил я. —
Ты что же, ручной?

— Я дикий! — сказал он,
Взлетев на скамью. —
Бросай бутерброд,
А не то заклюю!

Щи-талочка

Чищу овощи для щей.
Сколько нужно овощей?

Три картошки, две морковки,
Луку полторы головки,
Да петрушки корешок,
Да капустный кочешок.

Потеснись-ка ты, капуста,
От тебя в кастрюле густо!

Раз-два-три, огонь зажжён —
Кочерыжка, выйди вон!

В школу

Темно. Декабрь. Семь утра.
Кричит будильник: "Эй! Пора!"

…Декабрьским утром, в семь часов,
Я дверь закрою на засов,

Чтоб в этот час, почти ночной,
Мой сон побыл еще со мной.

Я сон подушкой придавлю:
Я так, я так его люблю!

Запрусь, закроюсь — не найдут,
Сожмусь, зароюсь — обойдут,

Хоть ты тут разорвись, звоня,
Хоть мир обрушься — нет меня!!!

…Но через час, как через год,
Я выбегаю из ворот:

Мне этот день уже знаком,
Он у меня под каблуком

И я скольжу, и я скачу,
И этот день прожить хочу!

Убежало молоко

Убежало молоко.
Убежало далеко!
Вниз по лестнице
Скатилось,
Вдоль по улице
Пустилось,
Через площадь
Потекло,
Постового
Обошло,
Под скамейкой
Проскочило,
Трех старушек подмочило,
Угостило двух котят,
Разогрелось — и назад:
Вдоль по улице
Летело,
Вверх по лестнице
Пыхтело,
И в кастрюлю заползло,
Отдуваясь тяжело.
Тут хозяйка подоспела:
— Закипело?
— Закипело!

Колдунье не колдуется

Сидит колдунья, дуется
На целый белый свет:
Колдунье не колдуется,
И вдохновенья нет.

Наколдовала к завтраку
Из Африки банан,
А появился — здрасьте вам! —
Из Арктики буран.

Наколдовала к ужину
В стаканчике пломбир,
Но убедилась с ужасом:
В стаканчике — кефир!

Ну что за невезение,
Ну что за наказание —
И даже вместо пения
Выходит рисование,

И даже вместо курицы
Выходит пистолет…
Сидит колдунья, дуется
На целый белый свет.

А может быть, кто дуется —
Тому и не колдуется?

Таракан

Залез в бутылку
Таракан,
А вылезти
Не смог.
От злости
Бедный таракан
В бутылке
Занемог.

Он сдох
В начале января,
Прижав усы
К затылку.

Кто часто сердится,
Тот зря
Не должен
Лезть в бутылку.

// Март 11, 2009 // Просмотров: 24 994

Возможно, ваше знакомство с творчеством Марины Бородицкой тоже началось с ее «взрослых» стихов. Возможно, вы тоже долго бормотали себе под нос строчки из ее «Оды близорукости», способные стать позывными всех очкариков-линзоносцев:

Слава тебе, о бесшабашный хрусталик!
И тебе, подруга его, строптивая роговица!
Вы своей преломляющей силы не рассчитали,
на далёкую перспективу не дали мне подивиться.

Или из того же сборника, на актуальные темы:

Вот министр просвещенья говорит:
— Слишком много просвещенья, — говорит.
А министр освещенья говорит:
— Эта лампочка сейчас перегорит.

Или, может быть, вы прочли ее стихи для всей семьи и все думали и думали про бумажный зонтик:

Расписное веретенце,
Зонтик из бумаги –
Он не защитит от солнца,
Не спасет от влаги.
…
Он как парусник над бездной,
В поднебесной шири –
Однодневный, бесполезный,
Самый прочный в мире!

А потом уже вы перешли к ее «детским» стихам, и вдруг поняли, что их читать взрослым не менее интересно, а «взрослые» ее строчки часто вполне досягаемы для восприятия ребенка. И ощутили: вот оно, то самое волшебство, которое есть в Литературе!

Об угрозах чтению, умении чувствовать чужую боль, размытии возрастных границ в литературе, о современных проблемах и отличных книгах Марина Бородицкая рассказала .

СПРАВКА: Марина Бородицка – поэт, переводчик. Родилась в 1954 году. Окончила Московский государственный институт иностранных языков имени Мориса Тореза. Работала гидом-переводчиком и учителем в школе-интернате и английской спецшколе. В 80-е годы начала профессионально заниматься литературным творчеством. Переводила произведения Чосера, Бёрнса, Браунинга, Стивенсона, Киплинга, Честертона, Милна, Кэррола, Гюго и др. Книги ее детских и взрослых стихов выходили в издательства «Малыш», «Детская литература», «АСТ-пресс», «Самовар», «Время». Воспитала двоих сыновей.

Марина Бородицкая. На презентации книжного фестиваля «Антоновские яблоки» читает свои стихи.

Дразнить и вызвать слюнотечение

– Марина Яковлевна, как-то в беседе вы употребили выражение «семь бочек арестантов». Моему поколению сложно, что называется, «считать» цитату… А вот люди вашего поколения отзываются на нее мгновенно. То есть литература может выступать как код…

– Это я случайно «скрестила» семь вёрст до небес и сорок бочек арестантов, которые встречаются у северных писателей; «арестант» — я сама недавно узнала – это мелкая сушёная рыбка… «Народные» фразочки входят в литературу, и наоборот: цитаты из «Горя от ума» народ «приватизировал» и превратил в пословицы.

Тем-то и прекрасно семейное чтение, что у каждой семьи, в которой читают, появляется свой круг таких словесных «фенечек» — поговорочек, приговорочек, присловий. Например, «все страньше и страньше» — из Алисы в переводе Демуровой.

– Все чудесатей и чудесатей…

– Это то же самое, только в другом переводе… У одних моих знакомых уже в третьем поколении бытует фразочка из О. Генри: «Победа разума над сарсапариллой!» Чушь, казалось бы, но все сразу вспоминают: О. Генри – это весело!

Вот это камерное, этот семейный код – не для аутсайдеров. Это наш круг света под домашним абажуром. Некий незримый купол над семьей, который ее объединяет. То, что происходит между глазом и страницей – в этом есть такая целебная защита, такое колдовстсво, которого у нас не отнять никому! Место между родительской грудью и книжной страницей – самое теплое и безопасное для ребенка. «К папе под мышку – читать книжку!» Это очень сближает и объединяет.

– Особенно, если мама и папа читают вместе с ребенком.

– Это, конечно, шикарно, но будем реалистами – кто теперь садится и всей семьей читает книжки у камелька? Но даже если просто книга прочитывается и передается от мамы-папы – к ребенку, и потом про это можно поговорить – вскользь, или всерьез – это уже победа! Как еще можно возбудить в ребенке страсть к чтению, если вы ему ни разу не сказали: «Слушай, отстань, дай дочитать, у меня сейчас самое интересное место!» У ребенка надо вызвать слюнотечение!

– Как его вызывать?

– Надо дразнить! Когда моя 4-летняя внучка не хочет читать, я сажусь и сама читаю книжку, вслух комментируя: «Вот это да!», «Здорово!», «Вот ужас-то!» Спустя пять минут она лезет ко мне под мышку. С подростками можно так: «Не смей трогать «Войну и мир»! Это для умных, тебе еще рано. И вообще, там сплошной секс и насилие!» Сын тут же ее утащил. И прочитал!

Все эти методы прекрасно описаны в книге Даниэля Пеннака «Как роман» : как не заставлять, но дразнить, заманивать, исподволь приручать…

– Читать вслух – пока ребенку это нравится! Или пока он не отнимет у вас книгу и не скажет: «Я сам!». У меня в сборнике «Бумажный зонтик» отдельно выделены «Стихи для чтения детьми взрослым» . Ведь нечестно, что родители не могут себе сами почитать, пока они чистят картошку или моют посуду. Человек 10-12 лет может прийти на помощь. И даже, если маме надо срочно узнать, кто убийца – взять и почитать ее любимую Агату Кристи! А там глядишь – и покатится…

Страницы книги Марины Бородицкой «Бумажный зонтик», фото: rbckjnf.livejournal.com

Развивать воображение

– Более распространенная сегодня привычка – мыть посуду не под чтение, а под кинофильм.

– Чем книга отличается от экрана? Когда ты сидишь перед картинкой весь такой расслабленный, у тебя не работает воображение. Оно ссыхается и отпадает как рудиментарный хвостик! А перед книжкой – особенно старой, зачитанной, даже библиотечной – все кино крутится у вас в голове.

Можете возразить: «А зачем оно, это воображение вообще нужно? Мы без него прекрасно проживем». Не проживем! Это то, что делает нас людьми – потому что (сейчас скажу главное!) только человек с воображением может представить, что другому тоже больно . И только человек без воображения может отдать приказ шмалять из огнеметов «Шмель» по школе в Беслане, в которой сидят живые дети!

– Геббельс был доктором философии, человек с развитым мышлением…

– И что? У него было абстрактное мышление. Но для того чтобы представить себе, что чувствует ребенок, загнанный в газовую камеру, надо иметь живое воображение… Поплакать тоже нужно уметь.

Мне было 12 лет, когда бабушка с дедушкой буквально заставили меня прочитать книгу Марии Рольникайте «Я должна рассказать» . Это книга о концлагере, о войне и Холокосте. Я отнекивалась – есть масса более интересных занятий, но мне твердо было сказано: «Если одни это пережили, то другие должны найти в себе мужество об этом прочитать!»

Диккенс и Марк Твен – вышли вон!

– Я бы хотела сказать одну важную вещь, которой нигде еще не говорила. Раньше мы все единодушно соглашались, что главный враг чтения – Экран, перед которым ребенок сидит тихий такой и не думающий…

– Как в «Денискиных рассказах»: «люблю смотреть телевизор – все равно, что показывают!»

– Совершенно верно. Но в наше не благословенное время у детского чтения появился враг посерьезней. Зовут его мракобесие. У него есть реальное воплощение – Федеральный закон № 436, (речь идет о нашумевшем и широко обсуждавшемся законе «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию» — прим. ред. ) который наша Госдума приняла в 2010 году, и который сильно ударил по всем небольшим качественным издательствам, так называемым издательствам-малышам, которые создавали штучный, нештампованный продукт. Закон сформулирован очень удобно: его нарушителем может стать кто угодно в любой момент. Вот, например, «Малыш и Карлсон» – он там вроде на крышу лазил, а это опасно и может причинить вред здоровью! Оливер Твист бродяжничал – такой пункт в законе тоже есть – Диккенс вышел вон, Марк Твен, пожалуй, тоже. Русские сказки вообще нервно курят в сторонке…

– Кто реально может провести ревизию?

– Да кто угодно! Стоит только какому-то депутату захотеть попиариться! Вот 26 марта вышел к микрофону депутат-«патриот» Ярослав Нилов и предложил запретить чтение в школе романов Толстого, Достоевского и Булгакова. И его поддержал Роман Путин, председатель Русского академического фонда…

– Преподавание литературы в советской школе было предельно заидеологизировано. То, что происходит сейчас, можно обозначить как тестовое мышление, и оно ничуть не лучше…

— В том-то и дело, что ничуть не лучше. Английский писатель, с которым я сейчас общаюсь, Майкл Розен, то же самое говорит и также возмущается тем, что происходит у них. Мы же часто орем, что Запад растленный, а сколько оттуда слизали? Тот же ЕГЭ! Зачем он нужен?

Мне очень нравится, что у вас журнал для отцов. Мы все вместе должны как-то противостоять и тестовому мышлению, и – вот главное – обесцениванию человеческой жизни ! Этому всему надо противопоставить свой круг света и чтения.

Марина Бородицкая. Фото: Дмитрий Рожков, Википедия

«Там, у подножья Геликона, Лекарство горькое растет»*

– Вы часто говорите о литературе как целительной силе. Ведете на радио программу, в которой даете литературные рецепты…

— «Литературная аптека» называется. Мы ведем эту программу на Радио России с чудесной журналисткой Жанной Переляевой уже 17 лет! То есть, человек мог родиться, пойти в школу и даже ее закончить – за время существования передачи. Формально она предназначена для старшеклассников, но в принципе для всех. Потому что книга – это лекарство, а стихи, выученные до 18-20 лет – вообще аптечка первой помощи, которую ты сам можешь из своего нутра вытащить – когда тебе очень плохо! – и получить защиту и исцеление.

– Такая вера в литературу, литературоцентризм – черта русской словесной культуры. Тут можно вспомнить Корнея Ивановича – его отношение к слову и к тому, что без слова, литературы невозможно взросление души ребенка. Лидия Чуковская описывает в своих мемуарах этот трепет…

– Чуковский – «наше всё» для детей! Он берет ребенка за руку и вводит крошечного трехлетнего человека прямо в сокровищницу мировой литературы! У него в сказках представлены все основные мировые жанры, ритмы и размеры. Хотите героическую поэму, байронический романтизм? Доктор Айболит: «О, если я не дойду, если в пути пропаду, что станется с ними, с больными…» В духе Байрона и Шелли – романтический герой в исключительных обстоятельствах. Хотите поэму о христианском прощении, покаянии и любви? «Федорино горе»: «Но чудо случилося с ней, стала Федора добрей!» Геройство и злодейство – «Тараканище». И какое злодейство – «Принесите-ка мне, звери, ваших детушек, я сегодня их за ужином скушаю!»

– От Чуковского эстафету можно перекинуть к Берестову, который был его учеником. Но есть ощущение, что Берестов стоит не в первом ряду детских писателей – в сознании многих…

– Это крайне несправедливо! Хотя на самом деле – он в первом ряду. Хорошие учителя, родители, воспитатели, конечно, его знают. Когда видишь, какого кустарного качества стихи часто предлагают выучить детям в детском саду к празднику осени или 8 марта, внутренне плачешь и призываешь на помощь Валентина Дмитриевича!

– Что вы сами читали своим сыновьям?

– Всё – и то, и это. Кроме себя. Считала, что есть более достойные образцы. И они уже были довольно «подрощенными» ребятами, когда сами прочли мои стихи – и их немного от этого корчило – что они там изображены в младенческом виде.

Список для чтения без границ

– А какая литература помогает растить настоящего мужчину, будущего отца?

– Для мальчишек – масса отличных книг! Вся приключенческая литература. Но это не только Жюль Верн – хотя и у этой литературы есть своя исцеляющая сила. «Три мушкетера», все это благородство, все это «один за всех», проблемы жизненного выбора – чего стоит одна сцена встречи д’Артаньяна с кардиналом! Тут и Майн Рид, и Луи Буссенар, и обязательно Рафаэль Саббатини – «Одиссея капитана Блада» и «Хроники капитана Блада»! Это прелесть просто!

А еще… Может, это не совсем скромно с моей стороны, потому что я один из переводчиков… Но в конце концов, я рекомендую не себя, а господина Киплинга: «Пак с волшебных холмов» и «Подарки фей» — прекраснейшее чтение для мальчишек! Девочкам, впрочем, тоже полезно читать мальчиковые книжки. И наоборот!

Вот, кстати, к слову об Александре Бруштейн , о которой мы упомянули в разговоре. Я, например, всегда считала, что ее «Дорога уходит вдаль» — это девчачья книжка. Вероника Долина даже назвала ее «энциклопедией мыслящей девочки». И к моему удивлению, оба моих сына обожали эту книгу! И сейчас младший на свое 30-летие потребовал, чтобы ему подарили то самое издание, которое у нас было, голубое, в коленкоровом переплете с вытесненным силуэтом гимназистки, и все три повести – под одной обложкой. Именно все три – одной мало, двух недостаточно, читать надо все три. Кстати, эта книга интересна и с исторической точки зрения: ведь там описывается резонансное дело Мултанских вотяков, которых защищал писатель Короленко, и как вся страна за этим следила. И знаменитое дело Дрейфуса у Бруштейн описано так, что дух захватывает!

Еще рекомендую вот что. Этого нет в обязательном списке детского чтения, и я сама прочла это довольно поздно, но это прекраснейшие книжки именно для чтения отца с ребенком: Василий Аксенов – абсолютно, казалось бы, взрослый писатель, но эти две книги стоят особняком. Первая – «Мой дедушка – памятник» , а вторая – «Сундучок, в котором что-то стучит» . Отец увидит блистательную пародию на приключенческую литературу, а ребенок – просто приключения выдающегося мальчика и его подружки на морях, островах.

– Да, конечно, «Когда папа был маленький» Раскина . Прекрасное чтение – Радий Погодин – грустно-веселые книжки про человеческие отношения, для подростков. Погодин ни в чем не уступает Драгунскому, их и взрослым потрясающе интересно читать.
Причем и Драгунский, и Погодин, и Виктор Голявкин – авторы без четких возрастных границ, я это обожаю! Я сама люблю размывать возрастные границы. У меня как раз есть раздел в книге «Бумажный зонтик» – «Стихи на вырост» . Потому что хорошие детские стихи – они всегда на вырост! Они всегда о сложном, о глубоком, и человек в разном возрасте видит в них что-то свое. Вот это двойное дно, казалось бы, в ясельном стихотворении – это то, чему я всю жизнь учусь у Валентина Берестова.

– Только не надо «вскрывать подтекст», как говорила ваша учительница литературы – вы об этом рассказывали в одном эфире…

– Вот этого не надо! Мне при этих словах всегда представлялась консервная банка, которую надо вскрыть. Еще замечательные детские рассказы – «Мужское воспитание» Ксении Драгунской , про то, как ее воспитывал брат Денис, который ее намного старше, и как к ним приходили его друзья и учили ее песням, которым девочку не надо было бы учить… А еще у нее есть прекрасная детская пьеса «Все мальчишки – дураки!» . И пьеса для подростков «Истребление» – это про ЕГЭ. У нее тоже размыты возрастные границы. Там одна девочка говорит: «Мой папа сказал, что скоро все университеты закроют и останутся только курсы обходчиков трубопроводов!»

Папы, я к вам обращаюсь: это то, с чем нам нужно бороться и чему противостоять — по мере сил. Каждому – на своем маленьком читательском фронте!

*М. Бородицкая. Из сборника «Ода близорукости».