Бахчисарайский фонтан балет мариинский содержание. "Бахчисарайский фонтан"

Либретто Н.Д. Волкова по поэме А.С. Пушкина

Первым советским балетом, сочиненным на пушкинскую тему, был «Бахчисарайский фонтан» — хореографическая поэма Б.В. Асафьева в 4 действиях на либретто Н.Д. Волкова.

Рождение этого балета было подготовлено всем предыдущим развитием советского искусства и свидетельствовало о творческой зрелости советского хореографического театра.

Работа автора либретто – драматурга и искусствоведа Н.Д. Волкова (первого, у кого родился замысел будущего балета) – была направлена на выявление лирического существа поэмы Пушкина, ее основной идеи, на такое построение драматического действия, при котором до зрителя была бы донесена не только основная «мысль поэмы – перерождение… дикой души через высокое чувство любви» (В.Г. Белинский), но и образное размышление самого поэта о сущности любви.

Либретто балета получило свое завершение в период «превращения его в музыку», причем замысел драматурга был идейно развит и углублен композитором Б.В. Асафьевым, для которого, по его словам, пушкинский «Фонтан» был не «только повествованием о личной утаенной любви поэта», но и «оптимистической поэмой об освобожденном сознании», отражающей «одно из характернейших явлений тогдашней русской действительности…».

Исходя из этого, композитор, создавая музыку балета, ставил перед собой задачу «попытаться услышать эпоху через поэму Пушкина и передать волновавшие поэта эмоции вольным их пересказом. Вольным, но не произвольным».

Но большой, взыскательный художник, вся деятельность которого была проникнута живым ощущением запросов нашей советской действительности, не мог ограничить свою задачу только этим и задавал себе вопрос: «Можно ли заново прочитать «Фонтан» и через далекие от нас поэтические образы, через раскрытый в картинах восточной деспотии «плен сознания» расслышать волнующие нас чувства?» (сб. «Бахчисарайский фонтан», Москва, 1936).

В свете этого вопроса чрезвычайно интересен рассказ Б.В. Асафьева о том, как протекало создание музыки балета.

«Балет «Бахчисарайский фонтан». Трудно далось мне возникновение этого балета. Мысль о реализации его как спектакля из пушкинской поэмы родилась у Н.Д. Волкова, но прошло много времени, прежде чем он убедил меня взяться за композиторство: не хватало решимости. Мне хотелось во что бы то ни стало сохранить мелодически и эпоху Пушкина, и помыслы тогдашней русской хореографии, ритм и пластику ее романтических образов и интонаций ее музыки, даже, проще сказать, подслушать струистый говор ее. Но я пуще всего боялся нарочитой стилизации. Жил я в те годы (1926-1934) в Детском селе (теперь город Пушкин под Ленинградом), жил, не расставаясь с окружающей природой и великолепными парками, бывшими Екатерининским и Павловским. И летом, и роскошной пушкинской лицейской осенью, и зимой, и прекрасной весной, когда обнажалось в зелени ласковое и все же величавое тютчевское «озеро лебедей», я был весь окружен, овеян соблазнами музыки незабвенного поэтического русского прошлого этих мест. Я стремился сохранить его аромат, но избежать подражаний. Только в качестве заставки и концовки-эпилога для своего «Фонтана» я выбрал романсовые напевы былого, родные пушкинским стихам и глинкинским кантиленам (это был старинный романс Гурилева по мелодии пианиста Гензельта «Фонтану Бахчисарайского дворца»). Но основную и самую существенную поддержку и толчок к сочинению поэмы-балета я получил от весны 1933 г. и наполнявшей ее советской молодежи: многочисленные экскурсии в парках Детского села и Павловска вносили в окружающую природу и жизнь какой-то заново освежающий оттенок и свою особенность родимой романтики и чувство молодости как непрерывной плавной мелодии, недоступной словам и требовавшей ритмо-пластических образов, рождавшихся непроизвольно. Музыка была написана мною с неоглядной быстротой, почти не прерываясь, недели в полторы. Надо было передать волнение пушкинской стихотворной стихии так, чтобы слушатель, сквозь память моего сердца о наисвежайшей для нас дали, а вернее о романтических певучих далях дней Пушкина крымских странствований, ощутил ласк романтических веяний советской молодежи в эпоху рождения новой человечности».

В творчестве Асафьева всегда органично сливались, взаимно обогащая и дополняя друг друга, глубоко мыслящий музыкальный ученый, неутомимый музыкально-общественный деятель и талантливый композитор, обладающий особенно развитым чувством внутреннего слуха, помогавшим ему слышать музыкальную интонацию, живой музыкальный язык отдаленного времени, композитор, умеющий ощутить и понять живую связь этой музыкальной речи с конкретно-исторической действительностью, отражением которой она являлась.

Музыка балета «Бахчисарайский фонтан» представляет собою как бы непрерывно льющийся мелодический поток, в котором сливаются воедино лирическое повествование о событиях, созданных пушкинским воображением (раскрываемое через музыкальные образы его героев и симфоническое развитие музыкально-драматического действия), и сопутствующий ему эмоционально напряженный рассказ о времени, породившем Пушкина, несущий в себе творчески переплавленную, современную поэту живую музыкальную речь, характерные для нее интонации.

С первых звуков увертюры, вводящей нас в романтическую и лирическую атмосферу поэмы, музыка балета во всех частях, заключающих в себе элемент описательный по отношению к развивающейся драме, взволнованно воссоздает дыхание пушкинских дней.

Там же, где развивается основная идея, разыгрывается трагедия, рожденная душевными переживаниями Пушкина и его раздумьями, там музыка насыщается трепетом и горячим чувством большого советского художника, в «эпоху рождения новой человечности» прочитавшего поэму освобождения человеческого сознания, созданную гениальным поэтом.

Вместе с тем музыкой «Бахчисарайского фонтана» Б.В. Асафьев продолжает и развивает традиции музыкально-хореографической драматургии, симфоничности балетной музыки, восходящие к гениальным танцам «Руслана и Людмилы» М.И. Глинки и балетам П.И. Чайковского.

Со свойственной ему скромностью и высоким чувством ответственности перед советской аудиторией Б.В. Асафьев в свое время очень волновался: сумел ли он выполнить поставленную перед собою задачу? Жизнь ответила на этот вопрос – «Бахчисарайский фонтан» приобрел общенародное признание и прочно вошел в репертуар лучших театров нашей страны, а также театров стран народной демократии.

Создавая хореографический текст балета и осуществляя его постановку на сцене, балетмейстер Р.В. Захаров стремился к тому, чтобы танец являлся не самоцелью, а средством выражения идеи, заложенной в произведении. «Танцем хотим выражать мысли, чувства, поступки, хотим быть целеустремленным, идейно принципиальным искусством, — писал он в своей статье к премьере балета, — …хореографический спектакль строить как единое драматическое действие, где каждый танец вытекает как необходимость, несет в себе смысл и дальнейшее развитие действия».

Отсюда и вытекает характерная для постановки «Бахчисарайского фонтана» подчиненность всех компонентов спектакля одной задаче – воплощению идеи произведения средствами хореографического искусства, строгая логичность построения всего спектакля, оправданность каждого жеста.

Балетмейстеру удалось преодолеть свойственный дореволюционному балету разрыв между танцем и пантомимой: все танцы в балете «Бахчисарайский фонтан» пантомимны (подразумевая под этим термином мимическую выразительность, игровую действенность танца) и вся пантомима – танцевальна, так как она выражена музыкально-пластическим языком актера. Переход от пантомимы к танцу и от танца к пантомиме органичен и художественно закономерен.

Весь танцевально-пантомимный текст балета подсказан гениальной поэмой Пушкина и вытекает из музыки Асафьева.

Огромным достоинством «Бахчисарайского фонтана» является то, что его образы на протяжении всего спектакля музыкально-пластически развиваются, растут, внутренне раскрываются – они живые.

Создание балета «Бахчисарайский фонтан» утверждало ведущую, организующую роль драматурга в советском хореографическом театре, ставило и решало вопрос о равноценности двух основных компонентов искусства балета – музыки и танца, в своем гармоническом сочетании и действенном развитии создающих полноценную балетную драматургию.

Сам подход к решению темы спектакля и сценическому раскрытию идеи Пушкина, успешное решение поставленной задачи обеспечили успех постановки «Бахчисарайского фонтана» и много лет встречают горячий отклик у публики.

Мы ответили на самые популярные вопросы - проверьте, может быть, ответили и на ваш?

• Мы - учреждение культуры и хотим провести трансляцию на портале «Культура.РФ». Куда нам обратиться?
• Как предложить событие в «Афишу» портала?
• Нашел ошибку в публикации на портале. Как рассказать редакции?

Подписался на пуш-уведомления, но предложение появляется каждый день

Мы используем на портале файлы cookie, чтобы помнить о ваших посещениях. Если файлы cookie удалены, предложение о подписке всплывает повторно. Откройте настройки браузера и убедитесь, что в пункте «Удаление файлов cookie» нет отметки «Удалять при каждом выходе из браузера».

Хочу первым узнавать о новых материалах и проектах портала «Культура.РФ»

Если у вас есть идея для трансляции, но нет технической возможности ее провести, предлагаем заполнить электронную форму заявки в рамках национального проекта «Культура»: . Если событие запланировано в период с 1 сентября по 30 ноября 2019 года, заявку можно подать с 28 июня по 28 июля 2019 года (включительно). Выбор мероприятий, которые получат поддержку, осуществляет экспертная комиссия Министерства культуры РФ.

Нашего музея (учреждения) нет на портале. Как его добавить?

Вы можете добавить учреждение на портал с помощью системы «Единое информационное пространство в сфере культуры»: . Присоединяйтесь к ней и добавляйте ваши места и мероприятия в соответствии с . После проверки модератором информация об учреждении появится на портале «Культура.РФ».

• на YouTube - Мастера русского балета, 1953 год

Ссылки

• . .

Отрывок, характеризующий Бахчисарайский фонтан (балет)

– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.

Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг"ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.
– Сигнал! – проговорил он.
Казак поднял руку, раздался выстрел. И в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных сторон и еще выстрелы.
В то же мгновение, как раздались первые звуки топота и крика, Петя, ударив свою лошадь и выпустив поводья, не слушая Денисова, кричавшего на него, поскакал вперед. Пете показалось, что вдруг совершенно, как середь дня, ярко рассвело в ту минуту, как послышался выстрел. Он подскакал к мосту. Впереди по дороге скакали казаки. На мосту он столкнулся с отставшим казаком и поскакал дальше. Впереди какие то люди, – должно быть, это были французы, – бежали с правой стороны дороги на левую. Один упал в грязь под ногами Петиной лошади.
У одной избы столпились казаки, что то делая. Из середины толпы послышался страшный крик. Петя подскакал к этой толпе, и первое, что он увидал, было бледное, с трясущейся нижней челюстью лицо француза, державшегося за древко направленной на него пики.
– Ура!.. Ребята… наши… – прокричал Петя и, дав поводья разгорячившейся лошади, поскакал вперед по улице.
Впереди слышны были выстрелы. Казаки, гусары и русские оборванные пленные, бежавшие с обеих сторон дороги, все громко и нескладно кричали что то. Молодцеватый, без шапки, с красным нахмуренным лицом, француз в синей шинели отбивался штыком от гусаров. Когда Петя подскакал, француз уже упал. Опять опоздал, мелькнуло в голове Пети, и он поскакал туда, откуда слышались частые выстрелы. Выстрелы раздавались на дворе того барского дома, на котором он был вчера ночью с Долоховым. Французы засели там за плетнем в густом, заросшем кустами саду и стреляли по казакам, столпившимся у ворот. Подъезжая к воротам, Петя в пороховом дыму увидал Долохова с бледным, зеленоватым лицом, кричавшего что то людям. «В объезд! Пехоту подождать!» – кричал он, в то время как Петя подъехал к нему.
– Подождать?.. Ураааа!.. – закричал Петя и, не медля ни одной минуты, поскакал к тому месту, откуда слышались выстрелы и где гуще был пороховой дым. Послышался залп, провизжали пустые и во что то шлепнувшие пули. Казаки и Долохов вскакали вслед за Петей в ворота дома. Французы в колеблющемся густом дыме одни бросали оружие и выбегали из кустов навстречу казакам, другие бежали под гору к пруду. Петя скакал на своей лошади вдоль по барскому двору и, вместо того чтобы держать поводья, странно и быстро махал обеими руками и все дальше и дальше сбивался с седла на одну сторону. Лошадь, набежав на тлевший в утреннем свето костер, уперлась, и Петя тяжело упал на мокрую землю. Казаки видели, как быстро задергались его руки и ноги, несмотря на то, что голова его не шевелилась. Пуля пробила ему голову.
Переговоривши с старшим французским офицером, который вышел к нему из за дома с платком на шпаге и объявил, что они сдаются, Долохов слез с лошади и подошел к неподвижно, с раскинутыми руками, лежавшему Пете.
– Готов, – сказал он, нахмурившись, и пошел в ворота навстречу ехавшему к нему Денисову.
– Убит?! – вскрикнул Денисов, увидав еще издалека то знакомое ему, несомненно безжизненное положение, в котором лежало тело Пети.
– Готов, – повторил Долохов, как будто выговаривание этого слова доставляло ему удовольствие, и быстро пошел к пленным, которых окружили спешившиеся казаки. – Брать не будем! – крикнул он Денисову.
Денисов не отвечал; он подъехал к Пете, слез с лошади и дрожащими руками повернул к себе запачканное кровью и грязью, уже побледневшее лицо Пети.
«Я привык что нибудь сладкое. Отличный изюм, берите весь», – вспомнилось ему. И казаки с удивлением оглянулись на звуки, похожие на собачий лай, с которыми Денисов быстро отвернулся, подошел к плетню и схватился за него.
В числе отбитых Денисовым и Долоховым русских пленных был Пьер Безухов.

О той партии пленных, в которой был Пьер, во время всего своего движения от Москвы, не было от французского начальства никакого нового распоряжения. Партия эта 22 го октября находилась уже не с теми войсками и обозами, с которыми она вышла из Москвы. Половина обоза с сухарями, который шел за ними первые переходы, была отбита казаками, другая половина уехала вперед; пеших кавалеристов, которые шли впереди, не было ни одного больше; они все исчезли. Артиллерия, которая первые переходы виднелась впереди, заменилась теперь огромным обозом маршала Жюно, конвоируемого вестфальцами. Сзади пленных ехал обоз кавалерийских вещей.
От Вязьмы французские войска, прежде шедшие тремя колоннами, шли теперь одной кучей. Те признаки беспорядка, которые заметил Пьер на первом привале из Москвы, теперь дошли до последней степени.
Дорога, по которой они шли, с обеих сторон была уложена мертвыми лошадьми; оборванные люди, отсталые от разных команд, беспрестанно переменяясь, то присоединялись, то опять отставали от шедшей колонны.
Несколько раз во время похода бывали фальшивые тревоги, и солдаты конвоя поднимали ружья, стреляли и бежали стремглав, давя друг друга, но потом опять собирались и бранили друг друга за напрасный страх.
Эти три сборища, шедшие вместе, – кавалерийское депо, депо пленных и обоз Жюно, – все еще составляли что то отдельное и цельное, хотя и то, и другое, и третье быстро таяло.
В депо, в котором было сто двадцать повозок сначала, теперь оставалось не больше шестидесяти; остальные были отбиты или брошены. Из обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому обозу ставили караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей, солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала за то, что у солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.
Больше же всего из этих трех сборищ растаяло депо пленных. Из трехсот тридцати человек, вышедших из Москвы, теперь оставалось меньше ста. Пленные еще более, чем седла кавалерийского депо и чем обоз Жюно, тяготили конвоирующих солдат. Седла и ложки Жюно, они понимали, что могли для чего нибудь пригодиться, но для чего было голодным и холодным солдатам конвоя стоять на карауле и стеречь таких же холодных и голодных русских, которые мерли и отставали дорогой, которых было велено пристреливать, – это было не только непонятно, но и противно. И конвойные, как бы боясь в том горестном положении, в котором они сами находились, не отдаться бывшему в них чувству жалости к пленным и тем ухудшить свое положение, особенно мрачно и строго обращались с ними.
В Дорогобуже, в то время как, заперев пленных в конюшню, конвойные солдаты ушли грабить свои же магазины, несколько человек пленных солдат подкопались под стену и убежали, но были захвачены французами и расстреляны.
Прежний, введенный при выходе из Москвы, порядок, чтобы пленные офицеры шли отдельно от солдат, уже давно был уничтожен; все те, которые могли идти, шли вместе, и Пьер с третьего перехода уже соединился опять с Каратаевым и лиловой кривоногой собакой, которая избрала себе хозяином Каратаева.
С Каратаевым, на третий день выхода из Москвы, сделалась та лихорадка, от которой он лежал в московском гошпитале, и по мере того как Каратаев ослабевал, Пьер отдалялся от него. Пьер не знал отчего, но, с тех пор как Каратаев стал слабеть, Пьер должен был делать усилие над собой, чтобы подойти к нему. И подходя к нему и слушая те тихие стоны, с которыми Каратаев обыкновенно на привалах ложился, и чувствуя усилившийся теперь запах, который издавал от себя Каратаев, Пьер отходил от него подальше и не думал о нем.
В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что, когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню. Из всего того, что потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, главное были босые, стертые, заструпелые ноги. (Лошадиное мясо было вкусно и питательно, селитренный букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие тело, приятно согревали.) Одно было тяжело в первое время – это ноги.
Во второй день перехода, осмотрев у костра свои болячки, Пьер думал невозможным ступить на них; но когда все поднялись, он пошел, прихрамывая, и потом, когда разогрелся, пошел без боли, хотя к вечеру страшнее еще было смотреть на ноги. Но он не смотрел на них и думал о другом.
Теперь только Пьер понял всю силу жизненности человека и спасительную силу перемещения внимания, вложенную в человека, подобную тому спасительному клапану в паровиках, который выпускает лишний пар, как только плотность его превышает известную норму.
Он не видал и не слыхал, как пристреливали отсталых пленных, хотя более сотни из них уже погибли таким образом. Он не думал о Каратаеве, который слабел с каждым днем и, очевидно, скоро должен был подвергнуться той же участи. Еще менее Пьер думал о себе. Чем труднее становилось его положение, чем страшнее была будущность, тем независимее от того положения, в котором он находился, приходили ему радостные и успокоительные мысли, воспоминания и представления.

22 го числа, в полдень, Пьер шел в гору по грязной, скользкой дороге, глядя на свои ноги и на неровности пути. Изредка он взглядывал на знакомую толпу, окружающую его, и опять на свои ноги. И то и другое было одинаково свое и знакомое ему. Лиловый кривоногий Серый весело бежал стороной дороги, изредка, в доказательство своей ловкости и довольства, поджимая заднюю лапу и прыгая на трех и потом опять на всех четырех бросаясь с лаем на вороньев, которые сидели на падали. Серый был веселее и глаже, чем в Москве. Со всех сторон лежало мясо различных животных – от человеческого до лошадиного, в различных степенях разложения; и волков не подпускали шедшие люди, так что Серый мог наедаться сколько угодно.

Поэмы Пушкина представляют огромный интерес не только с художественной, но и с точки зрения изучения эволюции его литературных вкусов. В частности, в свое время поэт очень увлекался творчеством Байрона и написал несколько произведений в подражание знаменитому англичанину. В их числе “Бахчисарайский фонтан” — произведение, посвященное, как позже признавался сам поэт, его возлюбленной, имя которой по сей день остается загадкой для его биографов.

История создания произведения

Некоторые исследователи отмечают, что Пушкин слышал романтическую легенду о крымском хане еще в Петербурге. Однако, скорее всего, он узнал ее во время посещения Бахчисарая вместе с семьей генерала Раевского в начале осени 1820-го года. Причем ни дворец, ни сам фонтан не произвели на него впечатления, так как находились в крайнем запустении.

Работа над поэмой "Бахчисарайский фонтан" (содержание представленно ниже) была начата весной 1821 года, но основную часть поэт написал в течение 1822 года. Кроме того, известно, что вступление было создано в 1823 году, а окончательную отделку и подготовку к печати произвел Вяземский.

Кто стали прообразами героев поэмы “Бахчисарайский фонтан”?

Одним из главных героев этого произведения является хан Гирей, точнее Кырым Герай, повелитель Крыма, правивший с 1758 по 1764-ый годы. Именно при нем в появился “Фонтан слез” и многие другие сооружения. Среди них особенно выделялся мавзолей, в котором по легенде была похоронена последняя любовь хана — Диляра-бикеч, погибшая от рук отравительницы. Кстати, некоторые исследователи считали, что именно в память об этой девушке был построен скорбный мраморный памятник, источавший капли воды. Таким образом, возможно, что реальная героиня, которой посвящена поэма "Бахчисарайский фонтан", краткое содержание которой приведено ниже, вовсе не была полячкой по имени Мария. Откуда же появилась это предание про княжну? Возможно, его придумали в семье Софьи Киселевой, урожденной Потоцкой, с которой поэт был очень дружен.

Пушкин. Краткое содержание первой части

В своем дворец печальный хан Гирей забыл о покое и наслаждениях. Его не интересуют ни война, ни козни врагов. Он идет на женскую половину, где его красавицы жены изнывают в тоске по его ласкам, и слышит песню невольниц, которую они поют во славу грузинки Заремы, называя ее красой гарема. Однако сама любимица повелителя больше не улыбается, так как хан ее разлюбил, и теперь в его сердце царит юная Мария. Эта полячка совсем недавно стала обитательницей гарема и не может забыть отчий дом и свое положение обожаемой дочери старика отца и завидной невесты для многих родовитых вельмож, которые искали ее руки.

Как же стала эта дочь шляхтича невольницей Полчища татар хлынули в Польшу и разорили ее отчий дом, а сама она стала их добычей и драгоценным подарком своему властелину. В неволе девушка стала тосковать, и ее единственная отрада теперь — это молитвы перед образом Пречистой Девы, который и день и ночь освещает неугасимая лампада. Мария единственная, кому во дворце хана разрешено держать у себя в комнате-келье символы христианской веры, и даже сам Гирей не решается нарушить ее покой и одиночество.

Сцена встречи Марии и Заремы

Наступила ночь. Однако не спит Зарема, которая прокрадывается в комнату к полячке и видит образ Девы Марии. Грузинка на секунду вспоминает свою далекую родину, но тут ее взгляд падает на спящую Марию. Зарема становится на колени перед польской княжной и молит ее вернуть ей сердце Гирея. Проснувшаяся Мария, спрашивает любимую жену хана, что ей нужно от несчастной пленницы, мечтающей лишь о том, чтобы отправиться к своему небесному отцу. Тогда Зарема рассказывает ей, что не помнит, как оказалась в Бахчисарайском дворце, но неволя не стала ей в тягость, так как ее полюбил Гирей. Однако появление Марии разрушило ее счастье, и если та не вернет ей сердце хана, она ни перед чем не остановится. Закончив свою речь, грузинка исчезает, оставив Марию оплакивать свою горькую долю и мечтать о смерти, которая ей кажется предпочтительнее участи ханской наложницы.

Финал

Прошло некоторое время. Мария отправилась на небеса, но Зарема не смогла вернуть Гирея. Более того, в ту же ночь, когда княжна покинула сей грешный мир, грузинка была брошена в морскую пучину. Сам же хан предался утехам войны в надежде забыть о прекрасной полячке, так и не ответившей ему взаимностью. Но это ему не удается, и, вернувшись в Бахчисарай, Гирей приказывает воздвигнуть в память о княжне фонтан, который девы Тавриды, узнавшие эту печальную повесть, назвали “Фонтаном слез”.

“Бахчисарайский фонтан”: анализ образов героев

Как уже было сказано, одним из центральных персонажей поэмы является хан Гирей. Далее автор грешит перед историей. Ведь его героя беспокоят “козни Генуи”, т. е. он жил никак не позже 1475-го года, а знаменитый фонтан был сооружен в 1760-х годах. Однако литературоведы считают такой отрыв от исторических реалий вполне закономерным и присущим романтизму.

Так же как и в некоторых поэмах Байрона, у “восточного героя” есть свой антагонист-европеец. Однако им у Пушкина оказывается сам же Гирей, который полюбив христианку Марию, отступил от своих восточных принципов и привычек. Так, ему уже недостаточно страстной любви Заремы, которая стала в гареме магометанкой. Кроме того, он уважает чувства польской княжны, в том числе, религиозные.

Что касается женских образов, то восточной красавице Зареме, для которой главное в жизни — чувственная любовь, Пушкин противопоставляет непорочную княжну Марию. Из всех трех персонажей, которые представлены в поэме "Бахчисарайский фонтан" (краткое содержание дает лишь слабое представление об оригинале) наиболее интересна Зарема. Ее образ уравновешивает “восточность” хана Гирея и “западность” полячки, которая мечтает лишь о царствии небесном. Следуя байроновской традиции, в сюжете поэмы "Бахчисарайский фонтан" Пушкин (краткое содержание этого произведения читайте выше) оставляет множество недомолвок. В частности, читателю сообщается, что Мария умерла, но как и отчего он может только догадываться.

Еще одним, но неодушевленным героем поэмы "Бахчисарайский фонтан" является сам мраморный монумент, возведенный Гиреем. В нем как бы сливаются в единое целое слезы, пролитые Марией перед иконой Пресвятой Девы и воды пучины, в которой погибла несчастная Зарема. Таким образом, поэма “Бахчисарайский фонтан” (анализ этого произведения до сих пор становится предметом дискуссий литературоведов) стала второй байронической поэмой Пушкина и его данью романтизму.

История издания

Поэма “Бахчисарайский фонтан”, краткое содержание которой вам уже знакомо, впервые была издана 10 марта 1824 года в Петербурге. Причем автором ее предисловия стал Вяземский, написавший его в виде диалога между "Классиком" и "Издателем". Кроме того, вслед за текстом своей поэмы "Бахчисарайский фонтан" (краткое содержание этого произведения вам уже известно) Пушкин велел Вяземскому напечатать рассказ о путешествии по Тавриде писателя И. М. Муравьева-Апостола. В нем отец трех известных декабристов описал свое посещение дворца хана Гирея и вскольз упомянул о легенде, касающейся его любви к Марии Потоцкой.

Балет "Бахчисарайский фонтан"

В 1934-м году у известного советского композитора Б. Астафьева возникла идея написать музыку для хореодрамы по произведению А. С. Пушкина. Дело в том, что поэма “Бахчисарайский фонтан”, краткое содержание которой представлено выше, уже давно привлекала внимание, как благодатная почва для создания зрелищного музыкального спектакля. Вскоре в сотрудничестве с либреттистом режиссером С. Радловым и балетмейстером Р. Захаровым Б. Астафьевым был создан балет, который уже более 80 лет не сходит со сцен многих театров России и мира.

Теперь вы знаете, о чем “Бахчисарайский фонтан” — поэма Пушкина, созданная им в подражание Байрону во время южной ссылки.

Действующие лица

Князь Адам Потоцкий, польский магнат. Мария, его дочь. Вацлав, жених Марии. Гирей, крымский хан. Зарема, любимая жена Гирея. Нурали, военачальник. Управляющий замком. Начальник стражи. Польские паны, паненки, аббат, татарский лазутчик. Вторая жена Гирея. Служанка, евнухи, татары, поляки.

Действие первое

Светлая лунная ночь. Замок князя Потоцкого. Парк, украшенный старинными бронзовыми статуями. В центре сцены парадный вход в замок. Окна ярко освещены, в них мелькают тени танцующих.

С первыми тактами вступления к вальсу на сцену выбегает Вацлав. Он уже настигал убегавшую от него Марию, но вдруг она исчезла. Вот ему показалось, что ее платье мелькнуло в аллее. Он побежал туда, но Марии нет и там.

В это мгновение (вторая фраза вальса) Мария появляется из-за замка - совсем с другой стороны. Она удивлена, видя Вацлава здесь. Крадучись подходит к нему сзади и шаловливо закрывает руками глаза юноши. Вацлав сразу же узнает ее. Они подают друг другу руки и, счастливые, продолжают безмятежный танец-игру.

Но вот Марии показалось, что кто-кто прошел по аллее парка. Она смутилась: ее шаловливо-любовное обращение с Вацлавом могут увидеть посторонние. Молодые люди тихонько обходят сцену кругом и, никого не увидя, возобновляют танец-игру. Вацлав так увлечен Марией, что в порыве восторга целует ее.

Мария растерялась. Она обижена, смущена. Полный раскаяния Вацлав просит прощения. Мария верит ему. Снова возобновляется их танец-игра. Чу! Кто-то действительно идет по аллее. «Бежим!» - говорят друг другу влюбленные и стремительно исчезают.

Они ушли вовремя. На площадку выходит управляющий замком, зовет слуг. Они приносят сосуды с вином, кубки, вазы с фруктами и быстро расставляют их на столах.

Мелькая между деревьями, крадется татарский лазутчик. Он перебегает сцену, карабкается на балкон замка и заглядывает в окно... Что-то его спугнуло. Мгновение - и он исчезает среди деревьев.

Выбегают начальник охраны и два стражника: они ищут вражеского лазутчика. По приказу начальника все расходятся в разные стороны.

На мгновение сцена пуста. Но вот из-за замка выбегает Мария, следом за ней Вацлав. Продолжая свою игру, возбужденные, радостные, они скрываются в замке.

Распахиваются парадные двери, выстраиваются слуги. Потоцкий с дочерью открывает шествие гостей в парк.

Полонез окончен. Гости располагаются в парке. Краковяк. Двое юношей горят желанием показать свою удаль и мастерство фехтования. К ним присоединяются два опытных старых фехтовальщика. Воинственный танец с саблями.

Две девушки подходят к юношам и, взяв в руки их сабли, танцуют вариацию, подражая фехтовальщикам.

Хозяин дома просит дочь станцевать для гостей. Мария соглашается. Юноши помогают ей снять накидку. Вацлав берет лютню и играет.

Вариация Марии. Следом за ней - вариация Вацлава. Восхищенные его танцем, девушки окружают Вацлава и уводят его в парк, куда по приглашению хозяина дома удаляются и гости.

Мария ищет в парке Вацлава, но не находит его и хочет уйти. В это мгновение Вацлав появляется. Они подбегают друг к другу. Начинается дуэт, полный признаний и целомудренной_нежной ласки. Неожиданно врываются звуки лихой мазурки. Гости вспугнули влюбленных, и они смущенно убегают.

Исполняется мазурка. Хозяин дома танцует то с одной, то с другой дамой и наконец - с Марией. Это вызывает общий восторг. Снова общий танец... И вдруг замешательство. Истекающий кровью начальник стражи замка ищет своего хозяина. «Татары!»-успевает он сказать, падая замертво.

Потоцкий призывает гостей к оружию. Мужчины обнажают сабли и устремляются в парк под предводительством князя. Женщины разбегаются.

Как дикий зверь на сцену выскакивает татарский военачальник Нурали. Он отдает приказ: «На приступ!» Со всех сторон появляются теснимые татарами поляки.

Вот Нурали легко одолевает двух польских юношей. Несколько татар и поляков в рукопашной схватке перекатываются через сцену. Бежит ксендз, пытаясь защитить крестом прижавшуюся к нему женщину, но падает под ударом татарина. Вот юноша вскакивает на стол и отбивается от наседающих на него татар. Ловко брошенный аркан стаскивает его на пол, и огромный татарин душит поляка. Вот сильный старик схватил кованый кувшин и колотит им по головам окруживших его татарских воинов, но падает от удара кинжалом. В горячем поединке с юношей-поляком Нурали легко выходит победителем.

К горящему замку спешат новые отряды татар. Редеют ряды его защитников. Появляется Потоцкий. «Польша, ко мне!» - раздается его призыв. Со всех сторон сбегаются к нему остатки польских воинов. Их окружают, теснят татары. Нурали вступает в поединок с Потоцким и убивает его. Татары уничтожают поляков всех до единого. По приказу Нурали татары устремляются за ним, оставив сцену усеянной трупами защитников замка.

Открывается дверь горящего замка, сквозь дым и пламя пробираются Вацлав с саблей в руке и Мария со своей лютней; лицо Марии закрыто шарфом.

Вацлав видит татарина, оставляет Марию на ступеньках замка и вступает в бой с татарином. Мгновение - и противник падает. Путь свободен! Мария подбегает к Вацлаву, но на них нападает другой татарин. Вацлав сбивает и этого... Еще один... и этот убит... Обняв Марию, Вацлав бегом направляется к выходу, но вдруг останавливается как завороженный при виде Гирея со свитой. Останавливается и Гирей, увидев прижавшихся друг к другу Марию и Вацлава.

Нурали делает рывок к Вацлаву, но Гирей останавливает его и медленно выходит на середину сцены. Он поднимает руку и величественным, слегка насмешливым жестом приглашает юношу к себе.

Вацлав нападает на Гирея с поднятой саблей. Гирей делает короткое, едва заметное движение, и Вацлав падает к ногам Гирея, пронзенный его кинжалом. Гирей спокойно переступает через труп, подходит к Марии и резким движением срывает с нее покрывало.

Увидев красавицу, он едва не вскрикивает от восторга, хочет броситься к ней, но какая-то сила в ее взгляде останавливает его, и он неожиданно склоняется перед ней в глубоком поклоне. Вслед за Гиреем Нурали и воины медленно склоняются перед Марией.

Действие второе
Гарем во дворце Гирея в Бахчисарае. На первом и втором плане сцены опущены сверху три завесы - ковры.

Утро. Стоят два евнуха -- смотритель гарема и его помощник. Жены Гирея, зевая и потягиваясь, проходят между коврами, мимо евнухов. Те, наблюдая за порядком, пересчитывают их и делают разные замечания.

Вот, нарушая ленивую истому гарема, побежали три резвушки-сплетницы. Пришлось евнуху прикрикнуть на них. Вот две женщины подняли скандал из-за кувшина. Евнухи отобрали у них кувшин и прогнали обеих. Вот одна из жен хвастает своими украшениями, а три другие завидуют ей и просят дать хоть на миг их примерить. Гордо проходит какая-то красавица, считающая себя соперницей Заремы. Вокруг нее увивается, осыпая комплиментами, подхалимка. Вот две женщины, с видом заговорщиц, притаились у ковра и о чем-то таинственно шепчутся. К ним подкрадывается евнух, хочет подслушать, но вспугнул - заговорщицы убежали.

Выходит окруженная прислужницами любимая жена Гирея - Зарема. Евнухи заискивающе улыбаются и низко кланяются ей. Зарема хочет знать, что сулит ей день грядущий. Одна из прислужниц по ее руке предсказывает: «Тебя ждет любовь». Зарема счастлива. Она с удовольствием смотрится в зеркало, которое услужливо держат две рабыни.

Поднимаются завесы-ковры, и Зарема с прислужницами входит в гарем. Посредине бьет фонтан. Кругом широкие тахты и два особых ложа под балдахинами - для Гирея и Заремы. Всюду подушки, ковры, кувшины, вазы с фруктами. Зарема подходит к фонтану, любуется его струями, а затем уходит в сопровождении служанок.

Тихонько, стороной, прижимаясь к стенам, появляются старые жены Гирея. Их лица скрыты, одежда темна.

Хотели прогнать их евнухи, да пожалели. Группами, постепенно входят в гарем молодые жены (в том же порядке как они шли в предыдущей картине, между коврами).

Снова появляется Зарема. Ее провожают подобострастные поклоны, завистливые взгляды и сплетни соперниц. Зарема опускается на свое ложе. Перебирает драгоценности в ларце и посмеивается над забавами других жен.

Одна из женщин собрала вокруг себя кружок и, танцуя, что-то рассказывает. Другая тоже окружена подругами, упрашивающими ее станцевать; ей не до того - здесь Зарема, ее соперница.

Группа красавиц бросилась на ложе Гирея и затеяла там возню. Евнухи прогоняют их. Другая группа гоняется за бабочкой, но бабочка улетела, и снова стало тоскливо в золоченой клетке.

Помощник смотрителя гарема подносит Зареме блюдо с отборными фруктами. Сговорившись с другими женами, одна из них подставляет ему ножку. Евнух падает, фрукты рассыпаются, женщины в восторге. Они подбирают фрукты и начинают веселую игру. Кто перебрасывает друг другу яблоки, кто старается попасть ими в евнухов, кто танцует с фруктами, а трое даже умудрились повиснуть на смотрителе гарема и закружить его. Расшалившись, жены по знаку одной из них вдруг сбрасывают свои легкие платья и, подкидывая их вверх, кружатся по сцене.

Евнухи бросаются наводить порядок. Хватают кого попало, бросают на пол. Уже замахнулся плетью смотритель гарема на одну из самых резвых, но так и остался с поднятой рукой. Замерли все, услышав нарастающий шум,- это возвращаются войска Гирея.

Жены и евнухи стремглав бросаются к огромной решетке, сквозь которую видны улица Бахчисарая и скачущие воины. Следом за другими женами вскакивает со своего ложа и Зарема: «Гирей! Скорее, скорее зеркало, драгоценности!» Ей помогают прислужницы, евнухи. Взволнованная Зарема снимает свой роскошный халат - она готова к встрече с Гиреем.

Опускается ковровый занавес. По авансцене пробегает группа воинов Гирея, за ней - вторая. Проходит Нура-ли, а с ним два,телохранителя. Повелительный тон военачальника - и телохранители занимают места. Окрик Нурали - все падают ниц.

Вбегает Гирей. Вслед за ним четыре воина несут носилки с пленной Марией. Она полускрыта легким покрывалом. Носилки останавливаются. Жест Гирея - и Нурали у его ног. Приказ Гирея - и Нурали отправляет воинов с носилками дальше, поручая Марию ее будущей служанке.

Гирей не отрывает взора от Марии, руки его тянутся к ней. Мария встречается с ним глазами, вздрагивает и отворачивается. Ее уносят. Приказ Нурали - убегают воины, телохранители. Уходит, наконец, сам Нурали.

Поднимается ковровый занавес, Гирей входит в гарем. Все ждут его, упав ниц. Только Зарема не может сдержать своего порыва, бежит к Гирею, на мгновение прижимается к нему, танцует перед ним, счастливая, трепещущая. Но Гирей ничего не видит. Он смотрит туда, куда унесли Марию. Он не замечает, как евнухи снимают с него плащ, шлем, кольчугу и надевают халат и драгоценную тюбетейку, не замечает и ласкающейся к нему Заремы.

Зарема растеряна, не понимает происходящего с Гиреем. Осматривает себя - может, она не так одета, как нравится ему? Умоляюще протягивает к нему руки, зовет его... Наконец-то Гирей увидел ее. Его холодный, чужой взгляд совсем убил Зарему. Она сжалась и, не понимая, что случилось, обрывает танец.

Гирей опускается на свое ложе, но сразу вскакивает. Служанка вводит Марию. Ее увидели жены. Засуетились, зашептались. Неожиданно столкнулась с ней Зарема. Отпрянула. Заволновалась.

Гирей пытается сдержать свой порыв, но не может; подбегает к Марии и склоняется перед ней в почтительном, глубоком поклоне.

Точно ветром сдуло всех жен. Испуганные, они попрятались кто куда и выглядывают, следя за происходящим,- они никогда не видели Гирея таким.

А Гирей широким жестом показывает Марии: все, что она видит кругом, он кладет к ее ногам. Вздрогнула, отвернулась Мария. Зашаталась Зарема, подбежала к своему ложу, схватила зеркало, смотрится, сравнивает себя с Марией.

Гирей не хочет беспокоить Марию. Пусть отведет ее служанка в ее покои. Медленно уходит Мария. Тянется к ней Гирей. Она оборачивается, делает умоляющий жест щ Гирею, но... он страшен, взор его пылает... скорей, скорей уйти! Служанка уводит Марию.

Гирей с трудом приходит в себя. Евнухи усаживают его и, пытаясь развлечь, приказывают женам танцевать.

Жены танцуют с блюдами, на которых лежат фрукты, и подносят их Гирею. Девушка - дитя гарема - танцует танец с колокольчиками. Молодые женщины с кувшинами и вазами фруктов танцуют, стараясь обратить на себя внимание Гирея. Но он не видит происходящего вокруг. Тогда евнухи выводят Зарему, которая танцует для Гирея под аккомпанемент других жен.

Всю силу чувства вкладывает Зарема в свой танец. Но. Гирей не смотрит на нее... Движения Заремы принимают нервный, стремительный характер, она мечется, страдает, бросается к Гирею... но он недовольно отворачивается.

Собрав последние силы, Зарема пытается возобновить свой танец. Но Гирей встает, поглощенный думой о Марии, проходит мимо Заремы и, резко отвернувшись, устремляется к дверям, которые закрылись за Марией. Огромным усилием воли ему удается сдержать себя и опуститься на ложе.

Одновременно с ним без сил падает на свое ложе измученная Зарема.

Этим моментом пользуется вторая жена; она начинает свой танец, которым старается привлечь внимание Гирея. Осмелев, подходит к Гирею и даже обнимает его! колени.

Гирей вскакивает, бросается к двери. За ним бегут евнухи. В отчаянии устремляется за Гиреем Зарема, но другие жены преграждают ей путь, издеваются над нею, передразнивают ее, изображая, как Гирей приветствовал Марию. Теперь Зарема отвергнута,- она не страшна им.

Но вот Зарема вырывается из их крута, оглядывается. Прыжок вслед за Гиреем. Остановка: вспомнила, как он любил ее косы, руки... Нет, нет, она не отпустит его! Зарема бросается к двери, в которую ушла Мария, а за ней Гирей, но... не смеет! ,

Заволновались жены. Кто-то сочувствует ей, кто-то рад горю Заремы, но все встревожены.

Зарема танцует, вспоминая ласки Гирея, рассказывает о своем горе, просит сочувствия и помощи. И вдруг... возвращается Гирей. Он не посмел войти к Марии, но видел ее, а потому и счастлив и измучен...

Разбегаются испуганные жены. Только Зарема осмелилась крикнуть: «Гирей!»

Вздрогнул хан... Повернулся, посмотрел на Зарему и сразу стал спокоен, холоден. Медленно, осторожно подходит к Гирею Зарема. Обнимает его. Сурово и холодно снимает Гирей руки Заремы. Упали ее руки... И начинается танец отчаяния и горя. Мечется Зарема. То она напоминает Гирею об их любви, то умоляет его хоть взглянуть на нее, то кричит о своем горе и просит спасти ее... Не слышит Гирей. Он думает о Марии и хочет уйти из гарема.

Зарема бросается к нему, обхватывает его руками. Долго стоят они, смотря друг другу в глаза. Медленно снимает Гирей руки Заремы со своих плеч, отворачивается и уходит.

Зарема точно застыла с повисшими руками.

Гирей прошел мимо... Остановился... Быть может, чувство жалости задержало его на миг... Нет, нет! Все кончено. Гирей порывисто и решительно шагает к двери. Резко оборачивается, смотрит на Зарему... Нет! Уходит. Покачнулась Зарема. Только теперь она опомнилась. Рывок вслед Гирею... и падает без чувств.

Действие третье

Комната Марии во дворце Гирея. В углу, под балдахином, роскошное ложе. Мария сидит, играет на лютне, вспоминает родную Польшу.
Тяжело вздохнула Мария. Положила лютню. Поднялась, прошлась, снова осмотрела свою роскошную тюрьму. Как холодно, как чуждо здесь!.. Вздрогнула, побежала и упала на свое ложе.

Тихо-тихо входит Гирей. Он боится потревожить Марию, но хочет объясниться с ней. Почтительно склоняется перед ней Гирей, снова говорит, что все вокруг, и он сам, его сердце и ум, принадлежат ей.

Не понимает его Мария. Ей страшно. На нем кровь Вацлава и ее отца!

Гирей берет ее за руку. Он пришел, чтобы успокоить ее и сказать ей о своей любви. Мария не понимает его, просит уйти.

А Гирею показалось, что она позвала его... Он бросается к ней, и этот порыв окончательно лишает Марию сил; беспомощная, она оказывается в руках Гирея. Нет, он не тронет ее! Мария - божество Гирея!

Медленно опускается Гирей на колени, хочет прикоснуться к Марии, но не смеет. Усилием воли он заставляет себя оставить ее. С глубоким поклоном уходит так же осторожно, как вошел.

Только теперь очнулась Мария. Гирей!.. Нет! Девушка плачет.

Снова возникают в памяти счастливые дни, оживают дорогие образы отца, Вацлава, родины... Танец. Увы, она в плену... Ей страшно. Единственная вещь, оставшаяся от прошлого,- лютня. Опустившись на колени, Мария обнимает лютню и замирает.

Входит служанка. Трогает Марию за плечо. Пленница вздрагивает... «Не бойся!» -успокаивает служанка, ведет Марию к ложу, укладывает. Берет свой коврик и сама ложится у двери... Засыпает... Тишина.

Крадется Зарема, натыкается на спящую служанку... Неслышным, ловким кошачьим прыжком прыгает через служанку... Осматривается... видит Марию... Осторожно подходит к ней, будит ее и поднимает с ложа: «Тише!.. Бога ради, тише!..» Зарема подходит к лежащей служанке и, убедившись, что та спит, обращается к Марии: «Я люблю Гирея; прошу тебя, на коленях молю, оставь его!»

Мария не понимает Заремы. Она надеется, что Зарема поможет ей уйти отсюда, и просит ее об этом... Но Зарема не верит ей. Уйти от Гирея?! Этого Зарема понять не может, Мария лжет. Она рассказывает Марии, как ласкал ее Гирей, как он любил ее... «Отдай мне моего Гирея!» - кричит она.

Мария хочет успокоить Зарему, но та не понимает ее... Ненависть, злоба охватывают Зарему.

В руках Заремы кинжал, она подбегает к Марии, замахивается... Мария не убегает, она готова к смерти... и эта покорность останавливает Зарему. Зарема падает, рыдая.

И вдруг она видит тюбетейку Гирея, забытую им здесь. Схватив тюбетейку, Зарема кричит Марии: «Ты лжешь, Гирей здесь был с тобой!» Истощив силы, она бросает тюбетейку к ногам Марии и падает сама.

Уже давно проснулась служанка и убежала за помощью. Вбегает Гирей. За ним спешат евнух и служанка.

Зарема увидела Гирея, подняла свой кинжал и подбежала к Марии. Гирей едва успевает поймать руку Заремы. Короткая борьба - и Зарема, как змея, выскальзывает из рук Гирея... Мгновение - и она ударяет Марию кинжалом в спину...

Мария опирается на колонну... медленно поворачивается, видит застывшего в ужасе Гирея. «За что?» - как бы спрашивает она. Тихо, тихо опускается... Вот упала голова, рука... все кончено!

Вздрогнул Гирей. Широким жестом он словно сбрасывает пелену с глаз. Увидел Зарему, выхватил кинжал, бросился к ней, замахнулся... но Зарема раскрывает руки и сама подставляет грудь под удар... «Умереть от твоей руки - счастье!»

Понял это Гирей... отступает, размышляя. Нет, другую, страшную казнь придумает он Зареме. Приказ - и Зарема схвачена евнухом.

Медленно вкладывает Гирей кинжал в ножны...

Действие четвертое

Двор Бахчисарайского дворца. На троне сидит в глубоком забытьи Гирей. Вокруг него советники переговариваются между собой.
Гирей недвижим.

За сценой волнение: из набега возвращаются Нурали с отрядом воинов.

В воротах появляется Нурали, почтительно подходит к хану и докладывает...

Входит одна группа отборных воинов, только что вернувшихся из похода... другая, третья...

Гирей недвижим.

Нурали приказывает ввести большую группу красивых женщин-пленниц. Воины показывают пленниц Гирею, кладут богатую добычу к его ногам...

Гирей недвижим.

Одна из пленниц Гирея просит отпустить их... Удар плетью, и ее отбрасывают... Падают все пленницы...

Недвижим Гирей.

По приказу Нурали телохранители Гирея вводят Зарему...

Гирей недвижим!

Зарему подводят к Гирею. Хан приказал казнить За-рему.

Может быть, он передумал, простил? Напрасно Нурали ждет хоть какого-нибудь знака Гирея... Телохранители отводят Зарему, потом поднимают на высокую стену... Ветер развевает одежду Заремы... Отсюда она будет сброшена вниз, на камни... Зарема в последний раз обращается к Гирею.-

Но Гирей недвижим.

По знаку Нурали телохранители сбрасывают Зарему.-Замерли все... Повернулись к Гирею...

Вдруг хан вышел из состояния оцепенения. Вскочил, и тотчас же поднялась бешеная татарская пляска! Сметая все на своем пути, мчится орда, скачут ликующие воины во главе со смелым и сильным Нурали! Все для Гирея! А он| снова застыл.

Остановились воины, высоко на руках подняв Нурали.

Очнулся Гирей. Посмотрел кругом, усталым жестом отпустил всех.

Один Нурали ползет к Гирею, умоляет его вернуться к прежней жизни, к военным походам.

Нет, Гирей хочет остаться один! По его приказу уходит и Нурали.

Гирей один у Фонтана слез. Перед ним вереницей проходят воспоминания.

Вот Гирей остановился, как тогда... впервые увидев Марию еще в Польше... Вот он берет ее за руку и, как в гареме, показывает, что все кругом принадлежит ей... Вот он пытается ее приласкать. Вот ее убивает Зарема... Он бросается к Зареме... Но силы изменяют ему... Руки его падают... И Гирей низко склоняется перед Фонтаном слез, как когда-то склонялся перед Марией...